short3

Ночь опустилась на город; раскаты грома и шум дождя нарушали всеобщую тишину. Дмитрий Максимович метался по квартире. Лохматый, в мятой рубашке и трусах, он неистово поправлял окружающие его предметы, замечая всё новые и новые. Это становилось невыносимым. Он сел на диван, чтобы передохнуть, но его взгляд упал на часы, висящие над дверным проёмом. "Чёрт, как же криво они висят, — подумал Дмитрий Максимович, нахмурившись, — просто отвратительно". Он помотал головой, поправляя свои волосы, затем вновь растрепал их, помычал, чтобы избавиться от мерзкого ощущения неровности окружающего пространства, и пошёл за табуреткой. По пути выровнял стопку книг и плотно приставил их к стенке; переставил подсвечник, провёл рукой по комоду, чтобы стряхнуть пыль. "Как же это меня достало, — пронеслось в голове у профессора, — мне же ещё доклад писать...". Сильно зажмурив глаза, он опустился на пол и сделал пару отжиманий, в надежде, что всё это прекратится, но его взор упал на табуретку. Он понес её в комнату, где висели часы, стараясь не смотреть ни на что. Небо уже окрашивалось лёгкой утренней синевой; капли дождя стекали с крыши, ударяясь о металлический навес; вдалеке гремел гром. Дмитрий вновь встряхнул головой, поправил небольшой стаканчик около телевизора, и наконец добрался до дверного проёма. "Наконец-то, — облегченно вздохнул он, поднимаясь на табуретку и протягивая руки к часам, — твою мать..." Обнаружив, что в "нужное" положение часы привести невозможно, он швырнул их на пол, и старая керамическая тарелка, служившая основанием часов, разлетелась на мелкие осколки. Дмитрий сорвал с себя рубашку и пошёл в душ. Пролежав в ванной примерно час, он вышел, посвежевший и радостный.
Лёгкая прохлада и свежий после дождя воздух наполнили квартиру. "Четыре утра... Самое время прогуляться", — пробормотал он, натягивая штаны. Немного спустя, он взял ключи со шкафчика, стоявшего в коридоре, и пошёл. Небывалая свежесть и тишина весеннего утра производили на Дмитрия Максимовича сильное впечатление. Он задрал голову в небо и вдыхал аромат промокшей зелени.
Неподалёку послышался громкий смех и разговоры. Несколько ребят вышли из-за угла.
— Тихо, смотрите, это же Барбариска, — приглушенно проговорил спортивный парень, останавливая рукой своих спутников. — Д... Дмитрий Максимович? — изумлённо спросил он.
— А, это вы. Опять пьянствуете, Антон?
— Что вы, что вы, — стоящие позади уткнулись в ладони, в попытах скрыть смех. — Что вы делаете на улице в такое время?
— Стою, дышу воздухом. — незатейливо ответил Дмитрий Максимович.
Одного паренька пробрал смех, и Антон слегка толкнул его, пригрозив при этом жестом.
— Послушайте, я всегда хотел спросить... Что вы делаете по ночам, почему вы ходите по квартире и носите какие-то предметы туда-сюда? — спросил парень, толкая смеющуюся компанию.
— Эмм... Что?! — спросил резко изменившийся в лице профессор.
— Ну, мне прост...
— Как вы узнали? — взволнованно прервал он.
— Ну, ваш дом виден из моего окна, и я иногда посматриваю в бинокль.
— Какого черта! Может ты еще чего-нибудь наблюдал, а?
— Не волнуйтесь вы так, мне просто интересно, зачем вы это делаете.
Профессор развернулся и пошел вдоль улицы, шлепая босыми ногами по мокрому асфальту; ветер трепал его волосы и рубаху; позади послышался раскатистый смех, да гром вдалеке. Все давным-давно позабыли о том, кем когда-то был Дмитрий Максимович... Теперь он — просто городской сумасшедший.