Дверь, часть 2

1 часть https://pastebin.com/keB1bAd2

6

– Дорогие друзья, лекция сегодня начнется... со ВЗРЫВА! - сидящий за столом ученый хлопнул в ладоши, и в аудитории раздались редкие смешки. Лектором был упитанный мужчина в не глаженом пиджаке, бородой с рваным налетом седины. Ученый рад был снова исполнить свою старую шутку и дал волю ностальгической улыбке, на таком лице, что не выглядит так, будто улыбка ее частый гость.
– Взрыв, которого никогда не было, так называемая теория 'большого взрыва', так себе теримн, но мы сообразим что-нибудь получше, когда разделаемся с остальными научными проблемами!... Эту тему можно разбирать долго, и в принципе она вам хорошо уже известна, но я хочу сфокусировать ваше внимание на моменте, а именно интервале времени...
– Азарий Захарович Молгин, у вас носки горят!!

И испугавшийся лектор упал со стула.

Азарий вздрогнул, ему предстал вид пока еще пустой аудитории. Он дотронулся до стола, перевел взгляд на закрытый ноутбук и, с облегчением, выдохнул. Он взял ручку и нарисовал прямо поверх текста круг, а в нем крест. Отложив ручку он поднес лист к самым глазам, скоро смял, выкинул. Дверь открыл первый студент, и вскоре лекция началась по-настоящему, а не во сне, но как и во сне Азарий начал с тех же самых слов. Сделав короткую паузку на 'интервале времени', он продолжил и на экране появилась временная космологическая схема с формированием материи.

Он рассказывал про Планковскую эпоху, тот период, которому предшествует космологическая сингулярность, десять минут, двадцать минут ушло на то, чтобы выделить интересный аспект 'теории суперструн', он отвлекся от нее, но говорил по теоретической физике ровно пятьдесят минут. Остаток лекции он закончил выжимкой из динамических системам, топологии и комплексного анализа. Азарий пытался вставить несколько шуток, но они остались без внимания. Не потому, что шутки были глупыми, скорее слишком тонкими. Слайды, а затем студенты пропали. Азарий расхаживал возле стола, пытаясь успокоить собеседника по мобильному телефону, под конец он повысил голос:
- Томас, используй Конструкт, который я тебе дал! Иного выхода в сложившейся ситуации не вижу, если интерфейс будет уничтожен, ты навсегда останешься в Гиперкосме! Используй его, Том! Ты должен взять себя в руки и сделать это прямо сейчас, активируй смысловое поле! Том! Тебя не слышу! Повторяю, активируй смысловое поле, затем продолжай искать Дверь. И не забудь отдалится от Констукта на тринадцать метров! Тринадцать! Алло?! Алло!

Азарий очнулся на полу у упавшего стула. Его глаза наполнились страхом. Под столом что-то шевелилось, но он не мог разглядеть, или не мог понять, что это, но это вызывало страх, и страх нарастал. Только сейчас до него дошло, что по аудитории проносится смех на разные голоса. Над чем они смеются? Азарий отполз, прижался к стене. Поплыли доски в его сознании, и он прижал руку к сердцу, видя двойным зрением, как возникшие на кафедре люди тянут к нему свои руки.

– Азарий Захарович Молгин, у вас КОСТИ ГОРЯТ! - прокричал кто-то из аудитории нечеловеческим, каким-то мультяшным, вибрирующим голосом, и раздался звонкий смех.

Движением руки ученый отогнал сон. Была ночь, и он был в постели. На столе горела лампа, освещая фотографии, на них были два надгробия, и короткая пометка на одной 'тел нет'.

7

Громкий скрежет раздавался скрежет раздавался позади бегущей пары. Путешественники бежали по мостам из старых труб, и трубы, изгибаясь, провались в бездну за их спинами, пока еще на безопасном расстоянии, хотя Том явственно ощущал, что за ними вслед размеренно шагает смерть, плавно, умело занося свой инструмент, кривую сущность, для удара. Да, у Томаса были проблемные отношения со старухой!

Этот дух, неясное проклятье всякой жизни был лишь фантазией. Что было реально, так это неясное, бесформенное создание, живая тень из материи, что решила разрушить этот громадный город труб, гордо выступающий из чернильно-черной неизвестности, той, которая противиться познанию, а значит покорению, сродни какому-то первородному хаосу из древних текстов о сотворении мира.

Они добежали до дома из поржавевших пластин металла, которых был на перекрестке трех мостов в полкилометра каждый, ведущих к подобным строениям или целым собраниям и другим мостам. Казалось, что создатели города, кем бы они ни были, исчезли в той же пропасти, над которой он высоко стоял на массивных винтовых столбах, стоящих, как если бы некая армия гигантов накидала копий. Вдалеке виднелась коричневая полоска горного хребта, пропасть была чем-то вроде ущелья, но Земные аналогии тут не вполне неуместны. Тяжелое серо-синее марево неба давило сверху, а отсутствие всякого света – снизу. Это заключало окружающее пространство в незримые, прочные тески.

Тениформа схватилась жгутами-конечностями в очередной раз за мост, лениво потянула немного и отпустила. Похоже, ей самой надоело бессмысленное разрушение. Ей было где разгуляться, десятки километров трубомостов! Наверное, она не хотела спешить с этим делом. Она разрушала город до появления Тома и Соллы, и продолжит после того, как их не станет. Испытывают ли тениформы одиночество? Есть ли на дне ущелья у них собратья? Зачем эта сущность крушит город, ради развлечения или просто потому, что у нее нет никакого другого дела?

Люди отдыхали от беготни у строения с малыми темными овальными оконцами, оно было закрыто на люки. Том дописал заметку и убрал смарт, взглянул на сидящую рядом Солл, упирающуюся руками о поверхность трубы под попкой. Она закрыла глаза, склонив голову, так, что светлые пряди стали проходить прямыми штрихами по ее лицу, придавая ей в чем-то мистический облик.

– Соня! Спишь даже в Гиперкосме.
– Том, тебе было страшно?
Солла стряхнула волосы, смотря на спутника.
– Знаешь же меня! Со временем, с другим опытом, те видения уже утратили силу, но я никак не могу отбросить эту мысль, или этот образ.
– 'Ужасающий водоворот бессмысленности', так ты это называешь?
– Говорил же, во мне растет уверенность, что я известен тебе лучше, чем самому себе. Я и забыл этот термин, спасибо, что напомнила! Ха!
– Поцелуй.
Веки Соллы снова прикрылись, а на лице возникала улыбка, что разрушило до конца мистические чары.
– У тебя лицо грязное...
– ЧТО? КАК ЭТО?!! Испачкаться в Гиперпространстве, вот так новость! Тут с каждой минутой только чище, а мы здесь о ч е н ь долго, так личо о ч е н ь чистое лицо, нельзя не поцеловать. Вот просто нельзя и все.
Сдавшись, Том потянулся к Солл, а она, в свою очередь, к нему, но их намерению помешали: железная крышка люка ударила о стену так, что они сидя подпрыгнули. Встав, они заглянул вовнутрь, но ничего нельзя было разглядеть.

Обрушилась секция моста, оставив после себя эхо рокота.

Ужасающий водоворот бессмысленности Той Самой ПоездкИ. Забавное название для столь грозной штуки! Этого водоворота неизбежной участи, который Том запомнил на всю жизнь тогда, у самой крупной реки, там, где на сочной зелени перебирают длинными конечностями черные, с яркими алыми пятнами, пауки. Они куда приятнее на вид и не столь ядовитые, чем страхи и комплексы, атакующие человека изнутри! Это уже другая бездна, иная неизвестность, тениформы рушащие целые города потерялись бы в ней, как песчинки в бескрайнем океане, и у каждого свой такой личный океан и богатый персональный запас морских чудовищ. К поверхности же океана Тома подступил тот самый водоворот. Ужасающий водоворот бессмысленности – его Кракен, и узрев громадный силуэт на поверхности вод, Томас скрылся в бесцветных зарослях леса неведения.

8

Из мрака открытого люка выглянул набитый, серый, грязный носок. Носок был с черными пуговицами глаз и круглой решеткой динамика для рта. Носок крепился к змеиноподобному телу из медных сегментов. Змейка изучала своими глазками пришельцев.

– 'Это' зовут Тапоаклом, – раздался синтетический голос, обращенный к паре путешественников.
– Тапока, – сократила имя Солла.
– Тапока? – повторил синтезатор.
– Да, – девушка слегка прищурилась, – Что же ты такое, Тапока?...

Том и Солл шли по трубомусту, лихорадочно быстро извиваясь из стороны в сторону, их догонял Тапока, присоединившийся к странникам Гиперкосма. Том пытался узнать у этой игрушки про создателей города, вряд ли его создали игрушечные змеи с набитыми носками голов, но Тапока не понял вопроса. Зато он подсказал, где можно найти дверь, что не имеет цвета, и они направлялись по тому мосту, на который указала змейка. Некоторые сущности могут обладать потенциальной способностью к Перемещению, так как могли сталкиваться с Конструктами, или картами Перемещения, поэтому получали функцию в различать Дверь, объяснял по смарту Тома голос Азария, заведующего кафедрой астрофизики. На следующем перекрестке из мостов, Тапока снова указала путь, и через несколько часов они уже были на месте – в здании, со случайно разбросанными окнами, находилась Дверь.

Кинжал с орнаментом вонзился в бесцветную дверь, и та закружилась. Вместо нее теперь был люк, такой же, как и в других строениях города труб. Кинжал упал и его забрала Корра, девочка-подрост, так страстно желавшая стать ученым. Только Солла сорвалась на бег, как прогремел выстрел, и Шляпа слетела с головы Тома. Дымящий ствол Фруна, толстяка в троице преследователей, был в руке Макса, стрелявшего из укрытия в виде трубного колеса. Он повторил выстрел, и тогда Томас упал.

Все строение вздрогнуло – вернулась тениформа, ее конечности обхватили столбы, на которых держалось именно это строение. Фрун прыгнул в сторону Корры. Строение пошатнулось сильнее, и девочка, стоящая на краю платформы, потеряла равновесие.

Он успел поймать ее за руку, но скользкая от пота маленькая ладошка выскользнула. Подросток с криком полетела в пропасть.

Ноги Солл била дрожь. С широко раскрытыми глазами, она уставилась на то, как отключившийся возлюбленный человек истекал кровью. Ее тело попало под прицел, но Макс не успел выстрелить: мелькнуло что-то с блеском, и кисть руки с оружием отделилась от тела. Макс бросил взгляд назад, узрев чужака: сущность в виде вертолета из спиц. Убийца понял, что это был один из создателей этого города. Информации вошла в его мозг сразу, как он обратил взгляд на сущность.

Легким усилием, тениформа обрушила сразу два моста, шедших к платформе. На последних из целых мостов, наконец пришла в себя Солла, она нагнулась, достала из окровавленной куртки смарт. В тот самый момент, когда она убирала в карман найденную карту Перемещения, ее изображение вздрогнуло и исчезло. Макс и Фрун тоже вошли в сбой режима Перемещения, как бы сказал Азарий. Изображение Тапока вздрогнуло и пропало.

Строение и мост обрушились, оставив после себя парящего над пустотой, возможно, последнего представителя этого мира. Изображение самого мира покачнулось, выгнулось, подобно парусу, поймавшего сильный ветер, и сменилось видением другого мира. Совершенного другого мира, но и его картинка резко поднялась, как взлетела, показав нечто еще, еще и еще.