Графоманская рулетка 52

Два часа. Уже два ужасно однообразных часа судья зачитывал обвинительный приговор. Два раза засыпал пристав, один раз прокурор выходил в уборную, тысячи раз Иван проклинал свою судьбу.
Он рос в совершенно обычном гномьем поселении с малых лет. Откуда ж ему знать, кого можно называть "остроухим", а кого нет? И вот, влип. Влип серьезно, общество Гальфии сейчас рвет консерваторов напополам не глядя и не напрягаясь, тем более проявляющих расистские наклонности. И дела нет никому до судьбы захолустной гномьей семьи, оставленной без кормильца. Хлеба и зрелищ, хлеба и зрелищ...
Иван искренне не понимал, в чем заключается вред его поступка. "Дык он же остроухий и есть! А?", пытался он возразить в начале заседания на фоне краснеющего адвоката. Как он ни старался, переубедить собравшихся никак не получалось. У бедного Ивана даже сложилось впечатление, что чем чаще он открывает рот, тем на больший срок его хотят упечь эти прогрессивные столичные служители закона. В целом, оно было не обманчивым.
-...и в заключение, десятилетний запрет на использование магии. Суд окончен.
Судья, неизвестной Ивану расы, встал из-за стола, стукнув маленьким деревянным молоточком с вкраплениями кристаллов, тем самым заверив магический протокол. Орки-приставы оживились и, опрянув ото сна, поплелись в сторону скамьи подсудимого. Лица их демонстрировали то ли глубокое сочувствие, то ли глубокое безразличие - определить что именно было почти невозможно из-за клыков. Но уже в коридоре стало ясно - приставы понимают Ивана как никто другой.
- Эх, жалко тебя, мужик, - пробасил тот, что был покрупнее.
- Я бы этому пидору глаз на жопу натянул, была б моя воля! - эмоционально добавил второй.
- Подумаешь, остроухим назвали, то же мне, блять, трагедия... - протянул первый орк с такой задумчивостью и чуть читающейся грустью, что стало понятно, что сейчас он мысленно в своем детстве, которое у орков в условиях метрополии чаще всего было адским, как с точки зрения дискриминации, так и с точки зрения материального положения.
Понурый Иван шел как в киселе, вокруг себя ничего не видя и не слыша. Все его мысли были только о его жене и детях, остающихся на произвол судьбы. Но тут началось что-то непонятное. Иван не сразу понял что, так как был слишком погружен в свои мысли, но когда он опомнился, то один из орков уже лежал замертво в коридоре. Второй, с рассеченным ухом, прижимал Ивана к себе и судорожно пытался связаться хоть с кем-то и запросить подмогу. Они успели забежать в небольшой закуток благодаря реакции опытного бойца. У второго орка была не такая хорошая реакция, и он уже был мертв. Вместе со всеми остальными несчастными, находившимися в момент подрыва стены в коридоре. И тут Иван понял, что слышит давно забытый боевой клич. Он в замешательстве пытался вспомнить его происхождение и..."Господи, точно! Дубина ты эдакая!", стукнув себя по голове он вырвался от недоумевающего орка и выбежал в коридор. Гном-националисты и их забытый давным давно клич подарили Ивану удивительно теплые чувства на чужбине, и сейчас он чувствовал счастья, видя лица своих братьев.
Так и началось первое гномье восстание, предшествующее пятилетней войне и перестройке магического общества.




                                                                                                        Окурок.