Жрать было решительно нечего.
Терять - тоже.
А начиналось-то как хорошо. Как радовалась пять лет назад молодежь на митингах, как был доволен народ постарше. Историю руками творим! Миру - мир, республикам - независимость, нам - джинсы, рок-н-ролл и импортные австрийские манакристаллы вместо плохоньких тульских.
Суверенитет унесли, бывшую госсобственность потащили вслед за ним. И вот тут-то оказалось, что лично тебя на ней никто не держит. Не нравится Новороспосох - иди на все четыре стороны. Хочешь - заделайся грузчиком, хочешь - стань профессиональным оператором крышеустановочного станка. Страна возможностей! Только голову побрить не забудь.
Узкому, как глаз бурята, специалисту доступны оба варианта. Еще есть третий - остаться на заводе и дальше сжимать поля забесплатно. Зоран Рознежич последние полгода усердно выбирал именно его, наивно надеясь, что в следующем-то месяце точно заплатят.
Пока что платили обещаниями.

Дома пилила жена. Пилила заслуженно. В семье поочередно закончились мясо и крупы, следом вышла дедова кожаная обувка, а затем кончился даже жирный сосед, зашедший было за солью. Бритоголовые ребята, постучавшиеся к чете в поисках своего товарища, при виде столь изможденных лиц сжалились и притащили синюшную курицу, уверяя, что та видела еще Ильича. Первого или второго, Рознежич не спрашивал. Вместе с женой они схарчили бедное создание за последнюю неделю, и теперь вопрос пропитания вставал еще острее.
- Ну ты же маг! Потребуй зарплату-то! - говорит любимая, догрызая остатки куриной черепушки.
- Требовал - отвечает Зоран, провожая косточки взглядом.
- Так выше пойди!
А он взял и пошел.
Шел долго, целых два километра. После чего, смекнув, что негоже идти просто так, развернулся и потопал обратно.

Ах, родные казармы! В пору юности старший технолог провел здесь целых два года, из разгильдяя и тунеядца став настоящим мужчиной и достойным членом общества, способным ровно покрасить траву и знающим семнадцать способов удрать в самоволку. Воспользовавшись пятым, как самым безотказным (иными словами, просто сиганув через забор под самолевитацией), маг незамеченным проник на территорию части, пообещав себе, что лишнего не возьмет.
Запись о хищении ящика водки, впрочем, из рапорта впоследствие убрали.


Губернатор с неудовольствием поглядел на собравшийся люд. Собравшийся люд с неудовольствием поглядел на губернатора.
Неравнодушные граждане плотным кольцом окружали беснующегося мага. Что ему здесь понадобилось, красноречиво говорили приглушенные вопли с обещанием небесных кар лицам московской национальности, доносившиеся через сотню метров аж до пятого этажа. Эту же мысль подкрепляли аккуратно смятые металлические комочки, бывшие когда-то движимым имуществом вышеупомянутых лиц. Какой-то левый шутник, вооружившись продукцией местного предприятия, уже заботливо укладывал их в виде известного органа.
Зевнув, господин губернатор попробовал угадать, какой из комочков в недавнем прошлом принадлежал ему. Не угадал, плюнул, да и потянулся за трубкой.

Грянули выстрелы.
Секундой позже раздался дружный топот подошв.
Аккуратно вращая посохом, мятежный колдун сдерживал перед собой около сотни пуль. Еще столько же висело около его затылка, застряв в тонкой прослойке сжатого магнитного поля.
А вот так его сжать он не мог. Если, конечно, не выкрал где-то армейский посох с пониженным сопротивлением. Этого и всё здание сжать хватит.
Губернатор снова потянулся за трубкой.

- Чего они там просят, зарплаты? Ладно, скажи - будет зарплата, пусть работают только.


- Сожму! К ебаной матери всю администрацию! - визжит маг.
- Дави их! - вторит толпа.
Тонкая нитка ослепительной яркости насквозь прошивает голову бунтаря. Валится из рук длинный солдатский посох; чуть опережая его, с дробным стуком падают на асфальт освободившиеся пули.

На соседней крыше, отложив дымящийся жезл, сидит молодой маг в городском камуфляже. Болтает ногами по-ребячьи и радостно тараторит в дешевенький палантир:
- Слышь, Славка! А нам-то долги вернут! Личный приказ губера! Говорит - спецназу зарплата будет, лишь бы работали!