Двадцать пять минут до моей гибели.
Утро началось с того, что на меня выплеснули кастрюлю ледяной воды. Сая склонилась надо мной, бледнее тени, с расширенными от паники зрачками.
- Что такое… - я оборвался на полуслове, когда вдруг понял, что вокруг не тишина. Окно дрожало от сирен ядерной тревоги, расставленных в каждом доме. Я побледнел еще сильнее Саи, ринулся к шкафу и, накинув ближайшее пальто, вылетел на лестничную клетку, хотел уже было бежать в низ, спешить к метро, надеясь на то, что успею, но тут мой взгляд зацепился за картину за окном. Вокруг входов в метро собралась огромная толпа народа. Мы никак не успели бы отстоять подобную очередь. Сая подошла и взяла меня за руку. Мы переглянулись: все было ясно. Мои руки задрожали.
- Пойдем, поглядим на город… -шепнула мне Сая.
Я ничего не ответил, просто позволил ей вести меня на крышу, где у нас было обустроено гнездышко. Горизонт наливался зарей. Небо пылало, зажженное невидимым солнцем. Скоро запылает и земля…
- Интересно, успеем ли мы увидеть солнце? – все так же полушепотом спросила она.
Я ничего не ответил. Не мог ответить. Все, что я делал – всему пришел конец. Сколько осталось минут до нашей гибели? Десять? Пятнадцать? Сая потянула меня вниз, заставив сесть.
- Спокойно. Тебе уже нет смысла волноваться.
- Сая… Давай сбросимся? Все. Все пропало!
- Через несколько минут тут будут атомные бомбы. Какой смысл сбрасываться?
Я не мог ничего ответить. Губы просто не слушались меня. Все тело не слушалось меня. Сая гладила меня по руке, пытаясь успокоить. Постепенно тряска проходила, но слов так и не появилось. Я просто глядел на горизонт.
- Как думаешь, это больно? – спросила Сая?
- Больно?
- Ну… Когда все взорвется – мы успеем почувствовать или нет?
- Не знаю. Вряд ли. Все будет быстро.
Мы глядели на горизонт. На город. На толпу людей, толкавшихся у входа в метро, вопящих, паникующих. Некоторые из них уже лежали, забитые беспощадной паникующей толпой.Сердце отмеряло секунду за секундой, а мы ждали.
Повинуясь внутреннему зову, я встал, словно надеясь быстрее увидеть солнце.
Окрашенное в разные оттенки алого и лилового небо было каким – то неправильным. Словно в нем была дырка. Черная точка, точно там, где было солнце. Я непонимающе уставился на нее. Сая вновь потянула меня вниз, но я воспротивился. Когда же я наконец понял, что летело к нам, было уже поздно предпринимать что бы то ни было.

Время замерло. Ракета летела все медленнее и медленнее, пока, наконец, не застыла. Вернее нет, она двигалась, но крайне медленно. Мой мозг бешено работал, пытаясь найти любой способ спастись. Время тянулось, словно кто то вечный, огромный и всесильный внезапно приостановил вращающуюся пластинку моей судьбы, прижал ее пальцем, замедлив в тысячи и тысячи раз.
Я попытался вдохнуть, но это было мне не под силу. Я не могу пошевелить вообще ничем. Мог только видеть и думать.
Ракета висела передо мной, словно символ неотвратимости, и я глядел на нее. Шли, казалось, часы, пока она, миллиметр за миллиметром, преодолевала остатки расстояния.Я мог разглядеть каждую потертость черного металла, каждую заклепку, каждый спай. Видел нарисованный на носу ракеты флаг страны, правитель которой объявил нас врагом.
Время стояло на месте. Я видел, как хвост раскаленных частиц за ракетой замер. Мозг бился в истерике, расходуя все свои ресурсы на нахождение пути спасения. Хотя в целом я знал, что он не найдет их.
Ракета приближалась. Медленно, но неотвратимо. Мне вдруг захотелось взглянуть на Саю. Испытывает ли она то же самое? Но мои мышцы не повиновались мне. Я понимал, что на поворот головы с такой скоростью течения времени уйдет несколько дней, так что все, что я мог – это ощущать тепло ее руки.
- Интересно, а я успею ощутить боль? – подумалось мне почему то.

Ракета приблизилась еще на пару миллиметров и коснулась моего лица. Металл был раскаленным, но я не успел почувствовать ни боли, ни жара. В первом луче показавшегося солнца сверкнули башни, увенчанные красными звездами.
“Да, да. Это вы виноваты. Можете мне и не напоминать…” – мелькнула в моей голове мысль – “А ведь это будет самый масштабный похоронный фейерверк…”
И время разжалось. Ракета завершила свой путь, на мгновение задержавшись, дабы пройти насквозь внезапно образовавшееся перед ней препятствие и, коснувшись крыши дома, разорвалась. Тысячи людей в метро, правители в собственных бункерах, успевшие сбежать в далекие страны люди – все наблюдали, как над городом поднимается столб пламени, увенчанный шапкой из дыма. Никто не видел как этот огонь поглотил две ничего не значащие фигурки. Одна за одной начали разрываться другие бомбы, в обеих странах. Радиоактивный пепел, поднимающийся над могилами неизвестных, засыпал их, а гремевшие по всему земному шару атомные взрывы были огнем на погребальном костре цивилизации.
Остатки людей, содрогнувшись перед волей Атома, сжались в своих убежищах.
История человечества подходила к концу.