Все началось из-за латекса. Вернее, из-за аллергии на него. Миша надел презерватив, когда занимался сексом за деньги с некрасивой негритянкой. Его член ненадолго распух и увеличился в размерах. А Миша начал собой гордиться.
  Какое-то время он ходил, взирая на всех свысока, не смотря на то, что был совсем небольшого роста. А однажды он посчитал себя тем, кем совсем не являлся.
  С детства обладая тягой к деструкции, Миша в один прекрасный момент начал ронять самолеты. Об землю, об воду, а иногда и об небесную твердь.  Делал он это не буквально, а, скорее, силой своей беглой и скачущей в разные стороны мысли. Но самолетам от этого легче не становилось. Они падали, а люди гибли. Сначала Миша даже немного радовался, что у него хоть что-то получается. Но, благодаря околохристианскому воспитанию, вскоре он стал чувствовать себя виноватым. Миша решил покаяться, но было уже поздно. Обратная сторона мании величия взяла над ним верх.
 Мише стало трудно себя контролировать. Он стал взрывать газ в домах, поджигать торговые центры, сметать поезда с рельс и даже вызывать землетрясения и эпидемии. И все это силой своей, как он думал, мудрой мысли.
- Миша, я пожарила тебе яичницу, - кричала жена с кухни.- Ты опоздаешь на работу.
“Пожарила – значит где-то будет пожар.  А работа – значит, погибнут рабы. А рабов не жалко”, - успокаивал себя Миша, просматривая новостную ленту в надежде, что где-нибудь в мире произошла трагедия.
 Как синий, распухший труп из глубин интернета всплыла новость о пожаре в жилом доме, в котором погибли люди. Миша понимал, что так и должно быть, поэтому спокойно встал и пошел на кухню.
- Убивец! – рассмеялась жена голосом Достоевского и ушла в комнату.
Миша взял вилку и стал есть яичницу из сковородки прямо с плиты.
- Интересно, а эти яйца оплодотворенные или нет? – разговаривал Миша сам с собой. – Если оплодотворенные, то я опять отбираю чью-то жизнь. А если нет, то их бы могли оплодотворить, и я лишаю живое существо малейшей возможности на существование.
Исполнившись сострадания к яйцам, Миша решил их не есть и ушел на работу голодным.
На работе Миша про яйца позабыл и купил себе говяжью котлету. А так же пожелал смерти уборщице.
- Хули ты, блять, отчет не сдал, пидор ебаный? – директор, как обычно, тщательно подбирал выражения, стараясь не оскорбить ценного сотрудника.
  Миша, привыкший обыкновенно смотреть в пол и оправдываться, внезапно осознал, что он способен вызывать катастрофы и стихийные бедствия. Сам. Он внимательно посмотрел директору в глаза и сказал. Вернее, спросил:
-	В Москву завтра летите?
Директор небрежно глянул на Мишу исподлобья и ответил:
-	Ну, лечу. И чего?
-	Вы разобьетесь, - заявил Миша и, на всякий случай, уточнил. – На самолете.
-	Почему? – спросил директор.
-	Потому что вы меня заебали, - ответил Миша и добавил. – Все заебали.
-	Так увольтесь, - мудро предложил директор.
Миша почесал свою немытую голову, с трудом сдерживая сфинктером кишечные газы из соображений приличия.
- Я так не могу, - Миша выпустил совсем немного кишечного газа. – Я привык терпеть трудности, поэтому буду работать у вас, пока вы не умрете, а фирма не развалится.
- Логично. Тогда идите и готовьте отчет, - логично сказал директор и погрузился в какой-нибудь анонимный форум для девочек-анимешниц.
  Миша ушел. Директор в Москву не полетел, но самолет почему-то все равно упал. Все люди погибли. Для нашего времени это совершенно нормально. Но трагично, безусловно.
- Миша, можно тебя на минутку? – директор заискивающим тоном пригласил к себе сотрудника, на которого еще вчера, не стесняясь, кричал матом.
Миша встал и, с чувством собственного достоинства, прошел в кабинет. Вернее, с чувством собственной важности.
- Ты предсказал крушение самолета, - директор буквально заглядывал Мише в рот, от чего тот испытывал гордость. Вернее, гордыню. Точнее, это она испытывала Мишу.
- Я не предсказал, - важно заявил Миша. – Это я его и уронил силой своей мысли.
- Но ведь я должен был лететь тем рейсом, - в глазах директора читались страх и уважение одновременно. – Я мог погибнуть.
- Не паникуй, Андрюха, - сфамильярничал Миша и рассмеялся. – У нас труп.
- По коням, - невесело подыграл директор и признался. - Если честно, я немного стрессанул.
- Я лично сам отменил вашу командировку силой своей мудрой мысли и спас этим вам жизнь, - совсем уже перепутал берега Миша. – Теперь вы мой должник.
  Мишу повысили. Он стал заместителем директора по особо важным вопросам. Выросла его зарплата, выросли потребности. И, как это обычно бывает  в таких случаях, выросло чувство собственной важности. Сам Миша так и остался метр шестьдесят четыре.
  Взорвался дом. Вернее, газ. Но в доме. Дом был Мишин. Миши, к сожалению, в нем в то время не было. Была жена, но она не пострадала, чем Мишу сильно расстроила.
- Это потому что ты на меня всегда ворчишь, - заявил жене Миша на развороченной  и обгорелой кухне.
- Да пошел ты на хуй, мертвец ебаный, - ответила жена и переехала в Израиль к богатому еврею с большим, но обрезанным членом, чтобы жить с ним долго и счастливо и умереть в один день.
 Жена, сказать по правде, вообще была кем-то вроде проститутки, которая и замуж-то за Мишу вышла только для того, чтобы тот поскорее умер. А у еврея, к которому она ушла, была фамилия Брохман. Он был патологоанатомом  и ел все, что попадается под руку. Про него даже шутили на работе: “Всё ест Брохман”.
  Миша задумался. С одной стороны жена была ему не нужна. А с другой – ему было обидно, что она от него ушла. Тем более к еврею. Тем более с большим членом. Особенно расстраивал Мишу его собственный член, так как был среднестатистическим, как и весь Миша.
  Чтобы хоть как-то поднять чувство собственного достоинства, которое упало как какой-нибудь самолет, Миша надел на член латексный презерватив в надежде, что тот распухнет как в старые добрые времена.
  Времена наступили. Член распух. Но отек распространился по всему телу, опасно подбираясь к шее. Миша испугался, что это отек Квинке, поэтому полез в интернет, чтобы найти телефон службы спасения, который не помнил наизусть.
  Вместо телефона службы спасения всплыла новость о том, что опять упал самолет. И опять все погибли. Не смотря на то,  что Мише такие новости нравились, ему стало совсем невесело. Он позвонил 03.
- Здравствуйте,- сказал Миша.
- Здравствуйте, - ответило ноль три  на другом конце провода.
- Мне нужна помощь, - взмолился Миша и добавил. – И желательно скорая.
- Ясно, - в трубке что-то ели. Скорее всего, шпроты.  Вероятнее всего, рижские.
- У меня аллергия на латекс. Член распух и подбирается к шее. Я имею ввиду, отек подбирается.
- Это очень плохо – не волнуйтесь, - успокоила трубка. – Вы можете умереть.
- Я знаю.
- Нет, вы не поняли, - не унималась трубка. – Вы всегда можете умереть, даже, когда член не подбирается к шее.
- Помогите мне. Снимите отек, - умолял Миша.
- Какой еще отек?
- Квинке.
В трубке рассмеялись и, как будто даже захрюкали свинки.
- Нам некогда, - извиняющимся тоном объяснила трубка. - У нас самолет упал. Все погибли. Даже дети.
- Значит, и не стоит тратить на них время, раз они все погибли, - Миша не терял надежду. – Потратьте его на меня.
- То есть вы учить еще нас будете, на что стоит тратить время, а на что не стоит?
- Я не это имел в виду.
- Тогда у нас обед, - сообщила трубка.
- Ну, помогите мне, пожалуйста.
- А может это вы уронили самолет?
Мише стало страшно от того, что кто-то знает о его суперспособностях кроме него самого.
- Да как бы я смог? - заоправдывался Миша.
- Силой мысли. Вот взяли и уронили целый самолет. А он, между прочим, новый совсем был. И детей не вернуть. И собака на нем летела. На выставку. Настоящая. И тоже погибла. И тоже не вернуть.
- Я больше так не буду, - Миша заплакал.
- Будете.
- Правда, не буду, - Миша ревел навзрыд.
- Правда будете, - рассмеялась трубка.
- Простите меня.
- Прощаю, - великодушно отозвалась трубка.
- Ну, помогите мне.
- Ну, хорошо. У вас аллергия на латекс?
- Да.
- Так зачем же вы надели презерватив из латекса?
- Чтобы он показался больше?
- Презерватив?
- Нет, член, - сказал Миша и на всякий случай уточнил. – Мой.
- Он показался? – спросила трубка, обдавая Мишу запахом рижских шпротов.
- Да.
- Так снимайте. Хватит себя уже обманывать.
  В трубке раздались короткие гудки, Миша снял презерватив, а отек постепенно спал. В том числе и Квинке. Миша повалился на кровать и уснул.
 Проснувшись, Миша прочитал новостную ленту. Опять упал самолет, загорелся газопровод, рухнул мост и даже утонул космический корабль. Взорвался метеорит и разрушил Йелоустонский вулкан. Как в последний раз извергался Эйяфьятлайокудль. В сорокоградусную жару в чистом поле насмерть замерзла рота молодых необстрелянных солдат. Опять началась вторая мировая война, а шимпанзе заразили всех гомосексуалистов СПИДом. Мишу было уже не остановить.