Черная Смерть (Какая там по счету?)

Черная смерть

- И гнили они изнутри, забившись по углам, как крысы! Пока не сгнили полностью, целиком! - Пронзительный крик разнесся по захламленной комнате, перебивая сухие слова ведущего о тысячах заболевших и умерших.
Евгений поморщился. У бабки, вынужденно запертой в четырех стенах, стремительно ехала крыша.
- Черная смерть! Отравила всех, отвратила от корней! Не зря пастырь говорил, только свет нас спасет, свет души! Обвели вокруг пальцев, оболгали! Семьи разобщили...
- Заткнись уже! Достала! - рявкнул он. Его уже не волновало мнение соседей, да и... сказать откровенно, в последнее время крики и визги за стенами стали обычным делом. У людей, вынужденных сидеть дома, всё чаще сдавали нервы.
- Эх, внучок и тебя в свои сети заманили, ничего ты не понимаешь... - сбавила обороты бабка.
Женя лишь вздохнул, теперь его ждал многочасовой, невнятный бубнеж от вусмерть надоевшей бабки. Ничего. Он привык. Надо сосредоточиться и продолжать работать. Разложенный на кухонном столе ноут тихо жужжал, аккомпанируя бабкиным нравоучениями. Надоело. До тошноты.
Он потянулся к чаю, но стакан оказался пуст. Снова.
Женя взял стакан и, не глядя, налил кипяток. У жизни на кухне есть свои плюсы. Рука потянулась за пакетиком, но поймала лишь сухие пылинки. Коробка с чаем была пуста. Опять. Евгений вздохнул и быстро защелкал заляпанными жиром клавишами, привычно заполняя стандартную форму запроса на выход в магазин. Клац-клац. Отправить. Осталось лишь ждать, Власти неспешны, но справедливы, его запрос еще ни разу не был отклонен.
Евгений оглядел заваленную мусором кухню, раз он всё равно собрался наружу, надо бы хоть немного прибрать этот бардак. В мусорный пакет тут же отправилась стопка одноразовых контейнеров из-под дошика и стаканчиков из-под пюре, взявших в осаду его рабочее место. Следом полетели пластиковые скорлупки йогуртов, бутылки молока, смятые целлофанки чипсов и сухарей. Почти забив доверху второй пакет и приведя кухню в более-менее приемлемый вид он вспомнил о гостиной. Аккуратно приоткрыл дверь... в нос тут же ударил спертый запах давно немытого тела. Странно, бабушка молчала, лишь пыльный телевизор тихо нашептывал про американский след вируса, про его искусственное происхождение и о том, что вот-вот, совсем скоро всё станет как раньше. В комнате было темно, она вновь закрыла окна плотными шторами.
Евгений пригляделся, в свете телевизора едва виднелась одинокая фигура, закутанная в шали, словно капуста в листья. Уснула. Раньше он не давал ей занавешивать окна, но... пускай. Тем более она спит. Евгений осторожно затворил дверь. Когда бабка не шумела, он относился к ней с куда большим пониманием.
Вдруг запищал ноутбук - это пришел его персональный код с разрешением на выход в течение получаса. Надо спешить.

Сломанный лифт.
Унылый, обветшалый подъезд.
Сколько раз он проходил мимо них? Уже и не вспомнить. На лестничной клетке ни души, нет и бабушек на лавочках. Лишь приглушенные крики доносились из окон второго этажа.
Осень. Евгений съежился, когда зябкий ветер облизал его затылок, словно пёс, что наконец дождался хозяина. Играя, поднял черные листья и закружил их в вальсе. Евгений мотнул головой. Некогда любоваться. Времени мало, а магазин не так уж и близко. Скинув пакеты в основание мусорной горы, в центре которой едва можно было различить контейнеры, он грузно потрусил за покупками.

Улицы как всегда были пусты, словно город вымер. Даже одичалых животных не было видно, когда прошла информация, что коронавирус может распространяться через животных, власти не стали предаваться гуманизму с чипированием и загонами. Это они оставили для людей, а животных... Их просто вычистили.
Чип, словно поняв, что о нём думают, кольнул руку, указывая что рядом есть человек. Просто совпадение.
Евгений остановился. Так и есть. На двери магазина ярко мигала предупреждающая надпись, что внутри уже находился покупатель. Женя с досадой сплюнул, похоже весь обратный путь придется бежать, и тут же отошел подальше от двери. Не хотелось бы получить штраф за нарушение закона о соцдистанции.
Холодно. И почему у нас не могут поставить экраны у входа в магазин, чтобы можно было видеть, сколько еще будет возиться покупатель?
Он вздохнул. Поскреб отросшими без меры ногтями по грязной бороде. Может, нужно было привести себя в порядок? Хотя стоит ли вообще заморачиваться ради лишь нескольких минут перед камерами?
Женя попереминался с ноги на ногу. Свинцовое небо всё больше темнело, угрожая скорым ливнем...
Скрипнула дверь магазина и оттуда вывалился такой же заросший и неопрятный мужичок, с трудом удерживающий десяток бутылок водки в объятьях. Наконец-то. Подождав, пока алкоголик отойдет достаточно, Женя втиснулся в магазин и быстро зашагал вдоль рядов, скидывая в тележку свой привычный рацион. За ним внимательно, через десятки камер, наблюдали переведенные на удаленную работу охранники.
Под бдительным присмотром камеры-кассира он пробил товары, приложил руку к терминалу и заторопился к выходу, едва прозвучал звук списания средств. Время поджимало.
У подъезда его встретила машина скорой. Внутри Евгения всё похолодело, неужели вирус добрался и до его дома?
- Коронавирус? - Мелко дрожа спросил он у закованного в защитный костюм медика.

Оказалась, обычная бытовуха. Несмотря на мудрый и справедливый декрет о расселении семей, местные Власти физически не могли его исполнить из-за недостатка жилплощади. Пусть её фонд и регулярно пополнялся жильем умерших. К сожалению, эта недоработка вылилась в типичную картину, ошалевшие от самоизоляции, постоянно скандалящие супруги взялись за ножи. Кто был прав, а кто нет - уже неважно. Жена умерла сразу, муж, получив ножом в печень, протянул ровно столько, чтобы вызвать медиков. Обычная ситуация, но ребенка жаль...

Евгений приложил чипированную руку к замку и зашел домой. В нос тут же ударила вонь разлагающихся остатков еды, словно пытаясь смыть тот заряд позитива, что он получил от прогулки. Женя проигнорировал запах, он знал, пройдет пара минут и он снова перестанет его замечать.
От закрытой двери в гостиную громко вещал ведущий рен-тв. Похоже бабка проснулась.
- Внучок, ну как, не съел тебя коронавирус? - донесся глухой, отфильтрованный  закрытой дверью голос.
Евгений прочистил горло:
“Нет, бабуль, всё в порядке. Но пару дней мне к тебе заходить нельзя, сама знаешь карантин” - напомнил он на всякий случай.
- А ты арбидола купил? Тут по телевизору сказали, очень хорошее средство, от коронавируса защищает.
- Нет, баб, да и зачем он тебе? Ты же всё равно на улицу не выходишь..
- Так ты себе бы купил! Ох, заразишься же да помрешь... смертью черной помрешь... - последние слова словно выдавило из замочной скважины.
- Смерть она и в Африке смерть. Какая разница, черная или белая? - попытался пошутить Женя, пока бабка вновь не впала в истерику.
- Зря ты так, внучок, ой зря. Большая разница есть. Смерть Черная, есть смерть поганая, одинокая. А светлая - это лишь к богу уйти, с поддержкой и скорбью семейной. Эх, не понимаешь ты ничего, давно б невесту себе нашел да...
Женя надел наушники. Слушать бабкин бубнеж он не хотел. Да и работа сама себя не сделает...

Стемнело. Евгений размял затекшую шею, закрыл ноутбук, раскатал прямо на кухне грязный матрас и улегся спать. Сон никак не шел.
Из головы не выходили слова бабки, только он приближался к грани сна, как вздрагивал, ему мерещился её громкий, визгливый голос.
- Черная смерть! Предали, предали себя, родных, природу! Забились как крысы по углам и гниете, гниете!
А может и не мерещился.
- Баб, ну дай поспать!
- Поддались Сатане, отдались под контроль Его, разрушили все мосты! Позор! Посему и наказание! По делам Вашим! Овцы!
Евгений накрыл голову подушкой. С каждым днем бабке было всё хуже. Раньше он спорил, аргументировал.  Просил, умолял. Кричал в ответ. Всё бесполезно. Завтра он позвонит родителям и потребует забрать её к себе, в пригород. Сил терпеть это уже нет.
Измученный её криками, он уснул лишь под утро.

Евгений никак не мог найти телефон родителей. Неужели он так долго им не звонил? Горы мусора падали на пол. Черт, да где же он?
Придется звонить на домашний.
- Алло, мам, привет! - Наигранно-жизнерадостно начал он.
- Мужик, если ты еще раз мне позвонишь, ей богу, я приеду к тебе и так ребра пересчитаю, что ты срать через рот будет! - злобно прошипел телефон в ответ
Женя опешил. Может от ошибся номером?
- Эм, извините, а это...?
- Да, блять. Это Лесная 14. Нет, блять, ты названиваешь уже два месяц как. Каждое ебанное воскресенье. Да, твои предки сдохли. От коронки. Полгода назад. И бабка твоя сдохла. Когда же блять, ты сам сдохнешь, Евгений Павлович? И нет, это не шутка. Заебал, нахуй. И не звони больше, псих ебанный!
...
Пии...Пии...Пии....
Евгений уронил мобильный. Это розыгрыш. Просто розыгрыш.
Он ринулся в гостиную. Дверь заперта. Удар. Удар. Хлипкий замок не выдерживает и дверь открывается. Темная комната. Занавешенные окна. Тусклый свет от заросшего пылью телевизора озаряет закутанную в шали фигуру.
- Бабуш... - Евгений хватает её за плечо, но оно проминается под его рукой.
Это просто гора тряпок.
- Тем временем Правительство подводит итоги пятого года самоизоляции, сделано очень многое, нам удалось снизить темпы...
- НЕЕЕТ!
Звон в ушах нарастает. Острая боль пронзает сердце, судорожно хватая ртом воздух, Женя падает на грязный пол. В его ушах похоронным колоколом звенят последние слова бабки:
“Черная смерть!”