Кори и Лилли

— Ты не могла бы отчитывать меня потише?
— Ты что, уже забыл?, – спросила Лилит, — парантропы не слышат человеческую речь на средних частотах. Пригнись!

Кори несколько растерялся, но спустя миг принял позу скульптуры "Мыслитель" так быстро, как только смог.

— Ниже, Кори! Нас могут заметить!, – девушка буквально прошипела эту фразу.
— Мои ноги!...

Мыщцы ног у новоиспечённого антрополога болели так, что плечи Атланта с сожалением кивали бы, если б могли. Недавняя пробежка прочь от тираннозавра, – ставшая возможной благодаря трясущимся рукам Кори, – сильно истощила его запас сил. Ещё бы: случайно ввести "22" вместо "2,2" миллионов лет в "Тайм-машине" – для этого нужно ощущать себя уверенным спринтером!
В тот злополучный момент в голове Лилит пронеслось "каждый раз нервничаю", и она на мгновение улыбнулась. Эту же фразу произнёс и Кори, когда вводил "22".

— Да как это всё-таки возможно?, – с возражением прошептал незадачливый бегун, потирая икры ног. — Почему они не слышат нашу речь?
— Вся речь, которую мы произносим, располагается на определённом частотном диапазоне звука. Условно, его можно разделить на низкий, средний и высокий. Ухо у Paranthropus robustus устроено так, что воспринимать они могут на "отлично" только определённый диапазон частот нашей речи. Кстати, почти как у современного шимпанзе!
— Кру-у-у-то... Кстати, а ничего, что ты снова громко разговариваешь?
— И ты тоже!

Но Paranthropus robustus был не лыком шит: людские звуки "[r]", "[v]" и некоторые другие согласные, в своём личном, неизвестном паре незадачливых учёных диапазоне, он слышал прекрасно. А ещё он слышал низкие частоты... Именно по этим причинам, человекоподобная обезьяна резким движением обернулась в сторону затаившихся горе-учёных.

— Да нет же, начала-то ты, это я уже за тобой повторил...
— Замолчи!
— Да чего ты мне рот всё время затыкаешь?
— Т-ш-ш!

Гоминид, наблюдавший за серьёзной жестикуляцией двух существ, что уселись позади массивного упавшего дерева, сурово нахмурил брови. Кажется, он был в замешательстве. Его можно было понять: над бревном то и дело поочерёдно взмывали четыре руки, на которых почти не было волосяного покрова, а угрожающие обрывки звуков "р", "в" и "п" с завидной частотой резали слух. Парантроп внезапно изменился в лице, будто бы осознал нечто сакральное, и стремительно, даже решительно, направился в обратном от летающих конечностей направлении.

— Да чёрт возьми, Лилли, ты его спугнула! Он убежал!
— Я?? Ах ты...
— Да, а кто же ещё?
— Ты перестанешь когда-нибудь "да"-кать?
— Да что ты вечн~...

Глуповатый, но громкий и враждебный возглас в некотором отдалении прервал эту обыденную перепалку.

Ежедневно, как истинные британцы – без минуты опозданий, ровно в 13:00 они затевали очередные дебаты – кто прав в каком-либо вопросе, а кому впоследствии придётся извиняться. Темы дискуссий были абсолютно разными: от бесполезного обмена оскорблениями до обсуждения важнейших вопросов мироздания. Чаще всего на этом поприще счёт был не в пользу Кори. Конечно, здесь, в саванне, находясь за 2 миллиона лет от дома, спорить даже о самых крупных проблемах человечества было неуместно, но традиция вошла в привычку этой парочки на уровне подсознания.

Количество обезьяньих возгласов нарастало, как громкость будильника Лилит сегодняшним утром. Судя по всему, парантропы массивные (так их называют по-научному), обменивались какой-то информацией между собой. Понять из этого можно было только одно:

— Кажется, он позвал друзей..., – виновато промямлил спутник Лилит, которая в это время покрепче затягивала шнуровку на правом сапоге.
— "Мы их напугали", говоришь?
— Кто это "мы"?

Один из приматов выпрямился и осторожными движениями направился в сторону дерева, что завалилось на бок. В руках у него было подобие ножа – костяная палочка, несильно заострённая на конце. Остальные, видимо, держались поодаль, лишь изредка поукивая.

Медленно закапал дождь.

— Дождь? Здесь, в Южной Африке?
— Насчёт "два", приготовься! Раз...
— Господь милостивый, почему всего "два", и откуда взялся чёртов дождь?
— ...два! БЕЖИ-И-ИМ!

Если бы опорно-двигательный аппарат Кори Дайсона мог лить слёзы – он бы взвыл. А кожаные сапоги ехидно смеялись бы, поскольку с каждым метром они натирали лодыжки всё отчётливее, словно назло.

— Быстрее, вводи дату в "Тайм-машине"! Только не как в прошлый раз!
— Святые макароны, почему же я заранее не добавил её в "Избранное"?, – голос заметно трясся от бега.
— Они догоняют, Ко-о-р-и-и! СКОРЕЕ!


Несмотря на гораздо меньший объём мозга (около 500 сантиметров в кубе против средних 1400 у людей) и меньший рост (примерно 1 метр и 10 сантиметров), небольшая группа обезьян гораздо ловчее передвигалась по травянистой местности.
Кори и Лилит, для подобной ситуации, успели пробежать приличное расстояние. Пробежать до того, как силы стали покидать их. Стайка из участников тупиковой ветви эволюции уже почти дышала им в затылок.

— Чтобы я ещё раз полезла проверять факты из Интернетас тобой!...
— Но... это... была твоя... идея!, – одышка схватила мистера Дайсона за горло.
— Да, но в следующий раз я предпочту общество самой себя! Ну, что там с датой??
— Хватайся за руку!

Самый ловкий из приматов – тот, что имел в своём имуществе костяную пародию на нож, вдруг, будто олимпийской бегун, придал своему телу максимальное ускорение. Разинутые в агрессивной экспресии пасти сородичей значительно повышали его боевой дух. Его финишной линией явно являлся уважаемый мистер К. Дайсон, а не миссис Л. Дж. Портер. Кто знает, почему? Быть может, согласные в голосе Кори возмутили его больше, чем женские. Кто знает!

Древний бегун, который, кажется, никогда ранее не развивал такой скорости, сделал ещё пару быстрых шагов и перешёл в решающий прыжок, занеся высоко над собой кость давно умершего животного.

Взмах век на карих глазах – и лишь считанные миллиметры разделяют импровизированную заточку и вспотевшую плоть...
Лёгкая вспышка на карих глазах – и бегун упал наземь, провалившись прямо сквозь свою цель.
Наглые, вечно болтающие "инопланетные" захватчики исчезли. Растворились...

Если бы приматы знали, что такое квантовая физика, перемещение во времени и телепортация – они бы наверняка про них и подумали. А пока, кучка яростно ликует – сильный вожак прогнал чужеземцев.



Кори и Лилли сидели на красивых, шитых багровым бархатом стульях ручной работы. Возможно, они были выполнены из красного дерева; по крайней мере, выглядели так.
Обеденный стол тоже не отставал – на плоской его поверхности явно того же стиля, были аккуратно разложены столовые приборы, а по противоположным сторонам красовалось два крупных блюда, прикрытых серебристым клошем.

— Ну что ж, приступим к принятию пищи?, – очевидно красовалась также и миссис Портер.
— Да я так голоден, что съел бы и парантропа, ха-ха!
— Фу, Кори! Кто научил тебя так искусно портить аппетит?
— Да что такого?

Лилли изрядно раскраснелась. Но не от стыда.

— Ты
когда-нибудь
перестанешь
"да"-кать?
...

Массивные напольные часы начали свой гулкий звон, и казалось, что сами стены этого величественного дома им с удовольствием подпевали.
Сидевшая за окном маленькая птичка перепуганно взлетела вместе с первым ударом нового часа.
На часах было 13:00.