В грохоте боя и шуме ливня никто не услышал тихих хлопков мортирок. Восемь гранат, восемь небольших цилиндров оказались куда заметнее.
	Они взорвались. И меньше чем за секунду окутали танк Джессики горячим светло-серым дымом, разбросали тонкие полосы фольги. Вспухшее облако перекрыло улицу. Враг не перестал молотить – но теперь его снаряды не высекали искры из брони, а со свистом проносились мимо, кроша бетонные стены.
	А танк стремительно отступал. Выровнял пушку, загоняя в нее очередной снаряд, глухо рычал мотором и лязгал траками. На лбу корпуса и башни светлели новые царапины и небольшие, неглубокие кратеры. Это была пощечина – бессильная, отчаянная, но за ней мог прилететь мощный ракетный хук в челюсть.
	И, едва дым скрыл боевую машину, Джессика плавно повела джойстиком.
	Правая гусеница послушно притормозила. Скрипнула по бетону, начертила множество кривых и вновь закрутилась с полной силой. Танк ушел с линии обстрела. Слегка подставил борт, но под таким углом это было нестрашно – если что-то и пробило бы, то раз и навсегда. Куда лучше того, что ждала командир.
	И долго ждать оно не заставило.
	Из рукотворного облака вырвалась ракета. Пробила сквозную дыру, увлекла часть дыма за собой… и промчалась мимо танка. Первая. За ней, вихляя, пошла вторая. Пластиковый карандаш с четырьмя крохотными крыльями летел хищным зигзагом. Будто змея – или торпеда под водой. За ней тянулась размазанная, почти плоская струйка дыма.
	Второй промах!
	В коротком выдохе Джессики слились облегчение и усмешка. Парой красный точек отразились приникшие к экранам глаза. Остановили и бросили танк обратно в дым руки, полетел в голове обратный отсчет таймера. Десять секунд. Столько нужно автоматике, чтобы зарядить пару новых ракет.
	Боевая машина повиновалась как продолжение тела. Гневно зарычала двигателем, рванула вперед. Пристальный, недвижимый взгляд пушки смотрел в дым – а в самой глубине орудия ждал еще один оперенный головастик кумулятивного снаряда.
	Быстрее! Пока враг на перезарядке, пока они верят, что танк отступил! Покончить с досадным промахом! Оттянуть внимание от медблока на себя!
	За завесой вспыхнула тлеющая перестрелка.
	А ослепленные дымом камерой дали картинку. Полумрак, зеленое месиво и множество горячих белых пятен. Хватит! Не обращая внимания на линии трассеров, на бежавшие куда-то фигурки, Джессика нежно повела джойстиком. Тихим гулом отозвались гидравлика и стабилизатор. Прицел над коробочкой, осталось…
	— Сьерра-Лима-4, это Танго-Чарли-1! — ворвалось в наушники. —Дружественных войск на улице нет! Огонь по усмотрению! Отбой!
	…вдавить педаль спуска.
	И танкист вдавила. Мягко, всей стопой в крепком ботинке.
	Снаряд вырвался быстро – и обманчиво медленно. Не успела казенная часть пушки откатиться до упора, как вражеская боевая машина исчезла во вспышке пламени. Теперь попала!
	Хищную улыбку девушки перекосило приподнятым уголком рта. Это сражались удовольствие и боевой кураж. Никто не победил. Лицо так и застыло, пока грубые, но ловкие пальчики бегали по приборам, снова пробуждали автомат заряжания, а широко раскрытые глаза искали новые цели.
	Только пехота. Должны быть еще, но, пока их нет…
	Большой палец скользнул вниз по джойстику, щелкнул небольшим тумблером и вернулся на место. Затем Джессика довела прицел и грубо вдавила педаль в пол. Время тридцати миллиметров.
	На крыше танка, на срезе торчавшего из маленькой башенки ствола, заплясало пламя.
	Это было скучно. К тому же, нападавшие быстро сообразили, кто и откуда косит их ряды. Они бросили штурмовать медблок и попрятались по укрытиям. Все-таки кретинами жители трущоб, полицейские и кто-то приблудившийся совсем не были. Сдохли бы еще до штурма.
	«Твоя работа?» — всплыло перед глазами девушки.
	«Ага :D» — Ответила она. Передать смешливую гордость вышло только так.
	«НАЗАД!» — почти моментально прислал Серый.
	Она и рванула. Палец лег на кнопку пуска дымов, правая рука резко отвела рукоятку джойстика. А немигающие глаза уставились на экраны. Где!?
	Рык, злобный и короткий рык мотора. Инерция бросила Джессику на приборы – удержалась. Танк сорвался с места. Словно поклонился врагу, унося командира с собой.
	Успел.
	Почти.
	Затем был удар.
	По ушам. По костям. По всему телу Джессики. Заставил вскрикнуть от неожиданности и крепко отбил дыхание.
	Но боли не было. Болевой редактор, видимо, сгорел, но боли не было. Девушка опустила голову, не выпуская джойстика, и посмотрела на себя. Целая! Едет! И внезапная растерянность, ошеломленное непонимание исчезли так же быстро, как появились.
	А экраны-то погасли. И дымком потянуло. Кислым, горячим, с запашком металла. В глазах плавало непрочитанное сообщение, слышалось, как искрит где-то проводка, как снова вспыхнула перестрелка снаружи. Без лишних раздумий Джессика потянулась к приборам и выполнила последовательность аварийного перезапуска электроники.
	За щелчком предохранителей последовало шипение с места механика-водителя. Экраны мигнули и выдали картинку с камер, подсветив напряженное лицо девушки синеватым светом. Улыбка? Не до нее. Сообщение от напарника? Тоже.
	Джессика рывком, с помощью двигателя, остановила танк. Затем быстро осмотрела башню – все целое, даже с креплений не сорвало. Куда попали?
	Ответ дал перезагрузившийся компьютер. Он усыпал забрало шлема и один из экранов сразу десятком красных и желтых иконок. Читать их танкист, конечно, умела. И новости были… терпимые.
	Пробитие левого борта, передняя треть корпуса – навылет, судя по аналогичному предупреждению. Отказ предохранительного блока номер два. Разрыв цепей, падение давления, разгерметизация… Но танк на ходу. Не отзывались лазерный дальномер, обе камеры для вождения – ну и черт с ними!
	Бой продолжался.
	«Цела, на ходу, пара минут» — отстучала девушка Серому.
	И вернулась к насущному.
	Танк пришибленно, рывками покрутил башней. Неторопливо задрал и опустил ствол, будто приходя в себя. С тихим рычанием, грузно и очень осторожно тронулся с места, прокатился еще с пяток метров назад. Уже поувереннее, присев, ринулся вперед с грозным рыком. А его командир не отрывала взгляда от камер.
	— Городской бой, в одно лицо, против брони и пехоты, — невольно пробормотала она и хлопнула по пушке. — Такой себе расклад, а, малыш? Справимся?
	Танк промолчал.
	— Вот так и держись, — хмыкнула девушка.
	Затем она подняла забрало и протерла вспотевшее лицо. Больше размазала осевший пороховой дым, но это ее не волновало. Плевать ей было на внешний вид. Никто не увидит лица – только башню и темный провал орудия.
	«Лучше уходи, Джесс! Я не хочу, чтобы ты поймала еще один снаряд! Летучки на подходе, десяток минут продержимся. Должны» — настрочил Серый.
	«Нет. Выезжаю. Уйдем вместе» — ответила Джессика.
	Она скрипнула зубами, захлопнула забрало и вернулась к управлению. Дорог к медблоку много – и она решила подъехать с другой стороны. Ноги на педали, кроваво-красные глаза смотрели на экраны, а руки покоились на джойстиках – можно ехать. И побыстрее.
	Сквозь пелену ливня, сквозь стрекот и грохот перестрелки прорвался еще один звук. Двигателя. Рычавшего на полных оборотах, толкавшего положенные полсотни тонн обратно в бой. И в этот раз командир танка не собиралась отступать. Или, вернее, не собиралась подставляться.