Хоть наручные часы не забрали, и то хорошо. Благодаря им Рик видел, что долго скучать не пришлось, всего лишь с десяток минут, и что ночь уверенно клонилась к утру. Еще немного – и восход.
	На деле солдат просто задремал. Дышалось с трудом, задницу холодила грязь мелкого отнорка траншеи – но глаза слиплись сами собою. Рядом сидел и сверлил охранников взглядом Купер, кто-то неподалеку, в соседнем окопе, залился громким храпом, и на все это смотрела, опускаясь к горизонту, Луна.
	Шаги, голоса, что-то еще – Рик поднял голову аккурат вовремя, чтобы увидеть хмурого, едва знакомого сослуживца. Тот несколько остыл, хотя в глазах плескался гнев. Но и Рик почувствовал, как пристальный взгляд распаляет внутри него злость. Он не помнил почему. Было что-то такое, связанное с войной.
	— Лучше бы ты пришел извиниться и отпустить нас, — процедил он.
	Сослуживец открыл рот и тут же закрыл. Скривив лицо, он сжал внушительные кулаки.
	— Что-то требуешь? — гневно рявкнул он, глядя на пленников. — Притащили, значит, с собой…
	— Да кончай уже с этим бредом, — перебив, буркнул Купер. Он неторопливо встал на ноги, на усталом лице проглядывалась усмешка. — Вываливай, что нужно, а там уже разберемся. Спящего-то скрутить легко было, да.
	Купер явно нарывался. Или просто был готов к драке, да еще и уверен в собственных силах. И только он договорил – вклинился Рик, не дав пленителю ответить.
	— Захотел под трибунал? Так это запросто! — сказал он. — Кто-то проболтается, кто-то сам расскажет и все – здравствуй плеть или виселица. Я уж молчу про то, что ты навыдумывал какую-то чушь о том, что мы кого-то привели с собой.
	Совместный напор не помог. Если сослуживец и засомневался, то быстро все отбросил. И охранники, казалось, тоже верили в эти фантазии.
	— Даже не пытайтесь отбрехаться. Вы сползали к фрицам, потеряли человека и вернулись, все говоря о живых мертвецах, а всего несколькими часами позже какая-то дрянь откусывает кусок отличного парня!? — сослуживец полыхнул гневом. — Щас заплатите. Пересчитаем вам кости, а потом закинем на ничейную землю. Тварь-то наверняка проголодалась, да? Вот она с вами и разберется.
 	Э, нет. Мирный путь? Да этот ублюдок, черт возьми, и слушать не хочет! А еще он…
	Да огнеметчик же он, черт побери! Доброволец! А с такими у Рика разговор короткий – и, обычно, на языке силы.
	Рик потрогал шрам во всю щеку. Ожог. Сколько лет прошло с того дня, а он все белеет, чуть вспучившись над кожей. Перед глазами промелькнули старенький, ветхий амбар, злосчастная масляная лампа и цветастая, манящая любого паренька афиша цирка. О да, тогда он сглупил. Поторопился.
	А теперь – поднялся на ноги, скривился и чуть наклонился от боли. Но дышалось терпимо. И кулаки прямо-таки чесались от желания как следует врезать ублюдку по наглой роже.
	Купер тоже напрягся. Переглянулся с Риком, вопросительно вскинув бровь, и довольно ухмыльнулся, когда тот слегка кивнул. Врагов больше, они с дубинками…
	— Пошел ты! — весело бросил Купер и чуть присел, готовясь к рывку.
	Совсем близко вспыхнули крики. И перепуганные, и удивленные, и уверенные, и полные власти. Они быстро приближались. Пленитель и охранники застыли в ступоре, ненадолго, но этого хватило – из-за угла вывалились сержант, пара капралов и несколько рядовых. Все с оружием наперевес.
	— Отставить, отставить! — орал сержант, размахивая револьвером. — Опустить оружие! Что за херню вы тут устроили!?
	Ему на всякий лад вторили капралы, а солдаты расталкивали всех, кто не успел сойти с пути.
	— Вот и кавалерия, — усмехнулся Рик и зашелся в кашле.