Инженерный оказался недалеко. Дверь была открыта, и еще на подходах Серый увидел, что работа кипит вовсю: болтался подвешенный кабель, рыжик возился с какими-то переключателями в щитках и то и дело пробегал еще один член экипажа, высокий брюнет в изношенной синей форме.
	Серый забежал в отсек, проскочив под кабелем, и огляделся. Тесно, шумно, стеллажи под потолок забиты запчастями и инструментами, раскрытые щитки перемигиваются огоньками, из люка в углу что-то прерывисто скрежещет, в другом углу выстроилась пирамидка из системных блоков, обвитая паутиной проводов, на которой висит большой экран с разноцветной трещиной внизу…
	— Ща, пару минут, — обернувшись, сказал рыжик. — Почти перебросили.
	— Что еще повреждено, кроме мостика?
	— Разрывы электрики, запасная вроде справляется. Двигатели ориентации у мостика, скорее всего, накрылись, была утечка рабочего тела. Атмосферы потеряли немного. Повезло нам, короче – один выстрел, одно попадание и все, угрозы не представляем.
	— Пойдет, — Серый уже вовсю разглядывал экран. Там была полная мешанина из окон программ, каждое показывало что-то свое, но обстановка вырисовывалась. — Вертимся по всем осям. С прыжковым как?
	— Эрни поставил на самопроверку. Так, перезапустить вот это… — инженер щелкнул тумблером, выждал несколько секунд и щелкнул снова. — Ага! Всё, контроллер подцепил консоль, управление маршевыми перехвачено. Теперь наши души в твоих руках, поздравляю.
	Клавиатура, мышь, какой-то игровой джойстик – у монитора нашлось все нужное. Серый прекрасно понимал, что летать привык на кораблях с другим, более примитивным управлением, но это его не останавливало. Разберется. Другого выбора-то нет.
	Сортировка программ заняла минут десять. Оба инженера стояли за плечом космонавта, тихо перешептывались, а Серый всё это время пытался вникнуть в происходящее, удерживая в голове скачущие цифры и чувствуя, как начинает закипать отвыкшая от подобного голова.
	Орбита – стабильная, вытянутая. Вращение медленное, шлейфа газов, судя по картинкам с камер, нет. Зато вокруг что творится…
	По тьме открытого космоса носились шлейфы стрельбы, двигались искусственные звездочки, ярче обычных, тут и там крохотными звездами вспыхивали шары термоядерных взрывов. У планеты шел бой. Жесткий бой. Разобравшись, Серый включил вывод астрогационных сигналов и экран тут же заполнился фигурками: квадратами, треугольниками, короткими аббревиатурами и всем таким прочим.
	Вон к красному квадрату несется треугольник ракетного роя. Пульсирует зеленый квадратик эсминца Конфедерации, пока переоблученный экипажа пытается дать еще один, последний залп по врагу. В опасной близости пролетает корабль чужих – и детектор облучения пищит как испуганный ребенок, когда обзорный радар проскальзывает лучом. Где-то тремя сотнями километров ниже палит из всех орудий орбитальная крепость. Одна из.
	Но вот, похоже, всё готово?..
	— Внутренняя связь есть? — спросил Серый, стремительно листая спецификацию частника. — Предупредим пассажиров, чтобы не дергались и держались покрепче.
	— Эрни, микрофон, — отрывисто сказал рыжий. — Что будешь делать?
	— Прыгать отсюда, не садиться же, — Серый потер ноющий висок. Голова болела всё сильнее. — До моей системы дальности хватит.
	— Погоди, у нас же…
	— Да вижу я, что инертность большая! — перебил Серый. — Маршевые движки в порядке, разгон займет… минуты три? Да, вроде того. Нас заметят, но должны проскочить.
	Тяжелая малышка – и дюжина боевых машин в трюме делали ее еще тяжелее. Откреплять и сбрасывать их будет слишком долго: в любой момент враг может выстрелить по дрейфующему по орбите кораблю, просто на всякий случай, и лупить, пока не останутся одни лишь ярко-белые обломки корпуса. Нужно прыгать, да побыстрее.
	А чтобы прыгнуть – нужно рассчитать курс и выйти на него, продержавшись какое-то время, пока двигатель не захватит цель. Три минуты… много. Придется рискнуть. Не ради пассажиров, а ради Джессики, расшифрованной инфы и себя. Еще бы голова так не раскалывалась… покачнувшись, Серый устоял-таки на ногах.
	— Нормально всё, — буркнул он. — Не выспался.
	Осталось посчитать прыжок. А для этого придется остановить вращение – нужна точная привязка по пульсарам, и вот тогда-то пойдет невидимый таймер, отсчитывающий время жизни этого корабля. Вынырнувший откуда-то из-за стеллажей Эрни торопливо подключил микрофон.
	— Внимание всем! — начал Серый. — Говорит временный пилот. Мы начинаем маневрирование, потому всем вам лучше бы лечь на кровати и держаться за все, что можете. Полет может выдаться жарким. Удачи.
	«Не шучу, Джесс. Держись крепче.» — тут же написал он в сеть взвода.
	«Верю» — прилетел ответ.
	Ну… пора! Включив маневровые, Серый плавно двинул джойстиком.
	Корабль ощетинился белыми струйками, тормозя вращение – сперва по крену. Несбалансированная тяга толкнула его в сторону, но готовый к этому пилот компенсировал разнобой короткими толчками отдельных двигателей. Еще ось, затем последняя – и корабль замер.
	Заработали астрогационнные приборы, по одному из окон поползли строчки найденных пульсаров, а пустые позиции заполнились быстро сменяющими друг друга координатами. Цель прыжка выбрана, начать расчет и…
	Серый моргнул. Затем еще раз – но ошибка не уходила.
	— Какое к херам деление на ноль?
	Перед глазами пронеслись исписанные тетради, скучные, полные математики лекции, рабочая рутина в консервной банке и возня с ручным расчетом. И такого — деления на неожиданный ноль — не случалось никогда. Серый попробовал снова, но ошибка вылезла вновь. И еще раз. И еще. И еще.
	— Что-то не так? — напряженно спросил инженер.
	— Ага. Вроде того. Есть ручка и бумага?
	— А… зачем?
	— Прыгать. Точность, правда, упадет до плюс-минус пары десятков миллионов километров, но мы же хотим свалить, правда? — Серый рассмеялся, и смех болезненным эхом отдавался в его висках. — А я-то думал, эти сраные формулы мне никогда больше не пригодятся.