Муся

Пушистые хвостики беззаботно виляли в тепле и уюте. Мохнатые комочки задорно играли под присмотром заботливой мамы, а рядом бегал босоногий мальчишка, считая цвета на шерстке котят. Веселился, прыгал малец и смеялся, а солнце игриво выглядывало из-за шторки. Под пяткой мальчик вдруг почувствовал что-то мягкое и теплое, а затем раздался жалобный писк.

Маленький Герман посмотрел на черненького котенка, который испугавшись вскочил и медленно побрел в сторону, немного прихрамывая.
"Неужто наступил ему на ногу? Какой глупый, разлегся где попало. Ничего, скоро заживет!" - подумал мальчик.

Вечером черныш уже лежал на подстилке, а еще молодая женщина с грустной улыбкой поила котенка прозрачным лекарством из пипетки.
-Мам, что случилось с черненьким? - c виноватой ноткой спросил Герман.
-Похоже он заболел.
-А с ним все будет в порядке, он выздоровеет?
-Ну конечно сынок, нужно ему только немного помочь. Когда ты болеешь, я ведь тоже пою тебя лекарствами?
-Фу, они же такие мерзкие! - cкривился мальчик.
-Поэтому он немного сопротивляется, придержишь его маленько?
Герман осторожно дотронулся до шерстки и его руки по какой-то неведомой причине слегка задрожали, будто он сам приболел и подхватил температуру.

Следующим утром родители удивились тому, как быстро мальчик поднялся с кровати. Обычно он кутался в одеяло и просил полежать еще пять минут, потом еще пять, затем уже приходилось вытаскивать его из кровати за ноги. Герман застал полуторамесячного Черныша, спокойно кушающего овсянку из мисочки рядом с двумя другими котятами и на сердце у него сразу полегчало.
В школе второклассник скучал целыми дням. Разве что перед ним посадили умную и аккуратную, симпатичную девочку Ксюшу. Ее длинные русые косички украшали маленькие красные бантики, не такие, как глупая мишура у других девочек, а красивые и изящные. А другие, уже черные бантики, красовались на балетках, надетых на маленьких и стройные ножки.
Слегка бледное лицо Ксюши почти всегда было каким-то грустным и Герману это по неведомой на то причине очень нравилось. Возможно потому, что оно выглядело совершенно невинным, и поэтому, еще более красивым, но мальчишка даже не знал такие слова. Или потому, что девочка немного надувала свои и без того не по возрасту пухлые губы.
Она как будто ждала, чтобы ее развеселили, и он, Герман, хотел быть тем, кто заставит ее хотя бы застенчиво улыбаться.

Недавно учительница сделала мальчику задорное замечание:
-Герман, ты лучше смотри в учебник, а то весь урок на Ксюшу поглядываешь!
Класс начал хихикать, а паренек, неожиданно для себя сказал очень смышленую фразу:
-А я смотрю как она учится и тоже хочу такие же оценки!
Такое внезапное проявление смекалки спасло ситуацию, но теперь мальчик решил, что ему нужно было придерживаться легенды и быть чуть старательнее. Таким переменам родители обрадовались, но Герман никогда бы так просто не признался в их причине.
После школы на спортивной площадке мальчики часами гоняли в футбол и играли рядом с турниками.  Им даже довелось увидеть парочку бомжей, которые причудливо интересовали ребят, как нечто далекое и непознанное - где-то на уровне НЛО или снежного человека.
Веселый и румяный Герман вернулся домой и принялся искать черного котенка. Посмотрел по углам - подстилки и лекарства бесследно исчезли.
-Мам, а где Черныш, он уже выздоровел?
В воздухе нависло неловкое молчание.
-Сынок, котик.. Знаешь, иногда так бывает с котятами, не все рождаются здоровыми. Кто-то сразу заболевает, не все выживают у мамы. Это законы природы. Понимаешь.. Черныш умер.
-К-к-как умер? Можно мне.. на него посмотреть? - и потом, немного погодя, мальчик опустил глаза и тихо добавил.. -В последний раз.
-Мы с папой похоронили его в коробочке из-под обуви. Там, ближе к лесополосе, где много деревьев и пахнет росой, под красивой яблоней.
Герман не знал что сказать, он даже и не знал что думать, как будто все мысли разом пропали из его головы.
-Лена, пойдем все вместе выпьем чаю, как раз ужин уже подавать, согреемся и поговорим нормально, хорошо же?
-Давай Герман, я как раз конфет принесла вкусных, и чокопаи купила!

Мальчик уселся на стул, но никакого аппетита не было.
-Гоша, тебе сахар положить?
-Нет, спасибо, я и так сладкий.
Жена сначала улыбнулась, но потом поставила руку на бок, и пронзила Георгия осуждающим взглядом. Тот посмотрел на сына, глубоко вздохнул и попытался начать беседу:
-Герман, так бывает. Никто из нас в этом ни чуть виноват.
-Правда никто? - мальчику хотелось во всем признаться, но что если родители узнают, что он плохой, ужасно плохой, как настоящий злодей в фильмах по телевизору и просто отвратительный, как человек червь из секретных материалов, хуже которого уж точно никого нет.
У мальчугана навернулись слезы, он начал плакать, а плачь перешел в рыдания.
Мама дала ему чисто полотенце и родители дружно обняли паренька, от чего ему стало еще тяжелее.
Либо выплакав все до последней капли, либо после выпитой валерьянки Герман успокоился и твердо решил для себя - он обязательно признается, только сначала докажет, что он хороший и добрый мальчик, который случайно совершил плохой поступок.
Он принялся за учебу с новым упорством, чтобы доказать, какой он славный и прилежный, уже не для всей этой истории с девочкой. Но паренька снова охватили тревожные мысли.
"А что, если Ксюша бы узнала об этом? Она бы никогда не заговорила с ним, отворачивалась, решила бы, что он - чудовище. Или заплакала от всей этой истории.."
Иногда Герману нравилось смотреть как девочки плачут, не потому, что он был хулиганом или любил обижать других людей. Он не мог это объяснить.
Тут он поймал себя на мысли, что ему бы хотелось посмотреть как плачет Ксения с ее милым аккуратненьким личиком, чтобы ее лицо раскраснелось, дыхание сбилось, чтобы она не переставая всхлипывала и вздыхала.
Мальчик гнал от себя эти мысли. "Только не так, не при таких обстоятельства, да вообще никогда и ни за что!"
А на следующий день девочка не могла найти свою ручку, Герман ловко выудил ее из-под парты и показал себя настоящим джентльменом. Потом попытался померить двух мальчиков, собиравшихся затеять драку, на глазах у учительницы.
Герман никогда не обращал пристального внимания на лицо парниши, того, что выступил зачинщиком драки, но в этот момент смог прочувствовать все нахлынувшее отвращение. Образина малолетнего дебошира выглядело так, словно ее распороло вилами, а местный фельдшер, пытавшийся нейтрализовать метанол водкой, смог правильно наложить швы только когда окружающие люди истошными голосами дочитали до конца все известные им молитвы.
Мерзкие выделения блестели на щеках бесчинника - тот размазывал неиссякающие сопли во стороны так, что Герману захотелось приложить того мордой об ковер и тереть до крови, если потребуется, пока от погани не останется и следа.
Даже вечно покрытый синяками физрук как-то обмолвился, что тот хулиган был крайне отвратительным. Учитель, видимо, не хотел акцентировать внимание на шраме, ведь он мог быть следствием страшного инцидента. Поэтому физкультурник аргументировал это очень странно, с насмешкой, говоря, что тот слишком блондин.
Юнец откинул неимоверно чуждые мысли, встал посреди уже готовых подраться мальчуганов и разрешил все миром. Всего-то было проблем - извиниться за простое обзывательство!
А в четверг Герман пару раз отличился на уроках, активно поднимал руку и принес домой одни лишь хорошие оценки, обрадовав родителей.
В тот день за двумя оставшимися котятами пришла семейная пара. Забрали бы они Черныша с собой? Это было уже не важно.
Подошел конец недели, но признаваться было еще слишком рано. Посреди ночи мальчик проснулся и пошлепал босыми ногами в уборную, не прикасаясь крохотными пальчикам к невзрачному выключателю на стене. Ведь он не боялся чудовищ и тем более не закрывал голову одеялом. Даже после просмотра страшного фильма он считал, что если родители рядом, пусть и в другой комнате, они всегда защитят его от всех угроз. В быстром темпе он дошел до разделенного сан узла. А затем, затем родители услышали детский визг.

-Сынок, что случилось? - выкрикнул из родительской комнаты отец.
-Муся! Больно, моя нога!
Герман выбежал навстречу папе с разодранной в кровь ступней. Георгий включил свет на кухне и посмотрел вокруг. Муся - мама кошка с длинной серебряной шерстью, которая никогда не выпадала и не спутывалась, спокойно лежала рядом с двумя котятами и смотрела на него глупым и ничего не понимающим взглядом, будто ничего и не случилось вовсе.
-Ты, должно быть, наступил кошке на хвост. Не помню, чтобы она хоть кого-нибудь царапала. - Георгий повел плечами.
-Нет, она.. - а может и правда? В темноте было действительно не разобрать, но почувствовать под ногой кошачий хвост ведь было бы можно. -Она на меня накинулась с таким звуком.. кошки так не шипят! - добавил мальчик.
Мама сразу пошла за аптечкой, заметив неожиданно глубокие царапины.  Протерла ногу паренька спиртом, отчего тот весь скривился, а затем замотала ее бинтиком.
-Не помню когда в последний раз нас так прерывали на середине процесса. - улыбнулся папа.
Его тут же пихнули локтем вбок, да так, что он аж согнулся.
 -Ууу, прямо бинго!
В ночь перед выходным был шанс как следует отоспаться. А утром Герман уже уплетал творог с малиновым вареньем.
Острая боль пронзила мизинец.
-Тупая кошка! - от неожиданности выпалил мальчик и пнул Мусю со всей силы. Животное издавало звук, ни похожий не на шипение, ни на что другое. Будто внутри кошки вскипал целый котел со свойственным бульканьем и хрустели кости . Ее непомерно огромные для любой породы глаза светились как посреди ночи.
-Пап, кошечка ведет себя странно!
-Ты что, ударил ее? - отец появился посреди порога. Однако в его словах не было особого осуждения. -Знаешь, вместо этого есть вариант получше. Смотри, что я тебе покажу! - Георгий со скрипом отрыл верхний ящик кухонного шкафа, немного пошерудил рукой и достал оттуда толстенный шприц.
-Помнишь чего кошки боятся больше всего? - он пошел к крану, чтобы набрать воды, принявшись шептать:
- И совершу над ними великое мщение и свое наказание яростное над всеми теми, кто замыслит отравить братьев моих и узнаешь ты, что имя мое - Господь, когда мщение мое падет на тебя! - Гоша повернулся к сыну с широкой улыбкой и вручил ему спасительный шприц, который был пущен в ход уже через пол часа.
Муся продолжала издавать душераздирающие звуки и принимать угрожающую стойку, пока никого из взрослых не было рядом, но больше не осмеливалась подходить к мальчику.
-Лена, а ведь киса действительно ведет себя очень агрессивно в последнее время. Мы когда раньше отдавали котят, она даже не ходила искать их по углам. А тут такое!
-Я никогда в жизни не видела, чтобы кошка в таких обстоятельствах всегда вела себя настолько спокойно. Может материнский инстинкт пробудился и Муся разнервничалась? Наверное перебесится и прекратит, вдруг Герман ей чем-то насолил? Ничего, скоро опять начнет гулять, нужно только не забывать оставлять форточку на ночь, на случай если она днем незаметно улизнет.
-Ага, прихожу на кухню - в окне глазища горят как два Ока Саурона. Сидит бедная и ждет до утра, пока ее впустят. Я раньше удивлялся как она через такую крошечную щель протискивается, хотел как-то прогнать ее со стола, просто бах, один прыжок и след простыл. Благо живем на первом этаже.
-Она была такая хорошенькая с того самого момента как мы нашли ее на лесополосе. Выбежала к нам вся в каком-то мхе, мы и не поняли сразу, что это за зверь такой. Принюхивалась к нам, следовала до самого дома, мило мурча. Отмыли - а она как домашняя. Подожди, а ведь помнишь как к нам отец твой приезжал?
-Да чего уж, сын ему в шутку свет в туалете отрубил, а тот принялся орать на него во все горло. И уши выкручивать. Он всегда был каким-то неадекватным или даже агрессивным по отношению к животным, а вот чтобы детей трогать.. ну мы говорили, что это уже старческое, так то он классный мужик был.
-Нет, еще до Германа его Муся так подрала, что он стонал как немощное дитя и хватался за корвалол. А потом кричал, что мы должны немедленно утопить эту тварь. А если мы такие мягкосердечные тряпки - выгнать ее из дома на мороз.
-Не напоминай лучше, а? Он сейчас иногда себя так ведет, что смотреть больно. Говорят, что старики как дети, да? Да ни хрена подобного, это просто мерзко и, мать его, грустно!
Руки Георгия сжали колено жены слишком сильно. Он убрал руку, извинился и, помолчав немного, предложил сменить тему.

-А знаешь, я сыну дал шприц, чтобы он им попшикал в случае чего. Бегает теперь веселый и воду на пол разливает, ты его не ругай, ладно?
Мальчик расставался со своим оружием только когда родители были с ним в одной комнате. Он держал его словно распятие, отгоняющее дьявола. На окошке в зале стояла полная стеклянная банка воды. Так, на всякий случай.
Все утро по телевизору крутили марафон фильмов с Брюсом Ли.
-Герман, пойдешь с нами за покупками? - без какой либо настойчивости в голосе спросила мама.
-Пусть уж отдохнет, ему там скучно будет, а он и так натерпелся. И давай в темпе, извини, но не хочу в торговом центре все воскресенье провести.
-Сынок, тогда ты остаешься за главного! - крикнула Лена мальчику.
Паренек покачал головой, и продолжил пялиться в экран, попивая апельсиновую фанту из кружки. Родители в последние дни ни в чем его не ограничивали - даже оставили ему пару пакетиков чипсов.
Мастер боевых искусств бил злодеев нунчаками в их подземной базе, больше походившей на какую-то пещеру.
Вскоре после того как дверь захлопнулась, Герман начал повторять движения главного героя и неистово кричать, размазывая мазь, обильно наложенную на ногу. Царапины все же немного воспалились и не давали полноценно играть во дворе.
Вот Брюс уже дрался в оранжевом костюме, сначала вооруженный чем-то наподобие бамбуковой палки, потом снова с нунчаками, затем уже просто без оружия. Какой по счету это был фильм?
Папа как-то говорил, что если смешать колу и пепси - получится буря в стакане. Герман всегда любил смешивать газировку и смотреть какой у нее получится вкус. Конечно же никакой бури в стакане он никогда не видел.
А дома стояла бутылка с виноградной и апельсиновой фантой, которая как раз нагрелась вне холодильника и ее стоило бы разбавить из другой, холодной бутылки, а заодно и посмотреть, какой у газировки будет цвет и вкус.
Мальчик пошел на кухню, звуки телевизора постепенно приглушались, стало заметно как тихо поскрипывает паркет. Один маленький шажок, другой.. спину обдала обжигающая боль. Муся спикировала на него с кухонных полок, уцепившись когтями за футболку и принялась драть его шею свободной лапой, а затем и острыми зубами. Шприц выпал у мальчика при спешной попытке достать его из кармана и покатился по полу. Вся храбрость после просмотра фильма куда-то испарилась и паренек метался из угла в угол, пытаясь сбросить с себя уже не кошечку, но настоящего хищника. Чем сильнее тот пытался ухватить Мусечку, выкрутить, уже даже поломать ее ноги, которые теперь казались бескостными, тем сильнее она выпускала когти, впивавшиеся ему в спину сквозь ткань.
"Как, как мне ее облить?!" - Герман с поворота приложился спиной об стену - Мусина хватка ни на секунду не ослабла.
Сначала вода полилась из крана, затем щелкнул рычажок душа.
-Сдохни, умри, умри!
Мальчуган боком завалился в ванну и ударился плечом, но холод быстро привел его в чувство. Он выскользнул обратно, сел на маленький коврик душевой, обхватил колени руками и принялся ждать прихода родителей в единственном месте, где кошка его уж точно не достанет. А вода все лилась и лилась вниз. Ее звук успокаивал и убаюкивал.
-Я победил, победил.. - вяло бормотал Герман, когда шокированные родители нашли его задремавшим на полу.
-О боже, как такое могло случится? Гоша, мы везем его в больницу. Ты как, Герман?
-Я ничего опасного не вижу, ну царапины, да. Парень просто перепугался. Но если настаиваешь, я спорить не буду. В больницу так в больницу.
Родители периодически спрашивали, не донимал ли паренек кошку, не дрался ли с ней намеренно, теперь они подозревали его и в этом, что откладывало болезненное признание с котенком в долгий ящик.
А потом приехала бабушка забирать Мусю. Для этого мама специально взяла отгул с работы. Не дай боже что-то приключилось бы в ее отсутствие, к тому же сыну нужно было хотя бы пару дней отлежаться дома.
А Герман уже догадался, что кошка далеко не глупая, она все знает и понимает своей маленькой головкой.
Когда мама и Мусенька оказались в разных комнатах, он встал перед кошечкой на колени и принялся лепетать:
-Прости Муся, пожалуйста, прости, я очень виноват, извини меня.
Шприц, с кончика которого неспешно капала вода, в его дрожащих руках был направлен прямо кошке в лицо, ведь, стоило его убрать - киса, издававшее такое ужасающе неестественное бурление, разорвало бы мальчику лицо.
Уже у бабушки на руках Муся пронзила паренька взглядом, одновременно совмещавшим в себе и злобу и ненависть и презрение, испытывать которые обычное животное просто не способно.
Казалось, после того, как кошку забрали, ситуация разрядилась и у Германа появилось время, надежда проявить себя и поставить на всем жирную точку.
Надежда была первым шагом на пути к разочарованию.
В подворотнях, где обитает пламя зажигалок, мальчишка видел сверкающие глаза. Глубины канализации превращались в подобие римских языческих храмов, где сжигали жертвоприношения богам, которые могли насладиться запахами, развеянными по ветру. Даже когда из приподнятых канализационных люков в небо устремлялся жертвенный дым, Герману то и дело виделись под ними знакомые желтые радужки.
А в уже почти июньской траве юнец иногда мог разглядеть знакомую серебристую шерстку.
Мальчишка то и дело говорил об этом родителям, спрашивал, не сбежала ли Мусенька от бабушки.
-Сынок, ты пережил большой стресс и у тебя разыгралось воображение. - сказал ему папа, когда они остались наедине.
-Но я правда, правда ее видел! Вы точно спрашивали у бабули, не сбежала ли Муся из дома!?
-Мы сегодня звонили ей узнать как идут дела. Кошка у нее и из дома она никуда не выходила. Они отлично уживаются вместе. Знаешь, у взрослых тоже иногда воображение играет. Вот я в молодости не умел жать на тормоза..
-Пап, а у тебя была машина, что с ней стало?
-Нет. Выражение такое есть. Это значит, что я не умел вовремя остановиться. Так я связался с кредитом.
-А что это за монстр такой, этот кредит?
-Есть такой взрослый монстр, который высасывает из тебя все соки и выжимает без всего остатка! - Георгий оскалился и сделал характерный жест руками, при котором обычно пугают детей.
-Ты вызвал охотников на чудовищ? Застрелил его или дрался с этим кредитом и победил в бою как герой?!
-Во взрослом мире так дела не решаются, да и никакой это не монстр, я просто напридумывал себе всякого. Казалось, что меня преследовали страшного вида люди, из-за этого кредита. Мерещилось всякое, я даже видел здоровенных лысых амбалов возле дома и боялся заходить в подъезд. А они оказались обычными грузчиками.
В общем я везде видел угрозу, которой в самом деле не было. Конечно, мне немного угрожали по телефону. Ну и всего то - я со временем погасил задолженность и сам со всем справился.
После разговора мальчик почувствовал себя лучше и воспрял духом, но длилось это не долго.
Очередным школьным днем, после утомительной беговой разминки на физкультуре, Герман стоял облокотившись на турник. Кого бы он не спрашивал - все всегда ненавидели эту конкретную часть урока. На самом деле мальчик давно уже отдышался и только делал вид, что до сих пор пытается перевести дух, а сам осторожно поглядывал перед собой.
Напротив него, на пеньке безмятежно сидела Ксения, устремив взгляд в голубое небо. Ее нежные руки и ножки были раскинуты в стороны, а спина наклонена назад так, что крохотный облегающий топик вот вот и оголил бы все тело. Стоило было только слегка поддеть красную ткань. А под короткими спортивными шортиками виднелись немного бледные, расставленные в стороны упругие бедра. В такой одежде школьница казалась почти полностью обнаженной, стоило только немного включить фантазию, которой у Германа было предостаточно, после просмотра папиных журналов. Особенно мальчика привлекал мягкий и гладкий, худенький живот девочки. Кожа казалась такой нежной и шелковистой, что Герман едва мог удержаться, чтобы не провести по нему рукой, дотронуться до талии, спуститься чуть ниже..
-Сам запнул мяч за забор, теперь иди и доставай!
-Я больше тебя понабивал, вот иди и сам и лезь за забор, лошок!
-Вот только не деритесь опять! - Герман встал во весь рост и совсем уж мужественно расправил плечи. Нужно же было произвести впечатление на девочку. -Сейчас я сгоняю за ним и вас всех уделаю!
А вот в этом мальчишка уверен не был. Стоило хотя бы попытаться и, если что, сказать, что он сегодня просто не в форме. Он перелез через забор и принялся искать мячик в рядах гаражей, стоявших вперемешку с деревьями. Вместе они полностью заслоняли спортивную площадку от чужих глаз.
Герман увидел мяч у одного из маленьких железных домиков, а совсем рядом стояла труба, под которой красовалась здоровенная лужа. Тут же стояла пара ящиков с интересным содержимым.
Мальчик увидел блестяшку - в груде хлама лежал слегка ободранный значок с покеболом.
Но не успел он дойти до ящика, как услышал шум в трубе.
Она начала трястись и трещать. Не совсем характерный звук для засорившейся канализации. Мальчик, движимый непонятным интересом, пододвинулся поближе, так, чтобы в случае чего его бы не забрызгало, и заглянул внутрь. А затем раздалось типичное бурление, будто трубу вот вот прорвет.
До того, как паренек распознал его до боли знакомый звук, из глубины вспыхнули желтые глаза. Прыжок в сторону оказался спасительным.
Ведь то, что высунулось из трубы совсем не подходило на Мусю.
Нет, не потому, что кошки боятся воды. Непомерно длинная шея животного высунулась наружу и больше походила на уродливую змею. С хрустом и треском из ее шкуры лезли длинные изогнутые зубы, заменяющие собой мягкую шерстку. На покрытой шипастым панцирем морде виднелись только два огромных сверкающих желтых ока. Муся вцепилась взглядом в Германа и разинула огромную пасть, трескавшуюся по углам, обнажая нутро кошки и новые ряды клыков. В этот момент на ней вздыбилось подобие шерсти, превращая бывшую кошку в колючее костяное нечто. Вместо шипения раздался резкий звук, больше напоминающий взрыв парового котла.
Окаменевший на пару секунд Герман смог дернуться с места, в два прыжка преодолев расстояние до ближайшего гаража. На его штанине виднелся маленький подтек - в критический момент мальчик просто не смог удержать все в себе. Он заглянул за угол - вытянувшаяся чуть ли на пол метра шея дергалась из стороны в сторону, но тело все никак не показывалось из трубы, будто не могло протиснуться наружу.
Мальчик ринулся бы обратно на спортивную площадку позабыв обо всем, но все бы увидели его позорное пятно на штанах, уже начинавшее отдавать прелым детским запашком.  После такого он бы сразу опозорился перед родителями, учителями и одноклассниками.
Все стали бы показывать на него пальцем и издеваться, над ним, Германом, который описался в свои восемь, уже без двух месяцев девять лет. Даже на следующий год, нет, всю оставшуюся жизнь одноклассники бы не упускали возможность припомнить этот случай. Ксюша бы над ним не смеялась и не показывала пальцем. Все было бы еще хуже.
А мальчуган хотел узнать у папы как пообщаться с девочкой, до того как произошла вся эта, теперь уже ужасающая, история.
Герман уже решил было побежать через дворы домой, но ключи коварно спрятались в ранце, лежащем в раздевалке для мальчиков. Да и родителям ведь ничего объяснить не получиться - никто и ни за что не поверит в историю с монстром. Со стороны это будет выглядеть, словно он своевольно сбежал из школы и прогулял уроки.

Нужно было просто нырнуть в лужу, чтобы скрыть следы постыдного происшествия, а шея, шея ведь просто не дотянется!
Герман закрыл лицо ладонями и прошептал:
-Это мне все кажется. Это все мое воображение. Просто воображение. Воображение!
Он ринулся вперед, стараясь не смотреть на кошмарное существо и прыгнул в лужу плашмя, чтобы наверняка намочить штаны.
И стоило ему упасть, как плечо пронзила острая боль. Герман взвизгнул и перекатился на бок.
Он, не оглядываясь назад, помчался к спортивной площадке, позабыв про мяч.
В нем теплилась надежда, что ребята пойдут туда же, к этой дрянной трубе и сами наткнуться на страшного монстра. Тогда родители бы поняли всю его проблему с Мусей. Но мальчики просто вернулись с мячом, не заметив ничего подозрительного, сказав лишь, что там валяется куча досок с гвоздями, из которых можно было бы соорудить шалаш. А Германа тут же отправили в мед пункт. Все посчитали, что он поранился когда падал, учитывая характер ранений, и паренек с радостью придерживался этой легенды.
"Неужели воображение может "играть" настолько сильно?" - подумалось мальчишке. Однажды во время гриппа у него был сильный жар и тогда еще ребенку виделись странные вещи: тени начинали двигаться и принимать формы животных или даже людей. В полусне ему чудилось, что он разговаривает или даже играет со своим братом.
"У меня нет брата!" - с ошеломлением вспоминал Герман, пытаясь разобраться в том, что ему только что привиделось.

"Всего через два дня будет родительское собрание, где обязательно отметят его исправившиеся оценки и примерное поведение. Тогда наступит самый подходящий момент, чтобы во всем раскаяться. А Муся.. Муся простит.. или вина наконец отпустит и воображение успокоится." - размышлял юнец.
Следующий день прошел гладко. А когда закончились уроки, мальчик как обычно шел мимо линии теплотрассы домой - таким был самый короткий путь.
Рядом с трубами лежал человек в светоотражающей куртке и вовсе не шевелился. На бледно-оливковом лице с лопатообразным носом виднелась недельная небритость.
Спасти человека и стать героем - мысль пронзила юного Германа.
Подойдя ближе, мальчик чуть было не пришел к выводу, что мужчина уже не дышит. Но его догадка оказалась слишком поспешной.
Человек дернулся, его грудь вздыбилась, а из его горла донесся хрип.
-Что с вами? Потерпите, я приведу помощь! Что вы хотите сказать?
Голова мужчины дергалась из стороны в сторону, а его рот с побледневшими и пересохшими губами то открывался, то закрывался. В то же время его пустые, стеклянные глаза не двигались и смотрели куда-то вдаль.
Было видно невооруженным взглядом, что мужчина не может дышать так как нечто застряло у него в горле, но Герман не знал как делается искусственное дыхание.
Шея все набухала и раздувалась уже как воздушный шар так, что она будто вот вот взорвется, забрызгав юнца кровью, а тело продолжало дергался в конвульсивном припадке. Мальчик просто стоял в растерянности не зная, что произойдет дальше - ни учителя, ни родители никогда не говорили ему что делать в этом случае.
В случае, когда покрытое зубами нечто смотрит в твою душу палящими глазами из высохшей глотки полуокоченевшего трупа. Бурлит как адский котел, переполненный мучаемыми душами. С хрустом прижимает костяные отростки к телу, так, чтобы оно становилось гладким и могло пролезть в узкое отверстие.
Мусечка! На ее уже полностью вытянутом как у змеи теле виднелись только ряд небольших вывернутых под зверским углом лапок - все, что осталось в ее облике от кошки.

Герман побежал. Тварь гналась за ним,
извиваясь длинным телом, а изуродованные ноги с силой отталкивались от земли. Муся бы давно догнала его, но, издеваясь либо нагоняя страх, мигом прыгнула на ближайшее дерево, и посмотрела на него с ветки, поигрывая хвостом, на кончике которого виднелось раскрывающееся веером костяное лезвие, по желанию превращающееся в длинный шип.
Забеги на уроки физкультуры были не столь бесполезны какими казались ранее. Больше Герман не оглядывался.
Завернул за угол - ни одного человека, а ведь он бы все отдал, лишь бы встретить хоть кого-нибудь на пути. Муся не осмеливалась показываться другим людям. Остался только небольшой рывок. Сердце бешено колотилось, дыхание перехватывало, но вот, мальчуган наконец-то добежал, добрался до своего двора, где парочка бабушек сидела на скамье и дружно, по-стариковски общалась.
Значит, что все было кончено. Осталось потерпеть лишь до следующего вечера, пережить одни сутки, пока не закончится родительское собрание. А затем сознаться во всем. Оставаться наедине было ни в коем случае нельзя, стоило уговорить кого-нибудь проводить его до двора на следующий день или идти по длинному пути, петляя из стороны в сторону, лишь бы оставаться на виду у случайных прохожих. Выйти из дома пораньше, чтобы осуществить ту же схему при походе в школу.
Если Муся реальна - она его простит или сбавит свой гнев, пока мальчик не найдет способ доказать, что та превратилась в жуткого монстра. В крайнем случае придется выманить ее на видное место, но обдумывать это было еще рано.
Только в подъезде Герман понял, что пока он в панике убегал, его портфель был наполовину расстегнут и возможно, из него повыпадали тетради и учебники. Пришлось бы возвращаться назад, но к тем трубам мальчик бы ни за что не вернулся.
Не успела мрачная догадка озарить паренька, как тот почувствовал холодное прикосновение к своей шее. Со свойственной какофонией существо юркнуло ему под рубашку, и его длинны хватило, чтобы полностью обвить молодое тело.
Герман разинул рот и закричал что есть мочи, но тварь с огромной скоростью направлялась к его носоглотке.
Только не внутрь, нельзя попасть ей во внутренности! - он стиснул зубы и сам запищал как пришибленное животное.
До двери оставалось совсем немного. Но спасет ли его пустая квартира без родителей? Если запереть Мусеньку в четырех стенах - форточка точно была закрыта, ее найдут и убьют милицейские или какие-нибудь охотники на монстров. И отомстить за мальчика смогут.
Монстр круговыми движениями обвивал тело Германа, сдавливал ему ребра и царапал специально выдвинутой парой зубов, причиняя нестерпимую боль. Но мальчик продолжал стискивать зубы.
Был лишь один плюс в его положении - руки оставались свободными так, что можно было достать ключи.
Муся обвилась вокруг шеи паренька и, стоило ей только расправить костяную шерстку, как горло бы мигом обратилось в фарш. Но вместо тварь стала сдавливать шею все сильнее и сильнее.
Герман уже не мог мычать от боли как и не мог вздохнуть, поворачивая ключ в двери. Боль отступала, когда все вокруг начало темнеть. Один неимоверно тяжелый шаг за порог и мальчик полностью обмяк, повалившись на пол.
Пришедшие домой родители сразу вызвали скорую. Сразу за этим должен был последовать весьма логичный для подобной ситуации звонок в полицию. Однако ситуация не вписывалась ни в какие рамки - после рассказа сына родители стали нервничать куда сильнее, уж лучше бы в доме случилось ограбление.
Герман рассказал все: и про случай с трубой, и как его преследовала Муся, ставшая фантасмагорическим монстром, и, конечно же, как Герман случайно лишил жизни Черныша.

Мама просто плакала, а отец хватался за голову и тихо ругался. Один глаз у него начал дико дергаться и он стал с усилием его тереть. Мальчик почувствовал неимоверное облегчение, от того, что такая реакция вовсе не была вызвана убийством котенка. Наоборот, его жалели, обнимали и говорили, что он ни в чем не виноват и это просто глупая случайность.
В травмпункте Георгий что-то невнятно говорил то про ограбление, то пытался объяснить врачам, что на сына напало дикое животное. А Герман все твердил про монстра, вылезшего изо рта мертвого мужчины.
Врачи все-таки проставили мальчику уколы от бешенства, но настоятельно просили, а затем требовали от родителей как можно быстрее вести мальчика к специалисту и не оставлять его без присмотра, пока не случилось непоправимое.
Герману специалист понравился, расспрашивал его про увлечения, говорил, что ему тоже нравятся Брюс Ли. Он даже попросил пересказать последний фильм, который мальчик про него смотрел! Но про Мусю так ни слова не сказал.
Когда малец вышел из кабинета, психиатр принялся расспрашивать про Германа, какой он ребенок, как вел себя вел в последнее время, не случалось ли ничего странного раньше.
-Да, был один случай! Пару месяцев назад он нарисовал огромного монстра-паука и пририсовал ему аккуратненькое женское лицо с большими глазами и длинными волосами. А под ним.. - Лена согнула ладони в чашечки по потрясла ими вверх-вниз.
-Герман нарисовал этой штуковине здоровенные голые груди! - как-то с ноткой гордости произнес Гоша.
-Наверное подсмотрел в твоих журнальчиках. - пшикнула на него жена.
На лице психиатра не читалось особого удивления или же других эмоций. Так же как и когда родители рассказывали ему всю историю целиком. Он лишь поправил очки в широкой оправе.
-Сочетания страха и эротики в творчестве это, несомненно, интересная тема, но само по себе это совершенно ни о чем не говорит. А ничего другого не припоминаете? Навязчивые действия, ночные кошмары, провалы в памяти у мальчика? Специалист, казалось, озвучивал целый список.

Но ничего из перечисленного к пареньку не относилось.
В конце разговора психиатр сказал неожиданную фразу:
-Понимаете, иногда вещи и целые события при детальном рассмотрении оказываются совсем иными, чем кажутся на первый взгляд. Мальчик ведь не упоминал про случай с трубой до того самого дня?

-Нет, он нам ничего об этом не рассказывал.
-Память может сыграть с человеком, а тем более с ребенком, злую шутку. Вот так нельзя с уверенностью сказать, что монстр, про которого рассказывал Герман, был галлюцинацией..
-Подождите, вы это сейчас серьезно? Вы, взрослый человек, дипломированный специалист со стажем, в конце то концов, говорите, что та хрень могла быть реальной? Да что..

-Нет. Конечно же монстров не существует, мы с вами это прекрасно знаем. Просто вся эта ситуация.. выглядит очень запутанной. Я надеюсь, вы понимаете, что мальчика нужно срочно поставить на круглосуточное наблюдение и этот вопрос обсуждению не подлежит. Сейчас он может быть крайне опасен. Нет, конечно же не для окружающих, а для самого себя. Тем более, чем быстрее мы начнем лечение, тем лучше.
Когда у Германа взяли все анализы и пригласили на осмотр - его сомнения улетучились - вот он, в настоящей больнице под присмотром врачей, которые его обязательно вылечат. Мальчика попросили раздеться, совсем как на медосмотре, правда перед этим зачем-то долго уверяли, что он в безопасности и здесь его никто не тронет, а прикасаться без необходимости к нему не будут.
Юнец вовсе не возражал, тем более, если бы это помогло бы выяснить, что за недуг его поразил. А после пережитого чувство стыда полностью улетучилось.
Под капельницами Герман перестал думать о Мусе, вернее было сказать, он ни о чем не мог думать сколь ни будь долго - каждые пол минуты он забывал, о чем размышлял ранее. А после и вовсе погружался в сон без сновидений.
Было лишь одно исключение - вначале сон пареньку все-таки приснился.
Герман стоял в совершенно пустой классной комнате - вокруг не было ни парт, ни стульев, солнце пробивалось через окна, а посередине стояла Ксения.
Она улыбалась мальчику, поигрывая своей рубашкой с рюшечками и немного поднимая юбку вверх и вниз.
Ее тонкие пальцы стали медленно расстегивать пуговицы на рубашке одна за другой. Уже показалась изящная ключица.. Волосы девочки не были заплетены в косички, они развивались как на ветру, слегка переливаясь на солнце.
Но было во внешности девочки что-то иное. Сначала казалось, что она немного потолстела и у нее появился живот. Однако лишний вес так не проявляется - у Ксюши под рубашкой явно было что-то скрыто.
Она смотрела на Германа чистыми голубыми глазами и продолжала искренне улыбаться.
Еще одна пуговица была расстегнута, демонстрируя очередной участок изящного тела.
Еще - вот под рубашкой уже показалось что-то черненькое. А сцена, казалось, растянулась на целую вечность.
Еще - и на пол из-под рубашки вывалился отвратительный волосатый фарш, в котором мальчик едва узнал изуродованного мертвого Черныша.
После пробуждения страха не было, так же как и любых сильных эмоций. Германа подташнивало и он чувствовал слабость и недомогание. Казалось, вот оно - болезнь наконец-то проявилась и капельницы стали делать как раз вовремя, даже заранее. Со временем мальчику становилось лучше, а количество таблеток к тому времени убавлялось.
Некоторые дети в больнице выглядели куда более болезненными - кто-то почти не разговаривал, а кто-то если и говорил, то говорил или странно или совсем неразборчиво. Парочка мальчиков периодически дурачились и тогда им давали какие-то маленькие белые таблетки. Был еще один, вроде с виду здоровый паренек, но он то ли начитался чего, то ли сам по себе был таким... Когда к нему в руки попадал листок бумаги, он начинал писать рассказы: то как вороны "обклювали" кого-то до смерти, то как кого-то "наистерзывали" лазерной палицей. Видимо такие слова как "по-настоящему" или "очень сильно" были слишком скучными, но вот вставленное вместо них "воистину" придавало текстам пущей эпичности.
После некоторых произведений невольно задаешься вопросом - "Где в истории был вымысел, а где личные переживания писателя?". Здесь вопрос только один - "Что с автором не так и зачем я это вообще прочитал?".
Парень постарше, уже подросток, часто общался с Германом на интересные темы и учил его что нужно говорить, чтобы выписали пораньше. Если конечно все уже в порядке.
Мальчика иногда спрашивали, не вспоминает ли он что-нибудь еще про тот день. Про мужчину, которого он видел, точно лежал ли тот неподвижно, не погнался ли он за парнишкой.
Когда спрашивали про Мусю - маленький Герман отвечал, что надеется, что он видел ее из-за заболевания и ему уже стало лучше.
Так тянулась неделя за неделей, пока не наступил день выписки.

Все тот же усатый психиатр разговаривал с родителями, обнадежил их тем, что у их сына не проявлялось никаких симптомов и очень быстро сформировалась критика к своему состоянию. Говорил, что ребенок вряд ли мог причинить себе такие повреждения и нужно рассматривать ту версию с мужчиной. Дал препараты, ряд указаний и рекомендаций.
Мама Лена взяла отпуск, чтобы круглосуточно наблюдать за сынишкой. Родители сразу заметили легкую заторможенность и забывчивость у Германа и решили снять его с препаратов, а вдруг все обойдется? Действительно, ни галлюцинации ни страхи больше не возвращались.
Однажды вечером мама с папой отпустили мальчика прогуляться до магазина - купить хлеба и чего-нибудь на свое усмотрение.
На улице стоял теплый летний вечер и паренек радовался своей небольшой, но долгожданной свободе. В его сумке лежал свежий ароматный батон и бултыхалась бутылка спрайта. Однако Германа тошнило, вроде бы он ушел от таблеток, но знакомое ощущение вернулось и усиливалось с каждой секундой.
Не в силах дотерпеть до дома он побежал вниз по лестнице ближайшего подвальчика.
Стоило мальчику укрыться от посторонних глаз, как его сразу вырвало. Рвота была не приступообразной - это был один сплошной спазм, от которого скрутило пополам, глаза наполнились искрами и было невозможно полноценно вдохнуть.
Когда к Герману вернулось нормальное зрение, он увидел на грязном полу существо - оттряхивающегося от слизи котенка, точную копию Черныша. Мысли метались с бешенной скоростью, сложно было поверить в происходящее, но ситуация и возможное ее решение начали доходить до сознания. Малец осторожно, дрожащими руками взял на руки котенка, прижал к себе и понес домой.
Сердце трепетало.
"А вдруг никакого котенка нет? Что, если болезнь вернулась и все происходящее только мерещится как во сне? Теперь его снова надолго положат в больницу?"
Мальчик долго мялся у порога, не решаясь показаться маме на глаза. Когда Лена сама вышла его встречать, мальчик немного разжал руки, чтобы показать зверька.
-Мам, вот..
-Сынок, что это?
Герман готов был рухнуть в обморок - может он притащил с собой мусор или еще хлеще - трупик животного к себе домой. Тогда госпитализации было уже не избежать.
-Откуда ты взял этого котенка?
Мальчик молчал, не зная что ответить. С одной стороны он испытал облегчение. С другой - нужно было срочно думать над ответом. На лбу у него проступил холодный пот.
-Я нашел его мяукающим в небольшом подвале. Его же выбросили на улицу, он не выживет! А еще он так сильно похож на Черныша.. можно мы его оставим? Пожалуйста, пожалуйста! Тогда я точно забуду про Мусю и буду здоровым.
Папа в растерянности стоял в дверном проеме. Родители удалились и начали шепотом советоваться между собой.
Котенка было решено оставить.
Теперь Герман знал точно - никакая это не болезнь, а Муся, ставшая монстром была полностью реальна. И котенок был прямым тому подтверждением. Но знание это не вызывало в нем ни капли тревоги.
Черныш пил воду из мисочки и ел овсянку, но его маленький животик все никак не наполнялся.
Мальчонок все извинялся перед котиком. Он знал, что теперь его долг - заботиться о нем, прилагая все свои усилия.
Герман ни чуть не удивился, когда ночью котеночек проскользнул к нему под одеяло. Ведь ему нужна была мама, настоящая и заботливая, которая придаст ему сил, пока тот не повзрослеет.
Острые, длинные зубы пронзили грудь мальчика, а маленький шершавый язычок принялся с жадностью слизывать медленно выступающую кровь. Мальчишка закрыл рот рукой, чтобы не завыть от боли, а его лицо тут же покрылось слезами.
Когда боль стихла, Герман гладил Черныша и все приговаривал:
-Все хорошо, мамочка рядом, мама тебя любит и не даст в обиду. Ты же мой любимы ребеночек - пушистый котеночек.
А котик приходил каждую ночь. Он уже не был таким слабым, резво и неуклюже бегал по квартире и игрался с солнечными зайчиками. Паренек уже начал привыкать к боли, насколько это было возможно.
Ведь это был шанс искупить свой проступок, только так Герман мог заполучить прощение Муси и начать жить прежней жизнью.
Во время кормления он ласково обнимал Черныша одной рукой, улыбался ему сквозь слезы. В такие моменты в сердце мальчика теплилась надежда, а затем его стала посещать одна очень приятная мысль..
"Вот узнает Ксюша какой я хороший родитель и сразу в меня влюбится! А может быть даже и поцелует!"