Вовчик Ч.7

Ч. 7
Захожу в магазин. Мне везёт, сегодня в нём сам хозяин. Обычно работает одна из его невесток.
- Салам алейкум, Анар-хаджи, - говорю.
Продавец, пузатый азербайджанец с седоватой бородой, в белой вязаной шапочке на темени, не отвечает. Знаете, временами я отдаю должное Вовчику.
Оглядываясь, иду к халяльному отделу. Там стоит Анар, что-то считает. Подхожу сзади, приставляю нож к шее.
- Опусти роллету.
- Что делаешь, сынок? Не надо так шутить. Зачем нож? - говорит азербайджанец, пальцами оттягивая лезвие.
Я надавливаю сильнее.
- Опусти роллету, сказал.
Он достает из кармана пульт. Роллета с громыханием опускается.
Нагнувшись, резким мощным движением надрезаю сухожилия за коленом. Азер орёт.
Закрываю ему рот рукой и спрашиваю:
- Анар-хаджи, только честно, ты почему Пошехонский продаёшь под видом Российского?
Азербайджанец таращит глаза, морщится, пытаясь сообразить, но и не переспрашивает.
Вдруг, будто просветлев, пытается говорить. Убираю руку.
 - Клянусь, самый лучший Российский продаю, - говорит он.
- Точно?
- Я Аллаха боюсь, - говорит старик, прикладывая к груди руки. - Я не продаю плохой плохой сыр и говорю, что это хороший сыр. Плохой сыр - я говорю плохой сыр! Клянусь Алахом, идём сам увидишь, – он пытается встать, подтягивая подрезанную ногу.
- Ладно, проехали. Говори, что ты рассказал электрику из ЖЕКа и как мне его найти?
Азербайджанец клянётся Каабой, что никому ничего не рассказывал, разумеется, ровно до того момента, пока лезвие ножа снова не касается его кадыка. Анар выкладывает не только где живёт электрик, но и то, что тот сейчас дома один, так как от него ушла жена. Стоило мне надавить чуть сильнее, он назвал даже адрес первой жены. Показалось странным, что он его знает, но я не стал заострять на этом внимание.
- Камеры есть?
- Какие камеры? Нету камер. Сказал сыну поставь - не поставил, - корчась то ли от боли, то ли от злости говорит старик.
Прохожусь между рядов, оглядываюсь. В самом деле, камер нигде не видно.
Замечаю дверь за стеллажами, открываю – там что-то вроде подсобного помещения, везде валяются коробки, ящики, вёдра. Беру азербайджанца, волоку в подсобку. Включаю свет, в глубине на мешках с капустой лежит нечто, похожее на фигуру человека.
Подхожу к мешкам – точно человек, и я его, кажется, знаю. Известный в округе торчок Карабас, по всем признакам, в данный момент пребывающий в фазе полного отключения какой-либо активности. Приподнимаю веки, зрачков не видно. Подношу лезвие ко рту. Запотело.
Именно это бесчувственное состояние спасло жизнь Карабасу и одновременно избавило меня от, так не любимой, обязанности заметать следы.
Я слышал, что азербайджанец приторговывает веществами и содержит притон.
Никогда бы не подумал, что в продуктовом магазине.
В последнюю минуту седобородый Анар предоставил мне пожизненное право на бесплатные продукты в его магазине, на что я ответил, что я не побирушка. Тогда он предложил бесплатные продукты моей семье и семье моей жены, но я сказал, что у меня нет ни семьи, ни жены. Настырный торгаш не отстал и предложил дочь для создания семьи.
- Хочешь сказать, ты станешь моим тестем? – спрашиваю я, и азербайджанец обреченно опускает голову.

Через 25 минут я позвонил в дверь электрика.