Страсть

- Поймите же, наконец. Я просто хотел помочь…
- Насколько мне известно, дело не только в этом, - вмешался Плешивый и начал протирать очки вытянутым рукавом рубашки.
Они сидели в удобных креслах за столом друг напротив друга. Первым был молодой человек с глубоким шрамом на лице, ползущим от губы до уха, с длинными волосами, собранными в хвост. Вторым был солидного вида тучный мужчина, с залысиной на макушке. На них не было пиджаков, поэтому нельзя было сразу понять, кто из них старше по рангу.
- Скажите, я могу рассчитывать, что все сведения, которые я сообщу, останутся конфиденциальными? – спросил Патлатый.
- Я не могу обещать, что они останутся сугубо между нами, но могу гарантировать, что эта информация не выйдет за пределы нашего отдела, – ответил Плешивый, отложив в сторону вычищенные очки. – А что вас, собственно, беспокоит?
- В последнее время, мне кажется, … что за мной постоянно следят, - прошептал Патлатый, бросив резкий взгляд на окно, находившееся за спиной собеседника.
- Может быть, так вам будет спокойнее? – сказал Плешивый, прикрывая половину окна вертикальными жалюзи.
- Да, благодарю. Я привык прятаться в тени. А тут у вас так много света. И мне все равно кажется…
- Я вас уверяю. Мы находимся под присмотром самой надежной охраны. В здание никто не сможет проникнуть без разрешения Главного. Тут вам совершенно ничего не угрожает. Давайте все-таки перейдем к делу. Для начала скажите, зачем вы поступили на службу?
- Сколько себя помню, я хотел помогать людям.
- Это я уже понял. А почему именно в «Наркоконтроль»? – поинтересовался Плешивый, делая жадный глоток чая.
- Маленький городок, в котором я вырос, просто завалило наркотиками.
- А какое вам до этого дело?
- Понимаете. Те, кто начинал их употреблять, больше походили на мертвецов. Тела их жили, а души гнили. Если я ничего не путаю,… мой брат умер от этой херни еще в подростковом возрасте.
- То есть вы все-таки не отрицаете личные мотивы?- заметил Плешивый, сделав явный акцент на слове «отрицаете».
- Разумеется. Это была скорее месть. Месть тем, кто его отнял. Я был молод, и мне просто хотелось наказать их.
- Их? Кого это их?
- Тех, кто порабощает души, - пояснил Патлатый, исподтишка вглядываясь в окно через плечо Плешивого.
- Продолжайте, - чинно произнес собеседник, поглощая очередной глоток чая.
- Поэтому, отслужив в Армии, я, недолго думая, пошел работать в «Наркоконтроль». Пошел, чтобы бороться с этим злом в чистом виде.
- Расскажите, как развивалась ваша карьера.
- Все было довольно стандартно для службы в органах. Сначала я ловил торчков и барыг всех мастей. Потом меня повысили, и я…
- Меня интересуют подробности, - вмешался Плешивый.
- Как и всех,… вначале меня бросили на войну с травой. Для этого устроили агентом по внедрению... Двойным агентом.
- Я понимаю, продолжайте.
- Сначала мне приходилось их долго искать. А это, между прочим, целые годы слежки и наблюдений. И когда я их находил, то старался сразу же обезвредить. Зачастую доказательств, чтобы засадить их надолго, было недостаточно. Но я яростно кидался в бой, не пытаясь поймать их с поличным. Терпения тогда совсем не было.… В общем, в те годы приходилось здорово побегать, а выхлопа почти не было. Но я не опускал руки и двигался дальше. Моим первым серьезным делом стала ликвидация целой плантации травы. Уже через год после внедрения в преступную группу мне удалось вырубить и сжечь ее до последней пылинки.
- Это впечатляет. Всего год! Вчера я как раз был во втором отделе НИИ, и Главный мне сообщил, что вы были самым башковитым в отряде. Но я даже не представлял насколько! - с неподдельным восхищением и снисходительной благосклонностью ответил Плешивый.
- Да, но для меня это было совсем не просто. Так как операцией руководил я, все шишки сыпались исключительно на мою голову, - сказал Патлатый и немного замешкался, заметив подозрительный отблеск в окне противоположного здания.
- Ндаа… - протянул Плешивый, тяжело вздыхая. - Мне это знакомо, - добавил он, еще более проникаясь историей рассказчика. – А почему после этой операции вас не повысили до главы и не посадили за стол?
- Понимаете, я по природе своей ищейка. Мне нравилось работать в полевых условиях. Делать все собственноручно. Самым интересным в жизни для меня было именно разнюхивать. А только потом - настигать, загонять, ликвидировать. Я их так ненавидел, что мне нравилось их даже давить!
- Давить?
- Да, да! Давить колесами броневика и буквально стирать в порошок. Я только и думал о том, чтобы одержать победу по–быстрому. Я вам больше скажу, иногда я представлял, как уничтожаю все поля разом! Одним ударом!
- И как же?
- С помощью ядерной бомбы, конечно! Я мечтал увидеть, как гигантский гриб превращает все засеянное в труху. И знаете, жизнь предоставила мне такой шанс.
- Неужели?! – оживился Плешивый. Он удивился так, что даже приподнялся и чуть завис над столом.
- Это была командировка… Мне опять пришлось вернуться в Кабул.
Я стал бороться с маком. Дело шло намного медленнее… Очень медленно. Как только мы вырубали одну плантацию, рядом с ней тут же появлялась другая. Нам нужно было выйти на организаторов. Разумеется, со временем упорство вознаградилось. Однажды разведка доложила, что главный лагерь поставщиков смерти скрывается глубоко в горах. У нас появился шанс одним ударом отсечь голову змее: уничтожить плантацию, лабораторию и самих преступников.
Оказавшись на месте, мы не стали торопиться. К тому времени я был уже довольно хладнокровен. Лагерь был хорошо укреплен, и чтобы минимизировать потери, мы решили их выкурить дымом. Не прошло и получаса, как они в панике покинули укрепления и сложили оружие в надежде сдаться. Но я отдал другой приказ, и мы беспощадно закололи всех штыками. А когда мои люди обжигали огнеметами поле, я стоял на вершине горы и смотрел, как земля горит под ногами, и пепел осыпает меня с головы до ног. Пламя костра на фоне заката горело так ярко, что казалось, солнце расплавилось и медленно текло по земле. Я еще никогда не чувствовал себя таким счастливым и значимым.
- Поздравляю вас. Редко кому удается…
- Благодарю, - со всей скромностью выдавил из себя Патлатый.
- И что было дальше?
- Перед возвращением на Родину, я был уверен, что меня встретят как героя. Что меня наградят и повысят! – горячо продолжил рассказчик.
- Странно было бы думать иначе…
- Но знаете что? - Сделал паузу Патлатый. – После приезда меня ждали только преследования, разбирательства и тяжбы. Они сразу же отправили меня в бессрочный отпуск и аннулировали все предыдущие заслуги.
 - Неужели? - искренне удивился Плешивый, решительно покончив с чаем одним глотком.
- Да, да, именно, - ответил Патлатый уже с явным волнением, увидев знакомый отблеск в окне.
- Но почему? Они сказали почему?
- Когда мы увеличили размер уничтожения до тонн, - бегло, с постепенным наращиванием темпа, затараторил он, - в дело вмешалось правительство. Политики не хотели этого! Оказывается, им было не надо бороться! Они хотели только контролировать! Не бороться, а контролировать! Понимаете?! Я не мог с этим смириться! Я сразу же написал рапорт об увольнении! И знаете, что они со мной сделали?! Они тут же отправили меня сюда! Зачем?!… Да чтобы я не наболтал лишнего! - Патлатый тяжело выдохнул, закрыл глаза руками и опустил голову.
В живом разговоре наступила пауза…  Звон разбитого стекла нарушил тишину.
Он поднял глаза и увидел, как тело Плешивого навзничь упало на стол, и изо рта потекла тонкая струйка.
Память сразу перенесла его в Афган. Туда, где он был еще совсем молодым. В момент, когда Димку зацепил снайпер, и он вцепился в его разгрузку непослушными руками. Вспомнил, как тот беззвучно открывал рот, пытаясь что-то сказать. Как из него ручьем текла кровь. Как угасал его взгляд. Как он, обессиленный, рухнул на него, и они оба свалились с бронетранспортера, и покатились на обочину. И там, лежа в пыли в обнимку с раненым товарищем, весь в слезах и крови он кричал вслед уезжающей колонне: «Санитаааар! Санитаааар»!
В палату вбежали санитар и медсестра. Медсестра достала шприц из кармана и подошла к «шумному», аккуратно минуя осколки разбитой кружки.
- Что вы делаете?! Плохо же ему, а не мне! – закричал Патлатый.
- Ему как раз хорошо! Вон уже слюни пускает. А сейчас станет и вам! – спокойно нараспев ответила сестра.
- Не надо! Не надо! Уберите руки! Я не хочу! Не хочу!
Санитар стащил его с кресла-каталки, скрутил за спиной рукава смирительной рубашки и прижал к стене. Медсестра приблизилась и прошептала:
- Успокойтесь! Скоро вам станет легче! Я вам не враг. Я просто хочу вам помочь!