1
   И Тьма стала Светом. Но не сразу. По мере того, как Вася открывал свои глаза, начинал виднеться хорошо отбеленный потолок и чувствовался металлический привкус во рту.
- Как вы себя чувствуете, Василий Степанович? – услышал он чей-то голос рядом со своим ухом.
- Я Иванович, - сказал Вася.
- Понятно, что Иванович, - усмехнулись в ухо. – Но и Степанович в каком-то смысле теперь тоже.
 Все последние десять лет, после того как от Василия Ивановича ушла жена, бомжом он себя не считал. Квартиру супруга ему оставила, следовательно, фактическое место проживание у него имелось. Была даже и работа. Первые несколько лет. Затем  с работы погнали. За пьянство и мелкое воровство.
- Помните что-нибудь, Василий? – опять раздалось в ухе.
 Вася начал понимать, что находится в больнице. А так же стал смутно вспоминать, из-за чего сюда попал.
- Моя фамилия Пе-ре-об-ра-женский. И я, грубо говоря, ваш лечащий врач, - раздалось ухо.
- Это как в “Собачьем сердце” что ли? – Вася попробовал улыбнуться, но у него не получилось.
- Почти что так. Только одна буква лишняя. Но я в этом, правда, не виноват. Остальное все практически по сценарию, - засмеялся лечащий врач.
  Вася начал вспоминать занесенный над своей головой топор и лежащий под ногами медный кабель, который уходил куда-то к будке возле местного пруда, в который сливали отходы все местные жители и городские предприятия.
- Меня что, ударило током? – догадался Вася.
- Не совсем ударило. Скорее, убило, - ответил врач.
- Почему же тогда я живой?
- Ну, вас привезли на скорой, и мы вас откачали.
- Хм, все так просто… - сказал Вася, почти разочаровавшись.
- Не совсем просто. Сейчас я поведаю вам историю, и вы убедитесь, что вам крупно повезло. Я бы сказал, что вы теперь единственный в своем роде такой счастливчик.
  И стал Вася слушать доктора, прикрыв глаза в сладкой неге. Судя по всему, действовал какой-то наркотический анальгетик.
  Оказалось, что в то же самое время, когда Вася решил украсть некоторое количество медного кабеля, неподалеку, возле грязного пруда и трансформаторной будки, вел свою проповедь Иван Степанович Хозяйцев, которого его последователи называли просто – Гуру Авафлешвар.        Авафлешвар рассказывал своей пастве об устройстве тонких тел человека, которых, оказывается, в нем не один и даже не два. Речь его была пылкой и чрезмерно метафорической. Метафорической настолько, что паства сидела и слушала своего Гуру, раскрыв рты. В перерывах они занимались ритуальным сексом и совершали омовение в пруду. С открытыми ртами.
   Авафлешвар учил видеть своих последователей Бога во всем - даже в грязном пруду,и даже в куске дерьма. Как правило, в своем. Поэтому вся паства купалась в помоях и ни о чем не волновалась. Некоторые, конечно, умирали потом от холеры, дизентерии и других неизвестных болезней. Но реклама Авафлешвара на центральном телевидении работала так четко, что последователей меньше не становилось. Скорее, больше.
  И вот, где-то в половине шестого, после омовения, который сочетался с диким и священным сексом, Гуру выгнал всех на берег, сам оставаясь по пояс в воде. Он начал вновь о чем-то говорить, отчаянно жестикулируя и приводя совершенно невообразимые примеры. И в один из таких примеров в Авафлешвара, к сожалению, ударила молния. Причем молния, как сказали очевидцы, била откуда-то со стороны трансформаторной будки. И что характерно, ударила она в вытянутый указательный палец.
  Вася разлепил свои замазанные морфином глаза:
- А что за пример он привел?
- Вам, правда, интересно?
- Да, правда.
- Он сказал, что теперь поведает сакральный смысл хромоты Воланда  в романе Булгакова “Мастер и Маргарита”.
- И что это за смысл?
- А хрен теперь знает. Его же убило. Все эти “авафлешваровцы” конечно, тут же возвели его в ранг святых. Ну, а мы прямо в морге отрезали его гениталии и пришили их вам. Ваши-то все равно сгорели от чрезмерного электрического напряжения.
 Вася испугался и схватился за свои причиндалы. Вернее, уже за чужие. К сожалению, они были ощутимо меньшего объема.
- Но нахрена они мне? – закричал Василий и соскочил с кровати. – Тем более такие маленькие.
- Тише, тише, - успокоил Васю доктор. – Вам нельзя нервничать. Я сейчас все объясню.
 И Вася вновь, прикрыв свои маслянистые глаза, стал слушать. Оказывается, по последним исследованиям британских ученых, Авафлешвар гнал своим последователям не такую уж и пургу. И судя по всему, чакры, о которых  он вел свою проповедь, существуют на самом деле. В общем, с целью научного исследования, а так же, чтобы сохранить Васе жизнь, ему пришили то, что растет ближе всего к чакре под названием “муладхара” – пенис и тестикулы. Почему-то именно на этой чакре делал акцент Гуру Авафлешвар, прежде чем совокупиться со своим очередным последователем или последовательницей.
- То есть, член с яйцами - это как бы чакра жизни? – задумчиво спросил Вася.
- А хрен ее знает, - ответил доктор. – Но мы решили попробовать, чем черт, как говорится, не шутит. Завтра вас выписывают, поэтому спите. Вот вам таблетки, Трамадол. Примите парочку, чтобы пах не болел, и ложитесь спать.
  Доктор ушел. А Вася, вспомнив молодость, сожрал всю упаковку Трамала. И счастливый, в клоно-тонических судорогах, уснул.
2
- Вот, распишитесь здесь, - доктор подсунул Василию пачку документов.
- Это что?
- Кое-какие формальности, чтобы мы вас поскорее выписали.
Вася, не глядя, подписал все сто восемь страниц текста.
- А у меня, кстати, вкус металлический во рту не прошел, - пожаловался он доктору.
- А он и не пройдет! – заявил доктор и самодовольно улыбнулся. – Это исключительно наша идея и, я не побоюсь этого слова, инновация.
  Как оказалось, когда Вася ударил топором по медному кабелю, его прямо-таки мультяшно, как кота Тома, затрясло. Нижняя челюсть с большой частотой билась о верхнюю и полностью разрушилась. Но доктор Переображенский и его команда выкупили из Голливуда стальную голову, которая осталась от съемок Терминатора, и поставили металлическую челюсть Васе. В нижние зубы они встроили солнечные батареи – для поддержания работы сердца. От продолжительного алкоголизма и воздействия сильного электрического разряда сердце было сильно изношено. И пришлось приять именно такие меры.
- Вы когда на солнышке находитесь, - сказал напоследок доктор. – Головку кверху поднимайте и на солнышко зубки свои скальте. Батарейки будут заряжаться, и сердечко ваше еще лет пятьдесят точно  пробегает.
3
  Вася шел по солнечному городу, скалясь своей металлической челюстью и пугая прохожих. Вдруг, возле пешеходного перехода, его внимание привлек знак “глухие пешеходы”. Он огляделся по сторонам и увидел, что вокруг него туда-сюда снуют люди в наушниках. Старые и молодые - большая часть передвигалась по городу с заткнутыми ушами.
- Меломаны, мать их, - подумал Вася, ощутив вдруг в себе коммерческую жилку, что раньше с ним никогда не происходило. – Эдак же можно на каждом перекрестке такой знак поставить: “осторожно – люди в наушниках”.
  С трудом понимая, что он вообще делает, Вася за несколько дней зарегистрировал ООО “Жилбылсервис”, назначил себя директором и записался на прием к врио губернатора.
 Врио, как ни странно, принял Васю. И, буквально на минуточку отвлекшись от своего Инстаграмма,  заключил с ним договор на несколько десятков миллионов рублей. На поставку дорожных знаков: “Осторожно – пешеходы в наушниках”. Даже откат требовать не стал. Скорее всего, испугался металлической челюсти и сверкающих батарей-зубов.
  Зато не испугался доктор Переображенский, позвонил Васе и попросил зайти к нему ненадолго. Как он сказал – снять кое-какие жизненно важные показания. Когда Вася пришел к нему тот, ничуть не стесняясь, сунул ему под нос сто восьмую страницу договора.
- Вы должны мне десть процентов от маржи, - засиял доктор. – Можете просто перевести на карту, и дело с концом.
 Вася внимательно прочитал несколько пунктов договора, что подписал не так давно сам же. Согласно им, он и правда, теперь должен доктору Переображенскому, отдавать с каждой коммерческой сделки десять процентов от маржи.
- Хитрые вы тут моржи собрались, - с досадой сказал Вася. – А у меня еще НДС вообще-то. И НДФЛ с арендой складов и оборудования.
- Вот именно поэтому, не двадцать, а десять процентов от маржи, - сказал довольный доктор и сердечно с Васей попрощался, скинув тому смс-кой номер своей банковской карты.
 Как человек верующий, Вася понимал, что обналичка – это плохо. Но как человек разумный, он понимал, что если тратить обналиченные деньги примерно в тех же местах, где они и заработаны, никто особо от этого не проиграет. Наоборот, все только выиграют. Ну, или почти все. Вася решил сходить к священнику и посоветоваться с ним, как поступить по совести.
 Священник, вскинув свои брови, авторитетно заявил, что ему это совершенно безразлично, так как весь наш народ все равно теперь проклят за кощунственный фильм про царя, который забавлялся с балериной. И что не сегодня – завтра “проклятие божие да падет на всех нас”, и обналичивай – не обналичивай, а все равно уже никому не помочь. Карнавальные наряды сменятся на траурные, потекут реки крови, придет Антихрист с его войском. Но победит все равно Христос! Так и сказал. Вася быстро скумекал, что к чему, вызвал скорую помощь и покинул священника. Решение, впрочем, принял. Сам.
4.
  Вася проснулся рано утром и по привычке начал скалить зубы на восходящее солнце. Чесалось в паху. Почему-то хотелось кокаина, который он никогда не пробовал. А так же хорошего вискаря и дорогую, даже элитную, проститутку.  Как он понял, это давала о себе знать чужая муладхара. Он напрягся и вспомнил свой ночной сон. В нем какой-то маленький мужик висел на огромных тестикулах и просил выпустить его обратно, “потому что он больше так не будет”.
 “Странный сон”, – подумал Вася и стал искать в интернете  элитную проститутку.
  Приехала девушка по имени Жанна, в костюме стюардессы, требуя за свои услуги неприлично много рублей в час.
- Какие-нибудь дополнительные услуги интересуют? – деловито спросила Жанна. – Избиение плетью, избиение палкой, копрофагия, копрофилия, копрофобия, золотой дождь? Серебряный дождь? Может быть эхо москвы?
- Мне нужен кокаин, - вкрадчиво сказал Василий.
- А ты точно не мент? – насторожилась девушка.
- Точно, - ответил Вася.
- Тогда ладно, - Жанна высыпала прямо на стол внушительную гору кокаина и буквально на несколько секунд упала своим очень красивым лицом в стол. Вернее, в эту гору.
  Василий поступил точно так же. Ему очень понравилось. Он поступил так еще пару раз.
- Я сейчас! - выкрикнул он и выбежал из дома как угорелый.
 Он бежал в сторону винного магазина, сшибая дорожные знаки, заботливо установленные мэрией, и скалил зубы уже почти полуденному солнцу.  Скупил в магазине весь виски. Купажированый, односолодовый – вообще весь.  И так же скалясь, прибежал домой.
  Нужно сказать, гора кокаина, лежащая на столе, ощутимо уменьшилась. Поэтому Вася сразу же воспользовался ею. Выхлестав три бутылки виски, он влил в проститутку еще четыре. Надел или, скорее даже, одел презерватив. И приготовился заняться безудержным сексом.
- Задерни хоть шторы, - насколько это было возможно после четырех бутылок виски, кокетливо попросила проститутка.
 Вася задернул, и у них началось. Это было долго. Это было страстно. Это было круто. Это было даже с видениями. Когда Вася закрывал глаза, ему мерещился мужик, раскачивающийся на огромных тестикулах в такт его фрикциям. А когда открывал, мерещилась Жанна, но уже почему-то оплывшая, постаревшая и от кого-то беременная.
  Закончив свое дело, Василий, извиняясь, был вынужден сообщить, что презерватив порвался. Проститутка задумалась на мгновение, затем погрузила свое лицо в кокаин и совершенно трезво и уверенно сообщила:
- Я буду рожать. Сама! Денег мне не нужно! У меня все есть! Я рожу сына! Он станет великим. Он поведет за собой народы! Я все поняла! Я завязываю!
  После этого она прикончила почти весь кокаин, три бутылки виски и голая выбежала из квартиры.
 Вася посмотрел на остатки порошка, убрал его весь своим носом, запил остатками алкоголя и понял, что умирает.  В груди стало больно, а на душе обидно и тоскливо. Умирать не хотелось, ведь совсем недавно он получил второй шанс. Вася с грустью посмотрел на плотно занавешенное окно. Наконец, в голове у него щёлкнуло и он, воспрянув духом, подбежал к нему. Остервенело сорвав шторы и скалясь своими зубами-батареями на закатное солнце, Вася почувствовал, как из челюсти прямо в грудь потекла приятная волна живительной энергии, а сердце ровно и монотонно забилось.
- Пиздец, я робот, - подумал Вася.
Он отдышался и вышел на улицу.
5
 Коммерческая жилка никуда не исчезла, поэтому Вася, чтобы не платить десять процентов профессору, буквально за десять минут, на коленке, заболтал некоммерческий фонд.
  “Российский некоммерческий надгосударственный фонд по борьбе с мудаками” – так он его назвал. Сделал все так юридически грамотно, что не подкопаешься. Хоть оружие детям продавай, хоть наркотики недееспособным – настолько все грамотно получилось. Затем Васю стала подъедать совесть. Все-таки доктор ему жизнь спас, а он того теперь каких-то жалких десяти процентов лишает. Не по-людски это.
  Пошел к доктору Переображенскому,  всерьез решив передать тому права на фонд. Тот же, услышав слово “некоммерческий”, разбираться не стал. Посчитал, что Вася решил его кинуть. В намерении истребить Василия, из кармана достал пистолет, но занервничал, схватился за сердце и, скалясь зубами на солнце, умер. Зубы-батарейки доктор, к сожалению, поставить себе не успел. Все собирался, но то одно, то другое. То, вообще, третье – какие там зубы?
 Вася, раздосадованный тем, что убил своего спасителя, снова отправился к священнику. Решил, видно, что слуга божий сумеет использовать васино детище во благо человечества.
  Увидев священника, он понял, что тот не врал про проклятие. И его, священника, оно, видно, настигло первым. Тот стоял возле столба и лаял на Васю. Хотел укусить, но Василий увернулся и вдарил ему по морде. Священник заскулил жалобно и скрылся под кроватью.
 Совсем пригорюнился Василий Степанович. Пошел к врио губернатора. Тот права на фонд охотно взял, но тут же в кабинет ворвались люди в масках, с автоматами и корочками разных цветов и размеров. Все перерыли, врио увели. Васю и права на фонд почему-то оставили.
 Тогда пошел Василий к тому злосчастному пруду, в котором погиб донор его – Гуру Авафлешвар. На месте трансформаторной будки, вернее, прямо на ней, стояла статуя Гуру, вылепленная из дерьма и глины, вокруг которой водили хороводы с открытыми ртами его многочисленные последователи.
  Вася посмотрел на них и, размахнувшись, зашвырнул весь пакет документов на фонд борьбы с мудаками в самый центр пруда. Бумага намокла, все размылось и развалилось. Что-то утонуло. Что-то съели рыбки, что-то утащили чайки. “Видно, с мудаками бороться не возможно”, - заключил Василий и побрел прочь от пруда, где не переставали бесноваться последователи Авафлешвара. По обрывкам доносящихся фраз, он понял, что те ждут пришествия своего Учителя в новом обличие. И якобы он уже идет к ним. Один, самый молодой и шутливый, даже принял за него Василия, но тот отмахнулся от подвижника и убежал.
  Василий Иванович брел по парку, по привычке скалясь на солнце, собирал бутылки в старый пакет и пугал своей челюстью случайных прохожих. Он понимал, что в любое время может все это прекратить, просто перестав улыбаться солнцу. Но, не смотря на это, Василий шел по дороге, собирал бутылки в пакет и улыбался.
  “Не такой уж большой срок пятьдесят лет, - думал Вася. - Поживем – увидим, вдруг еще что интересного придумают эти британские ученые. А может и я им чем-то помогу”...