Сегодня я проснулся с мыслью о будущем. Я неторопливо встал, натянул футболку. На кухне меня ждала Набокова Мария. Я спросил: какой сегодня день? Не судьбоносный ли вторник, тот самый день падения Римской Империи? Набокова качнула головой. Это означало, что доставка с алли экспресса обламывалась, срок защиты покупателя истек.
Я налил ванну, добавил шампуня для пены. Ванна наполнилась пышной пузырящейся прохладой. Я плюхнулся в нее, как мешок с дерьмом.
Я оделся и выбежал на улицу. Бомжи снували возле мусорки, небо накрывало тошно-серым прессом, под ногами таял мокрый снег. Сделав грустное лицо, я поплелся в пятерочку. На кассе стояла кассирша, золотая диадема поблескивала на ее плече. Я достал платиновую карту тинькофф и оплатит нескафе голд.
Вернувшись к Марии я рассказал ей увиденное. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я понял, что диадема оказалась из песни "время и стекло" - ты меня не тролль - любимой ее песни.
Я заварил нам обоим по чашке нескафе. "Послушай" - сказала Мария, пока тебя не было звонили с работы. Я достал телефон и открыл хэдхантер. Появился новый отклик на вакансию придворного шута. Шутники, подумал я, и включил тридцать третий канал.
По нему показывали мультик про Вована козленочка. Тот момент, когда Вован испил из лужицы. В какое страшное время мы живем - подумал я - то был вторник 410 года - день падения Римской Империи.