3. Всемирный день защиты животных
Уличный фонарь лупит в глаза как на допросе и шторы не спасают. Когда окно закрыто – душно как в аду, а когда открыто – холодно. Даже в пижамке. Бессонница перекрутила простынь и одеяло в жгуты. Соня поднялась, чтобы привести постель в порядок и попытаться уснуть вновь.
Оказалось, что поцелуй с Кристиной – это как приложиться губами к паре холодных слизняков. Голливудские фильмы и эротические фанфики к такому не подготовили. Теперь-то, конечно, всё представлялось логичным – с полуживым телом ничем особо не позанимаешься. По крайней мере пока то не напьётся кровушки. Соня винила в своей недальновидности Стефани Майер.
Может быть это тоже её первый поцелуй? Нет, у такой красавицы – не может быть. Возможно, первые «подопытные» просто не поняли в чём подвох в виду… неопытности. Может быть Кристина всё прекрасно понимает и поцеловала её, чтобы остудить пыл и предупредить глупые фантазии? Или она всё прекрасно понимала, но хотела поцеловаться не смотря на такую подставу? Считаюсь ли я теперь лесбухой из-за счёта один–ноль?
Как только шум внутри головы наконец прекратился, уступая место дрёме, шуметь стало снаружи головы. Соседи по многоэтажному бараку решили послушать музыку в этот поздний час. Громко. Очень громко. Треки никогда не доходили до конца – один сменялся другим уже спустя минуту, причём часто тем же, что играл две минуты назад. Эта чехарда какофонии становилось ещё мразотнее, когда звук стал с равными интервалами становится то тихим, то оглушительным, будто кто-то медленно поворачивал регулятор громкости сначала до упора влево, а потом до упора вправо. Влево, вправо. Влево, вправо.
При максимальной громкости окна начинали чуть слышно дребезжать. Кто-то из жильцов старомодно застучал по батарее, но не помогло. Соня щурилась в потолок покрасневшими глазами.
Девочка долго ворчала, ворочалась, затыкала уши подушкой, потом резко вскочила и высунулась из окна. Во всём доме свет горел только в одной квартире на пятом этаже. Она прыгнула обратно под одеяло.
У нас первая квартира на втором этаже, справа вторая, напротив по лестничной площадке третья и четвёртая. На третьем – пять, шесть, семь, восемь. На четвёртом – девять, десять, одиннадцать, двенадцать. На пятом – тринадцать… Наш домашний телефон заканчивается на сорок два. Сороктри-сорокчетыре-сорокпять. Сорокшесть-сороксемь-сороквосемь-сорокдевять. Писят-писятодин-писятдва-писяттри. Пятьдесят четыре.
Она достала Ворпал из чехла и набрала номер. Телефон всё звонил и звонил, долгие безрезультатные гудки дразнили, но наконец кто-то на том конце провода всё же поднял трубку:
– Ал-ло блять?
– Добрый вечер. Старший сержант Иванова, отделение полиции Сахаранска – загнусавила Соня, пытаясь сделать свой голос повзрослее и померзостнее. – Что это у вас за праздник такой в начале октября? День защиты животных?
– Здравствуйте! Нет, товарищ-полицейская, нет никакого праздника!
– Правда? От жильцов дома номер один по улице Космонавтов поступило несколько жалоб на громкую музыку, доносящуюся именно из тринадцатой квартиры. Мне кого-нибудь к вам направить или сами успокоитесь?
– Так я же… я же… Да!
– Что «да», мужчина?!
– Простите, мы потише сделаем.
– Вы уж постарайтесь, а то мне как-то напрягает такой ерундой заниматься ночью на дежурстве. И без этого дел хватает.
– Простите. Всё сделаем.
«Сержантка» завершила вызов и шум действительно как отрезало.

В три часа утра сквозь сон стали прорываться всхлипы зажигания. Не приходя в сознание, Мышкина подумала, что у кого-то просто не получается завести свой старенький, полуживой, но верный мотоцикл.
«Мотоцикл» заводился минуту, две, пять, десять, двадцать, пол часа. Истощённый мозг осознал, что объяснение с мотоциклом нелегитимно и проснулся.
За окном не светили ни фонари, ни окна, ни луна, ни звёзды. Одинокая лампочка горела лишь в салоне Опеля красно-тусклого цвета, припаркованного прямо под подъездом номер один. Дома номер один. Аккурат под окном детской комнаты квартиры номер один.
Лысый человек за рулём будто баловался со стартером. Наверное, от таких повторяющихся завываний двигателя можно крышей поехать, но мужичок со спокойным видом исправно продолжал своё дело. Он бы подружился с тем ебланом из тринадцатой квартиры, который крутил громкость туда-обратно.
Девочка накинула халат и уже хотела выскочить из подъезда, чтобы отчитать лысого, но остановилась в дверях – возникла мысль, что малолетка в пижаме и халате, пристающая к незнакомцу посреди ночи – это стыдно, опасно и проституция. Кроме того, на улице сейчас холодно – в таком виде можно замёрзнуть, простыть и умереть.
Соня вернулась к себе в комнату, накинула поверх халата одеяло и приготовилась выскочить на улицу в своём «белом плаще», словно Супер-Соня, охраняющая сон жителей улицы Космонавтов… но осознала, что так выглядит ещё глупее.
Сознание прояснилось и предложило пойти разбудить родителей, но этот план выглядел как-то неэффективно. Соня пришла на кухню, открыла окно, уставилась на Опель, попыталась взорвать его взглядом. Безуспешно.
Скользкий, холодный ночной воздух обдавал лицо. Казалось, до блестящей лысины в салоне рукой подать. Казалось, можно схватить эту игрушечную красную машинку, взять и выкинуть куда подальше за крыши хрущёвок. «Извините! Извините!! Извините!!!» – обречённо попыталась позвать водителя девочка. Безуспешно. Может найти какой мелкий камешек, чтобы швырнуть и привлечь внимание?..
Автолюбителя передёрнуло от испуга – пара куриных яиц разбились с такой силой, что заляполась треть лобовухи. «Дать в морду!» – была первая мысль хозяина опеля, но затем он заглушил двигатель от греха подальше, осознав, что видимо кто-то захотел дать ему в морду первым. Неизвестно кто из них двоих сильнее и правее.
Мужчина вышел из машины, закурил, стал изучать окна, пытаясь понять откуда упали яйца. Света нигде не было. Может быть оставалось лишь мгновение до того, как из всех окон разом обрушится град куриных яиц. И на автомойке будут над ним смеяться…

Девочка спрятала пачку яиц обратно в холодильник и вернулась в кроватку с упадническим настроением, гадая что разбудит её в следующий раз. Может в Сахаранске с вечера возвели мечеть и минарет, и в пять утра улицы наполнит пение муэдзина, призывающего на утреннюю молитву?
Снилось как сержант Иванова в роли прокурора просит суд наказать Соню, после чего предъявляет скорлупу яйца Д-2 как оружие преступления. Соня вместо того, чтобы оправдаться кутается в одеяло и говорит: «Ну ещё пять минуточек, пожалуйста». Судья стучит молотком и приговаривает Соню к прослушиванию русского репа. Соню привязывают к креслу, ставят перед ней поднос с хирургическим инструментами, а шепеляво-гнусавый голос с коматозной интонацией уже начинается кашлять модной, молодёжной лирикой о пацанах, тёлках и судьбе-злодейке. В последний момент на выручку приходит Супер-Соня. Героиня проламывает стену. На фоне клубов белого дыма и ослепительного света она произносит свою знаменитую кетч-фразу «Преступление – шум, приговор – смерть», затем освобождает преступницу от оков, подхватывает на руки и взмывает с ней в небо на фоне рассвета.
В половине пятого утра муэдзин не запел, но песню своего народа жителям дома номер один решила исполнить автомобильная сигнализация…
Ууиии! Ууиии! Ууиии! Ууиии! Ууиии! A’у! A’у! A’у! A’у! A’у! A’у! ууууууУУУУУ! ууууууУУУУУ! ЫЪ! ЫЪ! ЫЪ! ЫЪ! У-и! У-и! У-и! У-и! Уи! Уи! Уи! Уи!

В шесть часов утра началась война. По крайней мере судя по лязгу и грохоту металла. При ближайшем рассмотрении из окна детской, оказалось, что звуки принадлежат мусоровозу компании «Дермондис», оперирующему клешнёй для опорожнения контейнеров у подъезда. Грузовик через день приезжал в непроглядную рань, чтобы поработать будильником у мирно спящих граждан. Махина маневрировала между шеренг припаркованных машин, выполняя работу. Проезжая мимо одного из автомобилей…
Ууиии! Ууиии! Ууиии! Ууиии! Ууиии! A’у! A’у! A’у! A’у! A’у! A’у! ууууууУУУУУ! ууууууУУУУУ! ЫЪ! ЫЪ! ЫЪ! ЫЪ!
Когда клешня задвигалась, мусоровоз начал истошно пищать, как бы предупреждая окружающих о соблюдении техники безопасности. Писк будто соревновался с сигнализацией: «ПИ! ПИ! ПИ!». «У-и! У-и! У-и! У-и! Уи! Уи! Уи! Уи!» – отвечала она ему, отказываясь сдавать позиции.
Через пару часов наступило утро. Ворпал включил будильник и заиграл песню «Солнце взойдёт» из мультфильма Бременские музыканты.

Отец ежедневно оставлял после завтрака творческий беспорядок. На кухне было две солонки. Классическая, в виде пиалы, стояла на подносе у плиты вместе с сахаром, а обычная, бочонок-с-дырочками – на столе рядом с салфетками и перечницей. Творческий процесс приводил к тому, что обе солонки переносились в сторону от своих мест, начиная образовывать утреннюю экспозицию. Доподлинно неизвестно зачем для приёма пищи требовались именно две солонки.
В подставке для ножей торчала кухонная лопатка. Дверца ящика, в котором хранились чай, кофе и лекарства была распахнута настежь. Яичная скорлупа лежала на раковине в таком месте, что если там вырезать дыру, то скорлупа упала бы аккурат в мусорное ведро под раковиной. Здесь же стояла пара кружек с чёрными насыпями использованного молотого кофе. В самой раковине валялись остатки еды. Мойки требовали вилка, ложка, два ножа и кухонные ножницы. Те самые, которыми американцы, например, режут индейку при готовке. Мышкины не ели индейку на завтрак. К экспозиции порой добавлялись продукты, не спрятанные в холодильник, посуда, неубранная на полку или в раковину, очистки от овощей и фруктов, хлебные корочки, признанные опасными для здоровья, половина конфеты, половина яблока и прочее. Соня вздохнула и принялась убираться.
Порой ей казалось, что вся проблема в ней самой, в том, что она девочка. Может родись она мальчиком, порядок и чистота за обеденным столом и в квартире в общем не представлялись чем-то естественными и принципиально важным. Обычно привести всё в порядок на кухне занимало от десяти секунд до десяти минут. Пустяк. Капля в море. Капля в море Китайской пытки каплей.

Прежде, чем заняться какими-либо делами, Соня решила принять душ. Над головой раздалось что-то похожее на выстрел киношного пистолета – стоило только воспользоваться выключателем, и лампочка покончила жизнь самоубийством.
– Пап!.. Пап!.. Пап!.. Лампочка перегорела! Пап!
Сергей лежал на диване в наушниках и играл на ноутбуке в Candy Crush. На фоне, в окошке с YouTube, шла некая остро-социокультурно-политическая дискуссия, как бы намекающая, что власти нелегитимны, но вот-вот придёт время, и они получат по заслугам. Одновременно в комнате работал старый большой ЖК-телевизор, ещё из тех в которых не делали интернет-карту и USB-входы. Хотя семья платила дополнительные деньги за интернет-телевидение, папа смотрел всегда один и тот же канал – Euronews. Ну как «смотрел» – обычно он так и лежал, глядя в ноутбук, а рядом вновь и вновь, в бесконечной петле из бегущих строк, заголовков рубрик, строгих костюмов, и пикетов, повторялись новостные сюжеты.
– Пап!
– Что?
– У нас лампочка перегорела. Поменяешь?
– Поменяю.
Соня ещё некоторое время постояла у папы за спиной и пошла за покупками. Вернувшись, она пересмотрела за завтраком короткометражный мультфильм «Дарю тебе звезду» 1974 г., а потом села делать домашнее задание. В голове гудел туман и домашка никак не давалось. На алгебру и физику Соня тупо забила, решив списать их у Кристины, которой точные науки давались не в пример лучше. Близилось время выхода. Оказалось, что свет в душе так и не работал.
– Пап!!
К этому времени, мужчина оставил косынку и YouTube и играл в браузерку, где сменяли друг друга цивилизации, строились и рушились империи, а цифровые города расцветали и объединялись в кланы.
– Что?
– Ты не вкрутил лампочку.
– Ну да, не вкрутил… Я помню, что ты говорила, не надо мне напоминать.
– Я хотела принять душ.
– И?
– Так лампочка в душе перегорела.
– Соня, ну дык ты бы сказала, что нужно прям вот срочно сейчас менять лампочку. Тебе же не три годика. Если так нужно, могла бы просто принять душ с открытой дверью или поменять лампочку сама.
– Хорошо. Где у нас хранятся лампочки?
– Не знаю. Позвони маме. Это она тут всем заведует. Как спрячет что-нибудь в квартире, так потом хрен найдёшь.
– Она же сейчас работает, наверняка с пациентами занята. Как я до неё дозвонюсь?
– Соня! А я, по-твоему, сейчас не работаю?? Мне же тоже надо решать дела, проверить почту, написать людям, договориться о встречах. Не успеваю ничего, а из дома уже через пол часа выезжать надо. Мне хотя бы кофе успеть попить.
– Ладно... не важно.
Соня отправилась к себе, чтобы собрать учебники. Телефон мамы предсказуемо не отвечал. Принимать душ с открытой дверью или в темноте ей казалось диким, а потом она поняла, что ей уже будет даже некогда нормально высушить голову. Школьница схватила вещи и поторопилась на занятия, забыв прихватить зонтик.
Подъезд пах то ли бесстыдством алкоголика, то ли безответственностью ЖКХ. Канализация стабильно засорялась раз в месяц, что приводило к ужасной вони.

Школа №1 красовалась своими кафельными стенами на фоне блуждающей по небу непогоды. Пытаясь побыстрее сдать куртку в гардероб, Соня получила от кого-то в бок локтём.
Вместо приветствия Кристина взяла лист А4, приложила его к лицу и надела поверх очки, чтобы получилась «маска»:
– Я женщина-невидимка!
– Ага.
– Ведь ты не видишь меня!
– Ага.
– Да ладно, клёвая же шутка. Что, слишком плоско? – невидимка разоблачилась. – Соня чё ты такая кислая прямо с утра?
– У тебя не найдётся резиночки?
– Нет.
«Ещё бы. Нахрена резиночка кому-то с идеальной шевелюрой».
От влажной погоды волосы у Сони сами-собой некрасиво завивались и пушились. Поэтому до школы она дошла уже пуделем.
Вторым уроком стояла физкультура. Представилось как физрук строит класс, а затем объявляет: «Тема сегодняшнего урока – как быстро стать липким и уставшим, а потом отсидеть ещё три урока. Очень важно не принять с утра душ, а потом даже не взять с собой резиночку не смотря на свои тупые волосы.». «И не у кого, сука, нет ни резиночки ни заколки как назло!» – выкрикивал физрук чуть ли не прямо в лицо кому-то из строя будто сердитый прапорщик.
– Это точно.
– Что «это точно», Мышкина? – прапорщик с классным журналом наперевес остановился в замешательстве.
– Просто волосы… я подумала… – она ненавидела себя за подобные ежедневные выпадения из реальности.
Физрук не двигался с места и реально ждал ответа, но ситуацию спасла вынырнувшая из раздевалки опаздывающая Кристина.
– Кажан, ну что это такое?! Встань в строй. Блин, ты что, губу где-то рассадила?! Это у тебя кровь?
– Это не моя… то есть, какая ещё кровь, вы что? Это эта… помада.
– Помада?
– Да, конечно, – она быстро утёрлась платком и втиснулась между Соней и Розеткиной. – Ранеткина тоже ещё в раздевалке. Ей вдруг поплохело, но вроде отпустит с минуты на минуту.
– Ага, понятно, да. Со здоровьем шутить нельзя. Начнём занятие.
Во время дождя, старый зал с дощатым полом, валяющимися тут и там матами и разделяющей его огромной толстой сетью, вызывал ассоциации с трюмом корабля. После пары упражнений, сделанных для галочки, классы разделился на мальчиков, играющих в баскетбол и на девочек, играющих в волейбол. Пространство наполнилось повизгиванием кроссовок. Кристина запрыгала в свои коротеньких спортивных шортиках точно молодая козочка. Оставшиеся, физически неподготовленные тюфяки обоих полов слонялись по углам или уселись на лавках. Как, например, Соня. Лентяйка залипла в смартфон… до того момента как ей в голову прилетел баскетбольный мяч. Мяч врезался с такой силой, что она ударилась затылком о стену. Казалось, стены закачались, как если бы спортивный зал наконец отправился в плаванье, а к горлу подступила тошнота как от морской болезни.
Выслушав перемешанные друг с другом опасения учителя за её здоровье, обвинения в нарушении техники безопасности, предложения пойти в медпункт и причитания о том, что смартфону не место на уроке, Соня решила скрыться в раздевалке. На мгновение ей захотелось спрятаться от посторонних глаз и поплакать, но она решила не давать волю чувствам.
Бледная словно белый налив Ранеткина поглаживала горло, недовольно щурясь на своё отражение в зеркале:
– …Может со щитовидкой чего? О, Мышкина. Ну и видок. Тебя комбайном переехало?.. Говорю, погано выглядишь. Хм… Физрук ничего не сказал про меня?.. Все как-то вышли, а я что-то затормозила, закопалась в вещах, а потом у меня голова закружилась… У нас что-то проверяют или все делают что хотят?.. Мышкина, ну чё ты уселась и молчишь как идиотка?
– Нет, не говорил, не проверяют.
– Ясно…
Ранеткина продолжила рассматривать себя в зеркало, а потом как-то странно попрыгала перед ним, будто проверяя как при этом подскакивают сиськи, плотно затянутые в футболку.
– Мышкина.
– Да?
– Ты так сильно похудела. Тебя половина класса не узнала на линейке.
– Спасибо.
– Только так и ведёшь себя как бука. Завязывай с этим. Грудь на месте доски не вырастить, но вот стать приветливей совсем не сложно. Приветливость девушкам к лицу. Это так, чисто дружеский совет.
Ранеткина вышла в зал.

Соня забыла списать алгебру потому, что не привыкла списывать уроки, и сразу же заработала в плечи заветные два балла – учительница решила устроить свою фирменную моментальную проверку домашнего задания.
Физику Соня успела списать, но звёзды сошлись так, что её вызвали к доске. Грамотно объяснить решение задачи и теорему она не сумела. Учитель долго не отпускал школьницу на место:
– Мы знаем, что при взаимодействии воздействуют друг на друга оба тела, – доносилось из-под пышных моржовых усищ. – Не бывает такого, чтобы одно тело толкнуло другое, а второе в ответ никак не отреагировало бы. Мы знаем, что если мы пинаем мяч, то мяч в ответ пинает нас. Другое дело, что мяч имеет намного меньшую массу, чем тело человека, и потому его воздействие практически не ощутимо. Мышкина, что тут непонятного?!
Соню передёргивало всякий раз, когда учитель говорил «мяч». Она бы поспорила, что воздействие мяча на человека практически не ощутимо.

Оставались русский язык и литература.
– Как тебе? – Кристина протянула смартфон с открытым Instagram.
Привлекательная девушка c талией как бы говорящей «мне не нужны внутренние органы» тыкала в кадр ногам лани.
– Нормальная – Соня смачно зевнула, разглядывая фото, – клофелиновая проститутка.
– Мне начинается казаться, что тебе не нравится Instagram…
– Ипподром по торговле еблом.
– Мышкина, блин! Ты как скажешь. Я теперь понимаю, откуда берутся анекдоты про подъездных бабок, у которых все прохожие наркоманы и проститутки. Кто тебе так успел насолить в шестнадцать лет? Может, я не знаю, у тебя случилась какая-то несчастная любовь?
– Любовь — это болезнь.
– В смысле болезнь?
– В смысле как ящур. Она проходит в МКБ под кодом Ф, шестьдесят три, девять. Ещё могут быть осложнения в виде венерических заболеваний.
Кристина растерялась и онемела от такой ударной дозы неразбавленного подросткового ангста после обеда. Она приподнялась с места и стала своим видом напоминать кошку, покачивающуюся перед прыжком.
– Ты чего?
– Приготовься к шоковой терапии…
Кошка схватила шею нюни в замок одной рукой, а кулаком другой принялась тереть ей макушку:
– … Я выдавлю из тебя эту готскую поебень!
– Айайайайайай! Кристина, отпусти! У меня и так башка болит!
– А ещё меня готкой обзывала!
Соня с ужасом осознала на сколько она в действительности физически слабее подруги.
– Мышкина, Кажан! – на школьниц зло смотрели красные очки cat-eye. – Ну-ка прекратили эти джунгли! Девочки, а ведёте себя как шпана!
– Здравствуйте, Карлкар…
– Здравствуйте, Клара Карловна.
– Мышкина! Ты написала маркером на стене в женской раздевальне, «Большая грудь может наполнить руку мужчины, но только маленькая может наполнить его сердце».
– Нет.
– Это утвердительное предложение.
– С чего вы взяли, что это я?
– Я узнаю твой почерк из тысячи.
«Охренеть можно, я же без петелек писала»
– Вы так говорите, будто судмедэкспертизу провели.
– Что ты скажешь в своё оправдание?
«Что всяким Ранеткиным с их коровьем выменем нечего обзываться на других досками».
– Не виновна.
– Я знала, что ты это скажешь. Будешь добровольцем на следующий субботник. Я уже знаю, чем тебя занять.
– Да ё-моё!
– И не забывай, мой маленький хозяйственный вредитель, что у тебя есть характерный психологический почерк. Выражать недовольство надменно и исподтишка. Никогда не забуду, как ты после неудачного сбора денег на шторы, черканула подошвой туфельки знак Зорро на двери кабинета. Да-да, я всё знаю.
Раздался звонок на урок. Карнавалова направилась к учительскому столу.
– Во класучка… но ты тоже хороша. Могла бы допереть написать печатными. Ты чего? Совсем что ли загналась? Надо почаще тебя драконить, а то живьём сгниёшь от своего депресняка.
– Не надо меня драконить! Кристина. У каждого есть недостатки… за которые их хочется придушить, – раскрасневшаяся Соня принялась поправлять стог на голове. – Но это не повод душить их.
– Разве? Какой у меня недостаток, за который бы меня хотелось придушить?
– У тебя настолько плоский юмор, что им можно зарезаться.
– Да ладно.
– На прошлом уроке английского, помнишь, завязался какой-то тупой разговор, и кто-то сказал «жалко, что не у нас». Ты решила повыделываться, но не сказала «жалко – у пчёлки», а ляпнула «жалко – Englishman in New York». Такую шутку не поймёт никто и никогда в жизни.
¬ Но некоторые смеялись.
¬ Ты, наверное, хотела сказать, некоторые мальчики смеялись.
– Так это…
– А помнишь, как на прошлых выходных в лапшичной я отобрала у тебя фломастер потому, что ты хотела дорисовать цену в меню напротив фразы «Внимание! Чрезмерной употребление алкогольных напитков…». И уже начала ставить точечки.
– Они сами виноваты, что разорвали фразу между страницами.
– Мышкина! Кажан! Я вам не мешаю?! У нас тут урок как бы начался. Рассадить вас надо.
Урок как бы начался. Чёрно-белые люди на фотографиях в учебнике были наряжены в карандашные ермолки, пейсы, нарукавные повязки со свастиками, рога, ордена и пиратские двууголки. Или то шляпа как у Наполеона? За окном всё собирались тучи.

Уроки окончились. Подружки прорвались через столпотворение у гардероба и с облегчением выскочили на улицу.
– Соберись! Сейчас будем запускать новый тренд на Tik-Tok! – Кристина держала в руке лист-А4. – А на подложку потом поставим какую-нибудь песню про человека-невидимку, чтобы до всех дошло! Давай, давай, а то дождь опять вот-вот начнётся!
– Мы не могли это сделать за целый день в школе?
– Так мне только что это в голову пришло.
Она дала Соне свой смартфон, и та принялась снимать как вампирша кривляется и импровизирует, показывая на камеру свою утреннюю шутку про женщину-невидимку. Дубль, дубль, ещё дубль. Наконец актриса осталась довольной, и оператор решила проверить отснятый материал:
– Подожди… ты же была в кадре. Как такое может быть? Ты и вправду как настоящая невидимка… не понимаю. Чертовщина какая-то.
– Эй, ну! – Кристина уткнулась в экран, чтобы оценить, что получилось. – Чё ты меня так по-злому подкалываешь? Я же там сейчас всю душу вкладывала. Ты же сняла и нормальное видео?
– Кристина, слушай… это и есть нормальное видео. Клянусь тебе, ты только что была в кадре и тут тебя нет!
– Шутка, повторенная дважды, не становится от этого в два раза смешнее.
– Нет же, посмотри сама! Вот же! Вот где ты сейчас стояла. Точное место!
– Блин, перестань.
– Ты не веришь? Да как бы я, по-твоему, подделала это?!
Подруги уставились друг на друга с непониманием. Наконец Кристина недовольно вздохнула, забрала обратно свой смартфон и подытожила:
– Если ты считаешь, что это тупо, так бы и сказала. Я думала, эта бабуйня с невидимкой прикольная. Не знаю, у тебя, наверное, просто реально какое-то хуёвое настроение сегодня.
– Подожди! Слушай, возможно это связано с тем, что ты вампир!
Кристина насупилась и отвела взгляд в сторону:
– Да что за говно на тебя нашло… Ты же единственный человек, который знает секрет. Моё состояние — так себе тема для шуток. Прикинь, если бы я реально ко всему прочему ещё и в зеркалах не отражалась…
– Но ведь…
– Ты что обиделась за то, как я тебе растормошила на русише? Я типа любя.
– Нет, я…
– Тогда чего тебя заело? Не смешно. Не страшно. Подъёбка не удалась. Всё, баста.
– Но это правда.
– Блин… мне было приятно, когда ты назвала меня сказочной. Мне такого никто не говорил. Но я не сказочная идиотка. И не страшная сказочка детям на ночь…
Кристина отвернулась и зашагала по направлению к парку:
– До понедельника.
– Подожди, давай поговорим. Не будь ты как мужчина.
– Мы поговорим, когда ты придёшь в себя.
У Сони аж челюсть отвисла. Начался дождь. Забыть дома зонтик – непростительная ошибка для жителя Сахаранска. Вода хлынула как из ушата, но ненастье почти сразу же отступило. Будто то был и не дождь вовсе, а гигантская машина, проехала по гигантской обочине и окатила прохожих у пешеходного перехода из гигантской лужи. И всё это в замедленной съёмке.
Девочка побрела домой, выжимая рукава свитера и встряхивая волосами. По дороге она рассчитывала встретить того самого чёрного кота, что постоянно перебегал ей дорогу и покормить его, но рандеву не состоялось. Что ж, может дождь спугнул. Значит в другой раз… Неожиданно, за спиной раздалось истошное, кричащее «мяу!», наполненное болью.
Видавшая виды женщина в поношенной одежде, и зомби-сотрудник ЖКХ с «печатью мудрости» на лице пытались заарканить бедное животное в громадный самодельный сачок жуткого вида и держали наготове палку с гвоздём. Доходягам посчастливилось прижать кота к стене в месте для свалки крупного хозяйственного мусора, среди выброшенной мебели, мешков, битого стекла, ящиков и прочего хлама, который так и не вывезли утром. Котик сжал всю волю в кулак, превозмог страх и попытался из последних сил вырваться из окружения отчаянным рывком, но мужик ударил его ногой под дых, вернув обратно.
Внезапный, необычно сильный порыв ветра разметал по улице мусор, оставшийся от утреннего опорожнения контейнеров. Пластмассовая тара забарабанила, катясь прочь, зашуршала смятая бумага упаковок. Соня почувствовала, как её кровь превратилась в муравьёв, которые забегали под кожей, а сердце лопнуло, высвободив чёрную жижу. Жижа вскипела, вспенилась и подступила к горлу, готовясь вырваться наружу. Она сжала кулак, развернулась и зашагала назад.
– Разносит хрясь везде тут, срёт везде под домом и во дворе! – женщина бросила палку, но промазала. – Надобно все окошки в подвал заколотить, чтоб никакие коты в туда не сувалися!
Соня просунулась мимо людей, и взяла кота на руки. Он не шипел и не царапался, а лишь обнял её лапками. Его задняя ножка висела будто повреждённая. Девочка осторожно погладила усатого пытаясь успокоить:
– Неудачный день, котейка? Школьница в чёрном перебежала дорогу?
– Девочка, ты что делаешь?! – возмутился обескураженный зомби. – Положь кота!
– Оставь кота!
– Подзалупного творожка, живодёры. Он мой. Зачем он вам? – голос Сони начал звучать холодно, надменно, монотонно. – Зачем вам мой кот?
– Ты как со старшими разговариваешь?!
– Чего-чего? Вы, может, думаете я вас боюсь, уродцы кунскамерные? Я сказала это мой кот. Был одет в именной ошейник. Выгуливала его, с поводка сорвался. Или может вас в школе не учили, что коты домашние животные, а не дикие?
– Чё это ещё за сказочки бля?
– Не сомневайся, работник, что завтра же от меня поступит жалоба, правдивость которой подтвердят мои родители и друзья семьи, о том, что ты как дворовая собака набросился на моё домашнее животное, а когда я, бедный ребёнок, попыталась его спасти, ещё и в позу встал. И доебаться в показаниях будет вообще не до чего. Так что вы ещё повыёбывайтесь тут на меня – будете вспоминать этого кота до конца своих дней.
– Я мать! – бросила женщина фразу на автомате, не думая.
– Так иди выблядков своих в подвалах замуровывай. Работник, я не услышала твою фамилию.
Инстинкты людей дали сбой – в бледной щуплой девчушке не было ни капли страха, она не собиралась делать ни шагу назад, стояла среди битого стекла и буравила их взглядом исподлобья. Они добрых секунд пять просто беззвучно хлопали ртами словно золотые рыбки в аквариуме, раздуваясь от злобы словно рыба-ёж.
– Да пошла ты нахуй! – мужчина утопил взгляд в землю, отвернулся и быстро засеменил прочь. – Поахуевали все бля, на бутылку не заработать.
– Я в ЖЭС позвоню! Я милицию вызову! – женщина поспешила за мужчиной, как бы рассчитывая, что он передумает, вернётся и задушит всех котов и школьниц. – И отлов вызову на этого кота твоего, шлюха малолетняя!
Она всё оглядывалась назад, до последнего надеясь утолить кровожадность, мечтая, что спасительница всё-таки отпустит животное. Этого не случилось. Соня прикрыла кота от непогоды курточкой и зашлёпала по осенним лужам домой. Её колотило от мокроты, ветра и собственного поступка.

На долгожданных выходных, Светлана Мышкина получила в своё распоряжение сразу два новых пациента – нежданного домашнего питомца и больную дочь. Будто ей не хватало того, что домой регулярно приходилось таскать всякие больничные карточки, МРЭК и прочие записи.
Ребёнок стабильно поддерживал в своём организме температуру не менее тридцати семи градусов, кашлял и с трудом спал, жалуясь на сильную боль в горле при каждом сглатывании слюны. При этом Соню больше интересовало здоровье котика, чем своё. «Надо его вымыть». Кхе, кхе. «Надо сводить его к ветеринару и проверить ножку». Кхе, кхе. «Надо купить ему лоточек, чтобы ходил в туалет». Кхе, кхе. «Я в Интернете прочитала, что надо купить для него пипетку от блох и накапать на холку». Апчхи! В свою очередь, кот постоянно спал с новой хозяйкой, благодарно урча и излучая позитивную энергию.
 – Ты же знаешь, что коты — это лечебные животные, мам. Это он так помогает мне выздороветь. Кошки мурчат на такой частоте, которая нормализует давление и сердечный ритм.
Врач посмотрела на градусник и вздохнула:
 – Я знаю только то, что они приходят спать в самое горячее место в доме. Сейчас, очевидно это место ты, – она стряхнула ртутный столбик и спрятала прибор в футляр. – Трижды за день пшикни в горло Фарингосептом. Если горло всё равно будет беспокоить, рассасывай таблетки Анзибела. Можешь попробовать сделать себе молоко с мёдом. Он на кухне в нижнем ящике возле окна. Если так и будешь температурить пока я не вернусь – прими Ибуклин. Пока не хочу давать тебе Аугментин, пусть организм сам справляется.
Светлана ощупала и осмотрела второго пациента:
– Господи, под шерстью кот как велосипед. Удивительно, что он не сдох от голода...

Что касается главы семейства, то изменения в квартире он заметил только на третий день. Из детской доносилась песня группы Браво: «…Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт, а пока наоборот – только чёрному коту и не везёт…». Сергей открыл дверь туалета и замер, чуть не выронив из рук ноутбук. На унитазе справлял нужду здоровенный чёрный кот. Кот выпучил зелёные глаза и раскорячился на стульчаке. Как горгулья.
– Извините… – мужчина поприветствовал животное кивком головы и закрыл дверь уборной. Потом подумал и оставил дверь приоткрытой. – Соня!
– Этот ёжик будет жить с нами! – послышалось из детской.
– Имя хоть у него есть?
– Хороший вопрос. Луной его не назовёшь потому, что это мальчик…Куронэко – масло масляное. Феликс – слишком очевидно. Адриан Агрест – слишком пошло…
– Чую, этот кот будет огромной чёрной дырой, куда деются наши деньги, – отец зашёл к дочке, чтобы не разговаривать через стену.
– Это, папа, не какой-то там кот! Это учёный кот – Соня сидела в винтажном кресле-качалке и ела йогурт. – Как у Пушкина в Руслане и Людмиле. А ещё он чёрный и сливается с тенями… как ниндзя.
– То есть, это японский кот из Лукоморья?
– Я назову его Лук… Нет! Лурк! Как «крадущийся» по-английски. Тем более, это звучит как «мурк»!
Лурк скользнул в комнату между ног Сергея и прыгнул к Соне на коленки.
– Ути-пути, кто это у нас такая щекастая ниндзя? – девочка почесала кота под шеей и дала облизать баночку от йогурта, за что тот сразу с удовольствие принялся. – Пап, ты же одобряешь, что у нас появилось домашнее животное?
Сергей замотал головой с недовольным видом и бессильно выпалил:
– Да!
– Отлично, – Соня громко высморкалась в платок.
– Тебе не пора собираться в школу?
– Я болею, пап. Пока никакой школы. Может вообще всю эту неделю буду дома сидеть.
В первые же дни о себе дали знать странные привычки Лурка. Кот упорно пробовал сесть за стол вместе с людьми и лез под руку хозяевам вместо того, чтобы есть из миски на полу. Порой он пользовался унитазом вместо лотка, а иногда раковиной, что ужасно бесило родителей. Также Лурк подолгу молча сидел на одном месте, пристально наблюдая за людьми в комнате, чем пугал Светлану и Сергея. Сергей готов был поклясться, что Лурк смотрел EuroNews по расписанию, брезгливо разворачиваясь и уходя в другую комнату точно тогда, когда начинался повтор новостных сюжетов.
В понедельник кот проходил мимо лежавшего на полу пульта и случайно наступил на него лапкой, переключив канал на National Geographic. Затем лёг под телевизор и прислушался к документальному фильму о жизни в центральной Африке. Сергей не стал переключать канал.
Во вторник Лурк словил в квартире неизвестно откуда взявшуюся мышь и принёс её Светлане. Та чистила картошку над мусорным ведром. Женщина сначала испугалась, а потом похвалила кота. Тогда Лурк взял и положил трупик грызуна прямо в ведро. Светлана решила вынести мусор и только затем продолжила заниматься готовкой. «Твой кот, похоже дрессированный какой-то. У меня ещё такое чувство, что ему лет пятнадцать, не меньше», ¬ сказала она дочери.
Этим же вечером причина столь необычного поведения животного раскрылась для Сони.

Кот сидел на низеньком столике в детской и никуда не двигался, будто чего-то ждал. Соня сделала шаг влево. Кот повернул морду вслед. Соня сделала пару шагов вправо. Кот повернул морду вслед.
– Чего это ты на меня так смотришь?
– Спасибо, что спасла меня.
Ноги подкосились. Падая, Соня зацепилась за полку. Полка хрустнула, ломаясь у крепления и отсыпала пару книжек на голову. Девочка встала и, под наблюдением питомца, проверила звук Ворпала, настольную лампу, заглянула за занавески, в шкаф, под стол, в окно, за телевизор, проверила ещё пару мест на предмет скрытых устройств и любителей розыгрышей. Наконец она подошла к коту, прощупала ошейник, шёрстку, но ничего не обнаружила…
– Ты что, ищешь престидижитатора? – пасть двигалась точно под слова.
– Ёшкин кот…
– Сибирский, – питомец говорил низким голосом с шуршащей хрипотцой.
Дверь в комнату открылась:
– Дочя, ну вот как ты умудрилась-то?! Хоть не ушиблась? Ладно, попрошу отца… может саморезов загонит. Ты уже ела?
– Да.
– Что ты ела?
– Сельдерей и йогурт.
– Ясно. Иди поужинай по-человечески.
Дверь в комнату закрылась.
– Я бы, кстати, тоже не отказался отпотчевать по-человечески, – зашептал Лурк. – У тебя уста дрожат. Мне думалось, если ты дружишь с упырём, то попроще всё воспримешь… Ты бы вправду пошла, поела. Приём пищи снимает тревогу.
– Вампир и говорящий кот это не одно и то же.
– Тебе виднее, спору нет.
– Может быть, я сошла с ума?
– Тогда у тебя очень скучные галлюцинации. Говорящее животное… какая пошлость.
Соня застыла на некоторое время, пытаясь осмыслить свой предыдущий опыт с новой перспективы…
– Ё-моё, ты видел, как я мастурбирую!
– Будь добра, говори тише, а то люди взаправду решат, что ты умом тронулась, и ведёшь разговоры сама с собой.
– И ты молчал?!
– Право не знаю, что на это ответить… Ты видела, как я себя вылизываю. Квиты ли мы теперь, хозяйка?
– Соня, ужин сейчас простынет!
– Сейчас иду! Ты ведь всё ещё будешь говорящим, когда я вернусь?
– Буду.
– Никуда не уходи! – бросила она, покидая комнату.
– Договорились. Отменяю все встречи.
Так в жизни Сони стало ещё больше сказочного.

Отрицая догадки о демонах, духах, инопланетянах, гостях из параллельного мира и оборотнях, Лурк утверждал, что он всего-навсего кот. Правда, феноменально умный кот, проживший уже больше сотни лет. Похожее на себя животное он встретил лишь однажды ¬ на острове Мэн в Ирландском море. То был мангуст по кличке Джеф. Джеф также прекрасно разговаривал по-человечески и владел многими премудростями, в том числе магического характера. Добиться от кота какой-то конкретики помимо странного сравнения себя с каким-то там английским мангустом никак не получалось.
– Эх, вот бы мне бы тоже бы научиться по обмену какими-нибудь премудростями... – Соня, завернувшись в плед, покачивалась в кресле-качалке, сёрбала чай с молоком и мёдом, слушала байки кота и то, как за окном свистит северный ветер и дождь постукивает о подоконник.
– Вот бы? Я удивлён, что мы до сих пор не начали.
– Серьёзно?
– Кроме шуток. Предстоит лишь подобрать предмет, который мы зачаруем, чтобы накладывать заклинания с его помощью. Например, волшебную палочку, колоду карт, шляпу или книгу заклинаний. Здесь на твоё усмотрение. Через полгода сможешь не пойти в школу, а полететь. Однако не воспринимай это как напутствие. За такие трюки у всех на виду раньше могли сжечь, а теперь отправят на опыты.
Соня посмотрела на Ворпал, зачехлённый в книжку-обложку, подаренную Кристиной:
– Говоришь, книга заклинаний…
– Так, книга заклинаний. На страницы можно записать слова силы, на которые откликаются духи-помощники из иного мира.
– Как на счёт смартфона заклинаний? Sim-карта или карта памяти сойдёт за книгу?
– Телефон?? ¬ кот быт не готов. ¬ Такого никогда не было.
– Ты только что говорил, что можно вообще шляпу заколдовать. Почему шляпу можно сделать волшебной, а симку нет?
– Я не говорю, что так нельзя сделать. Я не знаю, возможно ли это. Повторюсь, так никто никогда не делал. Звучит очень странно.
– Лурк, волшебная палочка, шляпа или книга — это прошлый век какой-то. Современный человек может забыть дома ключи от квартиры или кошелёк, но один предмет с ним всегда точно ¬ смартфон.

Пятница началась со звонка Карнаваловой, недовольной, что Соня не спрашивала ни у кого домашнее задание по русскому языку и литературе в течение недели. Благо, другим учителям было по барабану. Соня сказала, что всё наверстает и вспомнила о единственном человеке, к которому должна была бы за этим обратиться. Раздался звонок в дверь…
На пороге стояла Кристина.
– Привет.
– Привет.
– Болеешь?
– Немного.
– Будешь завтра в школе?
¬ Завтра суббота, Кристина.
– А, ну да. Суббота — это здорово.
– Ага.
– Слушай, тут такое дело… – Кристина мялась на месте и стыдливо отворачивала взгляд. – Неделю назад, когда я, ну, хотела записать видео на Tik-Tok и оно не вышло... Я тогда на выходных попросила папу помочь с видео. Видео вышло только со второго раза потому, что, ну, в первый раз...
– Тебя не было видно на записи.
Кристина ничего не ответила, а лишь виновато вытаращилась на подругу своими голубыми глазищами. Соня тяжело вздохнула и стала в коридоре боком, приглашая гостью в дом. Вампир сделала шаг вперёд и щенячье выражение на её лице мгновенно сменилось испугом. Она бы, наверное, побледнела в этот момент, если бы могла:
– Не получается...
– Да, оказывается видео теперь не всегда получаются...
– Да нет, не получается зайти в дверь!
– Что? – Соня отошла ещё дальше, мол, проход свободен, иди уже.
Кристина продолжала стоять на месте и делала какие-то странные судорожные движения, пытаясь двинуться вперёд. Это выглядело, как если бы гипнотизёр запретил ей переходить невидимую линию или невидимая палка била по локтям и коленям, наказывая за любое движение. Девочки переглянулись и одновременно закрыли рты руками от шока.
Двери лифта раздвинулись и на лестничную клетку вышел Сергей Мышкин:
– Кристина, привет. Пришла навестить Соню? – Он поравнялся с ней, собираясь зайти в квартиру. – Ну что вы устроили сквозняк? Заходи, пожалуйста. Дамы вперёд.
Услышав приглашение, Кристина чуть не впрыгнула в коридор, будто у неё были пружины на туфельках и облегчённо выдохнула.

Подруги переместились в детскую. Кристина сидела под стеной, закутавшись в плед, и выглядела как человек переживающий похмелье. Время от времени она косилась на Лурка. Соня отпивала успокоительный чай с ромашкой сначала из одной, а затем из другой чашечки – той, от которой гостья отказалась.
– Ты не рассказывала, что у тебя есть кот.
– Только появился.
– Не могу поверить, что это на самом деле со мной происходит.
– Почему?
– Это же… не научно.
– Не научно??
– Да. Такого не может быть. Так не бывает. Вещи не становятся невидимыми на фотографиях ни с того ни сего. Это не объяснить никаким преломлением света. И это жуткое оцепенение перед порогом квартиры…мне так страшно было только когда мне снились кошмары про охотников на вампиров. Самый настоящий паралич.
– То есть, до этого тебя не удивляло, что ты живёшь без еды на сколько-то там грамм крови в месяц и у тебя ледяное тело? То было строго научно.
– Откуда ты знаешь, что у меня всё время холодное тело?
– Ну так мы… ну… мы… – Соня пыталась что-то изобразить руками и губами.
Кристина смотрела вопрошающе, не понимая намёка.
– …поцеловались, – наконец родила она.
– Да, точно. А что это прям так сильно чувствуется? Когда ты целовалась с другими, их губы были намного теплее моих?
– Ну, я не знаю…
– В смысле?
– Кристина, понимаешь я как бы… не целовалась ни с кем до этого.
– О… я не знала. Ты просто так смотрела на меня, на губы. Твоё сердцебиение и запах наводили на мысли. Я, если что, не такая. Девушек обычно не целую. Но я не осуждаю, если тебе девочки больше нравятся. Думала, тебе будет приятно. До этого из мальчишек никто не жаловался. Я совсем не задумывалась, что это твой первый поцелуй и для тебя он будет как лёд. Я думала в шестнадцать лет все как-то уже расцеловались…
¬ Ты не поверишь!.. Пойду отнесу чашки на кухню, ¬ Соня почувствовала, что ей необходимо сделать паузу на пару минут.
На кухне отец смотрел за ужином телевизор. Показывали повтор старой передачи «Умнее ли вы пятиклассника?», где гости соревновались в эрудиции с обычными американскими школьниками, которые всё ещё хорошо помнили школьную программу в отличие от большинства взрослых. Соня взялась вдумчиво мыть две маленькие чашечки и ложечки.
«Нужно было бы по аналогии сделать шоу «Сексуальнее ли вы восьмиклассницы?». На сцену выходят девушка лет под тридцать и Ранектина с Розеткиной в коротеньких шортах и майках, которые еле закрывают животики. Судьи просят снять макияж, побеждает молодость. Прожекторы, джингл, статист показывает зрителям табличку «аплодисменты», дети получают по тысяче очков, что отражается на их цифровых табло, и переходят в следующий раунд.
Кристина, конечно, права — сейчас как раз самое время для поцелуев и всего такого. Скоро мы станем старыми, двадцатилетними, трудоустроенными и никому не нужными. Но я просто не могу вот так вот просто. Это же личное. Нужно же узнать человека. Что я должна бегать как все остальные девочки за Валиком Чаадаевым как героиня гаремника? Тоже мне кудере. Или дать шанс всем остальным, страшненьким мальчишкам за их неординарную личность, выработанную во время игры в Fortnite? Лучше уж вправду с Кристиной целоваться. Не уверена, что мне вправду хотелось бы чего-то большего. «Я, если что, не такая». Блин, Кристина, я может тоже не такая, но надо! Тут как бы вообще всё сложно, блин…»
– Соня… она, наверное, чистая уже, – отец с взволнованным видом наблюдал как дочь трёт несчастную фарфоровую чашечку полторы минуты.
¬ Да… пожалуй, ¬ Соня спрятала посуду в сушку и отправилась обратно.

Кристина закуталась в плед как в паранджу и теперь напоминала не человека с похмельем, а человека с ломкой – кажется её колотило.
– Соня, это продолжается! Сначала камера меня снимает через раз, потом я не могу зайти в дом, пока меня не пригласят, а теперь!.. Теперь!.. Только не смейся.
– Да? Теперь?
– Я понимаю язык животных!
Соня недовольно посмотрела на Лурка.
– Не могут не отметить, хозяйка, что твоя реакция на говорящего кота была посмекалистее.
– Кристина — Лурк. Лурк — Кристина. Ты что хотел, чтобы у неё сердце стало??
– Соня, у неё не может стать сердце и кровь ударить в голову ей тоже не может. Не сочти за грубость, но ты могла отрекомендовать нас друг другу ещё с порога… хотя, признаю, дар речи она потеряла. Туше.
Глаза Кристины напоминал два блюдца, она высунула клыки и глупо двигала ртом как кошка, завидевшая муху. Соня опустилась на коленки и взяла холодные ладошки подруги в свои:
– Это говорящий кот. Ему больше ста лет, и он будет учить меня магии… Теперь мы обе будем сказочными… – Соня улыбнулась, – …идиотками.
Соня пригласила Кристину залезть под свой котацу, убеждая что он якобы успокаивает нервы.
Результатом вечера стало селфи на троих. Получилось сделать и видео, где кот будто специально смотрел прямо в камеру в последний момент перед фотографией. Выглядело очень забавно. Люди ставили лайки, оставляли комментарии.
Комментарии с пошлым флиртом типа «а вот и моя будущая жена» Кристина ехидно высмеивала, поднимая себе настроение. Поднимало настроение и то, что она теперь не одна. Не только потому, что её первая подруга не стала таить обиду по мелочам. Не только потому, что она точно поддержит в трудную минуту, но и потому, что Соня теперь такая же аномалия. Возможно сверхъестественное решение для сверхъестественных проблем было где-то рядом. Это придавало Кристине уверенности в завтрашнем дне, не давало паниковать из-за тех изменений, что с ней происходили.

В воскресенье ночью наконец подошло время для создания волшебного предмета – звёзды сошлись. На выходные как раз приходилось и тринадцатое число месяца, и полнолуние.
Перед тем как проводить ритуал, Соня решила успокоить мандраж и расслабиться.
Сергей открыл дверь ванны. Лурк свернулся в раковине как в кроватке. Комнату освещали ароматические свечи, расположенные вокруг пенного озера. Из озеры, будто голова Несси, высунулась нога дочери. Разноцветные пузырьки полетели в стороны. Смартфон играл классическую музыку.
– Соня, это что??
– Это Марш оловянный солдатиков, – она поправила чалму из полотенца на голове, взяла веточку винограда и съела ягодку. – Чайковский.
Сергей в недоумении закрыл дверь, забыв о том, что хотел вымыть руки. Светлана, идя с кухни, сунула мужу лампочку:
– Поменяешь как она закончит. Ещё, чего доброго, у неё разовьётся заскок принимать ванну при свечах.

Луна в окне горела красным, будто то был Марс, который летел ударить Землю. Листы А4 образовывали белое полотно на полу комнаты. Из них как из мозайки Соня выложила сложный, витиеватый рисунок магической печати. Вокруг печати стояли четыре зажжённые свечи, в центре лежала еле заметная sim-карта, обрезанная под формат микро.
Под контролем Лурка, Соня дочитывала из своего дневника заклинание, записанное на неизвестном языке:
– ...Лилалур, устанзадо, фо ша! – Она торжественно захлопнула блокнот. – Ну что, теперь правильно? Надеюсь, мне не придётся в четвёртый раз прокалывать палец для крови и читать это десять минут.
– Не будь такой нюней. Другим приходится тяжелее.
– Тяжелее?
– Как минимум у них нет неограниченного запаса крови девственницы.
Соня надулась.
Внезапно каждая свеча загорелась пламенем своего цвета: красного, голубого, жёлтого и зелёного. Листы начали тлеть и разваливаться прямо на глазах, будто под струёй природного газа. Они поползли в центр комнаты, к симке. Остатки бумаги не собирались в обуглившуюся кучку сора ¬ ошмётки начали впитываться внутрь крошечного золотистого кусочка технологии, исчезая без остатка. Меньше чем за минуту вся печать исчезла, впитавшись внутрь sim-карты.
Свечи погасли как от щелчка выключателя. Соня подняла симку, зажав её между большим и указательным пальцем и всмотрелась в неё как в драгоценный камень. «Камень» был ледяным на ощупь, от него тянулась еле заметная полоска сизого дыма. Девочка открыла слоты Ворпала, достала карту памяти, вставила на её место вторую sim-карту и запустила смартфон.
Устройство спросило пин-код и показало стартовый экран. Лурк прыгнул ближе и попытался разглядеть что-то своим чёрно-белым зрением.
– Как понять, сработало или нет?
Кот не успел ответить – стали приходит SMS-ки с текстом «сейчас вам будут высланы настройки». В списке задач возникла загрузка приложения «2Souls Store». С номера +13 49 17 39 26 поступил звонок.
– Моси моси, – растерялась Соня.
– あなたは日本語を話しますか？
– Ээээээ... то есть я имела в виду алло.
– Так вы всё-так говорите по-русски, госпожа Мышкина, – сменил язык низкий мужской голос.
– Кто это?
– Один из ваших новых слуг. У нас договор с Лурком, а теперь, получается и с вами.
¬ Это кто? ¬ встрял кот.
¬ Кажется кто-то из твоих знакомых.
– Чудо чудное, значит сработало.
– Соня Сергеевна, не отвлекайтесь, мы не можем поговорить в любой момент. Если вам понадобиться консультация, пожалуйста, попробуйте дозвониться по этому номеру телефона. Желательно в ночное время суток и в одиночестве. Для всего остального, загружайте соответствующие приложения из нашего каталога. Если что-то не будет срабатывать, думаю, Лурк поможет вам разобраться.
¬ Но как вас зовут?
¬ У меня нет имени. Приятно познакомиться.
– И мне…
– Удачного колдовства. Будем на связи.
– Спасибо… и вам также.
Голос повесил трубку. Соня добавила +13 49 17 39 26 в список контактов. Она задумалась как подписать контакт, ведь не названный контакт и так был «безымянным» и в итоге нащёлкала «Тот человек» после чего сохранила номер.
– Это не человек, Соня.
– А кто это?
– Дух.
– Ну… теперь будет человек. Он сказал, что ты мне поможешь разобраться… если что, – она осмотрела Ворпал как что-то что видела впервые в жизни.
– Тут такое дело, что это ты скорее будешь помогать мне разбираться. Волшебный мобильник… кто бы мог подумать, – Лурк почесал себя за ухом задней ногой. – Нужно чтобы ты купил пипетку от блох как хотела… Шухер.
– А?
– Шухер.
Светлана открыла дверь.
– Соня, ты почему не спишь? Уже почти час ночи.
– А ты почему не спишь?
– Как ты собираешься завтра в школу вставать?
– Как ты не помнишь, что мне во вторую смену?
– Почему ты сидишь так посреди комнаты?
– Почему ты не стучишься?
– Почему ты разложила свечи на полу? Я же сказала тебе их спрятать.
¬ Почему эм, ты эм… сейчас, секунду.
¬ Соня, сейчас же ложись спать!
Дверь закрылась. Соня показала язык куда-то в темноту.
– Какой теперь план? – Лурк перестал чесаться.
– Выспаться.
– Ну вот и хорошо. Для такого плана заклинания не нужны.
– Отнюдь. Ещё как нужны, – с улыбкой чертёнка Соня занесла палец над Ворпалом.
Вскоре в каталоге 2Souls Store обнаружилось приложение «Проклятья». Минута и вот иконка с головой чёрной лошади переливалась глянцем на среди других ярлычков Android. Интерфейс выглядел интуитивно-понятным. Здесь можно задать расписание, здесь добавить фотографии, здесь указать описание события…

Утром, во дворе разыгралась сцена. Дорожно-транспортное происшествие. Водитель красного опеля ругался с водителем мусоровоза «Дермондис». Сержант ГАИ осадил мужчин и начал делать записи. Мимо шла школьница, которая почему-то несла сумочку с учебниками прямо перед собой, будто показывая, что она направляется в школу в первую смену, а не специально проходит мимо:
– Между прочим, мусоровоз обычно приезжает чуть ли не в шесть утра. Он так опять кого-нибудь заденет, а потом концов не сыщешь.
– Чё блин?! – Возмутился сотрудник «Дермондис», но от школьницы и след простыл.
– Точно, точно! Так всем машины перебить можно, а потом ещё и платить откажутся, не смотря на ГАИшный протокол! – водитель стал красным как его автомобиль.
– Машины вообще не должны быть припаркованы ближе, чем за пять метров от бака, – парировал мусорщик.
– Какие нахуй пять метров?!
–Так, товарищ! Попрошу вас соблюдать! – Гаишник оторвался от записей. – Без этого, понятно да?
– Посмотрите на площадку перед домом! Тут не метры, а сантиметры! Тут тогда машин вообще стоять не должно. Давайте тогда спросим у жильцов, должны ли они ради мусоровоза, который в шесть часов утра приезжает, не парковать машины во дворе? Если кто-то водить не умеет, то может в нормальное время тогда приезжать, а?
– Приезжаем по расписанию.
– Да тут дворника иногда в такое время нет, чтобы контейнер выкатить! Что ты мне сказочки рассказываешь?! Хорошо, что ещё крыло не разворотило!
– Так, товарищ, я же сказал! – Вновь попытался вклиниться гаишник, но безуспешно.
– Я не собираюсь эту херню терпеть. Пять метров! Вон места в бордюрах. Ты ещё на детской площадке иди малых подави своим грузовиком, умник! Она тоже тут за пять метров! А то, что баки от окон за метр стоят это ничего?! На это норматива нет?! А? Если так не получится, взыщу в гражданском порядке. Всех жильцов подключу. Не на того напали!
Мужчины не знали, что сегодняшнее утро не задалось не у них одних. В тринадцатой квартире у музыкального центра перегорел элемент питания. В девятой квартире, стоило лишь поднести сверло к стене, и оно сломалось будто по волшебству, повредив что-то в креплении дрели. В седьмой квартире собачка испугалось чего-то незримого в тёмном углу комнаты. Она то молчала, то тихонько скулила, то тихонько рычала на пустое пространство целых два часа. Хозяева места себе не находили от такого необычного поведения любимца. Думали, съел что-то не то. В пятой квартире жена неожиданно нашла заначку мужа, спрятанную за книгами в домашней библиотеке, и передумала устраивать скандал. Пока.
Что касается квартиры номер один, то в ней царила бодрость.
Соня решила приготовить кухню к завтраку. Девочка сделала пару фотографий творческого беспорядка, затем нажала на иконку приложения «Полтергейст», оформленную в виде старой метлы, и набрала сообщение в открывшемся диалоговом окне. Программа показала полосу загрузки, а затем объявила: «будет сделано». Соня торжественно вытянула руку словно дирижёр на концерте и щёлкнула пальцами.
Раз, и солонки оказались на местах, два, продукты вернулись в холодильник, а хлеб в хлебницу, три, мусор отправился в мусорное ведро, четыре, кружки избавились от кофейной гущи и повисли вымытыми на крючках, пять – тарелочка с маленькими галушками приземлилась на скатерть. Одна из галушек сама обдалась в сметане и прыгнула в рот чародейке, когда та садилась за стол. Соня не забыла угостить и Лурка. Кот прыгнул к своей миске и начал жадно слизывать сметану.

В детской комнате из LCD-экрана Эдита Пьеха пела: «Как теперь не веселиться не грустить от разных бед – в нашем доме поселился Замечательный сосед…». Соня танцевала в стиле твист. Она приподняла за передние лапки сидевшего на столике Лурка, подключая его к пляске.
«…Мы с соседями не знали и не верили себе, что у нас сосед играет на кларнете и трубе. Пап-пап па-ба-да-па пап-пап. Па-ба-да-па пап-пап…»
Девятиклассница так и отправилась в школу в хорошем настроении.
– Интересно, чего это наша Соня такая весёлая с утра? – сегодня Светлана вернулась домой к обеду. – Прям пританцовывает. Не помню, когда её видела такой.
– Напакостила кому-нибудь.
– Сергей! Ну что ты такое про дочь говоришь!?
«…Пап-па-да-бу-да Ла-ла-ла- ла-ла. Пап-пап па-ба-да-па пап-пап.»