0-2.1

— Ну что, вы чувствуете себя героем или убийцей?
— Я чувствую, как у меня кровь плещется в сапоге.
— Радуйтесь, не каждый передовой кавалерист отделается легкой царапиной. - усмехнулся Ален, первый меч семьи Эронов.
Молодой человек, облаченный в легкие пластинчатые кожаные доспехи лишь недовольно фыркнул.
— Займите селение, утешьте тех, чьих родных мы сегодня забрали и объявите о моей вечерней речи. - стерев пот с лица рукавом туники, скомандовал юный Лорд.
Очень аккуратно, рассчитывая приземлиться на одну ногу, он спрыгнул с коня. Один из солдат подхватил его под плечо.
— У этого городка никогда не было названия, как говорят. — обратился к нему пожилой мужчина в монашеской рясе.
— Мы потеряли двадцать четыре человека в битве за город, который даже не имеет названия? - грозно посмотрев на монаха, через зубы процедил он.
На улице стояла жаркая и сухая погода. Засохшая земля беспомощно трескалась под солдатскими сапогами. Пыль была повсюду: на изрезанных старых доспехах, на красивых синих штандартах, на испачканных кровью рукавицах.
Стая ворон неутомимо кружила над недавним полем битвы, то и дело подлетая к оставленным без внимания павшим воинам. Едва проросшая в сухой земле трава окрасилась в красный. Эти птицы всегда слетались на тяжелый запах мертвечины. Небольшой отряд складывал тела в повозку и отвозил к свежевырытой братской могиле.
— Этот свой! - завидев как здоровый мужик кидает труп в синем плаще в повозку, окликнул его извозчик.
— Под каждого копать будем, до ночи провозимся. - пробурчал тот в ответ.
— Сир Ален пересчитает могилы и людей, тогда точно понадобится еще одна.
Грузный мужчина оскалился и с силой вытащив тело за ноги, бросил его обратно на сухую землю.
*
Разместившись в городке, лорд Тиммион Эрон собрал всех своих советников в единственном каменном доме во всей округе.
— У нас еще почти сотня солдат, мы можем идти дальше, взять еще пару деревень, забрать у них продовольствие и вернуться сюда. — предложил Ален.
Его жидкие русые волосы, завивающиеся и почти достающие до плеч, поблескивали в свете масляных ламп. Наспех почищенная черная туника все еще была испачкана пылью и темными пятнами крови.
— Нет, мы больше не участвуем в открытых сражениях. — возразил Тиммион, с недавнего времени ставший главой семейства. — слишком много наших людей пало за десяток коров и кучку деревянных домиков возле реки. — юноша сам заматывал заработанный в битве порез на ноге.
— Эти земли плодородны, люди через пару недель будут лояльны к вам так же, как и другие ваши подданные. Зачем в таком случае вообще было выходить из долины?
Молодой лорд сидел на стуле, закинув раненую ногу на ногу. Снятый сапог, весь испачканный кровью, сох где-то на крыльце. Завязав узел из слегка пожелтевшего бинта, он затянул повязку чуть выше щиколотки и аккуратно поставил ногу на пыльный деревянный пол.
— Я хотел показать им, что за каждого нашего мы заберем десятерых. Но держать оборону в пустом поле мы не сможем.
— При всем уважении, Бог дает нам эти земли, мы не можем просто уйти и отказаться от подарка.
— Этот подарок стоил нам двух дюжин человек, Илем, не забывайте, не все в этом мире достается с помощью магии или молитвы. — вступил в разговор сир Ален.
Тим вопросительно взглянул на своего телохранителя.
— Это место почти не охраняется, вся наша армия в Долине, я бы не рисковал вашей жизнью в таких сомнительных делах.
— А это было не сомнительным?
— Как знать, мы продвинулись на восток. Узнали, что воевать эти клоуны не умеют. Мое мнение: нужно или вырезать здесь всех и сжечь все что горит, или ждать гостей в укреплении.
— Не хочу прослыть сумасшедшим убийцей. - Тиммион глубоко вздохнул. - Илем, вдохновите людей на работу, с завтрашнего утра за хозяйство отвечают только женщины и дети, остальные займутся укреплением города.
— Как вам угодно! - кивнул старик.
— Деревянный частокол, пара вышек по восточной границе, переносим людей ближе к реке. Стены изнутри засыпьте песком или землей, чтобы встать там с луками.
Встав из-за стола, монах поклонился.
— Ваша сегодняшняя речь?
— Да, но про работу объявите вы. Люди должны любить меня, и они будут это делать. Даже немного недолюбливая моего богослова.
*
Вечерняя речь главы семейства Эронов прошла великолепно. К счастью, почти все погибшие солдаты только терроризировали эту деревушку. Мясники лорда Бьерна и его подданных устанавливали свои порядки и обворовывали крестьян на востоке от Долины уже почти год.
Если не брать в расчет зверское убийство одного из дальних родственников лорда Эрона, частые жалобы и просьбы о помощи местных крестьян послужили предлогом для этой небольшой кампании.

С самого утра солнце нещадно пекло закутанные в туники головы работающих. Чистое голубое небо расстилалось далеко за горизонт. Словно стук дрозда, отовсюду доносились удары топоров. Во всем городе стоял приятный запах свежесрубленного дерева.
Бросив сидеть в ратуше, Тим скинул с себя промокшую от пота тунику и, прихрамывая, отправился на улицу.
— Милорд, как ваша нога? - посмотрев на своего лорда как на провинившегося ребенка, спросил Ален.
— Проходит. - открыв тяжелую дверь, ответил он. - Спасибо.
Покрасневшие от солнца лица солдат в мгновение приняли серьезный вид. Опустив топоры, они вопросительно уставились на лорда.
— Есть лишняя пара рук. - подняв руки вверх, словно сдаваясь, он подошел к остальным.
Тим был хорошим сыном, примером для своего брата и каждого ребенка в Долине Эронов. Его отец умер два года назад, возвращаясь из дипломатической поездки в центральный город и столицу материка — Отмир. Он был отравлен или подхватил какую-то неизлечимую болезнь, совет старейшин столицы пообещал принять меры: найти и разобраться с виновными, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки.
Их земли были обширными и богатыми, люди жили в достатке. Хорошие урожаи, именитые ремесленники, сильная армия - торговля в Долине процветала, прокладывая пути со всего материка. Многие бежали от тиранов и шли на поклон Элдуину Эрону, давали ему все клятвы, которые только знали. Земли хватало всем, лишние руки никогда не помешают, всех беженцев тут принимали как своих. Разбойников тоже хватало, но крепкая рука Элдуина душила шайки бандитов в зачатке, не в пример погрязшей в коррупции столице.

Пугающий климат.
Прошло трое суток, деревянный частокол был почти закончен. Собранные на скорую руку смотровые вышки немного покачивались, но на первое время этого должно было хватить. Коричневые, местами белесые деревья прижимались друг к другу засохшей бечевкой и вкапывались в землю.
Поднялся легкий ветерок. Едва серые тучки, словно догоняя друг друга, мчались куда-то на север. Голубое небо скрылось за рваным одеялом облаков.
Над городом повисла оглушительная тишина. Лишь тихий стук капель по крышам еще спящих деревянных домиков нарушал всеобщее спокойствие.
—Всем вставать! Работа не ждет, лентяи! — Задорно закричал один из караульных, расхаживая по улице.
Дождь становился сильнее. Воздух наполнился запахом мокрых опилок и такой долгожданной холодной свежестью.
После трех дней работы под палящим солнцем дождь был как раз кстати. Выходившие на улицу люди расставляли руки и наслаждались моментом.
Но прошло несколько часов, дождь так и не прекращался. Размякшая земля превращалась в кашу, в которой увязали сапоги и тяжелые бревна. Работа встала. Поднявшийся сильный ветер покачивал смотровые вышки и покосившиеся старые дома.
Дверь в ратушу распахнулась и с грохотом захлопнулась. До нитки промокший сир Ален убрал волосы с лица.
— Лорд Эрон! Двое разведчиков пропали.
— Как пропали? — удивился тот.
— Они пошли в патруль на север, должны были вернуться час назад. Бьерн не смог бы так быстро сюда добраться, думаю это кто-то другой.
— Сворачиваем стройку, все по домам. Бери пятерых людей и ждите меня рядом с ратушей. Скажи капитану, пусть сделает то же.
Уставшие, но довольные лишним перерывом люди расходились по домам. Известие о пропаже разведчиков воспринималось несерьезно: мало ли куда их занесло в такой ливень. Но сир Ален знал своих людей и был уверен в неладном.
—Капитан! — перекрикивал дождь лорд Эрон — Вы замыкаете строй. Если что отступайте и предупредите всех.
— Вам лучше не идти в авангарде на этот раз. - возразил он, на что получил строгий взгляд лорда.
—Приказы здесь отдаю я.
— Капитан прав. - крикнул Ален - Лорд Эрон, вы рискуете жизнью, ради чего? Геройства?
— Нет, ради вас. И вы больше не спорите со мной. — Тим положил руку на рукоятку меча.
Отряд разделился, первая шеренга растянулась вдоль поля и быстрым шагом двигалась вперед.
— Господи! — крикнул один из солдат.
— Что там? — подбежал Ален. — О черт... — протянул он.
На земле лежал труп разведчика, его горло было перекушено клыками, а плечо разодрано до кости.
—Странно, волки в такую погоду не охотятся. И на ногах укусов нет. — заметил Ален, разглядывая труп.
Кровь смешивалась с дождем и бежала по земле маленькими красными ручейками.
— Забери тело, пусть тебя подменит один из отряда капитана. Быстрее, не стой ты на месте! — подгонял солдата Лорд Эрон.
— Тут что-то не так.
— Надо вернуться, сир. Вдруг второй еще жив?
— Вряд ли, посмотрите на эти укусы. Пасть у этого волка размером с медвежью.
— Может это и был медведь?
— Сзади! — крикнул Ален и отбросил лорда в сторону.
Из водяного тумана выпрыгнул странный зверь, бегущий на двух лапах. Издалека он напоминал человека с волчьей головой.
Стоявший рядом солдат успел только поднять меч и закричать, как тут же был убит мощным ударом огромной лапы в шею. Кровь окрасила мех чудовища в бордовый цвет.
Отряд одновременно обнажил клинки.
— Тварь! — послышался голос Алена.
Взмах меча. Кисть существа свалилась на землю. Второй лапой оно сбило воина с ног, ранив его в бок. Чудовище взвыло от боли, издав ужасающий рычащий звук.
Лорд Эрон сделал резкий выпад, но промахнулся. Даже без одной руки монстр оставался мощным и ловким. Защищаясь, он отскочил назад, едва увернувшись от острых как клинок когтей.
Послышался выстрел арбалета — стальной болт угодил чудовищу чуть ниже груди. Следом последовал режущий удар по второй лапе, захрустели кости плеча.
Толкнув его ногой в грудь и повалив на землю, Лорд Эрон добил создание, отрубив огромную волчью голову.
Несколько секунд все ошарашено глазели на истекающий кровью труп чудовища, только капли дождя монотонно стучали по земле и кожаным доспехам. Солдаты испуганно переглядывались. Железный запах крови бил в нос до тошноты.
Тяжело дыша, Тим оглядел отряд.
— Все живы? Ален, ты в порядке? - крикнул он, подбежав к своему подданному.
Мужчина присел на одно колено и держался за левый бок.
— Жить буду. - отрезал он, набрав воздуха в грудь. - Надо валить, еще пару таких мы можем не пережить.
Небольшим конвоем, солдаты пробирались к лагерю. За все время никто не проронил ни слова, и только редкие раскаты грома не давали разыграться мыслям в их головах.
**
Лорд Тиммион Эрон, держа отрубленную голову за загривок, оставлял за собой тут же смываемый ливнем кровавый след.
Двери в ратушу распахнулись. Дюжина солдат встали со своих мест и обернулись ко входу. Подойдя к большому столу в центре холла ратуши, Тим водрузил на него волчью голову.
Затертые каменные стены, даже лакированный пол казались желтыми света ламп, и желтизна эта разъедала глаза.
— Это напало на нас, на северной дороге. — Лорд Эрон отошел и сел за свое место — Нам больше нельзя здесь оставаться. Ален - сообщите всем - уходим с рассветом. Нам нужны крепкие каменные стены, огонь на улицах и настоящая армия.
Недоумевающие солдаты и местные жители, сидящие по углам, прячась от дождя, молча смотрели на стекающую со стола лужу крови. Масляные лампы подрагивали в такт завывания ветра за окном.
В распахнувшуюся дверь влетел Илем. Монах был очень удивлен и обрадован одновременно. Но его прежняя улыбка сменилась гримасой страха.
— Я... — начал он и онемел.
— Говори, Илем.
— Я... Что это? — подойдя к столу, сдерживая рвотные позывы, спросил он.
— Это одна из тех вещей, которые должны быть объяснены вами. Огромный волк в человеческом теле набросился на разведчиков, а потом и на нас. Чуть дальше северной границы.
— Удивительно. — снова замолчал он.
— Что удивительно? Это ужасно, безобразно и ...
— Магия, юный лорд, магия вернулась.
— Что?
— Ребенок, маленький мальчик, зажигает свечи одним только взглядом. Я сначала тоже не верил, но мой Лорд, я покажу вам... — глаза богослова горели как-то необычно задорно, для шестидесятилетнего старика.
Шумная когда-то компания, собравшаяся в небольшой пивнушке, молча наблюдала за столиком в центре зала. Окруженный дюжиной солдат, за столом сидел ребенок, тушащий свечку мокрыми пальцами, и зажигающий её снова и снова.
— Магия и правда вернулась? - тихо спросил лорд Эрон у своего наставника.
— Вы видите её собственными глазами, милорд.
— К черту. - грубо прервал речь старика Тиммион. - Отправьте их спать, выходим с рассветом.
Монах обиженно кивнул и пошел к людям.
— И присмотрите за Аленом, он нужен нам целым и невредимым как можно скорее. - одернув его за руку, негромко попросил Тим.

Отступление
Сплетни распространялись как огонь. Во всем этом эмоциональном пожаре, особняком, поодаль, таяла спокойная самоуверенность молодого лорда. Его привычно светлые и думающие глаза метались из стороны в сторону.
-- Скоро светает. - негромко, куда-то в сторону, бросил он. - Все готово? Все собраны?
-- Солдаты готовы, сир. Крестьяне собирают пожитки, но столько нам не увезти.
-- К черту их! Пусть остаются, если хотят. Если не верят.
-- Многие не верят, сир. - Ален, почти не спавший уже вторую ночь, односложно отвечал на все претензии своего лорда.
-- К черту их!
Вскочив со старого барного стула, он пошел к выходу из ратуши.
Дождь, всю ночь стучавший по деревянной крыше и стеклам в небольших окнах-бойницах, успокоился и уступил место легкому как паутина туману.
Засохшая волчья кровь на столе и на полу выглядела крайне неприятно и даже пугающе. Она просочилась в трещинки в столе и в узкие щели между лакированными досками пола, разнося зловонный металлический запах. Сама голова к рассвету тоже начинала источать неприятные нотки. Пытавшиеся заснуть забившиеся по углам солдаты и жители городка предпочли такой компании дождь и непогоду, один за одним покинув ратушу. И их осталось двое: лорд и его верный помощник и телохранитель - Ален.
-- Ален. - не поворачиваясь к нему, крикнул Тиммион - Идем в начале колонны, замыкать будут полдюжины солдат, не больше. Будьте готовы принять бой.
-- Как скажете, сир.
Опрокинув последнюю кружку местного пива, Ален с отвращением глянул на стол. Тихо вынув клинок из ножен, он засунул его в пасть мертвого волка. Повернув клинок, он приоткрыл пасть и закашлялся от тошнотворного запаха. Пожелтевшие зубы, испачканные в темной человеческой крови, по твердости не уступали стали его клинка.
В пасти что-то щелкнуло. Зубы стремительно сжались, развернув клинок в руке мужчины. На секунду, казалось, его сердце остановилось, а руки онемели и перестали слушаться. Отдернув клинок, Ален вытер его о старую штору и поспешил на улицу.
**
Солнце неспешно поднималось из-за горизонта. Плотный слой тяжелых облаков приглушал его свет.
-- Идемте, капитан! - Скомандовал лорд Эрон и пришпорил коня. Колонна медленно двинулась вперед.
Не успевшие собраться за ночь крестьяне в спешке сгребали все вещи в холщовые мешки и надевали на себя всю одежду, чтобы не пропала. Они не видели ни крови, ни смертей, ни огромной отрубленной волчьей головы, и поэтому не понимали всеобщей паники. Только и слышали что сплетни, но куда деваться, раз все уходят - значит есть причина.
Женщины плакали, а старики упирались и не шли на уговоры. И только дети радостно шли вслед за молчаливыми солдатами.
-- Не нравится мне это. - переминаясь с ноги на ногу, негромко пожаловался один из солдат, стоявших обособленно от других.
-- Ждем когда все пройдут и сразу идем следом. Я здесь оставаться не хочу, ждать их всех не буду. Видел вчера эту головищу… Огромная как у медведя, может больше. - наклонившись к остальным, сказал другой солдат.
Их группа замыкала колонну. В обычном походе это не так и плохо - встаешь позже, командиров рядом нет, никто не упрекнет за расстегнутый жилет или грязную тунику. В общем - рай для лентяев. Но сегодня они смотрели на это с другой стороны: вы отрезаны от остальных, в случае нападения - смерть. Командир, который всегда подставит плечо или даже спасет жизнь - где-то там, за сотни метров впереди.
-- Не дрейфить. - строго прикрикнул третий. Он был постарше их, мальчишек, прошел ни одну войну, но каждый раз перед очередной заварушкой его выворачивало как впервые. - Раз видел голову отдельно от тела - стало быть и убить их можно. А раз можно убить - то и бояться нечего.
-- Легко тебе, старик, молодых на смерть вести? Ты жизнь пожил, а мы здесь сдохнем, на дороге.
-- Ты это лорду Эрону скажи, он недалеко еще ушел. Научит тебя сир Ален службе солдатской. Надел доспехи, взял меч - стой до конца. Если не можешь - тряпка ты, а не солдат.
Старик подошел к нему и говорил прямо перед его лицом. Говорил он твердо, понятно, так, что гордость брала и кожа шла мурашками до лица.
Споры прекратились. Когда последняя повозка, доверху набитая инструментом, посудой и какой-то грязной одеждой прошла по выдавленной в грязи колее на дорогу, солдаты молча пошли за ней.
Были и догоняющие, вяло плетущиеся с баулами на спинах. Они тяжело дышали и жалобно стонали, потом жаловались, переходили на крик или бросались в слезы. Но потом все также вяло плелись сзади, как опавшие с волочимого дерева листья.
*
Колонна двигалась на запад. В страхе, холоде и грязи. Путь затягивался из-за разбитой дороги и мелкого моросящего дождя, такого противного и на первый взгляд незаметного.
Промокшая одежда была не только обузой, она не могла согреть. Голодные и замерзшие, люди боялись каждого шороха и совершенно не могли спать.
Каким-то чудом выдержав два дня пути, путники подошли к ущелью, ведущему в долину Эронов. Спрятанная от внешнего мира за опоясывающим горным хребтом долина стала домом для многих жителей материка. Вход в долину хорошо защищался: высокие стены и огромные распашные ворота многие годы защищали страну от врагов.
Идущий впереди колонны солдат остановился и поднял руку. Следующие за ним начали останавливаться по цепочке. Когда очередь дошла до Тиммиона и Алена, они обеспокоенно обогнали уставших солдат и поспешили вперед.
-- Что там? - негромко спросил Ален у испуганного юноши в доспехах.
-- Какие-то люди, сир. Идут на север, сир. - трясущимся голосом ответил юноша. -- Сир, они идут толпой, как стадо, а не как солдаты. Может пропустить их?
-- Нет. - отрезал Тиммион - Нужно узнать кто они и что здесь происходит. Мы не знаем как последние события повлияли на наш дом. Ален?
Оглядев выбившихся из сил солдат, Ален согласно кивнул.
-- Скажи всем приготовиться. - обратился он к солдату - Мы не знаем кто это и что у них на уме.
Лорд Эрон и Ален двинулись вперед. Богослов покорно, как и следует человеку Бога, следовал за ними пешком чуть позади. Их всегда верные и спокойные кони начали нервно фыркать и противиться.
Вечернее солнце, спрятанное за плотной пеленой темных облаков, начало медленно увядать. Лорд Эрон рассчитывал прибыть в Долину до темноты, и пока все шло согласно плану.
Двое мужчин в длинных, насквозь промокших плащах спокойно приближались к движущейся толпе. Ален громко свистнул и поднял над собой правую руку, приветствуя незнакомцев. Странно, но ни один из всей толпы даже не повернулся в его сторону.
-- Странно. - бросил Тиммион еле слышно.
-- Ждите здесь, я подъеду поближе.
Подбираясь к спешащим куда-то людям, с таким пренебрежением относящимся к окружающим, Ален почувствовал стойкий неприятный запах в воздухе. Тяжелый, бьющий в нос смрад заставил его закашляться. Прикрыв лицо рукавом туники, он приблизился к толпе на расстояние вытянутой руки.
И только подойдя так близко он начал замечать мелочи. Часть людей были одеты вразнобой, у кого-то не было даже сапог. Испачканные с ног до головы солдаты, плетущиеся с поля боя были бы рады любой помощи, или бежали бы со всех ног, завидев врагов. Эти же молчаливо шли по своим делам, полностью игнорируя происходящее вокруг.
Спешившись, он осторожно подошел к краю толпы. Сзади, шлепая сапогами по грязи, подоспел богослов. Одернув его за плечо, он нервно, но не нарушаяя общей тишины озвучил свое беспокойство.
-- Ален! Я видел одного из них… - тяжело дыша, он пытался отрезвить его, спасти. - У него нет половины лица.
На секунду мужчина опешил.
-- Я думаю нужно уходить! - дергая его за руку, продолжал богослов. - Это не люди! - чуть громче, в порыве страха, прикрикнул он.
Толпа, словно один цельный механизм, состоящий из шестеренок-людей, мгновенно остановилась. Каждый солдат, каждый крестьянин замерли.
Стоящий позади лорд Эрон нервно кусал губы.
-- Что там? - крикнул он.
Ален молча сделал шаг назад и положил руку на эфес меча. Они поравнялись с монахом.
-- Бежим. - еле слышно, губами произнес мечник.
Не успел он даже дернуться в сторону, как так же мгновенно все головы, каждого в этой колонне, повернулись в их сторону. Богослов завороженно смотрел на толпу, широко раскрыв от удивления рот.
-- Бежим! - уже во все горло заорал Ален и прыгнул в седло.
Стоящий перед ними мужчина, если присмотреться, был покрыт серыми трупными пятнами, а вся остальная его кожа была бледно-синей. Скрежет и лязг стали громом раздался по всей дороге. Мертвецы один за другим обнажили клинки и двинулись вперед.
Ален пытался докричаться до богослова, но старик уже не обращал на него внимания. Когда толпа повалила на него, он лишь испуганно зашагал назад. Мертвецы махали мечами наотмашь, почти наугад. Они были похожи на саранчу сметающую все на своем пути. Споткнувшийся священник грохнулся на спину и был растерзан за несколько секунд.
Ален скакал в сторону колонны с поднятым над головой мечом.
-- Строй! - протянул он гулко, словно зазвучал горн.
“Строй!” -  передал команду дальше, стоящий впереди колонны солдат. Все засуетились. Испуганные и усталые солдаты доставали оружие из повозок и становились в шеренги. Нервно поглядывая друг на друга, они молчали. Перед боем лучше вспомнить о тех, кто ждет тебя дома и подойти к делу максимально хладнокровно - так их учил сир Ален.
Небольшой отряд кавалеристов, возглавляемый лордом Тиммионом стоял за шеренгами солдат, ожидая своей очереди.
-- Милорд, - негромко обратился к нему Ален - Вам не стоит туда идти.
Молчаливая толпа мертвецов быстро приближалась к первой шеренге. Особенно страшно и непривычно было то, что противник нападал абсолютно без криков или кличей, молча занося клинок или топор.
-- Лучники! - крикнул лорд и поднял руку.
Лучников было не так много, но залп скосил почти дюжину мертвецов. Стрелы со свистом врезались в бесчувственные тела мертвецов. Их плоть, вернее то что от нее осталось, податливо пропускала стрелы.
Орда приближалась. Они не чувствовали потерь от стрел, бесчувственно, шаг за шагом сокращая расстояние между армиями.
-- Быстрее, занять строй! - крикнул лорд изо всех сил.
Стоящий рядом с ним Ален нервно оглядывал их войско. Силы были явно неравны. В воздухе повисло самое неприятное чувство для полководца - отчаяние.
-- Милорд! - повторил он громче, нервно выстукивая по седлу придуманный им на ходу мотив. - Кавалерии стоит отступить в конец колонны, здесь их не встретить.
-- Шеренги выстоят. - холодно ответил лорд, не сводя глаз с противника.
Ален сжал руку в кулак, его кожаная перчатка неуверенно заскрипела.
-- Я прикажу отступить.
-- Пока я жив, принимаю решения здесь я.
Лорд Эрон грозно посмотрел на своего телохранителя и сразу же отвернулся и двинулся вперед, к первым шеренгам.
Когда стороны разделяли какие-то двадцать метров, послышался голос Алена, командующий поднять щиты. Словно слаженный механизм, первая шеренга подняла перед собой щиты с родовым гербом Эронов. Длинные копья высунулись вперед как ежовые колючки, готовые принять врага.
-- Держать строй! - крикнул лорд и с лязгом вынул клинок из ножен. Он на секунду повернулся назад. Рядом с ним стоял его верный мечник - Ален. Друзья обменялись улыбками, понимая что скорее всего это последняя их встреча.
Было прохладно, и прохлада усиливалась с каждой секундой. Воздух постепенно наполнялся гниющим смрадом - приближались мертвые.
Стоящие позади щитоносцев солдаты в ритм застучали мечами по щитам, постепенно ускоряясь, предвкушая кульминацию - битву.
Вдруг, откуда-то сзади, за армией мертвецов, со стороны отвесных горных утесов, прозвучал звук горна. Потом еще одного - чуть более высокого.
Ален слегка взбодрился и похлопал по плечу лорда Эрона.
-- Это ваш брат, милорд! - не скрывая радости, крикнул он. -  Узнаю этот горн!
Лорд лишь растерянно закивал головой, продолжая наблюдать за приближающимся полчищем мертвецов.
-- Больше копий! - скомандовал он.
Солдаты засуетились и, взяв еще с дюжину длинных, с вбитым стальным наконечником копий, выставили их вперед.
Мертвецы бежали вперед, равнодушно натыкаясь на выставленные копья. Каждый следующий их боец толкал вперед предыдущего, и если тот не мог двигаться - они просто взбирались на упавшего, цепляясь за одежду или броню посиневшими руками.
Две первых волны полностью смели копейщиков, и солдаты взялись за лежащие при них мечи.
-- Держать строй! - испуганно кричал лорд Эрон, глядя на поле боя.
Бездушные убийцы сломили первую шеренгу и уже почти нащупали брешь в их обороне. Они не кричали умирая, просто падали без каких-либо эмоций, освобождая путь следующим мертвецам.
Солдаты же, чьи товарищи падали замертво, стонали от изнеможения и безысходности. Адреналин разгонял их кровь, спасая от страха и давая возможность пересилить ту боль, что они чувствовали.
Снова раздался гул горнов, уже ближе. Послышался стук копыт. Снова горн, стук копыт усиливался.
Три кавалерийских клина впились в атакующих сзади. Ломая старые кости и рубя головы, они прошлись через их армию как нож через масло. Снова горн, отступив через фланги, они открыли путь для следующих двух клиньев, практически полностью разбивших всю орду мертвецов.
-- Убрать щиты! - крикнул лорд Эрон, разворачиваясь к Алену и своему кавалерийскому отряду. - Дорогу!
Пришпорив коня, он двинулся вперед. Его отряд вылетел на поле боя, пробравшись через расступившихся солдат. Со злостью сжимая свой клинок, он рубил и сбивал с ног своих врагов, пробиваясь вперед.
Разбив мертвецов на небольшие группы, окружив их, войска лорда Эрона, с легкостью добили их всех, до последнего.

**

Младший брат Тиммиона Эрона - Джорж, еще совсем мальчишка, не так давно ему исполнилось четырнадцать лет. Хоть его окружение и пыталось воспитать в нем бойца - он был мягкотелым, добрым и начитанным ребенком. Но если доходило до дела - трусом его не назовешь.
Лорд Тиммион, не обращая внимания на происходящее после битвы, бросился в сторону одиноко стоящих всадников. Только увидев его, они спешились. Спрыгнув с коня почти на ходу, Тиммион подбежал к брату и крепко обнял его. Взяв его за плечи и слегка тряхнув, он звонко и радостно крикнул:
-- Ох, Джордж! Если бы не вы… - он покрутил головой. - Они бы смели нас.
Стоящие рядом с ними рыцари поклонились и сняли шлемы. Следом подоспел Ален, также быстро спешившись он обнял своего брата, охранявшего молодого лорда Джоржа Эрона.
-- В долине все спокойно? - отойдя от эйфории, спросил Тиммион.
Его брат неуверенно глянул на сопровождающих его рыцарей и, выдохнув, ответил.
-- На деревни нападают оборотни, но мы справляемся.
-- Черт! - сплюнув, лорд свистом подозвал одного из своих кавалеристов, шепнул ему что-то и кивнул головой. - Кто уже знает?
-- Все. - испуганно ответил мальчик.
-- Тяжело скрыть такое от людей, милорд. - негромко влез в разговор брат Алена.
Лорд недовольно кивнул, изобразив поклон и потрепал брата по макушке.
-- У нас там сотни людей на дороге, всем нужно отдохнуть и отогреться. - Поторопил собравшихся Тиммион и поспешил к своему коню.

*

Лорд Бьерн, также известный как деревянный король - правитель густо усеянных лесом земель Бьернов на северо-востоке от Долины Эронов. Его семья столетиями занималась добычей и обработкой специальной прочной древесины, растущей только в их краях. Её использовали, в основном, в военных целях: щиты, стрелы, луки, копья. Торговые пути шли до самой столицы и дальше: в южные земли, на восток и даже суровые северяне доверяли деревянному королю. Деньги у Бьернов водились всегда.
Сам лорд был сложным человеком. Его отклонения проявлялись буквально с пяти лет, когда он начал издеваться над животными. Младшего брата он убил в восемь лет, забив его до смерти тренировочным посохом. Оставшаяся в живых сестра какое-то время вызывала у него жалость. Она вечно плакала и соглашалась с ним во всем, но когда ему исполнилось двенадцать - он хладнокровно расправился с ней на берегу озера. Город скорбел по ней несколько дней.
Когда ему исполнилось двадцать лет, пришел черед его родителей. В день его совершеннолетия, когда титул лорда перешел к нему после помпезной двухдневной церемонии, он дал четкие указания страже - не вмешиваться.
Он вошел в их спальню среди ночи. Большое окно впускало тусклый белый свет, отражающийся от нескольких зеркал расставленных по комнате. Тяжелый сухой воздух раскачивал длинные, раскинувшиеся по полу занавески.
Юноша взял первое, что попалось под руку - тяжелый бронзовый подсвечник. Посмотрев на спящего отца, он, ни секунды не колеблясь, с размаху ударил его. Глухой хруст кости. Пронзительный, испуганный крик матери. Забрызганное кровью белье полетело на пол. Какое-то время она смотрела на бьющегося в агонии мужа и стоящего над ним своего сына. Его блестящие черные глаза сверлили её, ужасая все сильнее.
Мать бросилась к двери. Закрыто. Дергала с силой, но дверь не давалась.
-- Нет, нет… - негромко, сквозь её крики проговорил лорд Бьерн. - Все закончится сегодня.
-- Что… Что ты делаешь? - срываясь на визг, кричала она, подбегая к окну.
-- Я не хочу рисковать. Теперь я здесь главный, и вы мне не нужны.
Поначалу он смотрел в сторону, но потом вновь принялся сверлить её своим пронзительным, темным взглядом.

Этой ночью оба его родителя погибли, и с тех пор он правит уже почти десять лет. Лорд Бьерн выглядит старше своего возраста: седина пришла к нему рано, как и к его отцу, а из-за постоянных бессонных ночей он выглядел изможденнее каторжанина.
Он пытался поддерживать свое здоровье прогулками по лесу, как советовал лекарь. Собрав очередную группу из охотников, гвардейской стражи, десятка слуг и поваров, он отправился в очередной поход.
Половину пути - по заезженным лесным тропинкам, которыми возили деревья и ездили егеря - он ехал в карете. Как только вся делегация достигала неразработанного леса, они спешивались и несколько дней бродили по чащам, останавливаясь на привал с подобающим лорду обедом или ужином. Важно, что спешивались все, никто не смел ехать верхом в присутствии лорда.

Теплый летний день в лесу. Хрустящие ветки под ногами, громкое пение птиц и едва слышная лесная речка. Запах здесь был не такой как на лесоповале, более живой, он отдавал сыростью и цветущим шиповником.

-- Милорд! - догоняя, чтобы не дай бог не расстроить своего хозяина, кланяясь в спину, обратился к нему один из егерей. Обычно один или два проводят его свиту в незнакомых местах. - Милорд! Там впереди вепри, волки, места нами необхоженные! Лучше бы обратно пойти. - все тише и тише говорил он под конец.
Лорд Бьерн даже не повернулся к нему. Его впалые, старческие глаза, потерявшие весь былой запал, понуро пробежались по стволам высоких вязов.

-- Иди вперед. - остановившись, он мигом остановил всю колонну. Люди в страхе застыли. - Ну, иди вперед, разгони их.

Лорд не был раздражен или зол, он был умиротворен и хотел продлить это чувство.

-- Мы сбавим шаг. - Стоявшие за его спиной одобрительно загудели, как бы поддерживая эту идею.

-- Но милорд, их не прогнать, они тут всегда жили и…

-- Ну так выдвори их! - заорал лорд, схватившись за кинжал на поясе.

Егерь побледнел. Его ноги подкосились и едва его слушали. Глубоко поклонившись, он побежал вперед, стыдливо, словно мальчишка, оглядываясь из-за плеча.

Какое-то время путники спокойно шли через чащу, обходя заросли шиповника и топча молодую землянику. Полуденное солнце, впервые за несколько недель, завернулось в серые облака. В лесу темнело. Птицы обеспокоенно галдя, разлетелись маленькими стайками. Природа замерла.
Легкие, едва заметные капли падали на листья деревьев. Иногда они просачивались сквозь лабиринты листвы и попадали в самое сердце леса, жадно проглатываемые сухой землей.
Уставшие путники не смели перечить своему лорду и просить об остановке, но почувствовав долгожданный дождь - они засияли. Одна за другой капли становились больше, и все больше маленьких капель просачивалось через деревья.
Когда ливень начал набирать обороты, и одежды стали впитывать влагу, становясь все тяжелее и тяжелее, лорд Бьерн остановился. Его бледное лицо скривилось в недовольной гримасе. Жестом руки подозвав одного из егерей к себе, он громко буркнул:

-- Где дождь переждать?

Пожилой мужичок с неаккуратной серой бородой с трудом проглотил слюну.

-- Негде тут переждать, милорд. - заикаясь, негромко ответил он.

Все знали о нравах лорда, и никто не любил попадать под его горячую руку. Мужчина втягивал голову как черепаха, казалось даже, что он щурился и боялся поднять взгляд. Дождь усиливался.

-- Чертовы бездари! - вытирая лицо полосатым коричневым платком, крикнул лорд.  - Привал! - скомандовал он.

Выбежавший из колонны сопровождающих мальчишка поднес ему слегка подмоченный пуф на резных деревянных ножках. Вытерев его специально сохраненной сухой стороной своей туники, мальчишка поставил его прямо под ноги лорду. Уставший лорд пюхнулся на пуф и все также, жестом подозвал другого слугу.

-- Прикрой меня от дождя, переждем. - уже спокойнее, приказал он.

Мужчина достал из сумки толстую коровью шкуру и, подозвав мальчишку, растянул её над головой сидящего лорда. Пристально наблюдая за выражением лица лорда, его свита заметила что былое недовольство сменилось более привычным и безобидным безраличием. Люди выдохнули.

Через несколько минут дождь стал сильнее. Легкий ветерок сменился сильным, воющим ветром. Где-то вдалеке послышался пронзительный крик. “Егерь!”, - подумал мальчишка и, испугавшись, отпустил растянутую над головой лорда шкуру. Мокрая шкура, подхваченная ветром, со свистом влетела прямо в лицо лорда Бьерна, залепив ему сильнейшую за всю его жизнь пощечину.

Толпа ахнула и тут же замерла. Ошарашенный лорд вскочил на ноги и инстинктивно ударил мальчишку тыльной стороной ладони. Кожаная перчатка оставила на лице юноши неприятный багровый след. Разъяренно выхватив кинжал, лорд Бьерн уже было хотел вонзить его в шею или грудь непутевого слуги, как вдруг что-то отвлекло его.

Дождь был сильный, но разглядеть что-то, даже вдалеке, можно было. Что-то большое и при этом тихое, темно-серое промелькнуло между деревьев. Упавший от удара мальчишка приподнялся и сел. Он тоже замер, увидев что-то, но только с другой стороны.

-- Там сзади кто-то! - дрожащим, испуганным голосом крикнул он.

Из-за деревьев, легкой поступью для такого огромного существа, выбежал оборотень. Высокий: два метра, а может и больше в высоту, с промокшей, стоящей дыбом грязно-серой шерстью. Его пугающе большие клыки были красными от крови. С негромким рыком, он дернулся вперёд и впился в шею ближайшего слуги. Молодой мужчина не успел даже двинуться. Он рухнул на землю как мешок, истекая кровью.

Где-то неподалеку, с другой стороны, послышался громкий вой. Расправивший плечи, выгнувший спину оборотень засосал в себя мокрый воздух и завыл в ответ. Замершая в страхе толпа молча смотрела на него, не смея двинуться.

-- Идиоты! -- завопил лорд Бьерн. - Убейте его!

Часть людей пришла в себя. Солдаты с лязгом вытянули клинки из ножен и поспешили к лорду. Оставшиеся, безоружные слуги, старые егеря, все попятились подальше от чудовища.

Оборотень не спешил бросаться на людей, будто ожидая подмоги. Он лишь скалился и рычал, перебирая лапами по мокрой земле, пропитанной дождем и кровью.

Окружившие лорда стражники боязливо отмахивались тяжелыми клинками. Их ноги и руки дрожали так, словно они не бывалые солдаты, а зеленые новички, не знающие с какой стороны браться за меч. Одного за другим, звери вытягивали из толпы и тут же разрывали, прокусывая толстые кожаные доспехи.

Мальчишка встал на ноги и тихонько побежал обратно, в сторону лесохозяйства. Скрывшись за деревьями, он остановился перевести дыхание. Лицо все еще горело от удара. Снова вой, на этот раз недалеко от него. Вжавшись в ствол дерева, он закрыл глаза и начал шептать что-то себе под нос, тихонько всхлипывая.

Он почувствовал, а потом услышал глухие удары по земле. Будто скачет конь, или два. Скатившись на размякшую землю, опершись спиной в ствол дерева, он закрыл уши.

Дождь ослаб. Даже через закрытые уши он мог слышать крики умирающих солдат, слуг и егерей. Он знал этих людей, поэтому старательно держал ладони на ушах.

Разбежавшиеся в разные стороны люди бежали сломя голову, но конец у всех был один. Оборотни оказались очень ловкими и быстрыми для своих размеров - по скорости они могли бы тягаться даже с хорошим скакуном, а уж в тесном лесном пространстве им не было равных.

**

Земли лорда Бьерна остались без присмотра, а слухи о его смерти подтвердились буквально через неделю.

Череда нападений на деревеньки и лесные хозяйства, на лесопилки и фермы породили множество пугающих слухов и историй. Люди бежали в большие города, прихватив с собой только самое главное.

— Нет у нас времени твоё добро отовсюду выуживать! - кричал коренастый мужчина на свою жену.  — Главное сейчас в городе быть, а лучше вообще! — большим пальцем руки он показал себе за спину, на юг.

— Но ведь дом новый! Стены крепкие, огонь у нас всегда есть, соседи тоже люди не трусы - отобьемся, дай Бог! — причитала женщина — Врут они все, ты этих фантазёров не слушай, Эл, волки они и есть волки!

— Что тебе дом, если мы в нем помрем? — мужчина был раздосадован и напуган, но не хотел подавать виду.  — Лорда и его стражу разорвали, а мы - отобьёмся?

Мужчина сел на табуретку, которую он сколотил буквально неделю назад и оперся локтями об обеденный стол. Большими рабочими руками он обхватил голову и въелся в капну густых кудрявых волос.

— А отбиваться от них ты будешь? Легко тебе говорить!

— Трус! — Крикнула женщина и заплакала— Можешь ехать один, дом я не брошу.

— Дура. — Горько ответил мужчина, не поднимая головы. — И я дурак, что в сказки верю, всегда верил.

На глазах у него выступили слезы. Скатываясь по морщинистым щекам, они растворялись в русой бороде.

— Ну что ты Эл… А вдруг он вернётся? Может это все выдумки и война идёт с лордом Эроном, в долине много мерзавцев, ещё отец мой говорил! Могли и в лесу подкараулить, но ребёнка бы не убили.

Женщина сдерживала накатывающие слезы, ее лицо покраснело.

— Он жив! Я знаю, жив! — крикнула она.

В дверь постучали.

— Да! — понизив голос, уже более робко позвала она.

Скрипучая, светлая дверь открылась, внутрь вошёл высокий юноша, одетый в несколько туник и кофту сверху.

— Надо идти, Эл! - низким басом поговорил он.

— Идите без нас, мы будем ждать Джими.

— Эл, они все мертвы, разведчики были в том лесу.

— Заткнись! — крикнула женщина. — Мы не трусы, в отличие от вас, и в сказки не верим.

Юноша недовольно покачал головой.

— Вам нужно жить дальше.
Выйдя на улицу, он с силой хлопнул дверью. Супруги молчали, уйдя в свои мысли.

— Дом новый. — уже тише, тяжело дыша повторила женщина. — Стены крепкие, огонь всегда есть. Что мы, от волков не отобьёмся?

**

Столица земель Бьёрнов - гордый город Бьерген располагался на пяти холмах, разделявших город на районы. Состоятельные граждане старались выбраться в лучшие три района города, но не всем это удавалось. На самом миниатюрном холме располагался замок, ратуша и внушительных размеров церковь, с аллеей из бронзовых статуй правителей города. Там были и вычурные дорогие дома, с причудной и иногда безвкусной лепниной повсюду. За высокими стенами, окружающими этот район, жили приближенные к лорду люди, их семьи и слуги.

Следующие два района отходили торговцам и военным, а два самых больших холма населяли простые крестьяне, сорвавшиеся с земли в поисках лучшей судьбы. Они жадно бросались на любую работу: убираться, таскать, топить печи, печь хлеб или чистить овощи круглые сутки.

Бьерген закончил жить своей привычной, размеренной жизнью, как только весть о смерти последнего лорда Бьерна долетела до ратуши. Кроткие, знавшие свое место советники отрастили когти и острые зубы. Буквально в первый час после того как письмо с голубем было доставлено в город, каждый мелкий делец забравшийся повыше мнил себя лордом. Каждый, кто имел за спиной дюжину крепких ребят или пару увесистых мешков с золотыми планировал захватить город.

Те что поумнее - бежали в столицу или на юг, доживать свой век на берегу Беспокойного моря. Они прекрасно понимали, что грядет резня. И не важно сколько у тебя денег, когда твой лучший друг или верный слуга с легкостью вонзит тебе нож в спину.

Третий рассвет Бьерген встретил лишившись шести членов совета. Оставшиеся трое редко появлялись на общих собраниях, закрываясь в своих домах, параноидально ожидая смерти. Они были слишком слабы духом и трусливы чтобы править.

Солнце висело высоко над городом, нагревая и без того иссохшуюся землю. Пыльный, застоявшийся воздух висел над узкими улочками, дожидаясь пока откуда-нибудь не появится легкий ветерок. Но ветра не было. Город изнывал от жары.

Тяжело шагающий мужчина, облаченный в темно-зеленый балахон с позолоченными и бархатными вставками на швах, шел в сторону ратуши. Его голова была скрыта под плотным капюшоном. За ним грузно плелись двое высоких стражников. На их широких плечах висели тяжелые кожаные наплечники, а на головах были надеты сверкающие на солнце стальные шлемы.

Стража была беспечна в эти дни. Их командующий не появлялся на месте уже пару дней, и никто не брал на себя этот опасный груз - командовать солдатами в такое время. Ведь командующий - прямая угроза любому кандидату в смертельной битве за власть. Рядовые стражники старались максимально обезопасить себя от проблем или найти другую работу - спрос на вооруженных людей рос с каждым днем.

Таинственный мужчина с легкостью проходил все посты, игнорируя все вопросы. Если дело принимало серьезный оборот, чего почти не происходило, вместе со стражей за клинки брались его телохранители. Огромные, мощные рыцари вселяли страх в растерянных и брошенных на произвол судьбы гвардейцев, и те, тревожно потрясывая руками, не рисковали с ними связываться.

К полудню троица добралась до перехода в Магистральный район, как его здесь называли. Огороженная высокой мраморной стеной, ратуша и весь район соединялись с кварталом торговцев подъемным мостом. Обычно этот мост охранялся с особым усердием. Он не был забыт и сегодня, но в набирающей силу смуте, стражники не так охотно держались за свои места.
 Навстречу им выбежали с две дюжины стражников.

-- А ну, стоять! - крикнул один из них, положа руку на эфес клинка. Он сделал шаг вперед, показывая остальным, что бояться нечего.

Мужчина в капюшоне и следующие за ним охранники шел вперед, не обращая на него никакого внимания. Стражник с лязгом выхватил клинок и крепко сжал его в руках. Довольная улыбка мгновенно пропала с его лица. Нахмурив брови, он медленно зашагал назад.

-- Приготовиться! - крикнул он остальным.

Один за другим, оставшиеся стражники подошли к нему и стеной встали на пути незнакомцев. Капитан стражников вытянул руку с клинком перед собой, целясь в шею мужчины в капюшоне. Но тот шел вперед, будто ничего не происходило.

-- Кто вы такие, черт вас дери?! - крикнул один из стоящих сзади солдат.

-- Мы… - низким, шипящим голосом спросил мужчина в капюшоне, подняв взгляд - Мы - ваши хозяева.

Он взялся за вытянутый перед ним меч и тот словно растаял, превратившись в рыжеватую, пахнущую ржавчиной пыль.

Глаза капитана беспокойно забегали по сторонам. Рука, в которой только что был клинок задрожала. Он начал пятиться и споткнулся о стоявшего сзади соратника. Обернувшись, он увидел как корчатся от боли, обвитые черными щупальцами-змеями его друзья. Змеи душили их и впивались в непокрытые броней части тела, отравляя их смертельным ядом.

Капитан беспомощно лежал на деревянном мосту, глядя в синевато-белые, светящиеся под капюшоном глаза мужчины. Он не мог выдавить из себя ни звука. Он едва дышал.

Троица продолжила свой путь, аккуратно перешагивая через безжизненные тела стражи, оставив капитана позади. Открыв запертую на ключ дверь, одним лишь касанием руки, они вошли внутрь.

Поднявшись по длинной винтовой лестнице, они зашли в главный зал ратуши. У высокой мраморной стены стоял выкрашенный золотом трон. Он был сделан из самой дорогой породы дерева, какая только встречается в землях Бьернов - стальной дуб.

В тронном зале сидели трое хорошо одетых стариков, которые встретили их надменными взглядами.

-- Кто пустил сюда это отребье? - обратился один из них к остальным, кончиками пальцев растирая седую бороду.

Троица неуклонно двигалась к трону, будто не замечая их.

-- Стража! - крикнул другой старик, испуганно вставая из-за стола. -- Кто вы? - уже обращаясь к ним, спросил он.

Двое телохранителей остановились в середине зала и встали, положив руки на рукоятки внушительных размеров мечей. Сбросив с головы капюшон, мужчина подошел к трону и, схватившись за ручки, опустился на сидение.

-- Я - новый лорд этих земель. - негромким, зловещим голосом произнес он. - Но вы можете оспорить мои права.

Как будто устав с дороги, мужчина облокотился на трон рукой, подпирая голову.

Успевшие подскочить со своих мест, старики взволнованно переглянулись.

-- Как же вас зовут, милорд?

-- Называйте меня Наместник. - его жидкие, короткие волосы лежали чуть набок. Высокий белый лоб украшала черная точка.

Откланявшись, старики бойко ретировались. Спустившись по лестницам вниз, они поспешили скрыться в своих великолепных, и как им казалось безопасных домах. Пробегая мимо опущенного моста, один из них увидел лежащего на потемневших деревянных досках капитана.

-- Что с ним? Это Джозеф? - испуганно спросил один из них.

-- Это не наше дело! - схватив его за рукав, пробормотал другой. - Стражи здесь нет, пора уезжать, так и знал что этим кончится! И кто этот псих?

-- Сколько у вас людей?

-- Человек тридцать, дома, с семьей. - ответил один

-- С полсотни солдат, все в поместьи.

-- Мы можем выкурить его, убить. Он совсем мне не понравился. Уж лучше лорд Бьерн, чем этот…

Остальные согласно закивали.

-- Где вся стража? - искоса поглядывая на поднимающегося на ноги капитана Джозефа, спросил старик.

Капитан, только увидев их, побежал в их сторону. Он выглядел чуть уверенней, чем раньше. Напряженные, готовые бежать советники зачем-то ждали его.

-- Милорды! - крикнул он, подбегая. - Милорды! - уже подойдя, крикнул он. - Трое прошли по мосту и вошли в ратушу.

-- Где вся стража? Здесь было столько солдат…

-- Не знаю, милорд! - он помолчал. - Вы хотите бежать?

-- Мы… - начал один, но другой старик снова одернул его. - А, к черту, это же Джозеф… Бежать, лучше бежать, сынок, тебя здесь ждет только смерть.

Двое советников, спешивших домой, к своей личной армии, нетерпеливо цыкали, порицая коллегу.

Джозеф подошел к нему поближе. Этот старик знал его еще с пеленок, многие в первом квартале были связаны родственными или деловыми связями.

-- Нельзя бежать. - прошептал он, сглотнув слюну. Он сделал небольшой шаг навстречу, чтобы оказаться еще ближе. - Нельзя бежать! - повторил он, качая головой.

Резким движением, он вонзил кинжал старику в живот. Старик глухо застонал. Его ноги размякли и перестали держать дряблое тело. Изо рта тонкой струйкой сочилась кровь.

Он смотрел на него уставшими глазами. Уставшими от беготни и бесконечного страха смерти.

Джозеф вынул клинок и вытер его о край своей парадной красной туники с гербом Бьернов на животе.

-- Нельзя бежать. - негромко повторил он, глядя на стоящих в оцепенении стариков. В их глазах был животных страх, ужас который испытываешь представляя свою смерть.

-- М-м-мы не бежим. - заикаясь, промямлил один из них. Второй, наконец опомнившись, закивал головой.

-- И не надо. - кивнул Джозеф, убирая кинжал в ножны. - Бежать нельзя.

**
Убитые солдаты словно по команде вставали на ноги. Они не дышали и не чувствовали, их вела чудовищная сила, теперь лишь она полностью контролировала их. Их глаза вновь открывались, а тела могли двигаться. Но глаза эти были потухшими, пустыми, а тела ненастоящими. Словно марионетки, они брели в сторону ратуши.

Испуганные советники в окружении своих маленьких армий планировали покинуть город под покровом ночи. Но наместник имел на них, и на весь город свои планы.

Смена караула, по какой-то давней традиции, происходила перед полуночью. Свежие, отдохнувшие солдаты сменяли топтавших сапоги сослуживцев, а те отправлялись спать. Служить в Магистральном квартале считалось почетным, да и жалование платили повышенное. Люди держались за свои места. Поэтому, в отличие от других кварталов побольше, все стражники были так или иначе знакомы в течение долгого времени.

Собравшиеся у ратуши солдаты заподозрили неладное, когда прежние их товарищи молчаливо и весьма равнодушно пропустили их через мост в Магистральный квартал. Обычно в эти моменты они с радостью встречали новую смену, готовясь пойти выпить и отоспаться в свой выходной.

Собравшиеся на небольшом пятачке перед ратушей солдаты негромко обсуждали последние сплетни и напоследок начищали форму и сапоги. Капитан Джозеф, обязательно присутствующий на всех сменах караула, не упускал возможности отчитать кого-нибудь за грязную одежду или обувь. Они, все-таки, охраняли они самого лорда и его свиту.

После вестей о смерти лорда, огни в городе горели не так ярко, многое делалось спустя рукава. Но в этот вечер на улице было особенно темно. К вечеру, когда солнце уже закатилось за горизонт, на небе тонкой пеленой расстелились облака. Они укутывали собой полумесяц, и он почти не отдавал света городу.

Капитан никогда не опаздывал, и его отсутствие вызывало смятение. Тяжелый воздух наполнился неприятным, затхлым запахом. Словно молчаливые паломники, с разных сторон начали появляться стражники. Они шли несобранно, не синхронно, не как подобает военным. Они даже не крались - просто появлялись будто из неоткуда. Их становилось все больше и больше. На ком-то не было формы, кто-то сжимал посиневшими руками кусок толстого, но блестяще острого по краям стекла.

Собравшиеся на пяточке солдаты взволнованно собирались в кучу. Полумесяц, казалось, совсем скрылся за густыми темными тучами. Поняв, что дело идет к драке, солдаты робко, один за другим обнажили клинки. Они засеяли на колеблющемся, оранжевом свете факелов.

-- Кто вы?! - послышалось из толпы.

Но никто не отвечал. Солдаты жались друг к другу и сдвигались в сторону моста, собираясь прорваться за окружение и бежать. Со стороны ратуши послышался скрежещущий звук, какой бывает когда точат клинок. Он рассекал тишину, пугающе пробирая до самых костей. Скрежет приближался, а безмолвные, казавшиеся серыми силуэтами в приглушенном свете люди продолжали обступать солдат. При приближении силуэтов, факелы быстро истощались и тускнели, источая едва уловимый запах гари.

Их перекошенные в страхе лица и дрожащие руки, едва держащие клинки пропадали в постепенно сгущающейся темноте. Внезапно, скрежет прекратился. В воздухе повисла тишина, и уже через мгновение её нарушил громкий свист режущего воздух клинка.

Брошенный из темноты меч словно в масло вошел первого солдата, оказавшегося у него на пути. Юноша по инерции полетел назад и рухнул на мощеную камнем площадь. Он не успел издать и звука.

Из-за темных силуэтов, держа в руке факел, вышел капитан Джозеф. В его ярко-синих глазах отражалось колышущееся пламя. Как-то странно улыбаясь, приоткрыв рот, он направился к лежащему на площади солдату. Остальные опасливо расступились. Он уперся ногой в грудь мертвого и с силой дернул за рукоять. Алая кровь брызнула во все стороны, окропив его лицо большими красными точками.

-- Хотели бежать? - негромко спросил он, смотря куда-то в сторону.

Замахнувшись, он с силой направил клинок в одного из стоявших рядом солдат. Сталь с грохотом ударилась о сталь. Он занес его еще раз и ударил еще сильнее. Молодой стражник снова принял удар своим клинком, но не смог устоять на ногах. Третий удар должен был убить его, но перед Джозефом возник другой юноша, озлобленно смотревший на него исподлобья. Он держал меч двумя руками, тяжело дыша, сдерживая натиск капитана.

Джозеф поставил клинок рядом с собой, оперевшись на эфес, он поднял вверх руку. Силуэты зашевелились и еле слышно двинулись вперед. Защитивший товарища юноша вскрикнул и упал на одно колено, выпустив меч из рук. Стоявший сзади мертвец равнодушно держал окровавленный кинжал. Через секунду он замахнулся еще раз, ударив в шею. Юноша захрипел, его руки и ноги обмякли, а тело бесчувственно растянулось по каменной брусчатке.

Через несколько минут площадь была усеяна телами убитых солдат. Мертвецы непричастно расходились, направляясь в сторону моста к следующему кварталу. Джозеф, восхищенно оглядев поле брани, присел на корточки. Сняв окровавленную кожаную перчатку, он отложил её в сторону. Его бледная, синеватая ладонь была усыпана свежими еще незатянувшимися шрамами. Капитан достал небольшой кинжал и, стиснув зубы, провел им по ладони. Из раны засочилась голубоватая кровь. Несколько раз сжав и разжав руку, он положил её на брусчатку и закрыл глаза. Голубые искры в мгновение разбежались по площади, окутывая лежащие тела. Один за другим только что убитые солдаты начали подниматься на ноги. Их окровавленные одежды обдувал едва заметный ветерок.

Когда последний мертвый восстал, Джозеф поднял руку. Голубые искры маленькими молниями вернулись обратно к его ране, заживляя её. Он смущенно разглядывал свою ладонь, пока не поймал взгляд одного из восставших. Быстро надев перчатку, капитан выпрямился в полный рост и убрал подобранный меч в ножны.

К рассвету город был залит кровью, и почти все стражники были мертвы.

*

Наместник сидел на троне не меняя позы. Его мысли были далеко за пределами Бьергена. Тяжелая деревянная дверь тронного зала негромко распахнулась. Поклонившись двум рослым охранникам, капитан Джозеф вошел внутрь. Остановившись перед своим хозяином, он упал на одно колено.

-- Все готово. - тихо проговорил он, не смея поднять глаз.

Мужчина, будто проснувшись, посмотрел на его испачканную кровью одежду.

-- Ты хорошо послужил мне. - пронзительный, низкий голос Наместника растекся по залу. - Нужно заканчивать с этим местом и готовиться к ритуалу.

-- Да, господин. - не поднимая головы, согласился капитан.

-- Не жди ночи, первая кровь просыпается и крепнет.

Джозеф встал и глубоко поклонился.

-- Война и Смерть пойдут с тобой. - кивнув своим охранникам, приказал он.

Высокие, крепкие рыцари послушно зашагали за капитаном. При том что Джозеф был одним из самых сильных и физически развитых бойцов гвардии, на их фоне он казался ребенком.

*

Пройдясь по кварталу, капитан нашел нужный ему особняк. За высоким мраморным забором раскидывался большой участок и внушительных размеров каменный дом. Три раза ударив стальной подковой, специально висящей там для посетителей, он принялся ждать хозяина.

-- Кто? - послышался громкий бас. За забором стояла стража.

Джозеф молча ждал.

-- Кто там, черт возьми? - разозленно крикнул мужчина с той стороны.

Капитан с силой ударил в дверь несколько раз.

Пробурчав что-то непонятное, мужчина открыл тяжелые ворота.

-- Капитан? - изумился он, увидев своего прежнего начальника, с ног до головы испачканного в засохшей крови. Он машинально дернул за створку и попытался закрыть ворота. Но цепкая сильная рука капитана не дала ему этого сделать..

-- Позови старика! - приказал он.

-- Нам не велено! - пыхтел стражник, пытаясь закрыть ворота. -- Помогите! - крикнул он на всю улицу.

Где-то сзади застучали сапоги. К воротам подбежало с полдюжины человек, и вместе они перетянули створку, закрывшись внутри.

-- Мне нужен только старик. - чуть громче сказал Джозеф, доставая меч.

-- Нам не велено! - снова ответил стражник

Замахнувшись, он с силой ударил ворота. Меч лишь слегка поцарапал прочную древесину.

-- Ворота крепкие, сир, до ночи можете стучать - все выдержат.

Один из стоявших сзади Джозефа рыцарей сделал шаг вперед. Сжав руку в кулак, он с силой ударил деревянную створку. Звук был громкий и пугающий, словно молния ударила. Дерево захрустело и поддалось. Толстые доски с треском сложились и в воротах образовалась небольшая дыра.

-- Стойте! - крикнул старик, выбегая во двор. - Стойте, ворота оставьте! - завизжал он.

Подойдя к отверстию в деревянных воротах, старик дрожащим голосом поприветствовал капитана.

-- Собери всех сегодня, весь город. - холодно произнес Джозеф.

-- Что? - удивился старик и сглотнул слюну. Его седые короткие волосы беспорядочно завивались и танцевали на ветру.

-- Собери всех на главной площади, в том квартале - Джозеф большим пальцем показал себе за спину, имея в виду торговый квартал. - Нужно чтобы все услышали повелителя.

Старик облегченно вздохнул.

-- Так вы… - начал он и сразу перебил сам себя. - Так вы объявить хотите?! Конечно, конечно сир Джозеф!

Старик нервно улыбался, радуясь что ему доверили такое важное задание.

-- Сегодня к вечеру. - отрезал Джозеф, посмотрев в глаза старика через небольшую щель в деревянном заборе. - Не справишься - я приду за тобой, и никакой забор тебя не спасет.

Джозеф развернулся и поспешил по своим делам. Двое сопровождающих его рыцарей молча двинулись следом.

Старик остервенело зачесал бороду, оглядывая своих охранников.

-- Бесполезные бездари. - негромко, озлобившись произнес он.

Советники Бьерна всегда унижались перед старым лордом, но не выносили это напоказ. В высоком обществе города они были уважаемыми лицами с репутацией если не правителей, то как минимум влияющих на судьбы людей кардиналов. Ему было обидно, что простой люд видит его настоящего: серого и пресмыкающегося перед властью старика.

-- Позовите всех! - крикнул он. - Всех ко мне, я сказал! Живо! - кричал он на стражу, возвращаясь в дом.

**

Основная часть жителей Бьергена едва сводила концы с концами. И многие, знавшие нравы старого лорда, или знавшие тех, кто знал их, ожидали перемен к лучшему. Они были наслышаны о его жадности, о роскоши, которой он упивался. Никто им ничего не обещал, да и они сами в глубине души осознавали, что носильщик при лесопилке не станет ходить в шелках, а забитый слуга, убирающий за хозяевами круглые сутки, не поменяется с ними местами. Но что-то в этом было, какие-то неуловимые нотки свободы так и витали в воздухе.

Стражи поубавилось, а те что есть - стали серьезней, все спешат куда-то, не шпыняют попрошаек и не требуют денег с карманников. Вот она - свобода. Хочешь в торговый квартал? Пожалуйста! Ни одного патрульного, все как сквозь землю провалились. Но народ все равно побаивался. Вдруг потом накажут, когда пыль уляжется.

-- Говорят, там у них дома все в золоте! - потирая уголки рта пальцами, бегая глазами по сторонам, пробормотал мужчина. - Говорят устроишься к ним прислугой и уже жизнь совсем другая начнется!

В небольшом закутке, в одном из рабочих кварталов собралось с десяток мужчин. Они будто спешили куда-то, но не могли отойти, им рассказывали что-то важное.

-- А устроиться туда вообще… - мужчина, одетый в мешковатую, засаленную тунику, серые штаны с необычными вышивками и потертые красные сапоги. Огромные для его размера рукава свисали, и он постоянно задирал их, сплевывая на пол. - Вы мужики крепкие, дров принести, воды нагреть - да даю серебряный, что любой купец таких с руками оторвет! - Громко, улыбаясь во весь рот, крикнул он.

Стоящие вокруг него зашикали и принялись оглядываться по сторонам.

-- Говорю вам! - уже тише продолжил он - Да хоть на меня посмотрите! Я там стал уже как свой! Послушаете нового лорда, а там и познакомитесь с кем.

Мужчина улыбнулся. У него не хватало нескольких передних зубов.

-- Какой тебе смысл нас звать? А если сам работу потеряешь? - недоверчиво спросил один из мужчин.

-- У меня уже все есть. - он показал на штаны и кожаные сапоги. - Я уже там как свой, без меня они никуда… Торговля штука сложная, вам не понять… - он махнул рукой, закатив глаза. - Ладно! Если вам не интересно - найду других!

Мужчины взволнованно переглянулись.

-- Интересно! - остановил его кто-то из толпы. - И правда дрова носить? И как свой будешь?

-- Хочешь - можешь не верить, все равно вас, работяг, там отродясь не было. Да и дело это не мое, я к вам от всей души…

-- Ладно, ладно! Будем там. - сказал самый высокий и поправил лохматые волосы. - Все-таки новый лорд, знать надо… А там уж если подвернется - так хорошо.

-- Верно говоришь.

Мужчина в красных сапогах поклонился и вышел на улицу. Через минуту он уже растворился в толпе.

Мужчины разошлись, продолжив свою тяжелую работу. Самый высокий из них, попрощавшись, поспешил обратно в кузницу. Он успел вовремя: кузнец отходил по делам и заказывал уголь.

-- Франко! - окликнул его кузнец - Стаскай уголь в каморку!

Франко облегченно вздохнул. Его отсутствие не заметили. Стаскав весь уголь, все десять больших мешков, он присел перевести дыхание. Второй помощник кузнеца, молодой парнишка, увидел это и подбежал к нему.

-- Сегодня новый лорд объявится... - мечтательно сказал он. - Я тут встретил одного: хорошо одет, даже цепь серебряная на груги! Говорит всем кто придет - хлеба и мешок муки дадут. Лорд, мол, помочь хочет. Ох, вот жизнь начнется скоро! Совсем другая!

Франко посмотрел на свои большие, черные от угля руки и хмыкнул.

-- А мне говорили - работа будет. У купцов. - он перевел свой строгий, тяжелый взгляд на парнишку. - Мешок муки?

-- Да! - засиял он. - Целый мешок каждому кто придет!

-- Тем более идти надо. - стерев с лица выступившие капли пота засаленым рукавом, он вздохнул. - Неужели новый лорд все для людей делать будет? И не верится даже.

**

Люди, словно неспешно бегущая река, перетекали в торговый квартал со всего города. Когда-то хорошо охранявшиеся статные гранитные арки разделяющие районы внушали трепет и даже благоговейный страх в простых людей, но сегодня они гордо проходили через распахнутые ворота. Стражников почти не было, а те немногие, кто стоял на посту - молча провожали толпы взглядами из-под забрал шлемов.

Широкая площадь все еще освобождалась от торговых лавок. Хозяева впопыхах уносили свои вещи кто куда - приказ правящего совета. Небольшая трибуна в торце площади также поспешно доводилась до ума. Деревянный помост, принесенный откуда-то, на него городили еще один поменьше, и еще один… Лорд должен быть возвышен над своими подданными.

Вновь пришедшие изумленно изучали прекрасные каменные дома, окружавшие площадь. Иногда высокие и узкие, в три или четыре этажа, иногда широкие и приземистые в один или два. Красивый шлифованный камень сохранялся на столетия.

Те кто пришел пораньше уже во всю обсуждали скорую раздачу хлеба, муки, серебра и, конечно, обещанную им работу. Кто-то хвалился, кто-то привирал, а кто-то скептично вслушивался и молча мотал головой. Вновь появившихся подзывали и быстро спрашивали об их успехах в новом квартале. Наслушавшись россказней, они сами начинали в них верить и заражали следующих пришедших.

Через несколько часов бесполезного стояния на площади, когда людей было так много, что с трудом дышалось, зазвонил колокол. Люди сначала притихли, но потом продолжили гудеть. Колокол зазвонил снова.

Ступая следом за двумя высокими рыцарями, на подиум поднялся мужчина в отливающем изумрудным цветом балахоне. Золотые пуговицы блестели на вечернем солнце, отражаясь в тысячах глаз, смотревших на нового лорда.

Люди замолчали. Те, кто осмеливался шуметь или просто разговаривать - моментально получали десятки озлобленных взглядов и тоже замолкали. И уже через мгновенье, они сами злобно поглядывали на новых нарушителей, старательно пытаясь заставить остальных испытывать то же неудобство, что и они.

Мужчина сосредоточенно оглядывал толпу с высоты трибуны. Небольшой ветерок разгонял застоявшийся воздух, постепенно усиливаясь. Через несколько секунд ветер колыхал развевающийся над трибуной флаг Бьергена. Черная, бесформенная туча стремительно приближалась к солнцу, вот-вот закрывая его.

Наместник неподвижно смотрел куда-то в сторону, будто не замечая озадаченных горожан. Они готовились к речи или выступлению, все время одергивая стоящих рядом с вопросом: “Что он говорит? Не слышно!”. Но люди лишь непонимающе пожимали плечами.

Когда солнце скрылось за плотными дымчатыми тучами, на площади резко потемнело. Молчащая толпа начала нервно гудеть. Наместник снял капюшон и оглянулся. Сложивший руки на животе старик гордо оглядывал результат своей работы: почти весь город собрался здесь по приказу нового лорда буквально за полдня.

-- Кресло. - скомандовал Наместник.

Один из людей старика засуетился и вынес небольшое кожаное кресло на трибуну. Напоследок оглядев толпу, Наместник опустил руку в карман. Достав сжатый кулак, он с силой бросил в толпу горсть небольших красных семян. Подхваченные ветром, они разлетелись по всей площади.

Люди удивленно ахнули. Они оглядывались, крутили головами и спрашивали друг друга, что это было. Тем временем, Наместник поднял правую руку, и затем резко опустил её и сел в кресло. Аккуратно надев капюшон двумя руками, он откинулся на спинку.

Запахло сыростью. Миллионы маленьких капель, словно пропущенных через сито, плавно опускались на площадь. Дождь был сильный, но легкие капли не стучали по крышам, они будто обволакивали все, незаметно. Воздух стал влажным как в парнике, и стоящим в толпе становилось трудно дышать. Те кто пониже - тянулись вверх, жадно глотая мокрый воздух.

Обмокшие красные семена набухали и стремительно разрастались. Сначала появлялась тоненькая красная веточка, она вилась, цепляясь за одежды людей, за ноги, залезая под одежду. Затем созревала следующая веточка, а первая становилась толще и плотнее, туго затягиваясь на бедре, она прорастала дальше - к шее или груди, удушая человека. Почуяв кровь, растение свирепело: мощные корни вгрызались в брусчатку, просачиваясь между кирпичиков и уходя глубоко вниз. А веточки продолжали виться, затягиваться вокруг вожделенной плоти, а затем как губка впитывать кровь и расти еще сильнее.

Люди кричали от боли, пытались сбежать, но толпа стала неуправляемой, а бежать было некуда. Проходя через блестящие гранитные арки, на площадь просачивались стражники. Сотня с одного входа, сотня с другого. Еще несколько сотен брели по улицам, между великолепных каменных домов, наспех закрытых лавок и укрытых тряпками витрин, как овчарки загоняя напуганных людей к площади.

Высокие красные деревья одно за другим вытягивались над площадью. Их ветки, извиваясь как змеи, душили или протыкали насквозь толпящихся людей.

Франко завороженно смотрел на охотящиеся лианы. Он не мог двинуться - со всех сторон кто-то толкал его, кричал во все горло, а толпа несла его куда-то в сторону.

Его друг, мальчишка с которым он работал на кузнице, еще несколько секунд назад стоял рядом с ним, но, споткнувшись, он упал на брусчатку и кричащие, испуганные люди наступали на него как на старую пару сапог, забытую у входа. Он кричал, но его крик растворялся в гуле толпы.

Франко крепко держался за плечи стоящих рядом мужчин. Он не был трусом, но его ноги и руки дрожали, а на глазах наворачивались слезы. Мокрые волосы падали на лицо. Что-то с силой схватило его за ногу и дернуло вниз. Дыхание перехватило. Сильнее сжав руки, он с еще большей силой вцепился в стоявших рядом мужчин. Резкая боль в ноге. Он затаил дыхание и глухо застонал. Под старой, изношенной туникой, от влажности прилипшей к его коже, пробежал холодок. Он опустил глаза и увидел, как тонкая красная нить обвивает его шею.

Где-то вдалеке послышался низкий звук горна, но он  тут же утонул в кричащем шуме толпы.

Франко дернулся вверх, но боль в ноге заставила его согнуться. Тонкая нить окрепла и, словно гадюка, бросилась на стоящего рядом с ним мужчину. Дыхание перехватило. Франко схватился за шею и попытался отдернуть удавку. Через несколько секунд его пальцы ослабли, и все еще черные от угля руки безжизненно опустились.

*

Наместник спокойно смотрел на корчащихся в агонии людей. Они бежали в разные стороны, и, как он и ожидал, ни один не попытался взобраться на трибуну. Его стражи непричастно стояли рядом.

Старик в окружении дюжины солдат пытался скрыться в городе. Люди стоящие рядом тоже пытались прорваться к улицам, подальше от кровожадных деревьев.

-- Быстрее! Быстрее! - кричал он, тяжело дыша.

Окруженный солдатами и кучей простых рабочих, старик двигался в сторону Магистрального квартала. Он хотел спрятаться в своем особняке.

Бегущая толпа начала останавливаться, ошарашенно крича что-то из первых рядов. Легкой походкой, навстречу бегущим шли восставшие солдаты. Их бледные, синеватые лица и пустые глаза приближались все быстрее. Их было много, около сотни. Все при оружии, готовые убивать загнанных и напуганных словно кроликов работяг.

Толпа двигалась вперед, проталкивая стоящих спереди прямо на верную смерть. Стражники молча замахивались клинками и рубили подходящих к ним несчастных людей. Они не могли ничего поделать, закрываясь руками, падая на землю, они лишь немного оттягивали свою смерть.

Старик озлобленно кричал что-то, пытаясь остановить толпу. Он видел что происходило впереди, и был готов вернуться обратно на площадь.

“Точно, точно, дурья голова!” - причитал он себе под нос, дергая седые волосы. “Нужно было идти к лорду и просить помиловать! Он бы простил, простил, черт его дери!”. Стоящий сзади стражник толкнул его в спину, и старик рухнул на землю.

**

Одинокая луна озарила пустое ночное небо. Город Бьегрен, бывший когда-то одним из самых больших и богатых городов материка, переживал самую тихую за последние сотни лет ночь.

Десятки высоких красных деревьев легко покачивались на слабом ветру. Вдоволь напившись крови, они затвердели и вытянулись. Причудливая кора напоминала остывшую, рыжеватую лаву. Голые ветки, стремившиеся вверх, поблескивали рубиновой краснотой.

Наместник стоял у окна в тронном зале ратуши, убрав руки за спину.

— Звери слишком глупы для того чтобы захватить город. - негромко сказал он, обращаясь к стоящим сзади.  — Их самый большой город должен пасть в ближайшее время, мы не дадим им шансов.

Стоящие сзади рыцари не двигались, замерев словно статуи. Они молча соглашались со всеми его словами и были готовы принять любую судьбу.

Капитан Джозеф, стоящий на одном колене, преклонив голову, нервно сжимал и разжимал правую руку. Посиневший бинт сбивался в центр ладони, скатываясь в трубочку, обнажая пульсирующую рану.

— Мы выдвинемся сейчас же! - с силой сжав руку в кулак, сказал он.

Наместник удивленно отвернулся от окна и посмотрел на своего слугу. Его высохшая одежда затвердела от крови и грязи. Едва различимые отличительные знаки гвардии Бьергена прятались за темным кровавым налетом.

— Что ты сделаешь в одиночку? - спокойно спросил Наместник.  - Ты не бессмертен, незачем рисковать моей кровью, Джозеф.

Зажженные в большой люстре свечи хором дергались из стороны в сторону, реагируя на легкий ветерок с улицы. Его бледное лицо казалось румяным на рыжем играющем свету. Наместник сделал несколько шагов и сел на трон.

— Смерть отправится с тобой. - он перевёл взгляд на одного из рыцарей, и тот неуклюже кивнул в ответ.  — Я соберу силы здесь, мне понадобится время. Не дай им окрепнуть!

Джозеф кивнул и встал на ноги.

-- Будет исполнено.

Капитан вышел из зала и поспешил к конюшням. Следом за ним, широко шагая, шел один из рыцарей Наместника - Смерть. “Странное имя”, - думал Джозеф, но не осмеливался спросить об этом своего господина. Сам же рыцарь не проронил ни слова.

Он шел по залитым кровью улицам, старательно перешагивая через умерших горожан. Мертвецы были повсюду. Большие черные мухи сбивались в рой и надоедливо жужжали. Всюду пахло железным запахом крови и смертью.

Следовавший за ним рыцарь отстал и пропал из виду. Джозеф не хотел видеть его рядом с собой, отчасти побаиваясь его, отчасти ревнуя к Наместнику. Он хотел показать ему, на что способен, и лишняя помощь могла быть даже во вред.

Утреннее солнце пряталось за слоем облаков, заливая город серыми, бездушными как он сам красками. Капитан с силой потянул на себя створку в конюшне. Как и ожидалось - все лошади были мертвы.

Пройдя вперед, Джозеф осмотрелся. В одном из загонов, брошенный на растерзание восставшим, лежал пепельно черный скакун. Его роскошная грива, измазанная в багровой крови, опала и слиплась. Джозеф подошел к нему и покачал головой. Сняв перчатку и размотав бинт, он достал кинжал. Стиснув зубы, он легко полоснул лезвием по ладони. Голубоватая кровь заструилась по пальцам. Опустив руку на голову скакуна, он закрыл глаза.

Капельки крови заискрились и зашипели. Синими молниями, кровь впилась в скакуна и зажгла его изнутри. Его глаза открылись и наполнились тусклым голубоватым светом. Джозеф отдернул руку. Достав из кармана новый бинт, он быстро обернул его вокруг ладони и надел перчатку.

Ноги коня зашевелились. Сначала медленно, будто отходя ото сна он перелег на живот, а затем встал во весь рост. Схватившись за шею, Джозеф забрался на него и, слегка пришпорив бока обеими ногами, направил его к выходу.

Выйдя на пустынную дорогу, он подъехал к большому столбу с указателями. Мощеная старым камнем дорога вела в столицу материка. Погладив скакуна по шее, он велел ему двигаться дальше, к новым людям и завоеваниям.

***



Северное гостеприимство.

Северяне - добрые людьми с большим сердцем. Чтобы вместить в себе такое большое сердце - нужно соответствовать предкам. Высокий рост всегда выдавал северного гостя в столице.


Клан Утара, живущий в бескрайних северных просторах, испокон веков объединял весь северный народ. Но их последний правитель, старый Ирлон, захотел подчинить, а не объединить северян. Кто-то пошел на это ради мира, пожертвовав своим самолюбием, но большинство кланов просто отвергли его.


С годами Ирлон стал тяжелым человеком, и свою власть он выстроил на жесткой дисциплине и беспрекословном подчинении. Жители севера всю жизнь воевали и праздновали победы бок о бок, считали друг друга братьями, наставниками, а не подчиненными или властителями. Крепкая дружба кланов сохраняла мир на их землях, помогала противостоять многочисленным врагам. Но последние годы все менялось: кланы неохотно шли на  контакт, не поддерживали друг друга. Бывшие лучшие друзья лишь с горечью обменивались взглядами, оставаясь в тени своих старейшин.

Лето на севере было прохладным. Днем солнце могло нагреть проснувшуюся от зимнего сна землю, могло даже голову напечь, но ночью - пар изо рта, север берет свое.

-- Я останусь здесь, пойду последним, к рассвету. -  тяжелый голос старого Ирлона раскатился по залу.

-- Отец, по традициям глава…

-- Плевать! - крикнул старик - Теперь будут новые традиции - мои. Я иду последним, омоюсь с рассветом.

Одинокие свечи, расставленные то тут, то там по длинному залу хором дернулись. Деревянные стены отражали желтый свет, блестящий на полированном каменном пьедестале в конце зала. Старик сидел на деревянном кресле, украшенном медвежьей шкурой. В зале было прохладно. Большой причудливый камин в углу уже почти затих, лишь редкие красные глазки на углях медленно увядали и чернели.

-- Я возьму сестер.

-- Бери кого хочешь, только оставь меня в покое! - стукнув кулаком по меховой ручке кресла, старик закашлялся.

Высокий, крепкий юноша стиснул зубы. Он кивнул, разозленно хлопнул дверью и быстро выбежал на улицу, где его ждала компания.

-- Ну что? - прищурившись, спросил один из стоявших под дверью рослых молодых людей.

-- Совсем старик из ума выжил… Омовение пропустить хочет. - юноша недовольно покачал головой - Говорит последним пойдет, перед рассветом.

-- Но как же? Сам нас всю жизнь таскал! - удивился другой.

-- Теперь у него свои традиции, черт его побрал.

Компания, помолчав, двинулась вниз по извилистой горной дорожке. Дом старейшины стоял на самом верху, в свое время его построили прямо вокруг скалы. Говорят, она такая крепкая, что шлифовать камень на пьедестале приезжал сам Санмир, бог-кузнец.

-- Лоррин, ты бы справился лучше. - по-дружески, положив руку на плечо сыну старейшины, сказал его товарищ.

Лоррин смущенно почесал голову, поправив прямые светлые волосы.

-- Отец уже стар, но он наш Тан. Если мы нарушим традиции, тогда чем мы лучше его? - Лоррин разозленно сжал кулаки -  Тем более он - мой отец, я не могу прогнать его!

-- Ты прав, брат! - громким басом, ответил полноватый юноша. - Что есть - то есть. Пока сыты - будем рады и такой жизни, а потом уже как звезды решат.

Он задумчиво посмотрел на темнеющее небо. Его большая рука по инерции потянулась к густой рыжеватой бородке.

Фиолетовые облака сбились в кучки у горизонта, словно проваливаясь в гаснущее летнее солнце. В воздухе витал аромат молодых еловых шишек, собранных специально для сегодняшнего омовения.


Извилистая тропинка привела их к другому дому: каменный парапет, над ним возвышался надстроенный мансардный этаж из серого от старости дерева.

-- Я позову сестер! - прыгнув по ступенькам, крикнул Лоррин.

Услышав шаги, высокая белокурая девочка подбежала к двери и, поднатужившись, распахнула её.

-- Готовы? - Лоррин потрепал её за голову и шагнул внутрь.

Ко входу поспешила его мать. Её серые глаза устало посмотрели на сына.

-- Мы с ним пойдем. - отрезала она, сложив руки на груди. - Скоро обратно в Ореборн, нельзя его сейчас бросать...

Лоррин крепко обнял мать и кивнул.

-- Я зайду к вам после, отдыхайте.



*

Древний обычай жителей севера, для большинства других народов, казался чем-то нелепым: люди проходят по длинному коридору, обычно огороженному деревянным забором, усыпанному мелкими камушками или чем-то неприятным для человеческих ног. В конце коридора стоял большой чан с горячей водой. Большая каменная полусфера упиралась на несколько распорок, а под ней, ярким красным пятном горел небольшой костер. Огонь был достаточно сильным, чтобы поддерживать температуру воды, но не перегревал её.

Сама тропа очищения и купель располагались недалеко от деревни, почти у подножья старой пологой горы. Воду в купель набирали с самого утра, давали её отстояться. По преданиям, омыться вечно спешащей водой из горной речки нельзя, вода должна успокоиться, отстояться.

Первым, по традиции, шел глава клана, за ним его старший сын, остальные сыновья, затем и жена с дочерьми. Вместо старого Ирлона к тонкой деревянной двери первым подошел Лоррин.

Когда компания подходила к купели, поднялся небольшой ветерок. Он завывал, время от времени, покачивая высокие стволы деревьев. Небольшие тучки, сбитые где-то на юге, подкрадывались к еще светлому, звездному небу над деревней.

-- Сколько вас! - радостно крикнул Лоррин, подходя к толпе людей, сидящей на беспорядочно расставленных около купели валунах. - Отец… - он глубоко вздохнул - Отец будет позже, ему нездоровится.

Улыбка сошла с его лица, когда он вспомнил свой последний разговор с отцом. Люди удивленно переглянулись.

-- Ты - прямо как он в молодости! - проскрипел пожилой мужчина с длинной белой бородой - Боги живут так долго, что и не заметят!

Мужчина хрипло посмеялся над своей шуткой и, поймав несколько недовольных взглядов, замолк.

На улице приятно пахло костром и хвоей. Чан для омовения подогревался уже полчаса, и температура вот-вот должна была дойти. Лоррин подошел к хлипкой деревянной двери коридора и снял с себя сапоги.

-- Ну, вперед! - сказал полноватый юноша. Он хотел подчеркнуть важность момента и поэтому сказал это как-то строго, с наставлением.

Лоррин кивнул и вошел внутрь. Дверь скрипнула и закрылась.Он сделал пару шагов по колючей, колотой гальке и недовольно заворчал. Острые камни втыкались в стопы, разрезая их до крови. Дверь снова распахнулась. За ним вошел его товарищ и крикнул: “Давай, Лоррин!”, и пошел следом.

-- Черт, камни в этом году поострее! - крикнул в ответ Лоррин.

-- На твоих плечах большой груз, вот и лезут к тебе под кожу. - ответил он.

За ним вошел следующий. Мужчины шли друг за другом на расстоянии метра, тихо ругаясь и опираясь на стены, они подходили к купели.

Лоррин шагал широко, скрипя зубами, он терпел боль и чувствовал что вся его стопа испачкана в крови. Он смотрел на чан с горячей водой, и как завороженный перебирал ногами на одной лишь мысли скорее оказаться там. И вот он момент: горячие от костра подпорки оказались приятнее острой гальки. Лоррин оттряхнул подошвы и, подтянувшись, запрыгнул в высокую купель.

По традиции ты должен был опуститься в воду семь раз, по количеству древних богов северян. Лоррин нырнул с головой, быстро вынырнул и посмотрел на небо. Темные тучи подступали, захватив уже почти все небо, лишь тающее оранжевое солнце на горизонте свободно опускалось в ночь. Он нырнул второй раз и услышал глухой звук. Снова нырнул - снова тот же глухой звук. Лоррин вытащил голову и прислушался: в деревне звонил колокол.

Вдалеке послышались женские крики. Затем закричали и здесь, рядом с купелью. Он схватился за толстые края каменной купели и высунулся в коридор, полностью забитый его сородичами. Они испуганно крутили головами и морщились от боли.

-- Что там? - крикнул Лоррин.

Колокол отчаянно бил тревогу, его гулкий звук разлетался по всей округе.

-- Тревога! - кричали из-за деревянной стены - Спасайтесь!

Деревянный заборчик пошатнулся. Где-то в середине с треском разошлись доски, и внутрь коридора влетел огромный оборотень. Его красные глаза сверкнули в тусклом лунном свете. Один взмах его лапы сбил с ног взрослого мужчину, он свалился на гальку, истекая кровью. Лоррин опешил, от страха снова рухнув воду. Скользкие края купели не давали ему быстро выбраться наружу.

С другой стороны коридора ворвался второй волк, с воем, он впился в шею одного из его товарищей и разорвал его, быстро, как настоящий волк дергая пастью в разные стороны.

Увидев второе убийство, Лоррин почувствовал слабость и тошноту. Его руки и ноги ослабли. Его товарищи отошли от ступора и побежали кто куда, стараясь перелезть через высокий забор.

Пересилив себя, он выпрыгнул на другую сторону купели и, через небольшую комнатку, выбежал на улицу. У людей почти не было оружия, а то что было - не годилось к бою с огромными тварями. Кругом хаотично бегали люди. Их глаза были полны настоящего животного страха.

-- Бежим! - крикнул полный юноша, сумевший перепрыгнуть через забор - Надо бежать к деревне!

-- А как же они? - опешил Лоррин.

-- Без оружия мы им не поможем.

Несколько оборотней преследовали людей, рвали их зубами и когтями. Сумевшие выбраться мужчины и женщины бежали в деревню, надеясь на помощь дружины. Они бежали в гору, совсем не переводя дыхания, не оглядываясь, как в последний раз.

Бой колокола прекратился. Над деревней повисло черное облако дыма.

-- Черт! - выругался Лоррин, жадно глотая холодный воздух - И там эти твари?

Крики вокруг не затихали. Оставшиеся у купальни люди сражались с напавшими тварями голыми руками, камнями, и всем что могло попасть под руку. Они не могли тягаться с ними в силе или скорости, но их дух был силен и сражались они насмерть.


Деревня, это спокойное и тихое место вдали от большого города, сейчас выглядела ужасно. Деревянные двери и окна были разбиты, стены домов и серая холодная земля обильно окрасились алой кровью. Бревенчатые заборы покосились, кое-где рухнув на землю. Несколько домов и амбар полыхали ярким красными языками, поднимая над собой столбы дыма.

Навстречу бежавшим из купальни вышли закованные в окровавленные доспехи дружинники.

-- Быстрее! К Старейшине в дом! - крикнул один из них. -- Лоррин! Слава богам!

Один из стражников, высокий седой мужчина, подошел к нему и легко приобнял, прижав его голову к плечу.

-- Что случилось, дядя?

-- Твой отец ранен.

На секунду он опешил, и непонимающе смотрел на своего дядю.

-- Он сражался как лев… Прости, тебе нужно идти.

Мужчина с силой ударил его ладонью в плечо и скомандовал остальным дружинникам следовать за ним.

Темнело. В такое время, когда темнота только подступает, кажется что ты видишь все, но это лишь иллюзия. Цвета становятся серыми, детали исчезают из виду. Лоррин бежал к отцу в окружении своих друзей. Они были напуганы, но знали что пришел их черед. Сейчас они доберутся до оружия и покажут настоящее северное гостеприимство.

У двери стояли пятеро охранников, они напряженно смотрели по сторонам, подергиваясь от нетерпения.

-- Быстрее, брат! - только завидев его на подъеме, крикнул один из них.

Залетев в приоткрытую дверь, он бросился к лежавшему на мехах старику.

-- Отец! - крикнул он, закрыв нижнюю часть лица ладонью. - Какого черта?!

Ирлан лежал на теплом каменном полу. Он не захотел снимать доспех, понимая что спасти его уже не смогут.

-- Сын… - негромко, тяжело дыша протянул он.

Лицо Лоррина передернуло. Он зажмурился, и открыл наполненные слезами глаза. Кровь медленно сочилась из-под пластин на боку доспеха, быстро впитываясь в бурый мех на полу. Сын опустил голову на грудь старика. Он почти не чувствовал его дыхания, жизнь стремительно покидала его.

-- Уводи людей в Ореборн… Я еще правлю севером, и передаю это право тебе.

Лоррин молча слушал отца. Его руки тряслись, а сердце с каждой секундой билось все чаще. Его кровь вскипала.

-- Сидел бы ты там, ничего бы не случилось! - крикнул он - Правитель должен править, а не гнить в чертовой деревне!

Кривая улыбка пробежала по лицу старика. Его глаза закрывались, а дыхание почти пропало.

-- Отец! - негромко сказал Лоррин, опустив руку на его холодный лоб.

Голова Ирлана завалилась на бок.

-- Отец! Отец! - крикнул Лоррин, покачав его за плечи.

Старик не отвечал.

-- Хватит! - успокоила его мать, стоявшая чуть поодаль. - Он ушел в лучший мир.

Её лицо побелело, но она держалась.

-- Где девочки?

Лоррин схватился за голову и злобно, почти рыча, загудел. Вспрыгнув на ноги, он выхватил отцовский меч, лежавший рядом с ним, и побежал на улицу. Никто из присутствующих не осмелился его остановить, ведь он стал новым правителем Севера.

-- Идиот! - голос матери сорвался и из глаз покатились слезы.


Перед его глазами повисла пелена гнева, его кровь кипела от ярости. Он не чувствовал боли в кровоточащих ступнях, смело ступая по холодной земле.

Суетящиеся дружинники, перебившие всех тварей в округе, искали выживших и вели их в деревню. Они не рисковали спускаться к купели: в лесу становилось темно, и даже с факелами идти туда было опасно. Увидев Лоррина, один из них подбежал и схватил его за руку.

-- Что ты делаешь, черт возьми? - крикнул стражник.

Юноша молча отдернул руку, прыгнул назад, словно кошка, и вытянул меч перед собой.

-- Спокойней! Лоррин? - удивленно спросил он.

Лоррин шмыгнул носом и вытер раскрасневшееся лицо мокрым рукавом. На свету факела, его светлые волосы казались рыжими, а губы ярко синими.

-- Тебе нужно возвращаться, все наши в деревне.

Со стороны леса послышался пронзительный рык. Смятые кусты негромко затрещали.

-- Стой! - крикнул дружинник, но Лоррин уже бросился в темноту.

Он взялся за меч двумя руками, изо всех сил сжимая эфес. Перед глазами резко потемнело, но он чувствовал своего врага нутром, и это чувство обуяло его целиком.

Лоррин мчался навстречу оборотню, навстречу смерти. Когда он перепрыгнул поваленное дерево и нырнул вглубь леса, все звуки пропали. Кричащие где-то там, сзади, стражники для него замолкли. Он слышал лишь как бьются два сердца: его и его смертельного врага. Он чувствовал его, его дыхание, запах, из-за тех кустов впереди. Близко, но недостаточно.

Лоррин замер, а затем резко замахнулся. Меч рассек воздух с оглушительным свистом. Серые, почти неразличимые тени молнией пронеслись по небольшой опушке, на которой он оказался. Сзади! Еще замах. Зловонное дыхание ударило в нос.

С отчаянным криком он махнул еще раз. Красные глаза оборотня на секунду стали вдвое ярче. Густая, горячая кровь окропила его одежду. Оборотень злобно заскулил и снова бросился вперед.

Едва различимые движения мощных лап читались как при свете дня. Еще замах. Еще одна рана, еще больше крови на лице, тунике. Меч, жадный до крови и мести напился сполна.

Лоррин отпрыгнул в сторону. Животное рухнуло на землю, громко скуля.

-- Давай! - крикнул он, снова сжимая рукоять меча. - Вставай и бейся!

Оборотень притих, но продолжал дышать. Дружинники, услышав его крик, понеслись вперед с факелами и топорами.

Дрожащие тени деревьев бежали друг за другом по холодной земле. Лоррин тяжело дышал. Сделав несколько шагов вперед, он замахнулся чтобы нанести завершающий удар. Потеряв бдительность, он не заметил, как оборотень в последний раз кинулся на него. Подставив левую руку, юноша получил мощный удар в бок. Свалившись на землю, он тут же вспрыгнул обратно на ноги.

С громким криком, он обрушал на умирающее создание удар за ударом, пока его рука могла поднимать меч.

-- Лоррин! - кричал стражник из-за спины, но Лоррин не мог его услышать.


**

Утреннее солнце с трудом пробивалось через плотный слой серой пелены облаков. Замерзшая за ночь деревня медленно приходила в себя. Прогоревшие к утру костры, разведенные рядом с постами дружинников, тускловато дымили. Потушенные факелы аккуратно собирали и складывали в бездонные серые тюки.

Люди собирались в спешке, каждый раз пугаясь, что забудут что-то важное.

-- Хорошо хоть лошадей почти не тронули. - сложив руки на груди, пробурчал высокий седой мужчина.

-- Старик их в подарок получил, из столицы. - покачав головой ответил мужчина в доспехе, нервно крутя шлем в руках.

Он невыносимо устал за эту ночь и еле стоял на ногах. Его грубое, морщинистое лицо украшали бурые пятна крови, кое-где смешавшиеся с потом и стертые рукавом.

-- Как там Лоррин?

-- Ребята нашли его в лесу, с мечом отца.

-- Знаю! - усмехнулся седовласый - Еле оттащили от этой твари, не приди они - мокрого места бы не оставил.

-- Ваш племянник! - гордо заявил мужчина в доспехе и расплылся в широкой улыбке.

-- Посадите его на коня, придет в себя - сможет держать вожжи одной рукой.

-- Сделаем!

-- Руку перевяжите, и первым делом к лекарю. Я поеду в столицу, нужно сообщить остальным.

-- Ивар?

Седой мужчина недовольно хмыкнул в ответ.

-- На дорогах слишком опасно.

-- Знаю, знаю… Но посылать такие вести нужно должным образом.

Его седые волосы насквозь пропахли костром. Стеганый из стальных колец жилет тускло поблескивал на свету. Солдат поджал губы и смотрел себе под ноги, скрипя от обиды зубами.

-- Синичка может скакать хоть целый день, я доберусь невредимым.

-- Мы будем молиться за вас.

*

Лоррин очнулся ближе к ночи. Его руки были аккуратно привязаны к седлу. Рана на предплечье почти не кровоточила, но рука ныла, будто налитая свинцом. Со лба капал ледяной пот.

-- Лоррин! - негромко позвал его друг.

-- Алвис? Где я?

-- Мы едем в Ореборн. Тихо, не шуми!

Алвис беспокойно посмотрел по сторонам. Их лошади шли не быстро, чтобы остальные могли не отставать. Скрипящие колеса большой телеги впереди них монотонно постукивали на кочках.

-- Ореборн? - Лоррин закашлялся. Во рту совсем пересохло.

-- Да у тебя жар. - шепотом протянул Алвис. - Завтра к обеду будем там, лекарь живо поднимет тебя на ноги.

Бледная луна скупо серебрила верхушки деревьев, почти не оставляя света для дороги. Холодные лучи разбивались об игольчатые ветки и мелкими пятнами рассыпались по поросшей молодой травой дороге. Холодало. Поднимался небольшой ветерок.

-- У меня плохое предчувствие… - протянул Лоррин, закрыв глаза. - Слишком здесь темно.

-- Ивар велел не жечь факелы ночью, проберемся незаметно.

Лоррин тяжело дышал. Его глаза привыкли к темноте, и он, словно сова, мотал головой из стороны в сторону. Каждый легкий ветерок задирал его, заставляя его сердце вздрагивать, и на мгновение сжиматься сильнее обычного.

-- Зажигай! - облизав губы, скомандовал он. - Зажигайте факелы!

-- Тише! - зашипел Алвис - Тише ты! Ивар сказал…

-- Ивар не отдает мне приказов! - рявкнул Лоррин, остановив лошадь. - Он взял Синичку?

Алвис молча кивнул. Синичка была любимицей Лоррина: самая быстрая и выносливая лошадь из подаренных его отцу.

-- Он поехал на юг? - прикрикнул он.

Его друг вновь кивнул, уже забыв про соблюдение тишины.

-- Старый дурак!

-- Он приведет помощь.

-- Он умрет. Даже в обычное время там не выжить в одиночку, чертовы разбойники…

-- Ты же знаешь своего дядю, кто посмеет перейти ему дорогу? - попытался успокоить Лоррина он.

-- Черт возьми. - уже тише выругался Лоррин. - Не завидую этим идиотам. - улыбнувшись уголком рта, пробормотал он.

Где-то вдалеке вспорхнули птицы. Словно выпущенные стрелы, они полетели вверх, ловя лунный свет.

-- Жгите факелы! - крикнул Лоррин во все горло.

Идущие позади замерли. Алвис спрыгнул с лошади и схватился за меч.

-- Вы слышали своего правителя! - крикнул он следом. - К оружию!

Как светлячки, один за другим зажигались и гасли огнива, оставляя после себя рой горящих факелов. Лоррин отпустил поводья и погладил лошадь по шее. Он прошептал что-то ей на ухо, и спрыгнул на землю. Его знобило, ноги затекли и ослабли. Выхватив привязанный отцовский меч, он зашагал за Алвисом.

Один из солдат подбежал к нему и подхватил под плечо.

-- Все нормально. - прохрипел Лоррин и попытался оттолкнуть его.

-- Алвис попросил отправить вас вперед.

-- Что? - Лоррин посмотрел вперед и увидел своего друга, стоящего впереди колонны рядом с выходом на опушку. Он смотрел на него извиняющимся взглядом. - Он же не серьезно?

-- Простите. - куда-то в сторону бросил мужчина, и хлестким ударом оглушил Лоррина.

Положив его обратно в седло и наспех привязав руки, он пришпорил лошадь. Быстрым галопом она поскакала вперед.

Солдат недолго посмотрел ему вслед, надел шлем и поспешил к остальным. Предстояла большая битва.

**


Густой туман окутывал невысокие деревья в полях на севере от столицы. Спрятавшееся солнце, лениво выкатывалось на горизонт, окрашивая небо в розовый цвет. Тонущие во влаге молодые кусты шиповника замялись под копытами бегущей вперед лошади. Ее тяжелое дыхание и громкие удары копыт о землю раскатывались по спящему полю.

Молодой юноша, патрулирующий северную дорогу услышал звук с дороги и с лязгом вынул меч из ножен. Его небольшой гнедой конь недовольно фыркнул и устало сошел с утоптанной дороги в поле.

-- Кто здесь? - крикнул он, разодрав глаза. -- Именем Лорда Энтео, приказываю… - юноша задумался - Покажись!

Звуки галопа приближались. Юноша нервно заерзал в седле. Скрипя кожаной перчаткой, он старался взяться за меч поудобнее, не переставая представлять свой замах, удар и блестящую победу в этой неравной схватке.

-- Стой! - вскрикнул он еще раз, увидев лошадь.

Словно проплывающая рядом рыба, разрезая туман, она пролетела мимо него и в два прыжка выскочила на дорогу.

Убрав меч в ножны, он пришпорил своего гнедого.  “Пошел!”, - крикну он, дергая за поводья. Свежий, полный сил скакун рванул вперед, подбрасывая мокрую землю копытами.

Сперва юноша выкрикивал угрозы, а затем просто просил остановиться, перейдя на более дружеский тон. Через несколько минут он нагнал её. Туман спадал. Он увидел раненного, привязанного к седлу человека с огромным украшенным северными гербами мечом.

Почуяв неладное, юноша выхватил горн и что есть силы дунул в него.

Гулкий, бархатный звук горна волнами разошелся вокруг. Через несколько секунд загремел ответный горн, а затем еще один. Скоро на ногах была вся стража Отмира, а раненый был немедленно доставлен к врачевателю.