Вовчик Ч.2

Ч 2.
Подбегаю и бью ручкой под его дурацкую норковую шапку в шею чуть ниже уха. Мужик с криком хватается за рану, сквозь его пальцы сочится кровь. Зажимаю рукой рот, заталкиваю внутрь квартиры и захлопываю ногой дверь.
Мужик мечется, как свинья с воткнутой в тело заточкой.
Сердце у свиньи находится примерно между третьим и четвертым ребром. Как у человека.
- Не боись, я не собираюсь возиться с тобой всю ночь, - говорю я и вынимаю ручку.
Если вынуть орудие из раны, то в течение получаса он загнётся от потери крови или от пузырьков воздуха, закупоривающих сосуды.
Обхожу квартиру. Двушка нового типа. Большая светлая гостиная с диваном и журнальным столом, на нем пепельница. Две спальни, кухня, ванная, балкон.
Семейные фотографии. Женский халат в ванной, наверное жены. Духи в длинном матовом флаконе на подоконнике. Точно жены. Магнитики-смайлики и сердечки на холодильнике. I Love Alabama. Ворк-энд-тревел, понятно. Сын или дочь? Я почему-то не подумал, что он может жить не один. Троих сразу, это было бы слишком.
Амбал ползает на четвереньках в луже крови, хрипит.
- Ни жить, ни умереть по-людски не можешь, - говорю.
Иду в дальнюю комнату. Амбал ползёт за мной.
На диване розовый слоник, на стене фотографии моделей из журналов, ветряной колокольчик, аппликация с иконкой и надписью черным фломастером: «Меня любит Бог». На полке фотография девушки и троих парней на фоне Статуи Свободы. Все моего возраста.
- Дочка у тебя ничего. Не то, что ты, - говорю я, и оборачиваюсь к амбалу, решив, что он приполз за мной, но его там не оказалось.
Прислушиваюсь к громыханию на кухне. Мужик стоит на коленях у стола, роется в ящике для ножей.
Отталкиваю его ногой. Выбираю из ящика нож потоньше и подлиннее. Его взгляд уже не тот, что был в троллейбусе.
Прикинув где третье и четвертое ребро, засаживаю нож в грудь по самую рукоять и провернув вынимаю.
Попал.
Амбал взвизгивает и валится набок. Его голова оказывается между приоткрытыми дверцами под мойкой там, где обычно держат мусорное ведро. Он пытается выбраться, но рукой то закрывает, то открывает дверцу и вскоре замирает.
Хихикаю, представив судмедэксперта, описывающего позу трупа.
Нахожу кусок чистой ветоши и тщательно протираю рукоятку ножа.
Не то, чтобы я был уверен в этом методе заметания следов, просто отдаю дань традиции.
Нащупав перьевую ручку в переднем кармане, выхожу.