Пиковый Туз

                                                           Пиковый Туз.


	Вечер переставал быть томным. Вокруг импровизированного стола собрался чуть ли не весь барак. Даже некоторые петухи из тех что посмелей залезли на второй ярус зашкваренной шконки, той, что стояла ближе всего к параше и внимательно прислушивались к комментариям самого зоркого из них - Шмоньки.
 - Непонятно... - лепетал Шмонька. - Карта неудачно легла, не видно - то ли бубновая то ли червовая. Но десятка это точно!
 - Что за заход такой - с одной десятки, да в конце колоды? Никак у него разномастные "ломти" на руке - ходу другого нет. - нахмурился старый педераст Наумыч, который сам проиграл свою честь еще по молодости сорок лет назад и с тех пор считал себя большим знатоком карточных игр. Шмонька встрепенулся:
 - Первоход скинул! Не бьет! Эх, плохи его дела...
	В "козла" играли по-простому, по вольному - четыре карты, заход по масти, вот и все дела. Дам "кочергой" не ловили и за жульничество не поднимали. Обычный развод новичков. В пух и прах проигравшийся Семен нервно кусал обветрившиеся губы. Его противник - дюжий, отъевшийся на отобранных посылках Грытя не скрывал наглой ухмылки. Кон закончился, начали подсчет очков.
 - Ну че там, у меня восемьдесят четыре. Партия! - кинул карты Грытя. - Клифт твой мне не по размеру будет, так что носить я его не смогу. Отыгрывайся!
 - Нечего ставить больше. - буркнул Семен. - Штаны мне что ли с себя снять?
 - Штаны снять это можно, мил человек. - захохотал авторитетный старый вор по кличке Милок. - Только мы ж не звери какие, отбирать их не будем.
 - Не понял. - нахмурился Семен.
 - Чего ты не понял, мил человек? Фуфло против фуфайки поставишь - всяко выиграешь - либо кафтан свой назад заберешь, либо будешь в шоколаде жить. Как говорится: "Если стало туго - подставляй очко. Будет тебе сало, масло, молочко".
 - Не много ли за пиджак жопу-то свою ставить? - огрызнулся Семен. Вокруг все затихли. Милок кашлянул и немного наклонился к Семену:
 - Ты, мил человек никак в чужой монастырь со своим уставом пришел... А у нас тут порядок такой - раз проиграл, так мы тебе шанс даем отыграться. Сыграй еще раз. На интерес.
Семен угрюмо молчал. Собирался с силами. Наконец сказал:
 - Убивать вы меня за это не можете - беспредел это. А раз мы "на интерес" играем - пусть и он свой туз на кон ставит. А то без интереса - играть нет интереса! А фуфайку до осени я себе достану - чай посылки мне не запрещены.
	Вокруг зашептались. Вызов был брошен дерзкий. Грытя угрожающе выпрямился, но молчал, поглядывая в сторону Милка и других воров - что они скажут. Хоть Грытя был и не очень авторитетный бродяга, но молодой и дерзкий - уже сколотил себе группу товарищей и они вместе, как молодые щенки покусывали старых волков за пятки, пока только играясь, но шутливо показывая - вы не вечны, настанет и наше время. Воры совещались недолго, Милок повернулся к столу и с легкой улыбкой сказал:
 - Быть по сему, мил человек. Оба на интерес играете. Грытя, согласен ты?
 - А чего нет? Кто не рискует - тот не пьет шампанское! - захохотал Грытя и с ним все стоящие вокруг, они уже знали из короткого рассказа Семена, что тот сел по недавней новой "мизулинской" статье - запостил в интернете картинку с нарисованной большеглазой школьницей и написал "эх, раскупорил бы ее как бутылку шампанского".
 - А еще думал что анонимный сайт, хех мда... - вздохнул про себя Семен.
 - Ну, ребята, принимайте пополнение. -  шевельнулся на "пальме" не только зоркий, но еще и обладающий чутким слухом Шмонька, читавший разговор у игрального стола чуть ли не по губам - на грани человеческих возможностей.
 - Стало быть последнюю партию сегодня играете. Хороший вечер выдался. Я о нем, даст Бог, еще внукам рассказывать буду. - добродушно сказал Милок и набожно глядя в потолок барака перекрестил Иисуса и Гитлера на своей впалой груди. Все (кроме Семена) как на проповеди перекрестились вслед за ним.
 - Хочу колоду поменять! - вдруг выпалил Семен.
 - Чего блядь?! Тебе что, карты не в том порядке уложены? - вскочил Грытя, задев жалкий столик, сложенный из одеяла поверх четырех тумбочек. Три из них упали на бок.
 - Имею право! Имею же?! - Семен повернулся к Милку. Тот молчал. - Казино всегда в выигрыше, так? - как последний аргумент выдохнул Семен.
 - Хм... Ну что ж, имеешь право, мил человек. - Милок хитро блеснул глазом. - Не доверяешь, это правильно. Только вот, мил человек, мы тут карты не в киосках заряжаем, где ж тебе гарантия что другая колода не крапленая?
 - Пусть крапленая, главное чтобы мы, - кивнул Семен головой на Грытю, - чтобы мы об этом не знали. Сделаем по-честному - пойдем сейчас в соседний барак, обрисуем ситуацию - дело-то не шуточное, не каждый день жопу на кон ставишь. А колоду выберем, только о том как - я сейчас говорить не буду, а то гонца зашлют. Но все честно будет, век воли не видать!
 - Век воли не видать, говорит... - доложил Шмонька со своего поста. - Стало быть не простой первоход он.
 - Да фраер он, по глазам вижу. Хоть отсюда нихрена и не вижу... - зашелестел Наумыч. - Фильмов он обсмотрелся, думает что по фене ботает. Я таких много повидал. Сам таким был когда-то. - уже неслышно прошептал древний, согнутый неволей и болезнями петух и погрузился в воспоминания. Шныри тем временем поднимали тумбочки и ставили новые огарки самодельных свечей на стол - вечер плавно переходил в густую майскую ночь.
	Не боясь вертухаев (все куплено) группа "дипломатов" вошла в соседний барак, где народ откровенно скучал - очкастый мужичок интеллигентного вида, но практически без зубов шепеляво зачитывал новости с воли, глядя на потрепанную двухнедельную газету через толстые линзы очков. Воры быстро обменялись приветствиями и вникнув в суть перешли к делу.
 - Ну давай, мил человек, излагай свой фокус, как колоду выбирать будем? - насмешливо подняв брови спросил Милок. Семен подался вперед, не обращая внимания на толкнувшего его плечом Грытю:
 - Сколько есть колод - все бросьте вот в эту тумбочку, потрясем ее как в лотерее, перевернем и дверцу приоткроем - какая первая выпадет оттуда, той и играем. Все честно.
 - Ну ты Копперфильд! - засмеялся старый неизвестный Семену вор. - Давай попробуем!
С барака набралось семь колод. - Неплохо, - подумал Семен, - шансы есть.
Колода выпала хорошая.  Как позже выяснилось, когда вернувшийся в свой барак Семен взял розданные карты - почти новая. В глаза бросалась лишь одна карта - в руках у Грыти она была крайняя слева, с двумя погнутыми уголками по диагонали, такую не спрячешь. Этой же картой Грытя побил первый заход Семена - пикового короля. Это был туз. Пиковый туз.
 - Не пиковый, а вини, щегол! - поправил Шмоньку Наумыч. - Пиковый туз это жопа твоя волосатая!
Первый кон проходил ровно. На новой колоде Грытя не видел, какие карты у Семена на руках, а открыто жульничать и подменять карты он не мог - игра не та. Сейчас подменишь у себя плохую карту на козырь, а окажется что ее уже скинул противник во взятку, да и как очки считать? И рубашка у колоды оказалась неудачная - редкой расцветки, то ли на типографии они там что-то накосячили, суки. Грытя решил полагаться на свой опыт и подсказки со стороны, благо к Семену в спину смотрел один из Грытиных дружков. Но пока противники прощупывали друг-друга и играли осторожно.
 - О-па! Красный Октябрь! - Грытя хлопнул пятерней по столу и на нем оказались червовые туз, десятка и король. - Скидывай, нищета! - огромная волосатая рука уже потянула карты к себе, как вдруг Семен невозмутимо сказал:
 - Бью.
Три козыря упали на стол - самые маленькие. Шесть, семь, восемь крести...
 - Не крести, а трефы, еб твою мать! - всколыхнулся Наумыч. - Крести это швы на жопе твоей!
Грытя зло взглянул на своего корешка, того, что стоял за спиной Семена и смотрел ему в карты. Он еле-еле помотал головой, мол, извини, не видно. Семен почувствовав это движение усмехнулся, да, не покажу. Карты он теперь смотрел только когда брал их из колоды - еле-еле отгибая уголок, так чтобы только сидящий он мог увидеть что скрыто под рубашкой. Запомнить лежащие четыре карты и те, которые вышли из игры - это не проблема для человека, у которого сорок гигабайт картинок на харде раскиданы по восьмидесяти папкам. А счет тем временем неумолимо рос вверх. Но Семен пока выигрывал: восемь-шесть.
 - А почему в "козле" очки считаются по двойкам? - вдруг ни с того ни с сего спросил Шмонька когда игроки перебирали взятки. Наумыч поднял лысые брови:
 - В смысле?
 - Ну вот в колоде всего 120 очков, после каждого кона считают кто сколько собрал взяток. Если набрал тридцать одно очко - тебе записывают два. Если меньше - четыре. Если вообще не взял - шесть. Почему два-четыре-шесть, а не один-два-три? В чем логика?
 - А в чем логика была когда ты свой фуфел за пачку сигарет продал, когда можно было за две пачки в рот взять? Вот то-то и оно! - горделиво покачал головой Наумыч. Шмонька обижено замолчал.
Новый кон уже шел во всю, но Шмонька не комментировал. Наконец Наумыч противно чмакнув потрескавшимися губами сказал как будто в сторону:
 - Раньше в козла играли без шестерок. Доставали их из колоды, клали картинками одну на другую и по ним считали очки - открывая сердечки на картах. Черные шестерки у одного игрока, а красные у другого. Одно сердечко не откроешь, только два сразу. Так было сделано чтобы споров о счете не было. Споры эти много крови пролили. А так видно сразу - сколько у кого очков и никто не "забудет" вдруг.  А потом опять перестали шестерки из колоды доставать. Сказали тебе что на тебе уже двенадцать очков и не докажешь ничего. Я сам на таком погорел...
Обиженные несправедливостью люди молчали. А игра шла дальше. Семену везло, он выигрывал. Конечно, он не знал, сколько очков ему скинул Грытя - он не видел его карты, но он видел сколько очков он скинул и судя по всему Грытя должен был схлопотать два очка. Счет тогда будет десять-шесть в пользу Семена. Еще один победный кон и он может лечь спать со спокойной душой. Первый раз за много месяцев, проведенных в СИЗО и на этапе он сможет нормально уснуть. Без фуфайки, без проигранных  передачек, но с сохраненной девственностью. А больше у него ничего никогда и не было. Одежда была казенная, посылки мамкины (которыми она его попрекала), плохие гены были отца (мамка тоже попрекала), только душевная и телесная чистота была его. И он за нее боролся, как боролся когда-то с самыми сложными боссами в рейдах. Как давно это было...
	Кон был закончен, но карты на стол не бросали - потом в смешанной колоде не докажешь сколько очков ты набрал.
 - Сорок восемь! - твердо, но уже без усмешки бросил Грытя. - Плюс два очка на мне!
 - Все верно, у меня семьдесят два. На тебе всего значит десять... - сказал Семен и потянулся к картам - была его очередь тасовать.
 - Ну, по десяти на нас выходит! - оскалился Грытя.
 - Как по десяти?! Было же восемь-шесть! - Семен хотел вскочить, но ему на плечо упала тяжелая рука Грытиного корешка и прижала его к стулу. Грытя взорвался:
 - Ты че, фраер! Когда Грытя сукой был?! Хоть у кого спроси! Убью, падла! - тумбочки опять упали и сальные свечи не затухая покатились на пол. Грытя играл на публику, это понимали все, но играл хорошо. Семен вдруг увидел его как будто в одном из вебм-тредов. Полгода назад он бы лениво похлопал и улыбнувшись сказал "браво, браво", затем закрыл бы вкладку, повернулся на своем скрипучем, расшатанном офисном стуле и пошел делать себе чай. Но сейчас вкладка не закрывалась и Грытя не пропадал. Мысли путались, перед глазами плясала нарисованная японская школьница, а в ушах звенело "раскупорю как бутылку шампанского". Семен скинул с плеча руку Грытиного дружка, покачнулся на стуле и устало сказал:
 - Хочу пить.
Шнырей для Семена не было - откуда шныри у первохода. Встав со стула он медленно направился к умывальникам. Подойдя к раковинам он хотел левой рукой открыть воду и вдруг заметил, что в его кулаке остались сжаты две карты. Семен взглянул на них. Пиковый туз, сломанный по диагонали у двух углов и бубновая семерка.  С трудом усмехнувшись Семен сломал углы у семерки. В его голове родился план.
От параши его провожал печальный взгляд Шмоньки, а к столу он подошел под шепоток и хихиканье арестантов. Его мозг занимала одна мысль - как незаметно вернуть карты в колоду? Семен не сомневался, что спорить из-за счета нет смысла. Но это был его шанс. Сев на стул, он почувствовал как все взгляды впились в него. Карты так в колоду не вернешь. Семен повернулся к Милку:
 - Так какой счет?
Все взгляды переметнулись на старого вора и Семен невозмутимо взял в руки колоду. Карты смешаны.
 - По десяти счет, мил человек. Десять-десять стало быть, последний кон. - почему-то грустно улыбнулся Милок. Семен знал, что в его отсутствие крапить карты перед всем бараком Грытя не будет - это непорядочно, хоть все все и понимают. Когда ты в кругу своих - да. Но не тогда, когда на тебя смотрят сто двадцать человек.
	Семен не был силен в шулерстве. Точнее до этого дня он играл в карты лет в двенадцать - со своим отцом, когда он еще не ушел от них. "К чему такие мысли" - Семен встряхнул головой. Он понимал, что ему остается рассчитывать только на удачу. Он не верил в Бога, а если вспомнить все те посты в тех тредах... Он чувствовал что не имеет права в него верить. Семен тасовал колоду. Она была не совершенно новой и хорошо лежала в руках - карты не выпадали и успокаивающе шуршали в его неопытных руках. Он закрыл глаза. Вот она. Та большеглазая школьница, смотрит на него. Что бы она сказала, узнав что я оказался в такой ситуации? Как там ее имя?.. Черт, разве их всех упомнишь? Я поклянусь, что ты будешь моей вайфу, больше мне не на кого уповать. Только дай мне удачи. Один раз. Только сейчас. Вот она игриво улыбнулась, подмигнула глазом и вдруг резко развернувшись побежала прочь. Под складками юбки мелькнули ее трусы. Черный кусочек ткани, по форме немного похожий на пиковое сердечко. Будем считать что договор заключен. И в ознаменование этого козырь выпал пики.
	Козырь выпал пики. Но карты выпали неудачные. Первые две взятки Семен сбросил - он не мог их побить при всем желании и Грытя взял в общей сложности двадцать восемь очков. Это не много, но и не мало. Наконец к Семену пришло сразу два хороших козыря, можно было побороться.
 - Три червушки, десять, дама, туз! - прервал ставшее уже привычным на дальней шконке молчание Шмонька. Все обиженные со вновь вспыхнувшим интересом включились в игру.
 - Эх, мала кольчужка! - в сердцах вздохнул Наумыч. - Такие не побьет, а ломти там хорошие.
 - Бьет, бьет! - Шмонька на коленях запрыгал на шконке и остальные схватились кто за что мог. - Король червовый, десять пики и валет пики!
Обливаясь потом Семен лихорадочно считал очки. Выходило двадцать восемь у Грыти и сорок у него. Надо взять двадцать одно очко и победа в кармане. Но карты пришли совсем никудышные. Нет, постой. Вот бубновая семерка со сломанными углами! Фальшивый туз. Семен бросил взгляд на карты Грыти - настоящий пиковый туз все еще не показался. Значит он в колоде, но карт там становилось все меньше.
Игра тянулась все медленней, каждый ход обдумывался игроками и обшептывался в толпе вокруг.  Грытя поглядывал на сломанную карту в руках у Семена и ходил нехотя. Он тоже считал очки, и тоже их набирал. Но против козырного туза особо не попрешь и надо было ждать удачного захода. И этот заход пришел. Грытя решил пойти ва-банк, заход с трех бубей. И как удачно - среди них бубновая шестерка, как раз под семерку! И валет как удачно под даму ложится. Короля ладно - козырной восьмеркой заберем. Семен дернулся бить, но вдруг застыл - издалека раздался смешок. Смеялась его новообретенная вайфу. Голос ее он узнал. Но как же там ее имя...
Ее имя было Шмонька. Шмонька вдруг засмеялась сама не зная от чего.
 - Ой... Чего это я? - вскрикнула Шмонька и остальные странно посмотрели на нее.
Семен улыбнулся про себя: "Спасибо". Опустил карты. Осмотрелся. Колода истончилась до пары карт. Козырный, пиковый туз со сломанными уголками все еще не показался. В руках у Грыти была целая, новенькая карта. Значит туз лежит самый последний. "Если я возьму эту взятку, то из колоды сниму верхнюю карту, а пиковый туз достанется Грыте" - подумал Семен.
 - Твое. - Семен скинул все карты, оставив себе только козырную восьмерку. Грытя увидел упавшую в его взятку карту со сломанными уголками. Не веря в свою удачу Грытя глупо всхихикнул и потянулся к колоде. Сняв верхнюю карту он увидел что под ней и на секунду замешкался, но Семен уже взял пикового туза: "Только бы у Грыти была десятка - помоги мне вайфу". Грытя с приоткрытым ртом озирался по сторонам. Старые арестанты, следившие за игрой стояли в недоумении.
 - Твой ход. - нарушил тишину Семен. Грытя бросил на него обезумевший взгляд.
  - На-ка! Две крестушки! Десять-восемь! Не битуха!
Семен кинул на стол два козыря. У него шестьдесять-одно. Победа. Все кончено. Грытя взревев вскочил, повалив все четыре тумбочки.
Что было дальше Семен не помнил. Лежа потом в санчасти с перебинтованной головой он слушал рассказ лежавшего рядом Шмоньки, о том, какая была эпичная битва и как старые воры во главе с Милком проиграли бы Грыте и его шайке молодых, если бы не помощь от соседнего барака, куда побежал Шмонька и за что его потом чуть не прибили. Через два месяца Семен с некоторой опаской зашел в барак. Издалека он увидел Милка в окружении сотоварищей. Милок кивком головы показал ему - иди, мол, сюда.
 - Ну что, мил человек. Держи фуфайку свою. Осень тут рано наступает, смотри не проиграй. - засмеялся Милок.
 - Какая... Какая фуфайка? Я же проиграл ее...
 - Это тебе не подгон, а плата, мил человек. Долго ты в больничке придуривался, мы думали может вообще не вернешься. Плата тебе, короче, за пиковый туз!
 - Хороший туз был! Узкий! - Загоготал один из воров. Его смех подхватили остальные.
 - Вон оно значит что. Ну, спасиб... То есть - от души благодарю. Все по-честному решили все же. Не хочется вляпываться куда-то, но, видимо, я ваш должник.
 - Да что ты! Не стоит! - похлопал Семена по плечу Милок, и ласково, но настойчиво развернул его и подтолкнул прочь:
 - Казино всегда в выигрыше!