* * *
"И в навязчивом сне Снарк является мне
    Сумасшедшими, злыми ночами;
И его я крошу, и за горло душу,
  И к столу подаю с овощами.".

	Час назад на улице шел дождь. Сейчас он ускорился и падал с неба вперемешку с липким снегом. В середине ноября чаша весов только начинала склоняться в сторону зимы. Коста, глянув за окно, захватила с собой старый зонт, и вышла, хлопнув за собой дверью. Четвертый этаж, первая квартира направо по коридору. По соседству жила странная парочка стариков, прямо как в сказке о золотой рыбке. Только у старика была привычка не выходить с неводом на реку, а поздно ночью выбрасывать стеклянные бутылки в мусоропровод, по одной. Коста сбегала вниз, считая ступени и притормаживая на поворотах. В почтовом ящике опять ничего. Она долго ждала ответа на заявку, и уже подходил срок, когда стоило бы смириться и опустить руки.
	Вечерние прогулки с таксой из соседнего подъезда (с семи до девяти), потом с щенком самоеда из дома через проулок окупали часть денег на консультации. Иногда хозяева дорогих собак неплохо платят, если спустя время понимают, что радость от питомца превратилась в мучительную обязанность, особенно в такую слякоть.
	Коста уже полгода жила одна. Мама была в командировке, а ее отец ушел в такую же мокрую, только мартовскую ночь двадцать лет назад. Хотел подзаработать и вернуться, но шли недели, Косте исполнился год, и мать получила письмо, что он встал в очередь за тысячи километров. Оно было последним. Косте, собственно, было давно наплевать. Половина хромосомного набора и только.
	Такса, сплавленная хозяевами, то крутилась у ног, то подбегала к столбам фонарей у дома, кустам и колесам машин, чтобы оставить свою метку. Коста перебирала в руке поводок и шла за длинной собакой с волачащимися по земле ушами, как за компасной стрелкой. Из открывшейся двери подъезда послышался лай, поводок натянулся, Коста ускорила шаг вслед за собакой. Они скользнули в ближайший переулок.
	Темнота, разгоняемая фонарями на проезжей улице, наступила и окутала Косту. Она шла почти наощупь, только ноги чувствовали мокрую слизь и сквозняк задувал в уши. Шаг за шагом. Поводок превратился в натянутую струну. Девушка попыталась перехватить его левой рукой, но вместо этого наткнулась на металлическую стенку. Какая-то коробка, похожая на маленький мусорный бак оказалась прямо посередине переулка. Глаза постепенно привыкли, палочки из сетчатки начали передавать в затылочную долю. Справа и слева только голые стены из кирпича и кое-где сползающие по ним водосточные трубы. Небо сливалось с ними, моросило холодными полукаплями. Сзади отдаленное гавканье с померкшей улицы, а впереди вдалеке поворот неизвестно куда: из-за угла стены распыляется слабый желтый свет.
	Собаки нигде не было видно. Поводок сначала ослаб, а потом и вовсе шлепнулся о землю. Без ошейника, без суетливой подопечной на другом конце. Просто кусок отрезанной веревки. Только металлическая коробка-корпус под ногами. Коста узнала знакомый автомат.