Город для пидорасов

   После убийства негра, Батурин изменился навсегда. Прокурор решил замять дело, учитывая былые заслуги Батурина, но взамен он требовал разобраться в одном деле. В Африке, в одной удалённой от цивилизации деревне, стали пропадать люди. Местные сперва замалчивали об этом, но миссионеры Красного Креста, которые раз в месяц навещали деревню, подняли шумиху. СМИ написали о бесследной пропаже десяти человек и властям не осталось ничего иного, как запросить опытного детектива из России. Батурин стал этим детективом. Расиста отправили в Африку, разве не забавно?
   Вместе с с переводчиком Юзефом они добрались до деревни. Было сухо и грязно, местные не носили никакой одежды и Батурин смутился, вспомнив, как отсасывал негру. Сама деревня была небольшой, всего около пятисот жителей, они не были рады приезду Батурина, дети лепетали на своём языке явно что-то нехорошее, а взрослые злобно смотрели.
   Юзеф оказался дружелюбным чёрным парнем, он совсем недавно окончил учёбу и был позитивно настроен. Юзеф показал Батурину деревню, познакомил со старейшиной, который ничего нового не сообщил. Батурину было плохо, жара возбуждала головную боль, а негры будили забытое прошлое. Но Батурин был одним из лучших детективов России и у него был профессиональный нюх. Это чутьё привело его далеко за деревню, к пещерам.
   Батурин светил фонариком, Юзеф же соорудил факел и оба шли глубоко в пещеру. Выйди в просторное помещение, на стенах которого были ритуальные рисунки, Батурин и Юзеф увидели нечто. Огромное существо похожее на гусеницу, с тремя большими глазами спереди и пастью, которая могла бы проглотить и человека, кажется оно спало и покачивалось, как желе. Сзади послышался шум, к Батурину вышел старейшина и его свита, они пали на колени перед существом.
   — Это Попобава, — перевёл Юзеф слова старейшины, — великий дух Африки, хранитель нашего народа. Ежедневно мы приносим ему пищу и погибнуть во имя Попобава великая честь. Те пропавшие были рады своей судьбе быть съеденными, как буду рад и я. И мы просим тебя, покинуть нашу деревню, ибо Попобава должен остаться в тайне.
                                                                    ***
   Вернувшись в Россию, Батурин составил отчёт, в котором говорилось, что старейшина приносил в жертву людей, а другие его покрывали. После они напали и на Батурина, чтобы он не раскрыл их тайну, и ему пришлось убить их, убить всех жителей деревни, иначе бы он не выжил, как Юзеф, погибший там. Власти Африки остались довольны, прокурор больше не имел претензий к Батурина.
   Но эта поездка радикально изменила Батурина. Из весёлого, дружелюбного человека, он превратился в затворника. Батурин занялся оккультизмом, изучал эзотерику, вуду и всё что было связанно с магией. Иногда вечером он вставал на колени и молился, приговаривая Попобава.
                                                                    ***
   Однажды, Батурин, совершенно забыв обо всем остальном, принимался бурно хохотать. Потом, придя в себя, он надолго замолкал. Это было страшно. Сначала Батурин смутно припоминал, что что-то такое было… Какой-то смешной анекдот, забытый им на коленях. Потом он заметил, что просто смотрит на сидящего напротив бывшего сослуживца, приехавшего арестовать его. А сослуживец с каким-то холодком в голосе и даже с какой-то злобной радостью следил за тем, как подёргивается его уродливая грудная клетка. На секунду Батурин испугался, что тот сейчас ударит его, но обошлось. Потом они говорили о поэзии…
   Но вскоре какая-то странная сила сбивала с мысли, пугала и начинала качать Батурина из стороны в сторону. Выходил он из состояния сумасшедшего веселья лишь на долю секунды, сразу же возвращался в него снова, и уже ничего нельзя было сделать. А когда на старинный патефон ставили пластинку с весёлой песней, Батурин вздрагивал и весь сжимался, пытаясь вспомнить и понять, что он забыл, но никак не мог.
   А когда ему снились цветочные горшки, он начинал корить себя за то, что не спал больше в пионерлагере и не видел этих вот цветов во сне. После этого он снова засыпал, и мучительная дремота до рассвета казалась ему самой страшной вещью. Но к утру все проходило, и Батурин начинал ценить жизнь. И чем дальше уезжал он от дома, тем спокойнее делался он и словно бы молодел.
   Иногда Батурин некоторое время сидел за прилавком магазина, уставившись в стекло витрины. В нем зарождалось смутное предчувствие — предчувствия всегда бывают неясны и расплывчаты. Иногда они выливаются в пустые и безотрадные идеи. Батурин попытался разобраться в них и через некоторое время сказал самому себе: «Я знаю, кто я такой на самом деле. То, что я вижу перед собой, это либо моё прошлое, либо совершенно другая часть моего будущего. В любой момент меня могут убить, поэтому вполне уместно будет определить, какой из образов я вижу. Выбросить ненужное, ненужное выбросить… Потом…» Прошло несколько минут. Батурин нетерпеливо постукивал пальцами по прилавку и даже по очереди прикуривал одну сигарету от другой, стараясь попасть дымом в стекло. Когда все сигареты были раскурены, он встал и пошёл к выходу.
   Впрочем, если с ним происходило нечто необычайное, Батурин ничем себя не выдал, а только с видом бывалого человека, знающего все на свете, объяснял товарищам, что это — мистическое прозрение. После чего все удивлялись и спрашивали, не сошёл ли он с ума. Батурин отвечал, что это, по всей видимости, произойдёт, ибо он уже давно ничего не боится, и у него никакой мистики нет. Тут и начинались его трудности. После первого раза он сказал: «Вот к нам в гостиницу не пришёл прокурор». Но Батурина сразу же уложили на пол и стали допрашивать. Он сидел на кровати и угрюмо молчал. Тогда ему велели встать и подойти к столу. Но Батурин гордо поднялся и ушёл в другую комнату. После этого его стали пытать, а потом отпустили. Придя домой, он собрал со стола и спрятал в карман все свои пистолеты. Потом он надел на голову маску Попобавы, сделанную из папье-маше, и закрыл глаза — из предосторожности.