[quote][align=center][size=18][font=cyrillicgoth-medium]ИМЯ ПЕРСОНАЖА НА РУССКОМ, ВОЗРАСТ
Скьелд Рейнгарт, 25 лет [/font][/size][/align]
[align=center][img]ссылка на изображение с вашим персонажем[/img] [img]ссылка на изображение с вашим персонажем[/img][/align]
[align=center][size=14][font=Georgia][b]Риддер, вассал лендрмана Мехамнийского Эриха Рейнгарта[/b] из королевства [b]Вигрид[/b], родился [b]5-е февраля 3305-ого года[/b]. Исповедую [b]Нординизм[/b]. [b]Не состою[/b] в браке.[/font][/size][/align][/quote]


[quote][size=18][align=center][font=cyrillicgoth-medium]ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА[/font][/align][/size]
♕ [b][font=Georgia]РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ:[/font][/b]

♕ [b][font=Georgia]БИОГРАФИЯ:[/font][/b]

Закончив с ветками для костра, Скьелд занялся факелом – для него тоже надо было подобрать соответствующую ветвь, обстругать, обмотать тканью… Торопиться было некуда – рассвет еще не скоро. Привязанный к столбу человек, возможно, имел по этому поводу принципиально отличающуюся позицию, но его мнение Скьелда почти не интересовало, и права голоса человек был лишен.
 - Я так думаю, ты никогда не был в тех местах, откуда я родом – за отсутствием других собеседников молодой воин обращался к человеку на столбе. Тот в ответ не проронил ни звука, продолжая хранить молчание. Упорства в нем действительно было много, но именно оно в конечном итоге привело его сюда.
 - И никто из тех, кого я знаю, никогда не был здесь. На самом деле, я даже знаю тех, кто не поверит, когда я скажу, что жил столько лет в месте, где никогда не выпадает снег. Как ты понимаешь – Скьелд бросил быстрый взгляд на человека – я скоро возвращаюсь домой. Здесь твои коллеги вряд ли будут мне рады. Да и там меня едва ли помнит кто-то кроме родных. Может, и они забыли. Я ведь с тринадцати лет в Мехамне не был. Отец сказал, что мне полезно будет поучиться войне у иноземцев и отдал меня оруженосцем твоему старому знакомому. Ты ведь уже понял, какому? – воин вновь посмотрел на человека у столба и щелкнул языком – видимо, пока нет. Ничего, время еще есть. Я расскажу. Его звали сэр Теобальд де Лара и мне до сих пор кажется, что нет места в обжитом людьми мире, где бы он не побывал и где бы у него не было знакомых, кого-то, кому он когда-то помог добрым словом, делом или хотя бы деньгами. Он был добрый человек, хоть и со странностями. Дома меня учил сражаться хускарл отца – ну, насколько можно научить ребенка. Я думал, что сэр тоже будет учить меня драться, но сначала он не доверил мне даже тренировочный меч. Жизнь оруженосца рыцаря, который большую часть жизни проводит в путешествиях и так довольно насыщена, так что кое-чему я обучился и сам – например, устраивать лагерь в глухом лесу и ухаживать за лошадьми. Вообще-то наши учебные занятия были довольно странными – Скьелд почесал нос и усмехнулся – сначала он учил меня писать и читать на арагонском. Он заметил во мне что-то – тогда я еще не понимал, что именно – и через какое-то время заставил научиться писать левой рукой. Потом обеими сразу – два разных текста одновременно. Я понятия не имел зачем, и, честно говоря, это меня злило. Ну а какого юношу не злило бы, что вместо меча его сэр вручает ему перо? К тому же, поначалу это было настолько сложно, что казалось невозможным. Но сэр сказал, что без этого меня до меча не допустит и если меня это не устраивает – я волен идти домой. Я серьезно обдумывал такое решение. Вернуться домой, я, конечно, не мог – что бы я тогда сказал? Что мне стало скучно и из-за этого я бросил того, кому принес клятву верности? Но вот уйти проситься к другому рыцарю или хотя бы в наемный отряд… Не ушел. Из-за гордости, конечно. Думаю, тогда я бы не смог просить кого-то принять меня из жалости, а действительно полезных навыков у меня было маловато. Так или иначе, сэр продолжал учить меня так, как считал нужным и мое мнение по этому поводу его совершенно не интересовало. Зато день, когда я получил две тренировочных деревяшки вместо осточертевшего пера, стал для меня почти праздником. Тогда мы вернулись в дом сэра и не выезжали почти целый год. Во дворе был высокий столб – в рост человека – раскрашенный в три цвета – Скьелд закончил обтачивать будущий факел и занялся тканью – пропитанными маслом тряпками красного цвета, которые он не мудрствуя нарвал из инквизиторской рясы – сверху красный, посередине желтый и синий внизу. Упражнение было простое – лупить одной или другой палкой по тому цвету, по которому прикажет сэр. Я так думаю, оно было рассчитано на совсем уж детей, так что на этом этапе я пробыл недолго – по очереди дрался сначала со столбом, потом с кутильером сэра. Столбу я проигрывал реже. Как-то раз сэр сказал мне встать со своими игрушечными мечами на коврик и привел каких-то четырех оборванцев – я думаю, он нашел их на улице. Мне он запретил сходить с ковра, а им раздал такие же палки и обещал по монете за каждый раз, когда им получится меня ударить. Как-то раз в детстве я упал со скалы в реку. Я тогда думал, что не может быть чего-то больнее. Но знаешь… бывает. Хотя ты-то точно знаешь. Да, первые несколько раз я было думал, что неплохо было бы вернуться к переписыванию текстов, потом понемногу учился подставлять свои мечи под удар противника, чтобы отводить их. Лишь после того, как наступил день, когда ни одному из четырех моих противников не досталось ни монеты, сэр начал учить меня всему тому, что необходимо знать рыцарю - впрочем, с лошадьми я никогда не ладил, а придворный этикет кажется бессмысленным и сейчас. Зато я прекрасно управляюсь с клинками – надеюсь, ты успел оценить? В числе тех знаний, что пытался передать мне мой сюзерен были и основы вашей веры – Скьелд кивнул связанному человеку – и это важно. Он действительно верил в вашего бога. В отличие от тебя. Эти его речи, хоть и были мне безразличны, но не раздражали – тогда из уважения к сюзерену я многое мог бы перенести, но молиться он меня не заставлял, хоть и не оставлял попыток спасти мою душу рассказами о святых и чудесах. В то время мы участвовали в пограничных конфликтах - ловили скотокрадов с гор вместе с местными. Тогда я в первый раз стал в клине. Ты когда-нибудь стоял в клине, священник? – Скьелд усмехнулся, не удостаивая своего собеседника взглядом. Ему не так уж часто удавалось с кем-то поговорить в последнее время, так что привязанный к столбу инквизитор оказался на удивление подходящим собеседником – Вряд ли стоял. Да и мне тогда было необязательно, конечно. Сэр и сам бы в одиночку разогнал всю шайку, за которой мы тогда шли, но он решил, что мне нужна практика и отправил в клин вместе с местными. Щит и короткий клинок. И десятка полтора бандитов. Между ними и свободой – лишь клин из семерых ополченцев из деревни и недоученного оруженосца. Все фехтовальные приемы бесполезны в клине – там царит упрямство и страх. Я почти не помню этот бой – первый для меня. Помню, что мы победили и вражеский клин развалился. Помню, как смеялся, догоняя убегающего бандита. Редко получается запомнить бой в точности, наверное, так умеют только скальды, я же этим талантом обделен. Только отрывки, вроде ярких картинок – мечник вздохнул, глядя в небо и замолчал на несколько минут.
- На самом деле, мне даже в чем-то нравился ваш патремизм. Возможно, в его глубине и есть стремление к чему-то хорошему. Нравился… до тех пор, пока я не узнал тебя – воин отложил в сторону уже готовый факел и подошел ближе к столбу, держа в руках меч – и до тех пор, пока ты не сжег жену моего друга и сюзерена. Теперь узнал? – в глазах инквизитора загорелся огонек ненависти. Скьелд кивнул, не отрывая взгляда от лица инквизитора и еле заметно улыбнулся.
- Ты сказал, что она ведьма, потому что она имела смелость лечить людей так, как не умели другие. Потому что женщины из деревень по ее просьбе приносили ей травы и пили ее отвары. И потому что за помощью вместо храма ходили в дом де Лара, зная о доброте живущих там людей. Скажи, священник, причина правда в этом? Твоя вера настолько ревнива? Или в чем-нибудь другом? Может, в том, что она отказалась вылечить какую-нибудь твою хворь? Или разделить с тобой ложе, когда ее муж отдавал долг сюзерену? Здесь меня называли варваром с севера, и, может, это правильно, ведь я так и не понял вашего слепого фанатизма. Но мне действительно интересно, зачем ты так поступил? – подтянувшись, Скьельд вытащил изо рта инквизитора кляп, но не дождался ничего кроме гордого молчания. Вздохнув, воин взял один из своих мечей за клинок и навершием рукояти ударил в колено священника, почти наверняка его раздробив. Пленник взвыл, но ничего членораздельного от него добиться таким образом не удалось, так что кляп был вскоре возвращен на место.
 - А может все проще и у тебя были какие-то проблемы с самим сэром Теобальдом. Теперь уже все равно. Все же я варвар и не понимаю даже своего сюзерена. Ведь он подчинился твоему решению, принял его. Пожертвовал жену вашему богу. Но и тебе, и богу этого было мало – ты захотел истребить и детей, ведь порождение греха не может быть беспорочным. Сэр тогда отослал меня в город, чтобы я лично вручил его письмо какому-то кузнецу. Не знаю зачем, может, ему и правда жизненно важно было это письмо, но, знаешь, мне кажется, что главным в этом решении было именно отослать меня подальше. Сэр ведь уже знал, что будет делать дальше и еще лучше знал, что я не дам ему погибнуть в одиночестве. Так или иначе, меня там не было. Не было, когда ты сжигал его детей, а он кинулся рубить твоих бронированных монахов и погиб. Скольких он тогда забрал с собой? Я где-то слышал о шестерых. В любом случае, священник, ты мог быть доволен собой – твой святой долг был исполнен, твой бог согрелся в пламени этих костров. Но надо было заодно найти и меня, а ты не посчитал это нужным. Может даже вообще не знал о моем существовании, а вот я тебя хорошо запомнил. Надо было бы мне возвращаться домой раньше, но, вот, не смог оставить незаконченным дело. Я знал, что у таких как ты всегда есть какая-то гниль, какой-то порок. Нелегко было найти – ты ведь умен. Но я нашел. Твое святое воинство оставляет тебя лишь в борделе – нехорошо бы было, если бы свита узнала, что ты посещаешь подобные места и хорошо известен в одном из них – в том, где никто не болтает о посетителях, конечно. На то, чтобы у нас с тобой состоялся этот разговор, я потратил два года, священник, и он подходит к концу. Твой бог вечно мерзнет и раз уж согреть его может лишь костер, почтим его лучшим из даров.
Горящий факел ткнулся в кучу хвороста под священником и первые языки пламени взметнулись к небу. Вскоре огонь лизнул ноги инквизитора и у того, наконец, развязался язык – лес еще долго оглашали вопли человека, привыкшего выносить приговоры. А Скьелд все это время сидел в двух шагах от костра и улыбался, глядя на священника, но тот, кому довелось бы заглянуть ему в глаза в этот момент, увидел бы там совсем не веселье.
Через сутки северянин вышел к ближайшему порту и за остаток денег сел на ближайший торговый корабль до Вигрида – путь до дома не был ни близким, ни легким. На севере шла война, а значит самое время навестить семью. Еще два клинка для Рейнгартов лишними не будут.


♕ [b][font=Georgia]СПОСОБНОСТИ ПЕРСОНАЖА:[/font][/b]
Небоевые: Знание обычаев и языка Вигрида и Арагона; умение читать и писать на языках обоих государств; амбидекстрия; верховая езда; привычка к долгим пешим и конным путешествиям, как следствие – к автономному существованию с минимумом запасов

Боевые: Фехтование двумя длинными мечами либо коротким мечом и щитом; обращение с рыцарским копьем; бой в конном и пешем строю; ношение тяжелого доспеха;

♕ [b][font=Georgia]АРТЕФАКТЫ:[/font][/b]
 [/quote]
[quote][size=18][align=center][font=cyrillicgoth-medium]ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ[/font][/align][/size]
♕[b][font=Georgia]ИГРОВЫЕ ПОЖЕЛАНИЯ:[/font][/b]С товарищами будем ходить на драккаре и заниматься благородным грабежом. Возможно, персонаж сможет влиться в войска.
♕ [b][font=Georgia]ЧТО СДЕЛАТЬ С ПЕРСОНАЖЕМ В СЛУЧАЕ УХОДА?[/font][/b] Передать любому из соигроков под прямое управление

♕ [b][font=Georgia]СВЯЗЬ С ВАМИ:[/font][/b] Телеграм [/quote]