Все начало проясняться через несколько минут. Затихли выстрелы. Страх в голосах сменился гневом, к удивлению примешалась ярость. Рику даже послышался крик Купера. Суета сходила на нет, но где-то, не так далеко, слышалась нервная толпа. Она кого-то искала.
	Прислушавшись, Рик понял, кого именно. Понял – и удивленно захлопал глазами.
	Какого черта!?
	Тут же захотелось уйти куда подальше, но любопытство и тупая упертость пересилили трясущиеся поджилки. Рик остался и подобрался. И закинул винтовку за плечо, чтобы не выстрелить ненароком.
	Немного ожидания, немного удивленных взглядов часовых – и все завертелось.
	Из-за поворота траншеи выскочили растрепанные, испуганные, злые, недоуменные, — словом, всякие, но объединенные чем-то одним. — солдаты. Впереди шагала пара слабо знакомых сослуживцев, большинством были неизвестные. Все они рыскали взглядами, рассматривали каждого встречного. Рика узнали быстро.
	— Вот он! — рявкнул низкорослый, похожий на тумбочку мужчина. Он показал в сторону Рика. — Самый грязный! Держите его!
	Его послушались. Рванули как звери, почти расталкивая друг друга локтями, и все к Рику. Стоявшие рядом благоразумно отошли в сторону, парень остался один. Вот теперь-то страх пересилил, руки потянулись к винтовке… но слишком поздно.
	— Вот ж! — выдохнул он, когда его будто кувалдой вбили в стену окопа.
	Успел брыкнуться, даже пнул кого-то в колено, но чертовски крепкая хватка и пара ударов под дых заставили Рика успокоиться. Пытаться вдохнуть. Он повис с широко раскрытым ртом и распахнутыми глазами, в груди царила жгучая пустота, а где-то под одеждой уже расплывались синяки.  Все видно – и непонятно, что такое мельтешит перед взглядом.
	А солдаты тем временем пропустили пышущего злостью предводителя. Многие разделяли его настроение. Они-то и оказались в первых рядах, крепко держали жертву и шипели, бормотали, выкрикивали ругательства. Все, как на подбор, уже немало на фронте.
	— Тащите ублюдка ко второму, — сказал предводитель, ударив Рика в грудь. Тот и хрипа выдавить не смог, а солдат развернулся и повысил голос, обращаясь ко всем. — Он и его напарничек притащили на хвосте гребаную срань из самой задницы Ада, которая на живую откусила от Бенни полбока! Он и пары минут не протянула, а тварь сбежала и теперь пережевывает его мясо где-то там!
	Солдат махнул в сторону ничейной земли. Его поддержали криками – те, кто пришел с ним, и те, кто подтянулся следом. Остальные недоверчиво смотрели на происходящее. Никто не решался вмешаться, но пара-тройка ушла подальше… или за командованием. Сейчас бы не помешал хороший сержант.
	Приняв молчание за победу, толпа потащила Рика по траншее. Это было больно. И грубость конвоиров совсем не помогала, когда все тело корчилось в попытках вдохнуть еще немного.
	Дорога и запомнилась, и нет.
	Отдышавшись, Рик осознал себя в каком-то отнорке, без винтовки, ножа и гранат. Он сидел, прислонившись к стене, а рядом ругался Купер. Даже заслушался – рыжий бородач умело смешивал морскую и городскую брань, поливая охранников от всей души. А те скрипели зубами, но дубинок не поднимали.
	— Какого… дьявола?.. — прохрипел Рик.
	— Говорил же, нехер было нести этот бред про мертвецов, — немедленно ответил Купер, повернув голову. — Эти кретины не поделили что-то в картах с новичками, устроили поножовщину и теперь пытаются все спихнуть на сказанное тобой!
	Звучало логично. Почти. Да и после вылазки… парень мог бы поверить в оба варианта.
	— С галлон крови вылилось, — хмуро сказал охранник. — Куска мяса не хватает. А я видел, как эта дрянь убегала в темноту!
	— Конечно, конечно, — усмехнулся Купер. Он так и сочился сарказмом.
	А Рик просто слушал, наслаждался воздухом в легких и пытался думать. Что так, что эдак, кое-что оставалось неизменным.
	— Ага. Как есть кретины, — сказал он. — Вы же под трибунал пойдете! Думаете, можете пару сослуживцев избить или прикончить, а вам это с рук сойдет? Размечтались!
	— Ты заткнись там! — второй охранник нервно оглянулся. — Оба заткнитесь! Одну беду уже накликали!
	В его голосе прослеживался страх, и это было забавно. Даже, в каком-то смысле, лестно – хотя Рику и не нравилась такая неожиданная репутация. Старая поприятнее. Куда лучше и полезнее прослыть человеком, который делает безделушки и талисманы, нежели тем, кто неаккуратно брошенным словом может устроить что-нибудь неприятное.
	Или просто спокойнее.
	Что поделать – оставалось только ждать и отбрехиваться. Уж с голыми руками идти на дубинки парень бы не рискнул, а вот Купер выглядел так, будто мог. Он и присматривался, и ерзал постоянно, и дробовики кому попало не давали.
	— Послушайте, черт возьми! — буркнул Рик. — С чего вы взяли, что за нами кто-то увязался? И уж точно мы никого и ничего не привели. Даже наоборот, потеряли одного!
	— Да плюнь ты, — через несколько секунд молчания посоветовал Купер. — И не поддакивай их легенде. Это гребаная поножовщина и ничего больше!
	Может, он прав. А может и нет. После оживших мертвецов, который Рик точно видел, он мог бы поверить и в какую-нибудь ночную тварь. Люди, опять-таки, на непонятный шепот жалуются. С другой же стороны – ослабла дисциплина. Большинство офицеров куда-то подевалось, множество младших командиров погибло, вот инерция строевой жизни постепенно и спадает. И странности. Все из-за них на взводе.
	Ожидание. Скучное, время при нем тянется как слюна или сопля – вот-вот, кажется, порвется, но все держится и держится. За месяцы на фронте Рик немного приноровился, но не более. И делать нечего – только ждать. Предводителя, которому в голову взбрела эта мысль, сержанта, еще чего-нибудь. Ждать и готовиться к худшему.