А может быть, это отправленная с пленным посылка сыграла свою роль, и на той стороне пошла заварушка. Тоже неплохо. Но Рик рассчитывал, что и засевшие на ферме присоединятся к общему веселью – а те молчат. Ну да ладно. Будет проще потом, в случае чего…
	Тряхнув головой, капрал откинул остаток мысли. Нет, нет, и нет! Старик, ублюдок, джинн – как ни назови – точно здесь, и скоро познакомится с британским свинцом.
	Оставалось ждать и следить за происходящим.
	Рик вздохнул и огляделся. Чисто. Здания фермы темными силуэтами стояли на горизонте, ни единого огонька. Наступавшая ночь казалась… хищной. Он не заметил этого вчера, валясь от усталости, но хитро скрученные клубу тумана и гари вдалеке казались то раскрытыми пастями, то изломанными, больше не человеческими, силуэтами, то какими-то непонятными, но геометрически прямыми фигурами.
	Как на дороге? Нет, пожалуй. Там было страшнее.
	Курьера все не было. Истертые до металлического блеска наручные часы Рика неторопливо отсчитывали секунды. Стрельба ослабла, но продолжалась.
	— Капрал, справа! — торопливо передал рядовой.
	От увиденного Рик растянулся в хищной улыбке – сложно было спутать белую фигуру с чем-то ещё. Это джинн. Отступает, сукин сын, а то и бежит! И куда – прямо к чертовой ферме, и как – прямо через зону обстрела его людей!
	Джинн шел торопливым шагом, спускаясь с холма, но двигался побыстрее обычного человека. Казалось, что на белоснежной одежде проглядывают темные пятна. Кровь? Было бы неплохо! Значит, ублюдку можно навредить – и турки это сделали.
	Но сколько понадобится всадить пуль?
	Рик сжал винтовку, до боли в порезанной руке. Вот и! Сейчас, только дождаться, пока стрелять смогут все его люди, и никуда чертов старик не денется!
	— Огонь по моей команде! — не понижая голоса, приказал Рик. — Цельтесь как следует!
	Мушка прицела прилипла к силуэту. Рик чувствовал, как его рот сам собой растягивается в широкую ухмылку, и не пытался спрятать ее. Сердце колотилось как после быстрого марша, по лицу растекался жар, но даже так руки остались верны хозяину, плавно ведя ствол вслед цели.
	Приказ ждать? Да к чертям этот приказ!
	— Огонь! — рявкнул капрал.
	И резко нажал на спуск. Лягнулся приклад, дрогнула винтовка. Рик слышал нестройную цепочку выстрелов, сразу зазвенело в ушах.
	Ещё идет сукин сын, торопится куда-то! Будто все разом промахнулись!
	— Огонь по готовности! — не скрываясь, крикнул Рик. — Прикончите его!
	И, как учили, он бешено заработал руками. Двумя пальцами передернуть затвор, выбросив гильзу и вогнав в ствол новый патрон. Довести прицел. Выстрелить. И снова и снова, пока не начнет вхолостую щелкать курок, пока не опустеет чертов магазин, а в ослепших от дульного пламени глазах не начнут плясать разноцветные вспышки.
	А и плевать! Беги, сукин сын, беги пока можешь! Поохотился на солдат? Теперь сам станешь добычей!
	Привычным движением достав новую обойму, Рик вогнал патроны в ненасытную пасть винтовки. Пять есть. Еще пять – и повторить! Не дать ему уйти!
	А ведь джинн еще жив, еще бежит! Сколько он живет!? Целую минуту под огнем десятка человек, огнем тех, кого с незапамятных времен муштровали на скорострельность!
	Мысли промелькнули и исчезли. В голове капрала осталась только стрельба.
	А затем, когда джинн изящным шагом скрылся на ферме, Рика переполнила злость.  И что теперь!? Скрипнув зубами, он вернул выложенную гранату в карман, торопливо огляделся и с трудом удержал себя от того, чтобы выползти из укрытия. Ему хотелось броситься вперед, но груз ответственности за своих людей приковал его к земле.
	Даже сквозь ватные уши, Рик заметил, что турки больше не стреляют. Хуже того – он почти отчетливо слышал крики на незнакомом языке. И они приближались.
	— Ч-черт! — выдавил он. — Всем перезарядиться! Кто-нибудь попал!?
	— Непонятно! — ответил кто-то. — Даже не дернулся ни разу!
	— Да насрать ему! — с паникой в голосе крикнул Джейкоб. — Любой бы упал! Любой!
	— У меня на третьем выстреле заклинило! — с нервным смешком отозвался рядовой с забытым именем.
	Дерьмо, дерьмо! Что теперь делать-то? Боевой кураж уступил панике и обиде. Теперь Рик не знал, что делать, но всем нутром чувствовал, что его люди ждут приказа. А он не знал, что сказать. Ползти вдогонку, чтобы закидать гранатами? Выждать? Если ждать, то чего именно? План вошел в решающий этап, но капрал с удивлением понял, что его-то он не продумал. Совсем.
	— Подождем! — буркнул Рик. — Сейчас подождем…
	Он осмотрел окрестности, вглядываясь в туман. Кажется, или?.. Да нет – изломанных силуэтов стало больше. И они двигались. Будто рыскали вокруг, или прощупывали невидимую границу тумана.
	— Может и попали, — задумчиво пробормотал капрал, чувствуя, как понемногу успокаивается. — Но, похоже, слабо.
	— Капрал, там курьер, — сказали слева. — Передает приказ выдвигаться.
	Всё решили за него. Что ж, раз так… несколько отрывистых приказов, минута на сборы и отряд пополз к ферме.
	Только для того, чтобы замереть на полпути. Что-то осветило темное окно жилого здания, и истошный крик не оставлял вариантов. Совсем не оставлял. Чертов ублюдок спалил еще одного. Надо мстить. За турка, конечно, не хочется, но за способ… за способ стоит все-таки исколоть дедка штыками, расстрелять в упор, положить на гранату с выдернутой чекой…
	Отряд пополз дальше. Беспрепятственно добравшись до забора, они обнаружили, что высушенные солнцем деревяшки совсем не проблема. Стоило дернуть посильнее, и забор практически разваливался в руках.
	Так ждать прикрытия норфолкцев, или начать самим?
	Все снова решили за них. Резкие крики на турецком, грохот пушечного выстрела, свист снаряда и вспышка разрыва. Рик инстинктивно вжался в землю, зная, что все остальные делают точно так же. Что, по ним!?
	Нет. Смуглый наводчик не промахнулся – он метил в ферму. Беглый огонь двухдюймовки сыпался во двор, стучал по каменным стенам, поджег амбар, разбросав по округе горящую солому. А еще – точное попадание разнесло дохлую лошадь на тошнотворно-сладкие куски гнилого мяса.
	Всё стихло после нескольких дьявольски долгих минут. Оглянувшись, Рик сумел рассмотреть на гребне одного из холмов пушку и солдат. Те что-то кричали, но переводчик был норфолкцем и остался в овраге. Не проблема. Плевать капралу было на то, что кричат турки.
	Куда важнее было то, что туман сгущался на глазах. Приближался. С полминуты, может больше, и первые облачка обволокли артиллеристов, с каждым мгновением размывая их и скрывая из виду. Туда торопились твари. Такие же, которых отряд видел на дороге.
	— Вперед! Гранаты к бою! — рявкнул капрал.
	Он вскочил первым, поскользнулся на кишках, но не упал, и побежал, на ходу вытаскивая гладкое яйцо гранаты. Сорвал чеку, размахнулся, кинул. Вместе с ним бросили остальные – всё в окна жилого здания.
	За взрывами последовал крик. Один. Протяжный, странный, будто в кино зажевало пленку, и очень уж похожий на то, как кричат от боли старики.