История Корнбургии

История Корнбургии с древнейших времен до наших дней.

Глава первая.
Основание.

Как была основана Корнбургия я помню совершенно точно.

…Дело было в сентябре 2006-го. Начало учебного года. Оставалось учиться целых 9 месяцев. Безрадостная перспектива, особенно после хороших каникул. Хорошо хоть то, что компьютер дома есть. Компьютер… Слово, вселяющее радость в миллионы сердец… Да, ради него, а также любимых книжек можно и потерпеть школу.

Любимой моей игрой в те мутные времена была незабвенная «Age of Empires III». Не буду вдаваться в подробную ее характеристику (все-таки не для этого книгу пишу!), скажу только, что это была стратегия в реальном времени, где вам отводилась роль полководца времен XVIII века. Тогда я мечтал оказаться в роли подобного воителя. Мечтал днем и ночью. И один раз меня «осенило»…

…Утром, направляясь в школу, я уже готовил план действий. Дело в том, что мне пришла в голову сногсшибательная идея: основать свою собственную, настоящую армию, из настоящих живых людей, своих одноклассников.

На кого, вы думаете, я мог ее натравить? Конечно, на Шакирова! Ой, я вам не сказал, кто такой Шакиров? Или вы знаете? Если знаете, то следующий абзац вы можете пропустить…

Шакиров был моим главным школьным врагом, да и не только моим. Что и говорить, полкласса его просто ненавидели. Ненавидели за противный характер, а также за некоторую полноту, которую одноклассники в своем воображении превратили в огромные залежи жира. Эти, а также некоторые другие черты превратили Шакирова в нашем воображении в некое демоническое существо, Главного Врага. Так-то…

…Ну, что же, вернемся к основной теме. Что же я тогда собирался сделать? Ах да, натравить армию на Шакирова. Но для того, чтобы натравить армию на Шакирова, нужно было ее создать, а для того, чтобы ее создать, нужны были люди. То есть, одноклассники. Желательней всего, друзья…


Глава вторая. Армия.

…На следующий день, после уроков, я изложил свои мысли перед одноклассниками. Многие из них оценили мою идею. Я набрал около 10 человек. Всех не помню, но среди них были: Ренат Тукмаков, Никита Козлов, Владислав Решетняк, Виталий Казаков, Евгений Басаркин, Альмеев Амир и т.д. Все мы желали лишь одного: хорошенько отметелить Шакирова. После этого дела я взялся за произнесение речи суть которой сводилась к одной фразе: «бей Шакирова!». Я сорвал аплодисменты. Но после этого я стал говорить о том, что выше описанное нужно сделать культурно. А что нужно для этого? Для этого нужно основать армию. А кто будет генералом? Аплодисменты сказали свое… Генералом стал ваш покорный слуга…

…Потом я решил создать офицерский корпус. Для этого я решил провести «экзамен». Я задавал «кандидатам» всякие кощунственные и изуверские вопросы, связанные с экипировкой солдат, снабжением, поворотами войск и т.д. Понятно, что на них никто не мог ответить. Тогда мы решили «избрать» себе офицеров. Сказано – сделано. Офицерами стали Ренат Тукмаков и Женя Басаркин, бывшие тогда еще и моими лучшими друзьями…

…Мы взялись за «тренировку». В первый раз ничего не вышло – дождь. Во второй тоже – ветер. А на третий… а на третий «солдаты тренировались». Колотили друг друга палками, кидались всяким мусором в прохожих, бегали-прыгали и т.д. Я с благородными офицерами стоял в сторонке и делал вид, что происходящее безобразие ко мне никакого отношения не имеет…

…После двух-трех таких «тренировок» я решил, что армия готова, и можно переходить к более активным действиям. Я написал письмо, в котором Шакирову объявлялась война. Потом я стал думать: кто же его будет отправлять? Я бы так и не додумался, если бы Женя Басаркин не вызвался сам выполнить это задание. Он отнес письмо Шакирову. Тот почитал-почитал… да и отдал его учительнице. Та только посмеялась…

…Это был позор для нашей армии. Мы не знали, что делать. О войне не могло идти и речи: почти все солдаты были деморализованы. Нужно было срочно что-то предпринять…

…И мы предприняли!

Глава третья. Королевство.

…мы предприняли… Точнее, я предпринял. Я решил сделать из армии… свою страну, государство. Я высказал эту идею своему «воинству». Большая часть отнеслась к ней хорошо, но часть назвала меня идиотом и покинула наши ряды… У нас осталось около 8 человек. Они стали первыми гражданами нашей страны…

…страну мы назвали Корнбургом. Название, как я помню, предложил Никита Козлов. В общем, дело было так…

… Он был у меня в гостях. Играли… угадайте, во что? Правильно: в „Age of Empires III“! Мы смотрели карты, сделанные в редакторе. Среди них была карта, под названием «Корнбург», которую один раз, от скуки, сделал мой папа. В ней он сделал озеро, лес и небольшой одноименный городок рядом, который он назвал в честь нашей семьи (моя русская фамилия, если кто не знает – Корнилов). Никите она очень понравилась. Мы назвали в честь нее нашу страну: Корнбург. Оно и не избито, и звучит солидно. Хотя, потом я выяснил, что подобным образом называется один баварский замок. Но дела это уже не меняло…

…Мы основали страну. Я был избран ее королем. Так начался первый период в истории нашей страны – Королевство.

Тогда я пытался править честно и справедливо. Вершил суд, создал армию (очень маленькую!) для защиты нашей страны от врагов (т.е. Шакирова), создал в помощь себе дворянство (помимо меня, в это сословие входили Женя Басаркин и Ренат Тукмаков). Разделил нашу страну на несколько провинций: Басаркийский Маркизат (Басаркия), Графство Тукманландия (Тукманландия) и Столицу (нынешняя земля Корнбург). Тукмакова Рената я потом сделал канцлером и вице-королем… в общем, главным помощником.

…Шло время… наше королевство росло, полнилось моими знакомыми и друзьями. Оно развивалось: мы рисовали карты, деньги, герб… Жаль, что с тех времен мало что уцелело…

…В конце концов, через несколько месяцев после основания Королевства, Ренат Тукмаков предложил переделать его в Империю, а мне – стать императором, кайзером. Я с радостью согласился

Глава четвертая. Империя.

… Мы провозгласили Империю. Народ воспринял это событие спокойно – без неуемной радости, но и без жаркой критики. Я, понятное дело, стал Императором, Кайзером, а Ренат, как был канцлером и вице-королем, так и остался при своих постах. Его это не очень устраивало, но об этом потом…

… По своей сути, Империя мало чем отличалась от Королевства. Те же люди на тех же постах, те же названия, те же дела… Однако, чтобы хоть как-то соответствовать статусу Империи, мы вынуждены были заняться имитацией кипучей деятельности: мы нарисовали (да-да!) свои собственные деньги (имперские марки, равные, по обменному курсу, на деле не применявшемуся, 7 рублям), составили кучу карт, занимались бессмысленным перекраиванием административно-территориальных единиц, сформировали государственную идеологию, основанную на опоганивании Шакирова… Были, конечно, и более полезные деяния и приобретения, такие, как армейская реформа, увеличение населения до 11 человек (за счет моих внешкольных друзей) и т.д.

…Отдельного упоминания, однако, стоит наша идиотская попытка построить новую столицу – Санкт-Глебенбург (намек понятен?). Мы собирались воздвигнуть сей град из… снега и палок! Звучит глупо, но тогда мы отнеслись к этому вполне серьезно. Составили план, назначили руководителя работами (им стал Ренат Тукмаков), но… на этом дело и завершилось. Слава богу, что мы не нашли подходящего места…

Вообще, все существование Империи было сопряжено с подобными совершенно маразматическими проектами, которые, в большинстве своем, оставались или незавершенными или даже не начинались. Хотя… некоторые из них, честно говоря, были осуществлены и, в конце концов, прижились. Из-за моей тогдашней неуемной германофилии было осуществлено введение латинского алфавита для русского языка, а так же, переименовывание наших подданных на немецкий лад. Так, я из Глеба Корнилова стал Гленом фон Корненом, Ренат Тукмаков стал Рихардом фон Тукеном, Женя Басаркин – Йенсом Басманом, Виталик Казаков – Вильгельмом Кайцманом, Владик Решетняк – Вильгельмом Рейцнером, Никита Козлов – Нихтером Зигенбокеном, Никита Клетенков – Нихтером Хлетнхоффом. К сожалению (или, к счастью?) эти реформы прижились…

…Так, более ли менее спокойно, Империя просуществовала до начала 2008 года. В этот, знаменательный для нашей истории, год, Империя начала потихоньку рушиться – то тут, то там возникали локальные восстания, появлялись нелегальные объединения, зачастую, сепаратисткие… Народ умнел, народ взрослел… Так, например, одна из северных областей Империи откололась от нее, образовав Эквалийское королевство, Эквалию (о ней еще пойдет речь). Однако, до поры до времени, удавалось поддерживать относительный порядок…

…Это удавалось, пока меня поддерживали дворяне, а в особенности Тукен (теперь я буду звать корнбуржцев только по принятым ими именам, хорошо?). Но и их терпение не было бесконечным. Тукен с давних пор таил на меня обиду – за то, что я никак не возвеличил его при создании Империи. Теперь, в данной обстановке, его стали посещать… интересные мысли, подогреваемые былыми обидами. Все это, в конце концов, вылились в гражданскую войну. Меня поддержали Корнбург и часть Басаркии (лоялисты, северяне), а Тукена – Тукманландия и другая часть Басаркии (мятежники, южане). Этакая корнбуржская война Севера и Юга, если смотреть на нее с географической точки зрения…

…Целью мятежников было мое свержение (и возведение на трон Тукена), а также отмена государственной идеологии (люди стали жалеть Шакирова).

…Война длилась около 2 недель. На ее начальном этапе побеждали южане, благо у них было численное преимущество, а также более умные командиры. Но северяне упорно держали свои позиции, отступая очень и очень медленно. У Тукена стало кончаться терпение. В конце концов, он не выдержал, и провозгласил себя императором Рихардом I. Южане восприняли это, мягко говоря, не очень хорошо. Они считали, что их лидер должен заполучить корону в честной борьбе, а не в результате банальной самокоронации. Их боевой дух начал падать. Часть южан перешла на сторону Севера. А тот не преминул воспользоваться случаем и перешел в наступление. В конце концов, южане признали свое полное поражение. Тукен ожидал худшего. Однако, я простил его, а также вернул ему все его посты. Но тот воспринял это без особой радости.

…К середине 2008 года я начал чувствовать, что народ меня по-тихому ненавидит. Люди больше не организовывали кружков, не бунтовали, но… глядели на меня как-то не так, что ли… От всего этого я очень сильно нервничал… В конце концов, я отрекся, в пользу… своего кота Барсика (sic!), ставшего кайзером Бартоломео I. Я же стал при нем регентом. Не помню, почему я так сделал… но, видимо, на то были свои причины… Потом, я, от имени Барсика, освободил Тукена от его должности, и назначил на нее Бруно Хюнсмана, генерала, героя войны Севера и Юга. Я думал, что более лояльный человек у власти мне не помешает. Но тот оказался бездарным сановником, и мне пришлось вернуть Тукена на его место. Глупо, не правда ли?

…В конце концов, мне надоел и Барсик. Я отрекся от его имени в свою пользу (правил бедный котик около месяца). Мне тогда показалось, что народ стал потихоньку «отходить»… Я ошибался. Повторная коронация была большой ошибкой…

В результате, я отрекся окончательно. В чью пользу? Ни во чью. Последним своим указом я разрушил Империю и провозгласил Корнбуржскую Республику, которую потом назовут Первой Республикой. Вот так бесславно погибла Империя… Первая Империя.

Глава пятая. Первая Республика.

...Итак, своим последним указом я установил Республику. Дело было, кажется, в марте или апреле 2008 года. Народ, несмотря на то, что ненавидел меня, отнесся к провозглашению Республики, так сказать, пассивно. А кое-кто – даже враждебно. Население стало разбегаться… В стране осталось всего лишь 8 жителей. Это, надо сказать, не радовало. Чтобы разобраться в причинах сложившегося кризиса, мы решили провести Большой Всенародный Совет…

... Собравшись после школы у кого-то в гостях (не помню точно, у кого, кажется у Нихтера Зигенбокена), мы взялись за дело. Сыпались самые разные мнения, предложения. Кто-то говорил, что во всем виноват фон Тукен, кто-то – что я. Но, в конце концов, решили пока никого не обвинять.

... После долгих раздумий, кто-то (кажется, фон Тукен) сказал, что сейчас бессмысленно рассуждать о причинах падения Империи, что это, мол, нам ничего не даст. Лучше всего сейчас провести выборы президента, а потом взяться за дела первой необходимости. Причины падения Империи подождут.

...Президентские выборы были назначены на завтра. Проходили они следующим образом. На доске объявлений в нашем классе был повешен плакат (нарисованный Йенсом фон Басманом), призывающий граждан участвовать в данных выборах. Я ходил по классу с блокнотом и записывал голоса граждан. Забыл сказать: у нас было 3 кандидата: я, фон Тукен и фон Басман.

…На выборах мы с фон Тукеном поделили первое место (у каждого – по 3 голоса). За нами шел фон Басман (2 голоса). Теперь исход выборов зависел от фон Басмана. Кому же он отдаст свои голоса?..

…После долгих раздумий, фон Басман отдал свои голоса мне. Я стал президентом, а фон Тукен – премьер-министром. Такой расклад устроил почти всех. Странно: ведь еще пару недель назад весь народ ненавидел меня. Да, не понимаю я людей…

…Мы принялись за дела. За настоящие дела, если не понятно. Первым своим указом я ликвидировал сословные различия и уравнял людей перед законом (да, большая тогда была власть у президента!). Народ очень хорошо отнесся к такому решению.

…Потом я взялся за реформу армии. Она была просто огромной: в ней служило больше половины населения страны. Да еще, вдобавок, очень неповоротливой. Я сократил ее численность до 3 человек. Новым Верховным главнокомандующим был назначен фон Тукен. Он тут же взялся за тренировку этой армии. Вскоре, вооруженные силы Республики Корнбург стали вполне боеспособными.

…Я отменил государственную (антишакировскую, если кто забыл) идеологию. Но, несмотря на это, антишакиризм неофициально просуществовал в нашей стране где-то до 2011 года. Слишком крепко он засел в сердцах и умах наших сограждан.

…Мы (уже вместе с фон Тукеном) провели финансовую реформу. Новой валютой страны (вместо имперской марки) стала корнбуржская крона, состоящая из 100 эре. Дизайном и отпечаткой этих денег занялся фон Тукен. Получилось хорошо. Вскоре, новыми деньгами уже платили зарплаты первым рабочим (в стране стала зарождаться промышленность!). Потом, мы стали платить этими деньгами уже всем гражданам. Финансовая реформа была успешной.

…Была так же проведена реформа административно-территориального деления. На смену всем этим графствам, княжествам и маркизатам пришла довольно четкая система территориального деления. Вся страна была разделена на несколько земель.

…Реформы, реформы, реформы… Все делалось для того, чтобы в стране жилось лучше. Но, в то же время, я понимал, что нашей стране чего-то не хватает. А чего, я не знал. Только через несколько лет я понял, что нам не хватало культурных мероприятий или чего-то в этом духе.

…В один прекрасный день я решил… написать Конституцию и созвать парламент! Представьте себе, у нас, в Республике, всего этого не было! Мы просто не отдавали себе отчета в том, что все это необходимо для нормального функционирования демократического государства. Мы наспех сколотили три политические партии – ДПК («Демократическая партия Корнбурга»), КПК («Коммунистическая партия Корнбурга») и СДПК («Социал-демократическая партия Корнбурга»). Никто из нас не хотел быть социал-демократом или коммунистом, поэтому КПК и СДПК оказались записаны на имя моего кота Барсика (бедное животное! Опять его вовлекли в политику!). На выборах, естественно, победила ДПК. Все три места в парламенте были заняты «демократами». По сути, ДПК была единственной политической партией в стране. Новым президентом стал фон Тукен, новым премьер-министром – ваш покорный слуга.

…Конституция Корнбурга была, мягко говоря, необычной. Во-первых – в ней не было статей. В ней были довольно большие и аморфные главы. Во-вторых – главы были мало связаны между собой. В третьих… ну ладно. Также, следует отметить, что в этой Конституции содержались довольно явные отсылки к законам нацистской Германии. Так, тайная государственная полиция (про нее было написано в Конституции!) называлась, ни много ни мало, «гестапо». А охрана президента и премьер-министра – СС… Все, хватит, а то еще в тюрьму меня засадите…

… Закончим с законами и реформами. Перейдем лучше к культуре и жизни простых людей.

… Стоит отметить, что именно во времена Первой Республики появились такие привычные для всех корнбуржцев вещи, как бело-черно-голубой государственный флаг (в Империи использовались те же цвета, но в другой последовательности), газета „Das Kornburg“, государственный герб с черным орлом на белом фоне и т.д. Всего не вспомнишь.

… Антишакиризм, несмотря на то, что был официально отменен, продолжал жить, как ни в чем не бывало. Его придерживалась большая часть населения страны. Бороться с ним было бессмысленно (да и не нужно), и мы с фон Тукеном просто не обращали на него внимания.

… Уровень жизни в Республике превышал имперский. Во времена Первой Империи простой народ денег в глаза не видел, а во времена Первой Республики все граждане имели более или менее стабильный заработок. Это не могло не радовать.

… Но не все было так гладко. В стране случались и громкие скандалы и необычные происшествия. Об одном из них я собираюсь рассказать…

… В свое время, парламент развернул борьбу против сквернословия. Тогда это было большой проблемой: матерились почти все, начиная простым рабочим и заканчивая крупным бизнесменом. Были внесены соответствующие поправки в Уголовный кодекс. Теперь, за брань в общественных местах полагался крупный штраф, а при рецидиве – лишение гражданства…

… Ноль внимания. Люди матерились, как и раньше. Да, они платили штрафы. Но разве от этого лучше? В конце концов, мы перешли к решительным мерам. Самый отъявленный матершинник, Вильгельм Кайцман, был лишен гражданства, а на парочку матершинников поменьше мы наложили огромные штрафы (что-то около 3000 крон). Все быстренько стихли…

… Так, более ли менее спокойно, Первая Республика дотянула до сентября 2008. После этого наступил застой. Тогда я долго ломал голову, пытаясь найти причину оного. Не нашел. Понял недавно. Наверное, вы сами понимаете, что это за причина, я писал о ней.

… В чем была суть этого «застоя»? В том, что люди потеряли интерес к стране. Нет, мы, конечно, иногда вспоминали о ней, говорили про нее, но… все было уже не то. Это понимали все мы…

… В конце концов, летом 2009 года, я, фон Тукен и фон Басман, отдыхая после отработки в школе, решили, от нечего делать, возродить нашу страну, тогда уже почти позабытую остальными гражданами. Собравшись у меня в гостях, мы обсуждали различные планы выхода из сложившегося положения, рисовали различные, карты, планы и т.д. Кто-то из нас сказал, что это бессмысленно. Тогда мы решили… сломать Первую Республику и на ее руинах создать новое государство, Вторую Республику.

… 18 июля 2009 года (история сохранила дату сего знаменательного события), в торжественной обстановке, была подписана Декларация Независимости (ее у нас раньше не было) и мы провозгласили создание Второй Республики, Федеративной Республики Корнбургии (да, уже Корнбургия, а не Корнбург!)…

Глава шестая. Вторая Республика.

...Провозгласили создание Федеративной Республики Корнбургии, да. Почему мы переименовали страну из Корнбурга в Корнбургию? Во-первых, чтобы не путать всю страну со столицей, а во-вторых, чтобы название нашей страны звучало похоже на названия других, крупных стран.

…При создании ФРК (сокращенный вариант официального названия страны) мы попытались учесть и исправить все наши прошлые ошибки. Мы не стали спорить о причинах гибели Первой Республики, не стали сразу избирать президента. Для начала мы набрали население (вернули старых граждан, привлекли новых) и написали Конституцию. По этой Конституции, Корнбургия провозглашалась парламентской республикой с четко оформленным разделением властей. Возродили экономику, введя новую валюту – крону KKR, привязанную к российской валюте в соотношении 1:100 (первая цифра – кроны, вторая – рубли). Начали печать газеты „Das Kornburg“, со мной в качестве главного редактора. Провели реформу административно-территориального деления – теперь вместо 3 земель появились 2 департамента – Максланд-Унтервальден (на месте бывших Тукманландии и Басаркии) и Корнбург (на месте Столицы).

… И только после этого мы занялись делами политическими. Сформировали три политические партии – «Яблоко» (правоцентристская, лидер – фон Тукен), ФДПК («Федерал-демократическая партия Корнбургии, левоцентристская, лидер – я), НДПК («Национал-демократическая партия Корнбургии», ультраправая, националистическая, лидер – Нихтер Зигенбокен). Избрали парламент, который получил имя Сейма (так он зовется по сей день), президента (им стал Рихард фон Тукен), канцлера (он же премьер-министр, им стал я)…

… Потом мы переключили свое внимание на внешнюю политику. К своему нескрываемому удивлению, мы обнаружили, что Эквалия, отколовшаяся от Корнбургии еще в имперские времена, живет и здравствует. Правда, из-за огромного количества гражданских войн, произошедших в ней за ее недолгую историю, она весьма и весьма ослабела. Чем мы и воспользовались…

… Мне очень трудно писать о завоевании Эквалии. Это – одна из позорнейших страниц в нашей истории. К сожалению, я принимал непосредственное участие в этом процессе…

…Сначала, мы заключили с Эквалией договор о взаимопризнании. Деспот Эквалии, Нихтер Хлетнхофф, был только «за». А потом… Потом мы, в весьма грубой форме, обвинили Эквалию в нарушении договора (придрались к какой-то, действительно имевшей место, мелочи) и объявили ей войну, получившую позже название Трехдневной (хотя длилась она, на самом деле, четыре дня: с 08.11.09 по 11.11.09). Несмотря на то, что фактических боевых действий не проходило, Эквалия (запуганная мной и фон Тукеном) 11.11.09 капитулировала, а 26.12.09 подписала мирный договор, по которому лишалась независимости. Однако, к договору был приложен так называемый «Секретный протокол» (так же ратифицированный Эквалией). В нем говорилось о том, что через некоторое время Эквалия могла снова объявить о своей независимости. Спрашивается, зачем нам тогда было захватывать Эквалию? Все очень просто. Независимая Эквалия упорно отказывалась вести торговые отношения с Корнбургией, а нашей стремительно развивающейся промышленности (да, она у нас была!) нужен был новый рынок сбыта. Эквалия идеально подходила на эту роль. Мы рассчитывали, что за то время, пока она к нам присоединена, мы сможем опутать ее своей экономической паутиной, а потом (когда она отделится) ничего уже не поменяется. Мы ошибались… Ну ладно, оставим пока Эквалию в покое.

…Лучше поговорим непосредственно об экономике.

…Самое интересное, что во времена Второй Республики она у нас действительно существовала. Крона была самой настоящей валютой, на которую можно было что-либо купить. Существовало три предприятия: „von Tuken’s corporation“, „Akcionernoe obxestvo von Kornena“, „Predpriytie Kaõcmana“. Первые два были представителями крупного бизнеса („von Tuken’s corporation“ производила 50% всей продукции, «Akcionernoe obxestvo von Kornena“ – 35%), а третье – среднего (10% продукции). Также, были частные предприниматели, не заводившие своих фирм – их относили к малому бизнесу (производили, в общей сложности, всего 5% от общей продукции).

Из товаров в нашей стране производились: оружие (правда, громоздкие конструкции из бумаги, картона и петард сложно назвать таковым), печатная продукция (газета, немногочисленные книги), продукты питания, игрушки, «пастеты» (сигареты, сделанные из бумаги и… зубной пасты! Какой ужас! А они еще пользовались спросом!). Процветала сфера обслуживания (были ресторан, принадлежавший „Predpriytie Kaõcmana“, кинотеатр, принадлежавший „von Tuken’s corporation“, служба доставки, принадлежавшая „Akcionernoe obxestvo von Kornena“).

…Собственно, почему наша экономика процветала? Я думаю, потому, что тогда мы были маленькие, много денег нам не давали, а тратить хотелось… Вот и результат.

…Бизнесом, как мы можем видеть, занимались почти все. В конце концов, власть в стране начала срастаться с крупным бизнесом в одну структуру. Я и Тукен были, по корнбуржским меркам, «миллионерами» (состояние Тукена – шесть с лишним тысяч крон, мое – чуть больше четырех тысяч). Мы, так как были и крупными бизнесменами и политиками, всеми силами боролись с малым и средним бизнесом, сделали законодательство в их отношении прямо-таки драконовским. Результат – богатые стали еще богаче, бедные – еще беднее… Знаете, когда я вспоминаю Вторую Республику, мне все время приходит на ум книжка «Незнайка на Луне». Ей-богу, та же картина!

…Ну, хватит про экономику. Картина, как вы сами видите, исчерпывающая. Нет-нет, я не противник капитализма как такового. Я – противник капитализма дикого. Наблюдавшегося в то время в нашей стране.

…Лучше поговорим про политику.

…Как я говорил, у нас в стране изначально было три политические партии – ФДПК, «Яблоко» и НДПК. Первые две недолюбливали третью (потому что оная проповедовала взгляды, близкие к фашистским, а фашизм и коммунизм в Корнбургии были под запретом), поэтому сформировали коалицию, быстро отодвинувшую НДПК от власти. Вскоре НДПК начала разрушаться, а потом перешла под протекцию ФДПК, став ее правым крылом. В результате мы получили двухпартийную политическую систему (как в США). Обе партии были довольно сильны, и одна другую полностью вытеснить не могла. Президентом страны чаще всего был фон Тукен, а канцлером – я. Хотя были и исключения – президенты Макс Паулюс (2-й президент ФРК) и Марта Иогансен (4-й президент ФРК) принадлежали к ФДПК, а канцлеры Йенс Басман (2-й канцлер ФРК) и Даниель Гиненгер (4-й канцлер) были беспартийными. Но, все-таки, чаще всего сохранялась описанная выше тенденция. Это всех устраивало. За этот, с позволения сказать, «тандем» стабильно голосовала большая часть населения страны.

Сами наши партии, несмотря на то, что одна из них формально была левоцентристской, а другая – правоцентристской сильно друг от друга не отличались. Обе были довольны порядками в стране, законами, Конституцией и т.д. и т.п. Обе отрицательно относились к реформам, затрагивающим основы нашей государственности. «Яблоко» даже потом переименовалось в «Консервативную партию Корнбургии», КПК.

Различались они только электоратом – за «Яблоко» чаще голосовали бизнесмены, клерки и т.д., а за ФДПК – рабочие, военные и безработные. Но, повторюсь, здесь дело было не в партийной идеологии. Просто у нас с фон Тукеном был разный круг знакомых.

На выборах в Сейм (которые проходили тогда раз в месяц) чаще побеждала ФДПК (с незначительным отрывом). Хотя иногда туда проходили и беспартийные. Тогда ФДПК и Яблоко-КПК формировали коалицию. И все снова вставало на свои места.

В те времена все властные органы (правительство, парламент, суд) работали, как часы. Каждый месяц принималась пара-тройка новых законов. Работа всех предприятий, корпораций была организована наилучшим образом. Верховный суд (именовавшийся в те времена Конституционным Трибуналом) выносил приговоры, основываясь не на своих предпочтениях и интересах, а на законах, Уголовном Кодексе и Конституции. Да, славное время. Сейчас мы и мечтать не можем о подобных вещах.

Были, конечно, и, разного рода, кризисы. Обратим свое внимание на них.

…Несмотря на внешнюю респектабельность правившего страной «тандема», его участники (я и фон Тукен) все время пытались отхапать себе больше власти, больше полномочий. И, надо сказать, иногда делали это не вполне законно.

К примеру, где-то в январе 2010 года фон Тукен пытался организовать военный переворот в стране. Он заручился поддержкой офицерства, а также части простых солдат. Но, благодаря усилиям агентов УВР (Управления Внутренней Разведки, один из отделов тайной полиции ФРК) заговор был раскрыт. Однако, это дело замяли, потому, что никто не мог понять, кто виноват: военные или фон Тукен.

Я в долгу не оставался. В апреле того же года я (заручившись поддержкой судей) написал донос на фон Тукена. Фон Тукен обвинялся в коррупции, оскорблении военных, мошенничестве и т.д. Приводились «доказательства» всего вышеописанного. Мне казалось, что фон Тукен обречен. Тем более, что на суде он больше отмалчивался.

Когда суд предоставил фон Тукену последнее слово, тот произнес очень длинную речь, суть которой сводилась к тем же обвинениям, но уже в мой адрес (см. «фильм South Park: Big, Long and Uncut» на украинском языке, песенка Терренса и Филиппа, если вы не поняли о чем речь в этой заметке, то лучше и не вникайте). Затем он стал доказывать наличие у него алиби. Привел письменно засвидетельствованные подтверждения. И был оправдан.

…Тут суд обратил свое внимание на меня. Но дело заведено не было, потому, что суд не смог доказать наличие у меня состава преступления… Да, все-таки пятьсот крон – очень полезная штука, особенно если знаешь, как ею воспользоваться…

... В общем, веселились, как могли.

… Ну ладно. Хватит про кризисы.
… Лучше поговорим про административно-территориальное устройство страны, жизнь в провинции, и про все в этом духе.

…Как я уже говорил, наша страна изначально была разделена на два департамента – Корнбург (столица) и Максланд-Унтервальден. Честно говоря, мы не особо думали над последствиями, когда разделяли территорию страны подобным образом. Получилось так, что в Максланде-Унтервальдене проживало семь человек, а в столице – два. И при этом оба департамента (все-таки республика была федеративная!) формально считались независимыми государствами. Ну, это еще ничего. Главная проблема была в том, что федеральное правительство распределяло равное количество денег на развитие обоих департаментов. Результат: жители Корнбурга были людьми более чем обеспеченными, а большая часть жителей Максланда-Унтервальдена… нет, не бедствовала, но жила гораздо хуже.

…Правда, потом население столицы увеличилось до трех-четырех человек, а также появились новые департаменты – Нортланд-Эквалия (на месте завоеванной Эквалии, население – три человека) и Нейнбург-Остстразия (за счет новоприобретенных граждан на востоке, население – два человека). Ситуация стабилизовалась, но неприятный осадочек остался…

…Что же… в общих чертах я обрисовал ту жизнь, те порядки, которые имели место в Корнбургии в те времена. Теперь я должен рассказать о тех событиях, которые, в конце концов, и сгубили Вторую Республику.

…Все началось с отделения Эквалии от ФРК. Мы восприняли эту новость совершенно спокойно. Сама Эквалия, как я уже говорил, была нам даром не нужна. Нам был нужен рынок для сбыта своей продукции. Так вот. Став независимой, Эквалия опять отказалась вести с нами торговые отношения! Когда мы попытались подсунуть Хлетнхоффу торговое соглашение, тот с негодованием его отверг. «Вы нас не купите!» - и все. Этим разговор и закончился. Тогда корнбуржские бизнесмены и биржевики стали всеми силами топить молодую эквалийскую экономику. На Всемирной Бирже (межмикронациональная организация, являвшаяся одновременно и биржей и профсоюзом бизнесменов, туда Эквалия все-таки вошла) курс молодой эквалийской валюты – лиры – сначала определялся по отношению к корнбуржской кроне, как 30 EQL (знак эквалийской лиры): 1 KKR (знак корнбуржской кроны). Но, когда разлад между странами стал очевиден, вышеназванные господа сначала опустили его до 10000 EQL : 1 KKR, а потом подняли до 5 EQL : 1KKR. Результат: эквалийская экономика вошла в стадию тяжелого кризиса. Эквалийцы стали спешно менять лиры на кроны, опасаясь очередного обвала. Потом Эквалия, понимая, что мы можем в любой момент угробить лиру, вступила в валютный союз с Корнбургией. Но… этим все и ограничилось. Получив дотации, эквалийцы прекратили все взаимоотношения с нами, вышли из всех международных организаций и, опасаясь очередного вторжения, стали наращивать военную мощь. Нарастили, причем довольно быстро. Теперь они не были беззащитны. Мы уже не могли просто так оккупировать их страну…

Корнбуржские предприятия лишились второго по значимости (после Максланда-Унтервальдена) рынка сбыта. Наша громоздкая финансовая система, с ее сложными налогами, из-за экономики стала давать сбои. Два месяца подряд не выплачивались зарплаты: банально не было денег. Начались беспорядки. Однако их удалось подавить совместными усилиями армии и полиции. Мы напечатали еще денег, и… ситуация стабилизировалась. Однако, и я и фон Тукен прекрасно понимали, что без серьезных экономических реформ не обойтись. Мы решили начать их в сентябре, после окончания отпусков и каникул.
… Взявшись за эти реформы, мы заметили, что одними реформами в экономике не обойтись. Только в тот момент мы заметили, что «что-то сгнило в датском королевстве». И сгнило, надо сказать, немало. Обнаружились изрядные мерзости и в армии (дедовщина, представьте себе!), и среди чиновников (коррупция), и даже в алфавите (мы заметили, что он не отражает фонетику русского языка, а просто перевирает ее). Реформировать пришлось все. И экономику, и армию, и государственный аппарат, и алфавит.

… Сначала была осуществлена реформа алфавита. Он, в принципе, стал очень похожим на нынешний, однако в нем вместо букв „č“, „š“, „ž“ использовались диграфы „cz“, „sz“, „gz“, а вместо „v“ использовалась „w“. Были и другие, незначительные отличия, но не будем говорить о них.

Затем мы взялись за армейскую реформу. Численность Федерального Вермахта (официальное название наших вооруженных сил в те времена) была сокращена на 2 человека. Также, государство заказало у фирмы фон Тукена новое вооружение для армии. Не помню точно, во сколько нам это обошлось, помню только, что госбюджет от этого чуть не лопнул.

Следующей реформой была реформа государственного аппарата. Мы стали уменьшать количество чиновников в стране, взялись составлять новую редакцию Конституции (а фактически – переделывать ее наново). Эту реформу мы так и не закончили…

… Как не закончили мы и финансовую реформу, начатую 23 сентября 2010 года, и должную закончиться 25 октября того же года.

Суть финансовой реформы заключалась в следующих пунктах:

1. Обесценивание национальной валюты в десять раз (выполнено);
2. Создание Рейхсбанка (государственного банка-эмитента, занимающегося выпуском денег и прочими вещами, связанными с оным), организация работы его филиалов во всех департаментах Корнбургии (выполнено частично);
3. Обесценивание нацвалюты еще в десять раз (выполнено);
4. Выпуск новой валюты (привязанной к доллару США), обмен старых денег на новые (выполнено частично).

Этими реформами мы разорили своих сограждан. Богатые стали бедными, а бедные лишились тех жалких грошей, что имели. Экономику… да что и говорить, всю страну лихорадило. Люди тащили ворохи старых крон, а у нас не хватало новых… а сроки поджимали. Те, кто не успел обменять деньги до 25 октября, лишились всего. Да и те, кто успели, мягко говоря, «обнищали». Ведь раньше корнбуржская крона была привязана к рублю в соотношении 1 крона за 100 рублей, а теперь она вдруг стала равна ему. А потом, ни с того, ни с сего стала равна половине доллара США. Что осталось в карманах наших сограждан? То-то…

Цены скакали, как кони. Мы с фон Тукеном говорили, что все это временно, что скоро все устаканится… А не устаканивалось. Люди тихо зверели. Даже верные властям полиция и армия вряд ли стали бы помогать нам в этой ситуации. Фактически прекратились заседания парламента и правительства. «Вот тебе и колосс на глиняных ногах», - вертелась тогда в моей голове идиотская мысль.

Страна рушилась у нас на глазах. Приблизительно так же, как и Первая Республика. Только причины гибели другие, да масштабы побольше. Гибла не детская игра, не микронация – целое, с позволения сказать, «криптогосударство», настоящая потаенная держава, скрытая от чужих глаз, оседала, продавливалась под своей собственной тяжестью, поднимая тучи пыли. Мы с Тукеном отошли от управления государством – будь, что будет. И тут…

… И тут на политической арене появился некто Даниель Гиненгер. Бывший полицейский, а ныне просто лишившийся всего бедолага, заявил, что мы не должны бросать нашу страну (впервые кто-то назвал Корнбургию страной, а не государством!) в беде, мы должны попытаться реанимировать, оживить, спасти ее. Ведь если мы поступим иначе то, получится, мы предали ее, предали дело, в которое вложили столько сил, энергии и прочего. Большинство граждан никак не отреагировали на слова Даниеля. Им уже давно было, извините за выражение, пофиг. Но я, фон Тукен и еще пара патриотов, устыдившись своей апатии, поддержали его. Гиненгер заявил, что, прежде всего, нужно провести выборы.

На выборах он выступил как самовыдвиженец. И, что интересно, они принесли ему победу. Хорошую, твердую победу. Он сильно обогнал и меня и Тукена. Впервые в жизни я проиграл выборы…

Став последним федеральным канцлером Второй Республики, Гиненгер решил во что бы то ни стало продолжать реформы, начатые предыдущим правительством. Он полагал, что только это спасет Корнбургию, во всяком случае, привычную нам Корнбургию…

… Ничего у него не вышло. Банально не хватило опыта и управленческих навыков. Он не слушал советов более опытных политиков и экономистов, видимо считал, что те пытаются каким-либо образом влиять на него и его политику. Результат: он, как кто-то довольно метко выразился, «раздолбал нашу экономику отбойным молотком».

В конце концов, это понял и сам Гиненгер. Спасти государство не получалось. В отставку подали все, кто мог это сделать, включая самого Гиненгера. Страна лишилась политической власти. Тогда я предложил разрушить ФРК (Федеративную Республику Корнбургии, если кто забыл) и основать на ее руинах новое государство. А что? Других выходов из сложившейся ситуации уже не оставалось.

Оставшиеся граждане согласились со мной. Итак, 24 марта 2011 года был подписан Северный Договор (не помню, почему он так называется), «отменивший» ФРК и «учредивший» Корнбуржскую Республику, Третью Республику. Кстати говоря, помимо Корнбургии в состав Третьей Республики вошла и Эквалия, измученная революциями и гражданскими войнами…

Что же, с историей Второй Республики я закончил, и теперь мы можем плавно перейти к описанию истории нового государства, даже больше – нового исторического периода – третьереспубликанского.

Глава седьмая. Третья Республика.

… Сразу после основания Корнбуржской Республики (официальное название Третьей Республики) мы взялись за наведение порядка в стране. Лишили половину жителей страны гражданства (а что? Они все равно перестали принимать участие в жизни страны). Провели новые выборы. Сформированная Гиненгером Партия Реформ и Христианско-демократическая партия Корнбургии (преемница второреспубликанской ФДПК), ведомая мной, образовав коалицию, победили на выборах. Президентом стал я, главой правительства, канцлером – Гиненгер.

Первые месяцы существования Третьей Республики запомнились нашими жалкими потугами возродить экономику. Ну напечатали мы новые деньги. Ну сформировали пару новых предприятий. А толк? Спроса не было. В конце концов, мы нехотя признали, что наша экономика погибла и не подлежит восстановлению. И именно в момент гибели нашей экономики и сменился, так сказать, статус Корнбургии – из «криптогосударства» она превратилась в заурядную микронацию, со всеми вытекающими проблемами. Такими, как отсутствие активности, высокий уровень интернетизации…

Кстати говоря, именно в те времена Корнбургия вышла в Интернет. На его просторах мною была создана так называемая «Инициативная Группа», с которой и началась наша интеграция в мир российских микронаций. Но это позже…

Думаю, что сначала стоит рассказать сложившейся демографической проблеме, решить которую мы не можем до сих пор.

Как я уже говорил, большинство корнбуржцев были лишены гражданства из-за отсутствия какой-либо деятельности с их стороны. Результат: катастрофическая нехватка рабочих рук. Срочно было нужно набрать новых жителей. Неважно где и как. За решение этой проблемы взялся Гиненгер. И, в общем-то, подходящих людей он нашел.

Большинство этих самых новых граждан, «новокорнбуржцев» были гиненгеровскими родственниками и знакомыми. Толку от них никакого не было. Просто они заполняли тот вакуум, что сложился в нашей стране после гибели ФРК, а именно: 1) участвовали в выборах; 2) референдумах; 3) занимали пустующие рабочие места. И все. Но для тяжелых времен сойдет и так. Все же лучше, чем ничего.

Из старых граждан в Корнбургии остались: я, Гиненгер, фон Тукен, Кайцманн и Хлетнхофф (бывший правитель Эквалии). Люди, сохранявшие верность Корнбургии. До поры, до времени…

Итого, население Третьей Республики составляло 16 человек, из них 5 старокорнбуржцев и 10 новокорнбуржцев – «галочных» граждан – родня и друзья канцлера. Остается еще один человек. Кто же это?

Тоже новокорнбуржец. Но, так сказать, «особого сорта». Он не проживал на территории нашей страны, не имел личных контактов с нами. Он натолкнулся на нашу «Инициативную Группу» в Интернете, и оставил запрос на получение гражданства, которое вскорости и получил. Мы не знали, как его зовут по-настоящему, где он живет, и прочее. Известно только, что в Интернете он скрывался под ником «Дарт Вейдер». Корнбуржское имя, взятое им – Юхан Бондер. Теперь мы будем именовать его именно так.

Повторюсь, мы не знали, откуда он родом, как его зовут. Поэтому, по простоте душевной, верили всей той чепухе, что он нес.

Например, он говорил, что сам является микронационалистом – императором так называемой «Вейданбургии». Что население оной – 20 человек… Все, не могу больше, мне стыдно.

Но обещаю, в следующей главе я еще вернусь к описанию деятельности этой интересной личности.

Теперь, я думаю, следует рассказать о, разного рода, изменениях в жизни страны, произошедших в то время…

К примеру, именно во времена Третьей Республики мы расформировали вооруженные силы, ранее игравшие столь большую роль в политике. Зачем микронации армия? Незачем.

То же самое и с полицией. С распадом Второй Республики преступность в нашей стране, как таковая исчезла.

…Именно во времена Третьей Республики корнбуржцы стали считать себя отдельным народом. Была написана вымышленная древняя история, согласно которой корнбуржцы ведут свой род от древних готов, основавших в VI веке королевство в Поволжье. Я начал работать над искусственным языком, на котором, якобы, разговаривали наши «предки». Он представляет собой жуткий готско-немецко-эстонский суржик…

Пахнет бредом, не так ли? Но, тем не менее, эта, с позволения сказать, «мифология», поспособствовала становлению уже зародившегося национального самосознания моих сограждан, не находившего, правда, до этого себе опоры. Некоторые из них (я в том числе) стали считать себя не только и не столько русскими, сколько «корнбуржцами»…

Ну ладно.

… Также следует вспомнить реформу административно-территориального деления

Так, как большинство населения в свое время было лишено гражданства, наше административно-территориальное деление стало никуда не годным. Почти пустые Максланд-Унтервальден и Эквалия, полностью пустой Нейнбург-Остстразия, перенаселенный Корнбург… Безобразие.

В результате, мы практически полностью перечертили карту Корнбургии. Нейнбург-Остстразию мы вообще отторгнули от Корнбургии, как и юг Максланда-Унтервальдена. Оставшуюся территорию мы разделили на 4 департамента: Корнбург, Остланд, Эквалия, Внешнее Кольцо. И «раскидали» граждан по этим новым департаментам, чтобы получить хоть какое-то равновесие.

Вот, собственно, и все интересные и заслуживающие внимания события, произошедшие в те времена.

Теперь перейдем непосредственно к описанию перерождения Третьей Республики во Вторую Империю, предпосылок, причин и последствий оного.

Все началось с того, что Гиненгер, в лучших традициях банановых республик, взялся «закручивать гайки». Видимо, почувствовал вкус власти. Не будем винить его – такое бывает…

…Были лишены гражданства Вильгельм Кайцманн и Рихард фон Тукен. При моей молчаливой поддержке. Почему? Просто они встали на пути у Гиненгера. Слишком громко возмущались новыми порядками: засильем новокорнбужцев, неуважением властей к корнбуржскому языку (забыл сказать: именно во времена Третьей Республики корнбуржский вариант русского языка стал считаться отдельным языком, это опять-таки связано со становлением нашего национального самосознания), политическими плакатами кисти Гиненгера, газетой „Das Kornburg“, которая, как они говорили, «уже не та», новой Конституцией, статусом микронации, etc. За что и поплатились. Им вспомнили все их грехи: даже фон Тукеновский бунт во времена Первой Империи (sic!)…

Потом Гиненгеру вдруг стало казаться, что канцлерского кресла ему маловато. Ему пришла в голову идея возродить Империю.

Чтобы осуществить вышеназванное, он в открытую пошел на нарушение Конституции – провозгласил себя и меня «содиктаторами». И я опять поддержал его…

Но, как известно, даже диктатор не может тупо, от здорово живешь, провозгласить себя императором. Ему нужны, как минимум, основания для этого – раз, народная поддержка – два. Гиненгер раздобыл и то и другое.

Основанием для провозглашения империи стало тяжелое положение внутренних дел в стране. Да, проблем у нас было немало. Но, все же, с момента гибели Второй Республики прошло почти полгода и жизнь в стране успела нормализоваться, вернуться в обычное русло…

А с поддержкой народа проблем не было вообще. Новокорнбуржцы, все как один, на референдуме высказались за возрождение Империи. Только два человека было против…

И, в результате, 18 сентября 2011 года, Сейм принял так называемую «Декларацию Нового Государственного Порядка», упразднившую Третью Республику, провозгласившую бывшего полицейского, сменившего фамилию с «Гиненгер» (Hinenger) на более благозвучную и аристократическую «фон Гиненбух» (von Hinenbourh), императором, кайзером и присоединившую к Корнбургию бондеровскую «Вейданбургию» и город Несебыр на черноморском побережье Болгарии (просто новоиспеченной Империи нужны были «колонии»).

Так погибла Третья Республика. Так погибла демократия в Корнбургии. Под гром аплодисментов…

… Итак, 18 сентября 2011 года, была принята Декларация Нового Государственного Порядка (ДНГП), провозгласившая Корнбургию Империей, Рейхом (опять вспомнили старую добрую корнбуржскую германофилию!), а Даниеля – Кайзером, с титулом: «Даниель Первый, милостью Божьей, Кайзер Корнбургии, Король Эквалии, Король Несебыра, Король Вейданбургии, Защитник мира в Мире, Отец Отечества».

Однако, что за Кайзер без коронации? Разумеется, мы решили осуществить оную.

… Я нашел свою старую императорскую пластмассовую сломанную корону, свой императорский скипетр, сделанный из заточенной твердой палки, картонный, размалеванный гуашью щит и прочие «атрибуты» императорской власти, привел их в порядок. А 25 сентября я и фон Гиненбух, вернувшись из школы, сразу же пошли в магазин и накупили кучу продуктов. Я заскочил к себе домой, сбросил портфель и пакет, быстренько привел себя в порядок и мы пошли к нему…

Он настоял на проведении коронации именно у него дома, по той причине, что теперь там будет располагаться императорский дворец. Я возражал, говорил, что Саемахойс (здание парламента и одновременно мой дом) – место куда более значимое, тем более, что все корнбуржские императоры (я и Бартоломео) короновались именно здесь, да и вообще это сердце Корнбурга, а Корнбург – сердце страны.

Но тот ничего не слушал. А так, как он уже de jure был Кайзером, мне пришлось подчиниться…

Коронация проходила следующим образом.

Даниель, стоя передо мною, олицетворявшим собой граждан новой старой империи, прочитал написанную мной вчера речь на всех официальных языках страны. Затем я протянул ему, уже облаченному в императорскую мантию (сделанную им самим из старого пледа), щит и скипетр, а затем надел ему на голову императорскую корону. Потом отошел на два шага назад и встал перед ним на колени (бррр, до сих пор вспоминать противно! Чтобы я стоял перед кем-то на коленях!). Даниель, в свою же очередь, сел на трон, представляющий собой слегка переделанное большое кресло.

После чего начался пир. Было съедено: две пачки чипсов, одна плитка дорогого шоколада, один рулет, два гамбургера, два куска сладкого пирога. Было выпито: две чашки чая, бутыль газировки, два стакана воды.

Удивляюсь: как мы тогда не лопнули?

Ну ладно, праздник закончился, и начались суровые трудовые будни.

Первым делом, мы создали новую правительственную газету – „étt Nädel“ («Неделя», на старом изводе моего искусственного языка). Она, в отличие от „Das Kornburg“’а не стоила ни гроша и публиковалась в Интернете. Так почему мы занялись новой газетой, а не реформировали старую? Все просто. Мы считали, что новому государству нужно все новое. Да и „Das Kornburg“ был слишком либеральным для Второй Империи…

Затем я, подчиняясь ДНГП, взялся за написание новой Конституции. Я надеялся сделать ее как можно более мягкой и демократичной, потому, что, честно говоря, амбиции новоиспеченного монарха начали меня немного напрягать… Однако, оставим пока конституцию.
Лучше поговорим о начале наших взаимоотношений с другими русскоязычными микронациями.

… Выведя Корнбургию в интернет, мы заметили, что похожих на нас стран, в общем-то, немало. Так почему бы нам не скооперироваться с ними?

Сначала мы заключили договор с Белоземьем – микронацией, король которой проживает где-то в Тюмени. Почему именно с этой страной? Дело в том, что на тот момент, Белоземье, как нам показалось, было самой развитой и живой русскоязычной микронацией.

Затем уже мы наладили отношения с Шетландией и Рустикой (ныне мертвыми), Лостайлендом и прочими.

Но, занимаясь решением международных вопросов, я упустил из виду положение собственно в Корнбургии. Это было большой ошибкой.

Все дело в том, что упоминавшийся мною в прошлой главе Юхан Бондер, насколько я понял, решил устроить государственный переворот. Он объявил, что у него «в Вейданбургии» (то есть, видимо, в его воображении) началась гражданская война…

… Прошло несколько дней. Бондер заявил, что, цитата (орфография цинично сохранена): «востание в вейдонбургии подавлено я должен стать императорм и только тогда я останусь в вашей стране а данил ее покинет я подовил жестокий мятеж я изгнал борю я правитель коронбургии а не он когда мы сним подружились я знал что у нас будут распри ответь пожалуйста». И что я должен был с этим поделать? Я просто игнорировал его. Некоторое время. Потом Бондер взялся гадить на наших информационных ресурсах. Его лишили гражданства…

Я до сих пор не могу понять: с чего это он вдруг так взбеленился? До этого он вел себя совершенно адекватно и нормально…

Короче говоря, с изгнанием Бондера, разруха в стране только усилилась. Какое-то ужасное, всесильное уныние, придавленное омерзительным, гниющим трупом нашей экономики, пролезало везде, куда только можно. Я не понимал, как с этим бороться. Да еще и мой любимый компьютер, самым неожиданным образом, «полетел». Последнее было уже слишком сильным ударом. Я заболел…

И только во время этой, кстати, весьма тяжелой, болезни, я понял, где корень всех бед и зол нашей страны. Он – в отсутствии интереса к ней. Значит, нужно сделать так, чтобы он появился. Вскоре после осознания этого я выздоровел. А на следующий день после моего выздоровления починили компьютер…

Но, все равно, память на нем не сохранилась. Была утеряна почти готовая Конституция. Я рвал на себе волосы: сроки ведь поджимали, скоро выборы в Сейм! И вдруг я понял, что делать. Я просто взял Конституцию Третьей Республики, сделал кое-какие правки, кое-что приделал, кое-что удалил… Получилась Конституция Второй Империи, пусть временная, но Конституция.

… А затем начались парламентские выборы. Первоначально мы не ждали от них чего-то необычного: все те же партии, те же кандидаты…

Но вдруг, совершенно неожиданно для нас, правитель дружественной Рустики, Иван Удалов, заявил, что упраздняет свое государство и желает получить гражданство Корнбургии. Он стал гражданином нашей страны, получив корнбуржское имя Еханн (Йохан) Удалофф. Тут же он зарегистрировал свою политическую партию – НДПК, официально ставшую преемницей аналогичной партии, существовавшей во времена Второй Республики, также заявив о своем желании участвовать в выборах…

В Сейм прошли три партии: ХДПК (христианские демократы, под моим водительством), «Сталь Империи» (монархисты, лидер – Кайзер), НДПК (национал-демократы, лидер – Еханн Удалофф). Каждая партия получила одно место, т.е. всего мест в парламенте было три, и ни одна партия не имела перевеса.

К тому же, никто не хотел идти на компромиссы, так что парламентской коалиции, необходимой в такой ситуации, сформировать не получилось.

С превеликим трудом Двенадцатый Сейм (такой у него был порядковый номер), назначил главу правительства, премьер-министра – им стал я. Но… на этом его работа, по сути, закончилась. Депутаты лишь ругались друг с другом, скандалили, врали, разглагольствовали…

И при такой неблагоприятной политической погоде мне пришлось формировать правительство! Я возился с этим делом не день и не два, стараясь угодить всем. Но не получалось…

Как вы, глубокоуважаемые читатели, видите, политическая атмосфера у нас была напряжена до такой степени, что все могло взорваться в любой момент. Что, кстати, в скорости и произошло…

Все началось 22 января 2012 года, с возвращения в Корнбургию Бондера. Кайзер принял его с распростертыми руками, всячески угождая ему, etc. Вместе с ним они создали новую политическую партию – ВКП (Великокорнбуржская Партия или что-то в этом роде, точно не помню), представляющую собою модернизированную версию СИ. Мне все это показалось, в высшей степени, подозрительным.

Затем Кайзер пошел уже фактически на нарушение Конституции. Он заявил следующее, цитата (орфография опять цинично сохранена): «Господа, у меня для вас несколько объявлений, о которых не было речи:
1) Юхан Бондер раскаялся в своих деяниях против короны;
2) Он также возрощается в нашу страну;
3) Кайзер приболел, и он не будет в онлайне как минимум неделю, по-этому теперь все здесь будет решать Глен;
4) Теперь в Сейме 4 человека, надеюсь, вы понимаете кто 4.
Приятных выходных!
ваш Кайзер».

Какие уж тут приятные выходные!..

Мне пришлось утихомиривать как пылавшего праведным гневом Удалоффа, так и вконец обнаглевшего Бондера. Я попросту не пустил второго в Сейм, а с Удалоффом же всего лишь приватно побеседовал и он унялся. Опять-таки, на время…

… Кайзер выздоровел. И тут же на его голову было вылито столько, простите за выражение, д…рьма, что аж страх берет. Удалофф ругал его за попрание всех мыслимых и немыслимых законов, а Бондер – за отсутствие поддержки с его стороны. И тут пошло-поехало…

НДПК и ВКП схлестнулись в такой яростной борьбе, что только искры летели. В бой шло все: пресса, шантаж, оскорбления, клевета… В парламент можно вообще было не заходить: там просто никто не появлялся.

Я опять не знал, что мне делать.

Я призывал своих коллег к порядку, говорил, что мы, корнбуржцы – европейцы, и должны вести себя культурно, уважать других…

Разумеется, на меня никто не обращал внимания.

В конце концов, я перешел к крайним мерам.

Я закрыл стену в «Инициативной Группе» и заявил, что если все это продолжится, то я без особых проблем объявлю чрезвычайное положение и заткну всем нашим дорогим господам политиканам глотки.

На время все успокоились. Но, повторюсь уже в который раз, лишь на время.

Дальше все было гораздо хуже.

Кайзер сообщил мне по телефону, что он и Бондер собирались устроить государственный переворот, распустить парламент и назначить главой правительства Бондера. Я спросил, какого черта (не могу все-таки сдержать эмоций!) ты, монарх, глава государства, ввязался в эту авантюру? Кайзер тупо повторял одну и ту же заученную фразу: «он меня шантажировал»…

Повесив трубку, я подошел к окошку… Собрался с силами… И просто начал громко материться. Я никогда не ругался, но в этот момент я просто не смог удержаться. Я проклинал и всячески поносил наглеца Бондера, тряпку Кайзера, тупицу Удалоффа…

Успокоившись, выпив стакан воды, я решил, что эта дрянь, по имени Вторая Империя, не имеет права на жизнь. Ее нужно убить. Да, будет много крови, грязи, гноя и прочих мерзостей, но… экстраординарные времена требуют экстраординарных мер.

Я всей душой возненавидел Империю, это порочное дитя честолюбия зарвавшегося полицая. Нет, я хорошо отношусь к фон Гиненбуху, как к человеку, но как политик он вызывает у меня лишь омерзение. Став императором, он лишился всех своих лучших качеств: храбрости, честности, внутреннего стержня, а главное – любви к Родине. Это уже был не тот Даниель, который пытался спасти нашу экономику, призывал нас никогда не сдаваться, держаться даже в самую тяжелую годину… Нет.

Это был полный ноль в политике, ничтожный трус, жалкая игрушка в руках более влиятельных сил, олицетворяемых Бондером.

Империя должна, должна была умереть!!!...

Подготовку к ее убийству нужно было начать именно с устранения Бондера. Он был лишен гражданства. Во второй раз. Кайзер меня в этом вопросе поддержал.

Потом я долго разговаривал с Даниелем с глазу на глаз. Он сказал, что не понял, что с ним произошло после коронации. По его словам, его захлестнула волна честолюбия, смывшая все хорошее, что было в его душе. Он искренне раскаивался и просил у меня и у народа Корнбургии прощения…

… Я простил его. По нескольким причинам. Во-первых – он мой старый друг. Во-вторых – он признал себя виноватым. В-третьих – он находился в очень тяжелом положении, его политическая карьера рушилась у всех на глазах.

Повторюсь: я простил его. А вот Удалофф – нет…

…Как я понял, именно в тот момент Удалофф сообразил, что привычная ему Империя рушится и, в общем-то, неплохо, пользуясь моментом, попробовать ухватить и себе немножечко власти.

…Он, в лучших бондеровских традициях, взялся шантажировать и запугивать несчастного монарха, но тот, в плане шантажа уже был стреляной птицей, поэтому записи разговоров Удалоффа и Даниеля вскоре лежали на моем столе.

Но что я мог поделать? Государство стало неуправляемым! Хотя, в каком-то смысле, я сам этого и добивался…

Я честно признался в этом Кайзеру. Подумав, он сказал, что его затея со Второй Империей действительно, была не очень, так что лучше вернуться к республиканской форме правления. Мы организовали референдум, на котором народ Корнбургии проголосовал за возвращение Республики.

Для Удалоффа это было как гром среди ясного неба. Он-то надеялся, что с отречением Даниеля ему удастся стать Кайзером…

Тогда он не придумал ничего лучшего, чем начать скандалить. Он кричал, без всяких на то оснований, что референдум нелегитимен, что я таким образом пытаюсь захватить власть в стране, etc. Он вел себя точно так же, как и Бондер в свое время. Ничего он, понятное дело, не добился – разве что, лишения гражданства…

Дурак этот Удалофф, честное слово, уж извините за грубость. Повел себя просто по-идиотски, разругался со всеми своими коллегами и покровителями. Интересно, на что он рассчитывал? На то, что он, чуть-чуть побуянив, получит корону? На золотом подносе? С императорскими регалиями? Спецпосылкой из Казани? Стало быть, он никогда и не был настоящим корнбуржцем. Потому, что настоящий корнбуржец никогда не станет ругаться со своими друзьями из-за таких вещей, никогда не пойдет один против всех, никогда не предаст свой Fadharland (Отчизну)… Да что уж теперь говорить? Бог ему судья…

2 марта 2012 года:

1) подал в отставку премьер-министр;
2) самораспустился Сейм;
3) отрекся от престола император;
4) была подписана Декларация Четвертой Республики;
5) Было сформировано Временное Правительство во главе с экс-монархом.

…Теперь я все-таки дам волю своим чувствам и скажу все, что я думаю о Второй Империи и монархии вообще, и о Даниеле фон Гиненбухе, как о политике.

Я ненавижу монархию и монархистов. Ненавижу, ненавижу, ненавижу!!! Ненавижу так же, как снобов и трусов, лжецов и предателей, овсянку и морс из калины.

Абсолютная, или стремящаяся к таковому положению, монархия – это самая худшая форма правления из существующих. Она, может быть, еще представляла из себя что-то достойное в Средневековье или во времена абсолютизма, когда помогала становлению государства, борьбе с внешними врагами, etc. Но двадцать первый век и монархия – вещи несовместимые. В современных условиях она лишь подавляет свободомыслие, мешает развитию современных технологий и экономики, сосет народную кровушку, имея при этом наглость заявлять, что она – единственный возможный путь движения вперед, а монарх при этом – гарант этого стабильного развития. Наглая, гнусная, мерзкая и подлая ложь! Монархия должна быть уничтожена как институт во всех странах мира! А все короли должны болтаться на одном эшафоте!..

Отдельного упоминания заслуживают сами монархисты. Это – наитупейшие люди, с которыми я сталкивался. Редкостное дубье! Сборище из умственно отсталых, возомнивших о себе слишком многое, школьников-молокососов, вкупе с, якобы, «потомками дворян», мечтающих вернуть себе свое былое положение в обществе и полными кретинами, которые вообще не заслуживают внимания. Если бы мне дали такое право, я бы с удовольствием отправил их всех век эдак в девятнадцатый, чтоб они изведали жизни под властью «справедливого и умного царя-батюшки». Посмотрел бы я на них, полюбовался…

Вы спросите, почему же я так ненавижу монархию? Действительно, все вышеупомянутое, может быть, и справедливо, но беситься-то зачем?! Я отвечу: во-первых, я сам был абсолютным монархом и понимаю, что такое ненависть народа по отношению к тебе. Во-вторых – я был в подчинении у монарха (не абсолютного, но с серьезными замашками) и понимаю, что такое наплевательско-издевательское отношение со стороны «помазанника божьего» к тебе и твоей стране. Особенно неприятно, если этот «божий помазанник» - твой лучший друг…

И теперь я считаю своим священным долгом бороться с этой мразью…

Ух!.. Все. Высказался. Извините уж, если кого оскорбил – накипело просто.

Ладно. С историей Второй Империи пора заканчивать.

Глава девятая.
Четвертая Республика.

Вот, собственно говоря, мы подошли уже к нашим временам – к Четвертой Республике. Некоторые из вас, наверное, сочтут эту главу излишней – благо этот исторический период продолжается по сей день. Но я считаю, что ознакомиться с уже произошедшими в Четвертой Республике событиями все-таки стоит – ведь не имея представления о своем прошлом мы не сможем ориентироваться в настоящем и уверенно идти в будущее.

Внимание: глава может оборваться совершенно неожиданно – чуть ли не на полуслове. Ведь некоторые события, начавшиеся, скажем, пару недель назад, могут длиться и сейчас – их исход нам пока неизвестен.

…После падения Второй Империи было наспех сколочено Временное правительство во главе с экс-кайзером – мы не хотели вернуться в 2010 год и снова почувствовать мерзкий вкус неопределенности, да еще с ароматом политической нестабильности.

…Времена были тяжелые – нет, не такие тяжелые, как после падения Первой Империи или Второй Республики (никаких «крахов экономики» и «национальных катастроф» не было), но все равно жилось паршивенько. У нас не было ни Конституции, ни парламента, ни главы государства, ни судов – словом, ничего.

Еще немало неприятностей нам доставлял Удалофф – он взялся настраивать межмикронациональное сообщество против Корнбургии, спекулируя на результатах недавнего референдума. Сначала, как мне показалось, его вроде бы даже поддерживали – неудивительно, ведь почти все микронации России – монархии! Однако, потом, Удалофф, уже в который раз, сглупил – нахамил какому-то там чинуше, предложил «набухаться» членам Правительства Белоземья, разругался с капитаном-регентом Лостайленда, etc.

Удивительный все-таки талант у этого человека – находить и создавать неприятности (как себе, так и другим людям) там, где это практически невозможно. Я даже ему немного завидую.

Результат, как вы можете догадаться, предсказуем – он стал персоной нон-грата во всех приличных российских микронациях. Он пытался еще некоторое время возмущаться, качать права, создавать новые государства, но, в конце концов, стих. Видимо, понял, что стал посмешищем всего межмикронационального сообщества.

Но и без него у нас была куча проблем, требовавших немедленного решения.

Главной проблемой было отсутствие Конституции. Я, приложив должные усилия, справился с ней за неделю. Она повторяла многие статьи третьереспубликанской конституции, однако же, имела все-таки больше оригинальных черт. В частности, я объединил посты главы государства и главы правительства (потом эту комбинацию назовут канцлером-президентом) и уделил значительное внимание прямой демократии, создав такой институт власти, как Народное Собрание, представляющее собой совокупность всех дееспособных граждан страны.

После написания Конституции прошли выборы главы государства. В них приняли участия два кандидата: я и фон Гиненбух. Как и следовало ожидать, второй с треском провалился на них – люди слишком хорошо помнили фон Гиненбуховскую деструктивную деятельность в качестве Кайзера и не желали возвращения старых порядков. Я, в свою очередь, победил со значительным отрывом.

Парламент мы решили пока не созывать – новая Конституция это позволяла. Полномочия Сейма были разделены между мной и Народным Собранием.

Потом я отказался от поста главного редактора газеты «Этт Нядель» - сия проимперская макулатура меня просто бесила. Новым главным редактором стал Даниель – написав пару номеров он, однако же, забросил ее – видимо, из-за лени.

Зато, я возродил милую моему сердцу газету „Das Kornburg“, вырвав ее из лап Удалоффа, бывшего во время Второй Империи ее главным редактором. Заполучив в руки одно из своих лучших творений, я поклялся никогда не писать в нем по-русски – это бы просто осквернило итак уже изрядно опоганенный „Das Kornburg“ – ведь он всегда (за исключением времен Второй Империи) писался на корнбуржском.

Я вообще стремлюсь к тому, чтобы вытеснить русский язык в Корнбургии с главенствующих позиций. Почему же? Да потому, что в Корнбургии всегда говорили по-корнбуржски! Да-да, не надо смеяться – корнбуржский – это живой, возникший естественным путем, язык, используемый коренными корнбуржцами в устной речи. А до воцарения фон Гиненбуха – и в письменной. Но потом, как только представители Партии Реформ (позже СИ, еще позже – ВКП) заняли ключевые места в нашем правительстве и парламенте, началась самая настоящая война с корнбуржским языком, с привлечением к ней людей, недавно получивших гражданство – новокорнбуржцев, не желающих изучать корнбуржский. Какое-то время этим извергам даже удавалось побеждать – во времена Второй Империи почти все чиновники, все (!!!) журналисты использовали исключительно русский язык. Результат: в наше время этим прекрасным, певучим, чарующим, напоминающим о славном прошлом и о великих победах языке, по большому счету, говорят лишь три человека! Вместо бывших шести!

Господа новокорнбуржцы! Вы что, действительно, думаете, что, к примеру, во времена Первой Империи, генералы говорили своим солдатам: «Братья! Держитесь, еще чуть-чуть – и победа будет за нами!», что наши несчастные сограждане тогда же кричали «Долой Кайзера, долой дворян, долой несправедливость!». Нет, нет и еще раз нет! Все это говорилось на корнбуржском! „Bratja! Deržytesj, jesčo nemnožko – i pobeda budet našej!“, „Doloj Kaisera-to, doloj dvorän-to, doloj nespravedlivostj!“. А потом какой-нибудь летописец (к примеру, я) заносил это на бумагу, выписывая чернильной ручкой (а не печатая на компьютере, как сейчас!) красивые латинские буквы. А сейчас вам лень потратить минут десять на изучение нашего алфавита (весьма простого, кстати!), фонетических особенностей, запомнить пару специфических «нашенских» словечек и фразеологизмов!

Русский язык – он ведь такой обычный и скучный! На нем говорят 250 миллионов человек по всему миру! А корнбуржский? Его используют только у нас в Корнбургии, стране, раз в 100500 меньше самой маленькой области России. Почему бы не освоить его, даже просто из интереса, тем более, что он почти не отличается от разговорного русского?..

…Черт. Меня опять унесло в дальние дали. У меня так часто получается – пишешь и говоришь про одно, а потом получается нечто, не имеющее отношение к теме разговора или книги.

Ладно, вернемся к основной теме повествования – истории Четвертой Республики.

Хотя писать-то, кстати говоря, уже почти нечего. Следует, разве что, упомянуть о том, что потом мы все-таки созвали парламент (благо увеличилось население), создали новую политическую партию на базе ХДПК – РДПК («Республиканско-демократическая партия Корнбургии»), переизбрали меня на второй срок, попутно переименовав из Главы Государства в канцлера-президента.

Теперь я могу отложить перо в сторону и подумать о послесловии. Ведь в каждой порядочной книге должно быть таковое.