Рассказ "Алексей перестаёт быть"

  Алексей сидел на мягком кресле в центре восстановления. Отец забрал его из Норвегии и поселил на юге России, в крутом реабилитационном центре. Доступ туда имели только дети крупных дипломатов и политиков. Вы спросите, зачем им реабилилитационный центр? Золотая молодежь может позволить себе всё и чаще всего пробует всё, что может себе позволить. Наркотики, алкоголь, сексоголизм, зависимость от шоппинга и безостановочного эскстрима - таковы самые частые записи в картах болезни здешних постояльцев.
  Здесь было тепло. Ничто не напоминало о снежной норвегии. Только песок, море, зеленые деревца. Гранитные трапинки между лужайками с пышной травой. Почти обычный курорт. Не хватало только одного аспекта. Здесь не было расхаживающих в бикини загорелых девушек. Девушки в центр не допускались вообще. Причины были разные. Как и то, что чаще всего моральному разложению подвергались мужчины, так и то влияние, которое вид девушек в откровенных купальниках мог бы оказывать на лечащихся от сексоголизма.
  Алексей положил руки на мягкие подлоготники кресла и глядел в окно, выходящее на полупустой полуденный пляж. В это время все обычно искали развлечений внутри кондиционируемых помещений комплекса. Алексей перевел взгляд на доктора Менева. Психолог сидел за столои и довольно перечитывал записи.
 - Очень хорошо, Алексей! Очень хорошо. Мы почти избавились от ваших панических атак и внезапных ассоциативных переживаний. Я просто восхищён тем что произошло вчера.
 Алексей задумался о вчерашнем и сглотнул. Ему до сих пор было не по себе, но он гордился тем, что сделал. Вчера стоя у берега он наблюдал, как огромная морская рыба подплыла совсем близко к берегу. Это его совсем не шокировало, так как раньше, на секунду он забыл о своей психологической травме, присел у воды и разглядывал тупую рожу огромного морского животного, затем оно просто уплыло вглубь. Казалось бы ничего интересного. Но именно из-за Алексея на три месяца в центральной столовой запретил готовку рыбы, чтобы она не только не появлялась в тарелке Алексея, но и даже запах её в столовой не донёсся до Алексеевых ноздрей. Также под запретом был рис и японская кухня.  Алексей легко перенёс этот контакт с морским животным на глазах одного из сопровождающих, но через минуту до него дошло, что он только что сделал. Тогда Алексея пробил холодный пот, но он сдержал себя и не выдал эмоций. Благодаря этому можно было сейчас наблюдать довольное выражение лица психолога.
-Алексей, у нас для вас новый вид терапии.
-Да? Какая? - Алексей встрепенулся, все виды новой терапии чаще всего были интересными и занимательными, он любил спортивные упражнения и йогу, туристические прогулки и даже психологический тренинги в группах. В центре реабилитации умели делать свою работу.
-На этот раз "музыкальная терапия".
-Интересно. - Алексей вспомнил о том, как играл на гитаре в детстве и задумался о том, есть ли данынй инструмент в лагере.
-Мы привезли несколько инструментов и поместили их в  комнате с лучшей акустикой, сейчас вы можете отправиться туда и познакомиться со своей терапевтичнской группой.
-С радостью!

  Алексей зашёл в оборудованное помещение. Перед ним стояли двое его знакомых, Семён и Антон, и ещё один постоялец, которого Алексей никогда не видел. Семён болтал по телефону.
-Да, да. Мы разобрались, проблем нет, большинство инструментов работает отлично. Да. Всё нашли. Есть только одна проблема, к шестой гитаре шнура нет. Принесёшь? Хорошо. И по поводу барабанов. Проблема. Какая? Стучать нечем. Принеси палочки для Серёги?

 Алексей начал слышать громко стучащее в его груди сердце. К горлу подступила тошнота. В ушах зашумело, будто он нырнул под воду. Ноги стали ватными и подкосились, пол выскочил из под ног и полетел в сторону головы. На секунду Алексею привиделась снежная буря и далекий шум снегохода.  Дальше только темнота.



- А какого хрена ты не согласовал список оборудования со мной, мудак? Почувствовал себя самостоятельным?  -  Кричал Менев, идя по коридору.
- Я думал это совсем неважная мелочь.
- Неважная? Это чуть не стоило нам всего прогресса по одному из главных пациентов. Но это я тебе ещё простил бы. Но записать его в группу с человеком по имени Сергей. Ты дебил не видел список запретов в деле пациента?  Есть даже общий список запретов на группу. Ты не видел.
- Извините, вчера было много работы, так вышло. - Помошник трепал свою рубаху с гашивками, похожими на мишени из тира. Их было несколько на груди, над карманами. Чёрный кружок, внутри белый, а внутри него красное яблочко.
- Если этот клиент уедет, если его отец не увидит прогресса, то он обрежет финансирование. А если он увидит регресс, то вообще закопает нас в норвежских ледниках.
- Я постараюсь ничего больше не испортить. Я клянусь.

 Доктор Менев с помощником вбежал в комнату через пять минут после происшествия. Алексей сидел в коридоре на кресле, куда его перенесли. Глаза Алексея были открыты, но он хлопал губами и часто моргал в попытке что-то выговорить. Его дыхание было сбитым.
Менев склонился перед ним, пытаясь наладить вербальный контакт. Но Алексей скользил взглядом по комнате в поисках чего-то нового. Он уставился на рубаху помошника психолога, которую никогда раньше не видел. Взгляд алексея упал на кружочки-мишени. Чёрный снаружи. Потом белый. Потом красный. Но Алексей не видел мишень. Он видел рыбу, рис и нори. Алексей вспомнил Норвегию, поход в магазин, дешёвый рис. Снегоход, ледяную пустыню. Алексей не хотел вспоминать дальше, но вспоминал. Вот он Баренцбург. Тот самый дом. Нет, не надо. Вот он звонит в дверь. Дверь открывается. Нет! Не делай этого! Помогите. Дверь открывается и выходит Сергей.
"нет" - кричит Алексей одновременно в двух местах и двух временах. Но в настоящем времени на кресле реабилитационного центра вместо громкого крика "нет" изо рта вырывается лишь нечленораздельное мычание.
  -Полный регресс всего процесса реабилитации. - тихо проговорил доктор Менев - Мы кажется вернулись даже дальше места, где были вначале. Нам пиздец.
  Холодный ветер дул в Баренцбурге. Тёплый бриз шевелил листья деревьев в Сочи. Алексей был ни там, ни там. Алексей переставал быть.