«Руки трясутся… Блин! Почему он так уставился на меня? Так, возьми себя в руки, возьми в руки! Глубокий вдох… Выдох…  Вдох – выдох…  Спокойно… Бляха-муха, как же хочется! Нет, надо! Мне нужно уколоться, прямо сейчас!  Нет-нет, надо потерпеть. И почему я не пошел пешком?!  Не смотри на него, не смотри! Нет, он все знает! Все, я пропал! Да нет же, он ведь не подходит. Решено, выхожу на следующей станции. Пять кварталов до дома останется. Ничего, главное, он не будет пялиться на меня, а потом… Потом в Рай, да… А денег осталось всего на одну дозу. Что делать? Мать не даст, отец даже на порог не пустит. Воровать? Паскудно как-то. Может, Колян даст? Пару раз ведь давал, не откажет же он…»
-  Гражданин, документы предъявите.
«Все, конец. А ведь даже не поздоровался, сволочь».
Пока Олег раздумывал, к нему медленно подошел милиционер, наблюдавший за ним уже несколько станций. Был поздний вечер, в вагоне находилось не очень много пассажиров: пара дремавших мужчин, девушка, читавшая какую-то бульварщину , молодая пара, о чем-то активно беседовавшая и обмениваясь смешками, и этот паренек лет двадцати. Паренька он сразу приметил: тот был одет в явно давно не стираную одежду, постоянно оглядывался, смотрел исподлобья и часто доставал из карманов трясущиеся руки. А когда он заметил сотрудника органов, тряска заметно усилилась.
- Сначала Вы свои. И в чем я, собственно, обвиняюсь?
- Пока ни в чем, – милиционер достал из внутреннего кармана пальто удостоверение и раскрыл его перед лицом Олега.
- «Александр Владимирович Белоголовцев, МВД России», - прочитал Олег. – Хорошо, понятно…
«Бля, бля, что же делать?..»
- Показывай! – Грозно сказал Александр, неожиданно перейдя на «ты».
- Щас, щас… - Олег покопался в карманах. В левом он чувствовал пакетик с заветным порошком, такой близкий и такой далекий… Сама мысль о том, что надо от него как-то быстро избавиться, тяжело ранила Олега, но делать нечего. Он достал паспорт и трясущимися руками («бля, да что же такое?») передал Александру.
- Итак, Гринько Олег Григорьевич, проживающий по адресу Красноармейская 26, квартира 14, почему такой вид? Что-то употребляешь?
В вагоне уже почти все смотрели на разворачивающуюся сцену «досмотра». Они  понимали, что с парнем точно что-то не так и милиционер заинтересовался им неспроста.
- Я?! В смысле? Нет, что Вы, я заболел…  Простудился, да! Гриппом, наверное. Вот, за лекарствами еду.
Тут поезд замедлил ход и остановился. Из вагона вышла девушка с книжкой и недавно проснувшийся мужчина. Выходя, они с интересом посмотрели на паренька, а мужчина даже  тихо с горечью произнес:
- Эх, молодые…
Олег хотел рвануться к выходу, но Александр, поняв намеренья потенциального наркомана, крепко схватил его выше локтя.
- Мне домой надо, отпустите! – вскрикнул Олег не от боли, а от отчаяния, подступившего к горлу.
- Подожди, разберемся. Если все нормально, пройдешься немного, не обломаешься. Если же нет – на следующей станции заглянешь к нам для беседы. Выворачивай карманы! – настойчиво произнес милиционер.
Делать нечего. Олег с явной неохотой достал прозрачный мешочек с белым порошком.
- О-па, а это у нас что? – елейным голосом спросил Александр.
- Сахар, - Олег не нашелся сказать ничего другого – страх пожирал все его нутро, и он не смог придумать ничего умнее.
- Значит, сахар, - еще более сладко сказал милиционер. Какие же глупые отмазки придумывают наркоманы! – подумал он и резко поднял левый рукав Олега до локтя.
-О, а это, значит, карамельные разводы?
Он указал на синеватые отверстия, проделанные шприцами и подтеки от растопленного наркотика, какого – было сейчас не важно. Важно было сейчас не упустить этого нарика. Александр посмотрел парочку, которая сидела ближе всего и все это время внимательно наблюдала за разговором, и спросил:
- Молодые люди, будете понятыми?
Девушка сразу защебетала:
- Ой, поздно уже, нам домой пора…
Но ее молодой человек прервал девушку:
- Оля, помолчи! Это наш гражданский долг. Конечно, будем, товарищ милиционер, что нужно делать?
Девушка злобно зыркнула на своего парня  и зашипела:
- Толик! – но все равно согласилась под властным взглядом мужчины.
- Очень хорошо, - сказал Александр, надевавший онемевшему Олегу наручники. В этот момент поезд остановился, машинист объявил остановку «Геологическая», и двери открылись. – Тут недалеко, мы быстро все запротоколируем и отправим вас домой. Все займет буквально полчаса, максимум час.
Девушка снова выразила свое недовольство, скривив лицо, но на этот раз ничего не сказала. Подумала лишь, что мать будет волноваться и что отдохнуть сегодня, как следует, она точно не сможет, а завтра среда – рабочий день.  «А все из-за этого нарика».
- А ты, «сладкий» мой, посидишь немного у нас, как минимум до утра, а потом… а это уже от тебя будет зависеть, сколько ты будешь сидеть и где, - назидательно сказал Александр Олегу, ведя его перед собой и крепко держа одной рукой за наручники сзади, а другой – за шею. Самое главное заключалось в том, чтобы уломать Олега «сдать» своего «барыгу», а там уже можно было бы и на рыбу побольше выйти. А в конце концов, чем черт не шутит, повышение? Да, было бы замечательно.
Если не будет сильно брыкаться, посидит с годок в больнице, полечится – отличный расклад  для наркомана. Лучшее, на что он мог рассчитывать, если будет помогать делу, конечно. Но до этого пока далеко, поэтому Александр отогнал эти мысли и сосредоточился на  текущих  делах.
- Т-товарищи милиционер, отпустите, я ничего не сделал. Сахар этот я в столовке взял, вместе с кофе продавался. А уколы, - Олег лихорадочно думал. – Они… я не знаю, откуда, упал, наверное.
- Помолчи, - Александра уже начинал утомлять этот парень. – Пришли.
Он указал на невысокое двухэтажное белое здание, находящееся во дворе. Уже стемнело, вывески не было видно, но очевидно, что перед Олегом предстало именно здание отделения милиции. Ему стало так паршиво, что он чуть не заскулил от страха. Александр усилил хватку, потому что его подручный еще мог теоретически сбежать, но тот не проявлял никаких признаков побега, видимо, от страха.
Группа вошла через двери и сразу оказалась в небольшом достаточно просторном коридорчике, освещенном тусклой неоновой лампой. Слева стояли скамьи, обитые искусственной кожей, а между ними находилась дверь в какое-то помещение – на двери не было никаких надписей и табличек. Справа за ограждением сидел дежурный. Увидев напарника, он помахал ему и коротко взглянул на сопровождаемого им человека, снова уткнувшись в какие-то бумаги.
Александр подошел к дежурному вместе с Олегом и сказал:
- Коль, отведи этого в обезьянник пока что, я пойду, протокол составлю.
- Ладно, что он сделал-то, почему в наручниках? Пьяный, дебошир? Сопротивление? – спросил Николай, вставая.
- Наркоман. Думаю, что-нибудь получится. Тем более с этим, - Александр показал ему пакетик с белым содержимым. – Утром приедет следователь, и уже серьезно над этим поработаем.
Николай кивнул, перехватил заключенного и повел его по коридору, который уходил вправо за пост дежурного.
- А вы пока посидите тут. Если что, дальше по коридору есть автомат с кофе. «А я пока заполню протокол задержания, потом позову вас, и вы подпишите, если будете согласны с написанным», - сказав это, Александр вошел в свой кабинет, тот самый, на котором не было никаких надписей, напоследок услышав тихое препирательство парочки.
В кабинете он включил лампу, положил на стол пакетик и паспорт героинщика и сел. Вытащив бумагу и ручку, он начал писать. Через 10 минут Александр позвал понятых и дал им прочитать протокол:
- Если согласны со всем, подпишите и подчеркните «согласен». И Вы тоже, пожалуйста, - Александр передал ручку девушке. – И да, не забудьте дать мне свои паспортные данные и телефон, чтобы я мог связаться с вами, если что.
Он подождал, пока они все запишут:
-А теперь можете идти.
Александр попрощался с мужчиной и девушкой и на этот раз сам пошел за Олегом, чтобы он подписал протокол. Кроме того, он еще хотел поговорить с парнем насчет его подельников и попугать немного.
Приведя Олега в кабинет, Александр посадил его перед собой за стол, уселся сам и сказал:
- Дверь я закрывать не буду. Но не думай убежать, если попытаешься, сядешь конкретно. У тебя сейчас есть шанс избежать реального срока, вместо этого ты будешь помещен в лечебницу на обязательное лечение зависимости сроком около года. В том случае, конечно, если ты будешь помогать следствию. Итак, в этом пакетике всего два грамма, это я знаю – дилеры не носят с собой доз больше, чтобы не сесть за распространение. Кто дал его тебе?
- Я не знаю, о ч-чем Вы, это сахар! – ломка за прошедшее время ощутимо усилилась, блевать пока не хотелось, но Олег знал, что до этого недолго осталось. – Я взял его в столовке, на Набережной, вместе с…
- Хватит врать! – взорвался Александр. – Что ты мне лапшу вешаешь? Кого ты оберегаешь? Думаешь, они сделают тебе хуже, чем ты будешь чувствовать себя в колонии? Бред! Все равно на время судебного процесса ты будешь под присмотром. Подумай еще раз!
Это сахар, сахар, говорю Вам! – Олег чуть не плакал. Он не мог больше ни о чем думать. Ему было и страшно, и больно, но он знал точно, что дилера сдавать никак нельзя. Если тот не доберется до него, то точно доберется до матери. Люди, продававшие ему наркоту, а тем более те, кто стоял выше, не боялись милиции и  недвусмысленно как-то намекнули ему об этом. Лучше уж сесть.
- Сахар? САХАР?! – Александр был взбешен, но где-то в глубине души у него закралось подозрение. Невиновные часто именно так себя и ведут в отличие от виновных, тем более рецидивистов. Тем обычно на все наплевать или наоборот, они источают агрессию. А этот же либо боялся своих поставщиков, либо… Что? Невиновен? А подтеки? Судороги? Двухграммовый пакетик, в конце концов? Или не двухграммовый… Ага, конечно:
- То есть, если я сейчас попробую содержимое, ничего не произойдет? Ты хочешь сказать, я почувствую только сладость? – как можно более иронично спросил Александр.
- П-попробуйте, - Олег шел до конца.
Александр часто смотрел фильмы по телевизору про копов. Те, чтобы доказать вину задержанных, прокалывали прозрачные пакеты с наркотой, чаще большие, по килограмму, он в жизни таких не видел, и на самом кончике ножа подносили к языку, точно определяя, что было в пакете. Что же они чувствовали? Александр не знал, их этому не учили. Может быть, легкую эйфорию, как от сигарет? Но он никогда не курил. А вкус, какой у наркотика вкус? Сладкий, соленый, горький?.. Хотя, видимо, зависит от конкретного наркотика. Ну, ведь можно узнать. Вряд ли случится что-то плохое. В фильмах уж точно не случалось. Там после пробы преступников сразу уводили или злились и кричали, если в пакетах была мука либо сахар.
- Хорошо, у тебя есть шанс. Ты думаешь, что невиновен? – Олег кивнул. – Значит, либо мы с тобой сейчас попрощаемся, либо поедешь в колонию общего режима, года на три. Ну как, пробовать?
Олег сглотнул и кивнул еще раз.
Александр усмехнулся и полез за ножом. Он достал из кармана обычный швейцарский нож, который был уже давно затуплен и годился разве что для  того, чтобы отрезать  распустившуюся нитку или вскрыть посылку из картона, но вот порезать хлеб уже было ужасно неудобно.
Чтобы проткнуть пакетик, он растянул его двумя пальцами вошел ножом. При этом порошок немного просыпался, что заставило Александра ругнуться. Он сосредоточенно окунул нож в порошок, оставив на конце немного.
«В самый раз» - подумал Александр и стал медленно подносить нож к языку. У Олега мелькнула неожиданная мысль – толкнуть нож, чтобы он проткнул мента, но шанс на успех был слишком мал.
Александр лизнул нож.
…
«Я умер? Или выжил? Почему вокруг темнота? Где я? Я что, лечу? Куда? Хотя какая разница, мне так хорошо. Я бы навсегда тут остался, но где, тут? В раю? Или может, это ад… Не понимаю…. Не понимаю, как люди могут убивать друг друга, воровать, ругаться, если в мире все отлично. Все просто замечательно! Как они не понимают, я только понимаю, только я. А вселенная, боже мой, она прекрасна и… так проста. Я знаю, как она устроена! Звезды, планеты, галактики – мировое вещество пронизывает все. ВСЕ! Единой нитью оно объединяет всю материю и антиматерию, черное и белое, вещество и небытие… Вселенная бесконечна и смертна, души зверей живут в звездах, поглощая мировую энергию, а люди… люди – это катализатор энергии, сберегая ее в себе, они обеспечивают течение энергии сквозь время. Умирая, они служат питанием для Вещества, позволяя вселенной жить, существовать, расти, размножаться… Только они об этом не знают, никто не знает, я знаю, мне известно! Мокро, вокруг мокро…
…
- Завози давай. Ого, целых пять! Подкинул ты мне работы, чего так много-то?
-  А вот это очень интересная история. Сейчас всех завезу и расскажу, ты садись-садись…
В общем, «виновник торжества» этот, милиционер. Вчера вечером он привел в отделение нарика, это второй – у него следы от уколов, он еще был в наручниках – и зачем-то решил попробовать то, что было у наркомана в пакете. Даже идиоту известно, что там наркотик, да еще какой! «Ангельская пыль», мерзкая штука. В общем, в процессе опроса непонятно что было, но судя по тому, что пакет был порван, так все и случилось. Очевидно, у мента начались глюки – сначала он убил нарика из табельного пистолета, затем, видать, дежурный прибежал на выстрел. Тоже был убит. Когда примчался еще один сотрудник, уже лежало два трупа, а этот успел убежать куда-то. Менты поехали его искать и позвонили нам, мол, приезжайте, осмотрите. Там все понятно было: по два тяжелых ранения, умерли от потери крови. Под утро сообщили еще о двух убийствах: каких-то гопников застрелили, но один был еще жив, пока его везли в больницу. Скончался на операционном столе. Судя по всему, этот же их убил, но ты проверь. В общем, мента случайно нашли, он был голый и лежал в небольшой луже, умер от утопления, да-да… Парализовало неудачно, а тут лужа. Но его ты все равно вскрой, осмотри на наркотик, хотя я лично уверен, что он под кайфом был.
- Вот кретин, а! И ладно бы сам умер, избавил от себя мир, так нет же – еще четверых захватил! Ладно, у тебя работа наверняка, давай, вечером увидимся.
- До вечера.
Фельдшер вышел из морга, а патологоанатом помыл руки, надел перчатки, взял скальпель и принялся за работу…