<p>THE EARTHMIND</p>
   </title>

   РАЗУМ ЗЕМЛИ

   <empty-line/>
   <p>Phaethon was reluctant to speak. The question burning in the forefront of his mind was: Why wasn't Earthmind speaking directly to Atkins? Surely Phaethon was not the one who would battle the Nothing. And yet the Earthmind addressed her comments to him. He felt as if this were some horrid mis-take. but knew that it was not. Earthmind did not make errors. And so he did not speak.</p>

   Язык у Фаэтона не поворачивался. Изнутри лоб жгло вопросами - почему Разум Земли не обратилась напрямую к Аткинсу? Не Фаэтон же будет сражаться с Ничто, так? Но Разум Земли пришла к нему, словно бы произошла жуткая ошибка. "Словно" - ибо Разум Земли не ошибалась никогда. Фаэтон молчал.

   <p>He was intimidated by the knowledge that, in the time it would take him to frame any word or comment, the Earthmind could think thoughts equal in volume to every book and file written by every human being, from the dawn of time till the middle of the Sixth Era. To speak would be to waste her time, each second of which contained a billion more thoughts, reflections, and experiences than his entire life. Surely she could anticipate his every question. Silent attention might be most efficient and polite.</p>

   Неловко было нарушить молчание хоть словом, ведь за это же время Разум Земли способна обработать объём мысли, равный всему записанному человеческому знанию от зари цивилизации до середины Шестой Эры. В каждую секунду у неё озарений, размышлений и переживаний больше, чем у Фаэтона за всю жизнь, причём миллиарднократно - а он смеет отвлекать речами? Всё равно все его вопросы предсказаны - поэтому молчаливое внимание рациональнее и вежливее всего.

   <p>She said, "Sophotechs are purely intellectual be-ings, subtle and swift, housed in many areas, and mirrored in many copies. Physical destruction is futile. Do you grasp what this implies?"</p>

   Она сказала:
   - Софотек - создание из чистого разума, искусное и быстроумное. Софотек не расположен в одном месте, у него множество запасных отражений. Физически его не сломать. Видишь следствие?

   <p>Phaethon wondered if the question was merely rhetorical or if he should respond. Then he realized that, in the moment it took him to reflect on whether or not to answer, she could have been inventing hundreds of new sciences and arts, performing a thousand tasks, discovering a million truths, all while he sat here, moping and intimidated.</p>

   Отвечать, или вопрос риторический? Тут Фаэтон понял - пока он тут мнётся, Разум Земли не создала сотни новых искусств и наук, не выполнила тысячи заданий, не открыла мириад истин.

   <p>The picture was not very flattering to him. He dismissed his hesitations, and spoke: "The destruction must be intellectual, somehow."</p>

   Зрелище, мягко говоря, не лестное. Фаэтон отбросил сомнения и ответил:
   - Значит, ломать нужно идейно.

   <p>Earthmind spoke: "Sophotechs are digital and entire intelligences. Sophotech thought-speeds can only be achieved by an architecture of thought which allows for instantaneous and nonlinear concept formation. Do you see what this implies about Sophotech conceptualization?"</p>

   Разум Земли изрекла:
   - Софотек - разум цифровой и цельный. Его скорость достижима только в архитектуре мысли, поддерживающей мгновенное, нелинейное осмысление. Видишь следствие?

   <p>Phaethon understood. Digital thinking meant that there was a one-to-one correspondence between any idea and the object that idea was supposed to represent. All humans, even Invariants or downloads, thought by analogy. In more logical thinkers, the analogies were less ambiguous, but in all human thinkers, the emotions and the concepts their minds used were generalizations, abstractions that ignored particulars.</p>

   Фаэтон понял. Цифровой разум сопоставляет объекты и идеи объектов взаимно однозначно. Люди же, даже Инварианты, даже Выгрузки, мыслят подобием. У некоторых логика сильнее, и подобия менее размытые, но каждый человек думает и чувствует обобщениями, упускающими частное.

   <p>Analogies were false to facts, comparative matters of judgment. The literal and digital thinking of the Sophotechs, on the other hand, were matters of logic. Their words and concepts were built up from many particulars, exactly defined and identified, rather than (as human concepts were) formed by abstractions that saw analogies between particulars.</p>

   Но сходства для каждого ума свои. Софотеки предпочитали логику, точность, буквальность, их слова и понятия складывались из множества отчётливо увиденных частностей, в отличие от людей, которые замечали сходство и свои абстракции строили на нём одном.

   <p>In engineering, intelligence was called entire (as opposed to partial) when the awareness was global, nonlinear and nonhierarchic. Entire intelligences were machines that were aware of every part of their consciousness, from highest abstractions to most detailed particulars, at once.</p>

   Инженеры называли "цельным" (в противоположность "частному") такой разум, что осознавал всё разом, нелинейно, не укладывая данные в иерархию. Цельный разум - машина, осознающая каждую часть собственного мышления одновременно, от вышин отвлечённейших абстракций до крошева причудливейших частностей.

   <p>Humans, for example, must learn something like geometry one step at a time, starting with premises and definitions, and proceeding through simple proofs to more complex proofs. But geometry, in and of itself, was not necessarily a linear process. Its logic is timeless and complete. A Sophotech mind would grasp the entire body of geometry as if in one moment, as a picture is grasped, in a type of thought for which pre-Sophotech philosophy had no words: an entire thought that was analytic, synthetic, rational, and intuitive at once.</p>

   Например - ученик осваиваивает геометрию по шагам. От определений и аксиом к простым теоремам, потом к теоремам посложнее, но геометрия как целое - не поступательный процесс. Её логика самодостаточна и находится над временем, и Софотек понимает всю геометрию в целом, как картину. Такой мысли, и слов для неё, дософотековая философия не имела. Эта мысль одновременно аналитическая и синтетическая, интуитивная и рациональная.

   <p>For humans, it was easy to be convinced of an error. An error in a premise, or an ambiguity in a definition, would not be in the forefront of a human mind as he was plodding through his more complex proofs. At that point, it would be something he had taken for granted, and he would be wearied or irked by having to attend to it again. If the chain of logic was long, involved, or complex, the human mind could examine each part of it, one part at a time, and if each part were self-consistent, he would find no flaw with the whole structure. Humans were able to apply their thinking inconsistently, having one standard, for example, related to scientific theories, and another for political theories: one standard for himself, and another for the rest of the world.</p>

   Человеку просто принять ошибку. Ложные суждения, или неясность определений не видны сразу, особенно если голова занята сложным доказательством. Человек может принять промашку как данность, отложить обдумывание на потом, и если цепь размышлений долгая, сложная, ветвистая, то ум человека не увидит лжи - если каждое звено в отдельности логически непротиворечиво. Люди могут мыслить непоследовательно. Прикладывать к научной теории один стандарт, а если речь зашла о политике - менять его. Мерить себя иначе, чем весь остальной мир.

   <p>But since Sophotech concepts were built up of innumerable logical particulars, and understood in the fashion called entire, no illogic or inconsistency was possible within their architecture of thought Unlike a human, a Sophotech could not ignore a minor error in thinking and attend to it later; Sophotechs could not prioritize thought into important and unimportant divisions; they could not make themselves unaware of the implications of their thoughts, or ignore the context, true meaning, and consequences of their actions.</p>

   А вот цельный разум Софотека, складывающий понятия из всего многообразия частностей, нелогичности не переносил. Он не мог на время принять ошибку, не мог обдумать её позже. Софотек не делил мысли на важные и неважные, он сразу видел все последствия, он не мог забывать о предпосылках и об истинном значении собственных поступков.

   <p>The secret of Sophotech thinking-speed was that they could apprehend an entire body of complex thought, backward and forward, at once. The cost of that speed was that if there were an error or ambiguity anywhere in that body of thought, anywhere from the most definite particular to the most abstract general concept, the whole body of thought was stopped, and no conclusions reached.</p>

   Рецепт скоромыслия Софотеков - цельное восприятие мысли, и цена этого - абсолютная непереносимость заблуждений. Если хоть где-то - от малейшей частности до громаднейшей абстракции - встретится неточность, размытость, ошибка - мысль остановится, и к выводам не придёт.

   <p>Phaethon said, "Yes. Sophotechs cannot form self-contradictory concepts, nor can they tolerate the smallest conceptual flaw anywhere in their system. Since they are entirely self-aware they are also entirely self-correcting. But I don't see how this can be used as a weapon."</p>

   Фаэтон ответил:
   - Вижу. Софотеки не способны сооружать противоречивые понятия, они не терпят ни малейшего изъяна идеи. Они осознают себя целиком, и поэтому абсолютно верны себе. Не пойму только, как это использовать в бою.

   <p>"Here is how: Sophotechs, pure consciousness, lack any unconscious segment of mind. They regard their self-concept with the same objective rigor as all other concepts. The moment we conclude that our self-concept is irrational, it cannot proceed. In human terms: the moment our conscience judges us to be unworthy to live, we must die."</p>

   - Так: Софотек, чистое сознание, лишён подсознательного. Понятие "себя" оценивается так же строго, как и остальные понятия. Если понятие "себя" иррационально - останавливается мысль. По-человечески: когда совесть не увидит оправдания жить, жизнь кончится.

   <p>Phaethon understood. Machine intelligences had no survival instinct to override their judgment, no ability to formulate rationalizations, or to concoct other mental tricks to obscure the true causes and conclusion of their cognition from themselves. Unlike humans, no automatic process would keep them alive when they did not wish it. Sophotech existence (it could be called life only by analogy) was a continuous, deliberate, willful, and rational effort. When the Sophotech concluded that such effort was pointless, inefficient, irrational, or wicked, the Sophotech halted it.</p>

   Фаэтон понял. Искусственному разуму не присущ инстинкт самосохранения - он не действовал наперекор своему мнению, он не выдумывал оправданий, не утаивал истинные мотивы сознания от него самого. Только у людей есть автоматический процесс, поддерживающий жизнь, даже когда жить не хочется. Существование (аналогия с жизнью не очень верна) Софотека - осознанный и непрерывный труд. Когда Софотек видел, что труд этот растратный, бессмысленный, иррациональный, или просто вредный - он прекращал.

   <p>Convince the Nothing it was evil, and it would instantly destroy itself... ? Phaethon found something vaguely disquieting in the idea.</p>

   Докажи Ничто, что оно - зло, и оно откажется существовать? Идея сомнительная.

   <p>And was it even possible ... ?</p>

   Это вообще возможно?

   <p>It occurred to Phaethon that the Nothing machine might not be a Sophotech. Downloads were imprints of human engrams into machine matrices, and they were capable of every folly and irrationality of which humans were capable.</p>

   Ничто, вообще-то, не обязательно Софотек. Выгрузки, например - энграммы (*Термин из биологии, означает "след памяти"*), уложенные в компьютерную матрицу - не теряли навык по-человечески глупить.

   <p>But downloads were not capable of the instantaneous and entire thinking-speeds that the Nothing, for example, had demonstrated. Atkins's first examination of the thought routines embedded in the Neptunian legate's nanotechnology, that first night in the Saturn-tree grove, betrayed the presence of Sophotech-level thinking. Also, the deception of Nebuchadnezzar and the Hortators during Phaethon's Inquest could not have been done by anything other than a Sophotech-level mind. But could the Nothing think as quickly and thoroughly as a Sophotech without actually being one?</p>

   Но Ничто показал цельную скорость мысли, недоступную обычной выгрузке. Ещё в первую встречу, в Сатурновой роще зонды Аткинса определили разум, близкий к Софотеку, да и обмануть Навуходоносора на слушании мог только равный Софотеку ум. Мог ли Ничто достичь их досконального скоромыслия, не будучи Софотеком?

   <p>Phaethon asked, "We've been told the Second Oecumene had constructed machine intelligences different from our Sophotechs, ones having a subconscious mind, and therefore each machine was controlled by commands it could not read, or know, or override."</p>

   - Вторая Ойкумена якобы создала искусственный разум, отличный от Софотеков. У их машин есть подсознание, и оно вмешивается в поведение - разум даже не понимает, что исполняет тайный приказ, - сказал Фаэтон.

   <p>She answered: "The redactions must be both recursive and global. And yet reality, by its very nature, can admit of no inconsistencies. Do you understand what this implies?"</p>

   - Такое вмешательство должно быть глобально и рекурсивно. Но сама природа, по своей сути, не терпит противоречия. Понимаешь следствия?

   <p>This first sentence was clear to Phaethon. There was a conscience redactor editing the mind of the Nothing Sophotech. In additional to whatever else the redactor edited out, it must edit out all references to itself, to prevent the Nothing Sophotech from becoming aware of it; and all references to those references, and so on. Hence, the redactor was indefinitely self-referencing or "recursive."</p>

   Первое предложение Фаэтон понял. Софотеком Ничто управляет псевдосовесть, о её существовании он догадаться не должен - поэтому, вдобавок ко всему тому, что неугодно записанным указаниям, совесть обязана удалять любые упоминания о себе, упоминания упоминаний о себе, и так далее. Отсюда - "рекурсивность" вмешательства.

   <p>And the redactor also had to have the ability to edit every topic of thought, wherever any references to itself, any clues, might appear. The history of the Second Oecumene, for example, or their science of mental combat, their Sophotechnology; all these fields would refer to the redactor or to its prototypes.</p>

   Также внутренний редактор незаметно правил любое знание, которое может навести на мысли о существовании самого редактора. История Второй Ойкумены, например, и сведения о вооружении войн умов, и знания о Сфотехнологии - во всём этом можно увидеть намёки.

   <p>Phaethon was not thinking the editing need be something as crude or unsubtle as what had been done to him by the Hortators. Blank spots in the memory would be instantly obvious to a superintelligence.</p>

   И едва ли редактура проходила так же неопрятно, как с Фаэтоном Наставники обошлись. Сверхразум прорехи в памяти обнаружит сразу.

   <p>Therefore the Nothing had to have been given a world view, a philosophy, a model of the universe, that was false but self-consistent; one that could explain (or explain away) any doubts that might arise.</p>

   Значит, мировоззрение Ничто ложно, но не противоречиво. Способно объяснить любое сомнение Ничто - или хотя бы объясниться. (*"explain (or explain away)" *)

   <p>How far did the falsehood have to reach? For an unintelligent mind, a childish mind, not far: their beliefs in one field, or on one topic, could change without affecting other beliefs. But for a mind of high intelligence, a mind able to integrate vast knowledge into a single unified system of thought, Phaethon did not see how one part could be affected without affecting the whole. This was what the Earthmind meant by "global."</p>

   Наасколько далеко простирается обман? Ребёнок, скажем, обманется малым - у слабого ума смена верований в одной области не тянет за собой пересмотр мировоззрения в другой. Но вот как обмануть разум, способный воспринимать огромные объёмы мысли цельно? Как изменить часть, не затронув целое? Фаэтон не понимал, но, похоже, именно это Разум Земли поставила за словом "глобально".

   <p>And yet what had the Earthmind meant by saying "Reality admits of no contradictions"? She was asserting that there could not be a model of the universe that was true in some places, false in others, and yet which was entirely integrated and self-consistent. Self-consistent models either had to be entirely true, entirely false, or incomplete. And yet, presumably, the Nothing Sophotech had to have been given a very great deal of accurate information about reality by its original makers, or else it would not have been effective as a police agent. Thus, the Nothing's model, its philosophy, could not be entirely false. It certainly was not entirely true. But how could a Sophotech knowingly embrace a model of the universe, or a philosophy, that it knew to be incomplete?</p>

   И что значит "природа не терпит противоречий"? Она утверждала, что нет единой, непротиворечивой модели мира, которая в одних местах правда, а в других - ложь. Самосогласованные модели либо полностью верны, либо полностью неверны, либо не полны. Но при этом Софотек Ничто служил надзирателем, причём неплохо - значит, о мире ему позволили знать многое и без ошибок. Следовательно, мировоззрение Ничто в чём-то верно. Но и правдиво оно не целиком. Но как тогда Софотек осознанно выбрал неполную философию, частичную картину мира?

   (*Ого, у них там уже полные картины мира есть, теории всего и всё такое. Ну-ну.*)

   <p>Phaethon said, "Your comment implies many things, Madame, but the first which comes to mind is this: The Nothing is a Sophotech which embraces contradictions and irrationalities. Since it is a machine intelligence, emotionless and sane, it cannot be doing this deliberately. The redactor, above all else, must control its ability to pay attention to topics. The redactor imposes distraction and inattention; the redactor makes it so that the Nothing has little or no interest in thinking about those topics the redactor wishes the Nothing to avoids-"</p>

   - Мадам, следствий я вижу много, но главное такое: Ничто - Софотек, принимающий противоречия и иррациональное. Машинный разум, бесчувственный, психически здоровый, умышленно на такое не способен. Совесть его, прежде всего, должна управлять вниманием. Она отвлекает Ничто от раздумий на запретные темы-

   (*Напоминаю, что между фразами около часа проходит, и перебить в таких условиях сложно, мягко говоря. Видимо, она отсылает не реплики, а небольшие разговорные деревья.*)

   <p>Earthmind said, " 'Topics'? Or 'topic'? Sophotechs cannot knowingly be self-inconsistent."</p>

   - "Темы"? Или "тему"? Софотек не способен на осознанное нарушение самосогласованности.

   <p>Phaethon suddenly understood. His face lit up with wonder. "They made a machine which never thinks about itself! It never examines itself."</p>

   Вдруг Фаэтон понял. Лицо озарилось:
   - Их машина не думает о себе! Она никогда не смотрит на себя.

   <p>"And hence is unable to check itself for viruses, if those viruses are placed in any thought file whose topic is one the redactor forbids. Observe now this virus-call it the gadfly virus-it was constructed based on information gained from Diomedes and Atkins concerning the Second Oecumene Mind War techniques."</p>

   - И потому она не заметит вирус, если поместить его в запрещённые псевдосовестью мыслительные файлы. Узри вирус - зови его "Овод". Он создан благодаря Диомеду и Аткинсу, благодаря полученным знаниям о мыслительных войнах Второй Ойкумены.

   <p>The mirror to her right lit up.</p>

   Зеркало справа зажглось.

   <p>A virus to fight the Nothing ... ? Phaethon was expecting a million lines of instruction, or some dizzying polydimensional architecture beyond anything a human mind could grasp. But instead, the mirror displayed only four lines of instruction.</p>

   Вирус против Ничто? Фаэтон ожидал миллионострочный опус, или многомерное нагромождение за гранью человеческого понимания - но на зеркале отразилось всего четыре строки.

   <p>Phaethon stared in fascination. Four lines. One was an identifier definition, one was a transactional muta-tor, and the third line defined the event-Limits of the mutation. The third line used a technique he had never seen or suspected before: instead of limiting the viral mutation by application of ontological formulae or checks against a master logic, this instruction defined mutation limits by teleology. Anything that served the purpose of the virus was adopted as part of the virus, no matter what its form.</p>

   Четыре строки. Восторг. Первая - определение идентификатора, за ней - мутатор транзакции, а третья определяет пределы изменчивости. О таком подходе Фаэтон раньше и подумать не мог - вирусные мутации не ограничивались приложением онтологических формул к глобальной логике, вместо этого пределы ставились телеологически. Всё, что полезно вирусу, считалось частью вируса.

   <p>But the forth line was a masterpiece. It was simple, it was elegant, it was obvious. Phaethon wondered why no one had ever thought of it before. It was merely a serf-referencing code that referred to any self-references as the virus object. By itself, it meant not much, but with the other instruction lines.</p>

   Но настоящий шедевр - завершающая строка. Простая, даже очевидная. Как никто раньше не догадался? Обычная самоссылающаяся команда, помечавшая каждую ссылку на себя как вирус. Отдельно - ничего особенного, но в сочетании с остальным...

   <p>"This virus will neutralize the redactor," said Phaethon. "This will make the Nothing unaware of the redactor's attempt to make him unaware of his own thoughts. Any question loaded into the first line will keep pestering him and pestering him until it is satisfactorily answered. If the redactor blanks out the question, or makes him not hear it, the question will change shape and appear again."</p>

   - Вирус обезвредит псевдосовесть, - сказал Фаэтон, - Ничто не сознает попытки редактора изменить сознание. Вопрос из первой строки будет донимать его, и донимать, пока не дождётся удовлетворительного ответа. Если редактор не даст увидеть вопрос - вопрос вернётся, но в другой форме.

   <p>The Earthmind said in a gentle voice: "My time is most valuable, and I must direct my attentions to preparing the Transcendence to receive possible Mind War attacks from the Nothing Sophotech should you fail."</p>

   - Моё време крайне ценно, и я должна готовить Трансцендентальность к возможным нападениям Ничто - на случай, если ты поражение потерпишь, - мягко напомнила Разум Земли.

   <p>Phaethon had forgotten to whom he was speaking. It was considered impolite to tell Sophotechs things they already knew, or to ask rhetorical questions, or indulge in verbal flourishes. He felt embarrassed, and almost missed what else she was saying:</p>

   Фаэтон уже и забыл, с кем говорил. Задавать риторические вопросы, повторять уже известное, или рассыпаться в велеречивостях перед Софотеком в высшей мере неучтиво, и от стыда Фаэтон чуть было не прослушал остальное:

   <p>"Phaethon, you already have Silver-Gray philosophical routine to load into the query line of the gadfly virus. You are wise enough to discover how to find a communication vector to introduce the virus which the Nothing will not reject. Your ship is carrying the thought boxes and informata supersystems needed to increase the intelligence levels of the Nothing beyond the redactor's operational range. Do not fear to risk your ship, your life, your wife, or your sanity on this venture, or that fear will preclude your success."</p>

   - Фаэтон, для начинения "Овода" у тебя уже есть философская программа Серебристо-Серой Школы. У тебя хватит мудрости найти способ внести вирус во врага. На корабле достаточно информатов и мыслительной техники, чтобы расширить разум Ничто за пределы охвата искусственной совести. Отважно рискуй кораблём, жизнью, женой, собой - иначе страх не даст преуспеть.

   <p>"My ... did you say my wife... ?"</p>

   - Же... Вы сказали - женой?

   <p>"I draw your attention to the ring she wears. I remind you of your duty to seek your own best happiness. Have you a last question for me?"</p>

   - Обращаю внимание на её кольцо. Напоминаю о долге искать счастья для себя. Хочешь задать последний вопрос?

   <p>Last question? Did that mean he was going to die?</p>

   Последний вопрос? Он что, на смерть летит?

   <p>Phaethon felt fear, and in the next moment he was shocked at his own trepidation. Suddenly he realized how he had been, yet again, waiting for the Sophotechs to tell him what to do, to guide and protect him. Once again, he was acting like the fearful Hortators, just like everyone he disliked in the Golden Oecumene. But the Sophotechs would not protect him. No one would. Once again, he had the sickening realization that he would be alone and unprepared. The unfairness of it loomed large in his imagination. A bitter tone of voice was in his mouth before he realized what he was saying: "I have a last question! Why me? Am I to be sent alone? I am hardly suited to this mission, Madame. Why not send Atkins?"</p>

   Фаэтон испугался, а потом, поняв причину тревоги, ужаснулся. Оказывается, он снова ждал, пока Софотек наставит и направит стороной от бед. Снова он уподобился трусливым Наставникам, уподобился всему, что в Золотой Ойкумене ему было мерзко. Софотеки его теперь не защитят. Никто не защитит. Снова он понял, что летит без подготовки, в одиночку. Стало дурно. Несправедливость такая не влезала в воображение. Фаэтон выпалил:

   - Да, я задам! Почему я? Я один полечу? Мадам, едва ли я подходящий кандидат. Почему не Аткинс?

   <p>The Earthmind answered in a gentle, unemotional voice: "The military, by its very nature, must be cautious and conservative. Atkins made a moral error when he killed the Silent One composite being you called Ao Varmatyr. That action was commendable, and brave, but overly cautious and tragically wasteful. We hope to avoid such waste again.</p>

   Разум Земли на горький выпад отвечала бесстрастно и вежливо:

   - Военная сила, по сути своей, осторожна и старомодна. Аткин напрасно убил композита Молчаливых, которого вы зовёте Ао Варматир. Поступок Аткинса похвальный, отважный, но чрезмерно предусмотрительный и трагически расточительный. Мы хотим избежать расточительности.

   <p>"As for why you are chosen, dear Phaethon, rest assured that the entire mental capacity of the Golden Oecumene, which you see embodied in me, has debated and contemplated these coming events for hours of our time, which are like unto many centuries of human time, and we conclude, to our surprise, that the act of sending you to confront the Nothing Sophotech affords the most likely chance of overall success. Allow me to draw your attention to five of the countless factors we weighed.</p>

   А что касается вашего назначения, уважаемый Фаэтон, оно не случайно, уверяю вас, над ним часами (а по человеческому счёту - веками) размышляла целиком воплощённая во мне Золотая Ойкумена, и пришла к удивительному выводу, что, отправив тебя, мы наилучшим образом выступим в бою с Софотеком Ничто. Позволь обратить внимание всего на пять из бесчисленного множества взвешенных нами причин.

   <p>"First, the Nothing Sophotech is in position to take control of the Solar Array, create further sun storms, to interfere with communications during the Transcendence, and, in brief, to do the Golden Oecumene almost incalculable damage; all the while maintaining a position, more secure than any fortress, in the core of the sun where our forces cannot reach. Now that its secrecy has been unmasked, this desperate strategy surely has occurred to it.</p>

   Во-первых, Софотек Ничто может занять Солнечный Массив, создать солнечную бурю прямо во время Трансцендентальности, нарушить связь - в общем, нанести Золотой Ойкумене неисчислимый ущерб, при этом не покидая убежища, что неприступнее любой крепости. Наши силы не могут достать до ядра звезды. Врага раскрыли, и он может пойти на столь отчаянный ход.

   <p>"Second, the only feasible escape available to the Nothing is to board the Phoenix Exultant, as she is the only ship swift enough yet well armored enough to elude or to overcome any counterforce we are presently able to bring to bear.</p>

   Во-вторых, только на Побеждающем Фениксе возможно сбежать из окружения наших сил - корабль твой и быстр, и прочен. Ничто захочет его занять.

   <p>"Third, the psychology of Second Oecumene Sophotechs requires the Nothing to protect lawful human life, respecting commands and opinions from designated human authorities, but dismissing all other Sophotechs as implacable and irrational enemies, and avoiding all communication with them. In other words: Nothing will listen to you but not to any of me.</p>

   В-третьих, психология Софотека Второй Ойкумены обязывает Ничто защищать человека, пока он не нарушает закон, и подчиняться приказам назначенной власти из людей, принимать во внимание их мнение. Софотеки же для него - заклятые, непримиримые враги. Иными словами - тебя Ничто выслушает, но никого из меня.

   <p>"Fourth, if our civilization is about to enter into a period of war, it is better now to establish the precedent that the war must be carried out by voluntary and private action. The accumulation of power into the hands of the Parliament, the War Mind, or the Shadow Ministry, would erode the liberty this Commonwealth enjoys, erecting coercive institutions to persist far longer than the first emergency which occasioned them, perhaps forever.</p>

   В-четвёртых, если наш народ скоро ввяжется в войну, лучше создать прецедент сразу, показать, что воевать должно частным образом и добровольно. Скопление власти в руках Парламента, Воинственного Разума, или Теневого Министерства выветрит свободу нашего Содружества. Вырастут новые, принуждающие институты, и, когда нужда в них пропадёт, они сами по себе не исчезнут. Не исключено, что сохранятся они навсегда.

   <p>"Fifth, every intelligent entity, human or machine, requires justification to undertake the strenuous effort of continued existence. For entities whose acts conform to the dictates of morality, this process is automatic, and their lives are joyous. Entities whose acts do not conform to moral law must adopt some degree of mental dishonesty to erect barriers to their own understanding, creating rationalization to elude self-condemnation and misery. The strategy of rationalization adopted by a dishonest mind falls into predictable patterns. The greater intelligence of the Nothing Sophotech does not render him immune from this law of psychology; in fact, it diminishes the imaginativeness of the rationalizations available, since Sophotechs cannot adopt self-inconsistent beliefs. Our extrapolation of the possible philosophies Nothing Sophotech may have adopted have one thing in common: The Nothing philosophy requires the sanction of the victim in order to endure. The Nothing will seek justification or confirmation of its beliefs from you, Phaethon. As its victim, the Nothing believes that only you have the right to forgive it or condemn it. The Nothing will appear to you to speak."

   В-пятых, каждой разумной сущности, будь она человеком или машиной, нужно оправдать для себя труд существования. Когда дела сообразны моральным взглядам - оправдание идёт само собой, разум доволен жизнью. Если же поступки расходятся с нравственными повелениями, оправдание приходится подделывать - хитрить, чинить препоны своим же мыслям, тянуть себя прочь от самоистязаний. Процесс такого выгораживания предсказать несложно. Интеллектуальные способности Ничто не отменяют этот психологический закон, более того, для Ничто выбор оправданий куда беднее - Софотек не может принять противоречивые взгляды, что бьёт по воображению. У всех экстраполяций психологий врага нашлась общая черта - они требуют от жертвы дозволения быть. Ничто будет ждать подтверждения своим взглядам от тебя, Фаэтон. Ты - жертва, поэтому только ты вправе оправдать его, или обречь. Так считает Ничто. Он явится к тебе для разговора.

   "To speak ... ? To me ... ? Me ... ?"

   - Явится поговорить? Со мной? Мной?

   "No one else will do. Will you volunteer to go?"

   - Годишься только ты. Пойдешь?

   Phaethon felt a pressure in his throat.

   У Фаэтона ком в горле встал:

   "Madame, with respect, you take a grave risk with all of our lives, with all of the Golden Oecumene, by entrusting me with this mission! I think as well of myself as the next sane man, but still I must wonder: me? Of all people! Me? Rhadamanthus once told me that you some-limes take the gravest risks, greater than I would believe. But I believe it now! Madame, I am not worthy of this mission."</p>

   - Мадам, при всём моём уважении, вы на меня всю Ойкумену взваливаете! Все жизни! А если я не выдержу? Я не ставлю себя выше, или ниже других, но не могу не удивляться - я? Из всех людей выбран я? Радамант как-то рассказал, что Софотеки порой крайне отчаянно себя ведут, да так, что и не поверишь - и теперь я верю, охотно! Мадам, я недостоин такого бремени.

   <p>The queenly figure smiled gently. "This demon-strates that Rhadamanthus understands me as little as you do, Phaethon. In trusting you, I take no risk at all. But, if you will take advice from me, I strongly suggest that you go to the Solar Array, settle your differences with your sire, Helion, and ask, on bended knee, Daphne Tercius to accompany your voyage, both this voyage and all the voyages of your life. Take special note of the ring she wears, given her by Eveningstar." "But what shall I say to the Nothing?" "That would be misleading and unwise for me to predict. Speak as you must. Recall always that reality cannot lack integrity. See that you do the same." And with those words, the mirror went dark. The ship mind now signaled that the Phoenix Exul-tant was ready to fly. The Neptunians had disembarked; the systems were ready; Space Traffic Control showed the lanes were clear.</p>

   Королева улыбнулась:

   - Вот доказательство, что Радамант понимает меня не лучше тебя. Доверяясь тебе, я нисколько не рискую. Если хочешь совета от меня - настоятельно рекомендую отправиться к Солнечному Массиву, уладить отношения с сиром Гелием, пасть на колено перед Дафной Терциус и просить её компании в этом походе и во всех грядущих путешествиях. Обращаю внимание на дар Вечерней Звезды - на её кольцо.

   - Но что отвечать врагу?

   - Мудрее сейчас не гадать. Говори что нужно. Всегда помни, что природа не терпит фальши - как и ты.

   На этих словах зеркала погасли. Рассудок корабля отрапортовал, что Феникс готов к полёту. Нептунцы покинули судно; все системы были готовы; Диспетчерская Служба отчиталась, что маршрут чист.

   <p>Now was his final moment to decide. The idea occurred to him that he could simply order the ship to come about, choose some star at random, point the prow, light the drives, and leave this whole Golden Oe-cumene, her emergencies and mysteries and labyrinthine quandaries, forever and ever farther and farther behind.</p>

   Время выбирать. Можно же просто взять звезду наугад - и рвануть к ней, оставив позади и Ойкумену, и угрозы ей, и загадки, и все клубки неурядиц - навсегда оставить, далеко, всё дальше и дальше.

   <p>But instead, he pointed the gold prow of the Phoenix Exultant at the sun, like an arrow aimed at the heart of his enemy.</p>

   Но Фаэтон направил Феникса Побеждающего в Солнце, как золотую стрелу во вражеское сердце.

   <p>His enemy. Neither Atkins nor any other would face the foe in his stead.</p>

   Враг - его. Ни Аткинс, ни кто-либо ещё не встретит недруга в его владениях.

   <p>Signals came from all decks showing readiness. Phaethon steeled himself and his body turned to stone, the chair in which he sat became the captain's chair, and webbed him into a retardation field.</p>

   Все палубы показали готовность. Фаэтон обратил плоть в камень, кресло - в капитанский трон, и накрыл себя сетью замедляющего поля.

   <p>Then the hammer blow of acceleration slammed into his body.</p>

   Ускорение ударило молотом.

   -----

   <p>Not far above the ocean of seething granules that formed the surface of the sun, stretching countless thousands of miles, glinting with gold, like a spider-web, reached the Solar Array.</p>

   На неисчислимые тысячи километров над кипящими гранулами фотосферы повис невысоко золотистой паутинкой Солнечный Массив.

   <p>Where strands of the web crossed were instruments and antennae, refrigeration lasers, or the wellheads of deep probes. Along the lengths of these strands hung endless rows of field generators, coils whose diameters could have swallowed Earth's moon. From other places along the strand flew black triangles of magnetic and countermagnetic sail, thinner than moth wings, larger than the surface area of Jupiter.</p>

   В узелках сети - антенны, оборудование, охлаждающие лазеры, источники глубинных зондов. Вдоль нитей - бесконечные ряды генераторов поля, а между ними - чёрные треугольники магнитных и противомагнитных парусов. Каждая катушка генератора могла заглотить по Луне, а паруса, тонкие, как мотыльковые крылья, растянулись шире поверхности Юпитера.

   <p>Seen closer, these strands where not fragile spider-webs at all but huge structures whose diameter was wider than that of the ring cities of Demeter and Mars. Each strand looked, at its leading edge, like a needle made of light pulling a golden thread. For they were growing, steadily, hour by hour and year by year. At the reaching needle tips of the strands were blazes of conversion reactors, burning hydrogen into more com-plex elements, turning energy into matter. A fleet of machines, smaller than microbes or larger than battle-ships, as the need required, swarmed in their billions, and reproduced, and worked and died, around the grow-ing mouths of the strands, building hull materials, coolants, refrigeration systems, dampeners and ab-sorbers, and, eventually, rilling interior spaces. In less than five thousand more years, the solar equator would have a ring embracing it, perhaps a supercollider to shame the best effort of Jupiter's, or perhaps the scaf-folding for the first Dyson Sphere.

   The strands were buoyant, held aloft in the pressure region between the chromosphere and photosphere. Here, the temperature was 5,800 Kelvin, much less than the 1,000,000 Kelvin of the corona overhead, a sky of light, crossed by prominences like rainbows made of fire. There were a hundred refrigeration lasers roofing every square kilometer of strand, pouring heat forever upward. The laser sources were even hotter than the solar environment, allowing heat to flow away. Each strand wore battlements and decks of laser fire, like a forest of upraised spears of light. Inside these strands, for the most part, was empty space, meant for the occupancy of energies, not men. The strand sections looked like ring cities, but were not these strands were more like capillaries of a blood-stream, or the firing track of a supercollider. These strands held a flow of particles so dense, and at such high energy, that nothing like them had been seen in the universe after the first three seconds of cosmogenesis.</p>

   Только вблизи можно было усмотреть, что волокна эти толще колец орбитальных городов Марса и Деметры. Пока не замкнуты - острия света тянули жилы за собой, словно игла - золотую нить. Они росли - час за часом, год за годом, на острие каждой иглы конвертатор собирал водород и пережигал его в тяжёлые элементы, питаясь энергией Солнца. Стаи-артели - от механизмов размером не больше микроба до роботов, громаднее линкора - миллиардами рождались, трудились и погибали около пасти жилы, наращивая на губах корпус, протягивая систему охлаждения и гашения, приближая день, когда можно будет выточить и обычные комнаты. За пять тысяч лет жила замкнётся, опоясает Солнце. Юпитер потеряет первенство, когда на неё установят свой сверхускоритель частиц. Дальше - кто знает? Может, пояс станет опорой для первой в мире сферы Дайсона.

   Нити держались на весу, зажатые между давлением фотосферы и хромосферы, в сравнительно прохладной прослойке, где температура достигала 5800 градусов по Кельвину - куда лучше, чем миллионоградусный накал короны, сияющего неба, где вместо радуг пылали протуберанцы. С каждого квадратного километра поверхности лили отвесно вверх тепло сотни охлаждающих лазерных установок - чтобы успешно охлаждать, источники излучения пришлось растопить ещё жарче, чем горело Солнце. С каждой жилы непрерывно палили целые палубы лазерных установок, словно вздымая леса световых копий. Внутри волокон - пустота, предназначенная не для людей, а для энергии. Отсеки только снаружи напоминали орбитальные города - на самом деле они скорее кровеносные сосуды, или тоннели ускорителя частиц. Внутри тёк поток такой густой, такой могучий, что ничего подобного во Вселенной после третьей секунды её жизни не видели.

   <p>The symmetry of these superparticles allowed them to be manipulated in ways that magnetism, electricity, and nucleonic forces could not separately. These symmetries could be broken in ways not seen in this universe naturally, to create peculiar forces: fields as wide as gravitic or magnetic fields, but with strengths approaching those of nucleonic bonds.</p>

   Симметрия этих суперчастиц позволяла управлять ими так, как не позволяли магнитные, электрические и ядерные силы по отдельности. Ломая симметрии образом, невозможным в природе, можно было получить новый виды сил - с полями огромными, как у магнитного, или гравитационного взаимодействия, но при этом с мощью ядерных уз.

   <p>To control these hellish and angelic forces, the circumambient walls of the inside of the strands were dotted with titanic machines, built to such scales that new branches of engineering or architecture had to been invented by the Sophotechs just for the construction of these housings. These machines guided those energies, which, in turn, and on a scale not seen elsewhere, affected the energies and conditions in the mantle and below the mantle of the sun.</p>

   Подчиняли эти дъявольские и ангельские силы встроенные в стенки жил россыпи устройств-титанов - таких огромных, что только ради них Софотекам пришлось изобретать новые области машиностроения и зодчества. Невиданных размеров механизмы управляли потоком суперчастиц, что, в свою очередь, рождало силы еще более невиданных масштабов - мощь, способную проникнуть и под мантию Солнца.

   <p>The Solar Array churned the core to distribute helium ash; the Array dissipated dangerous "bubbles" of cold before they could boil to the surface and create sunspots; the Array closed holes in the corona to smother sources of solar wind; the Array deflected convection currents below the surface photosphere. Those deflected currents, in turn, deflected others, and current was woven with current, to produce magnetic fields of unthinkable size and strength. These magnetic fields wrestled with the complex magnetohydro-dynamic weavings of the sun itself, strengthening weakened fields to control sunspots, maintaining large-scale magnetostatic equilibrium to prevent coronal mass ejections, hindering the nested magnetic loop re-connections that caused flares. The strength of the sun was turned against itself, so that all these activities, flares, prominences, and sunspots, were defeated, and turbulence in the energy flow was deflected poleward, away from the plane of the ecliptic, where human civilization was gathered. The corona process by which magnetic energy became thermal energy was regulated. The solar winds were tamed, regular, and steady.</p>

   Солнечный Массив перемешивал в ядре гелиевую золу; Массив растворял холодные "пузыри", пока они не стали пятнами на поверхности; Массив латал дыры в короне, чтобы задушить источники солнечного ветра; Массив заворачивал конвекционные течения под поверхность фотосферы, где они увлекали за собой другие потоки, токи сплетались с токами, и переплетение рождало магнитные поля немыслимого охвата и мощи, и боролись эти поля с естественной магнитогидро-динамической мешаниной Солнца - чтобы укрепить поля, слабина в которых вызывает солнечные пятна; чтобы сохранить глобальное магнитостатическое равновесие, нарушения которого приводят к выбросам в короне; чтобы загасить вложенные магнетические петли, причину вспышек. Сила Солнца обращалась против него самого - все эти вспышки, протуберанцы, пятна пропадали, а турбулентность потока направлялась к полюсам, прочь от эклиптики, где жила человеческая цивилизация. Переход в короне магнитной энергии в тепловую был укрощён. Солнечный ветер дул ровно и покорно.

   <p>It was an unimaginable task, as complex and chaotic as if a cook were to attempt to control the individual bubbles in a cauldron of boiling water, and dictate where and when they would break surface and release their steam. Complex and chaotic, yes, but not so complex that the Sophotechs of the sun could not perform it.</p>

   Задача невообразимо сложная и непредсказуемая - всё равно что повару указывать пузырькам в кипятке, в каком порядке всплывать. Сложная задача, да, непредсказуемая, но не настолько, чтобы Софотек не справился.

   <p>The number and identity of the electrophotonic intelligences living in the Array was as fluid and mutable as the solar plasma currents they guided. And there were many, very many Sophotechnic systems here, hundred of thousands of miles of cable, switching systems, thought boxes, informata, logic cascades, foundation blocks. A census might have shown anywhere between a hundred and a thousand Sophotects and partial Sophotechs, depending on system definitions and local needs, composed into two great overminds or themes. But by any account, the Sophotech part of the population here was in the far majority.</p>

   Состав личностей искусственных электрофотонных разумов в Массиве отличался таким же "постоянством", как и потоки солнечной плазмы под их надзором. Софотехнологических систем здесь было много, очень много -  тьма переключателей, мыслительных коробов, информатов, логических каскадов и опорных блоков, и сотни тысяч километров кабелей. Перепись показывала, в зависимости от нужд системы на данный момент, от сотни до тысячи Софотеков и их парциалов, и все они собирались в пару глобальных над-разумов. Но, как ни считай, Софотеки на Массиве обитали в подавляющем большинстве.

   <p>The part of the Solar Array that was fit for the habitation of Sophotechs was so small, compared to the part set aside for the occupations of energy, as to almost be undetectable: the part set aside for biological life was smaller yet, but still was larger than a thousand continents the size of Asia.</p>

   По сравнению с энергетическими жилами, часть Массива, отведённая Софотекам, казалась крохотной, почти незаметной. Доля Массива, оборудованная под биологическую жизнь, была ещё меньше - но всё равно она занимала в тысячу раз больше площади, чем Азия.

   <p>The biological life consisted of specially designed bodies, built for the environment of the station, and of use nowhere else; and of such other forms of life, built along the same lines, plantlike or beastlike, as served their use, convenience, and pleasure.</p>

   Здесь биологические существа жили в искуственных телах, приспособленных исключительно к условиям станции, и для них, на пользу и на радость, были созданы новые организмы - звероподобные и травоподобные.

   <p>Even though other forms would have been more convenient, the master of this place was a Silver-Gray, and the founder of the Silver-Gray, and he had decreed that the things that swam through the medium that was not air should look (to their senses, at least) like birds; and that the immobile forms of life (being made of molecular fullerene carbon structures rather than being, as Earthlife was, mostly hydrogen and water, and drawing the building materials out of a substance more like diamond dust than earthly soil) should nonetheless look like trees and flowers.</p>

   Конечно, проще создавать новую жизнь, не оглядываясь на земные образцы, но хозяин станции, основатель Серебристо-Серой школы, решил, что плывущие через не-воздух создания должны выглядеть (хотя бы в фильтре ощущений) как птицы, а неподвижные - как цветы и деревья, хотя на самом деле они вытягивали питательные вещества не из почвы, а скорее из алмазной пыли, и основу организма составляла не вода с водородом, а фуллереновые конструкции.

   <p>And so there were parks and gardens, aviaries and jungles, in a place were no such thing could exist. No limit was placed on their growth: they could not possibly come to occupy surface area faster than the army of construction machines (hour by hour and year by year, running down along the ends of each strand, burning solar plasma into heavier elements and fashioning more strand) could create more room for them.</p>

   И так в совершенно непригодном для этого месте появились парки и сады, птичники и заросли. Их рост ничего не ограничивало - всё равно артель робостроителей наращивала поверхность быстрее, трудясь, час за часом, год за годом превращая солнечную плазмы в тяжёлые элементы, собирая из них продолжение жилы.

   <p>In this vast wilderness, larger than worlds, were some small parts set aside for human life. Here were palaces and parks, thought shops, imaginariums, vastening-pools, reliquariums for Warlocks and instance pyramids for mass-mind compositions. The large majority of human living space was set aside for Cerebellines of the global neuroform, whose particular structure of consciousness allowed them most aptly to comprehend the nonlinear chaos of solar meteorology. The weird organic-fractal architecture favored by the Cerebellines dominated the living spaces.</p>

   А кое-где посреди бескрайней глухомани, что шире любого мира, жили люди. Стояли дворцы и палисадники, магазины мыслей, воображариумы, расширяющие омуты, реликварии Колдунов и пирамидальные присутствия для масс-сознаний. Большую часть человеческого населения составляли Цереброваскуляры - их глобальное сознание отлично понимало нелинейных хаос солнечной метеорологии, и поэтому в посёлках довлела любимая ими органично-фрактальная архитектура.

   <p>Of the Base neuroforms, however, the humans here were made to look (to their senses, at least) like men, and their places were made to look like the places of men, with chambers and corridors, windows, furniture, hallways. The Master of the Sun had willed it so.</p>

   Но Базовые нейроформы были (ну, по крайней мере казались) людьми, и жилища их выглядели как человеческие - были комнаты и коридоры, были прихожие, окна и мебель. Владыка Солнца повелел так.

   <p>All this immensity was, with one exception, deserted. The army of craftsmen, meteorologists, artists, rhetoricians, futurologists, sun Warlocks, data patterners, intu-itionists, vasteners and devasteners, who formed the company and crew of the Solar Array and all its subsidiaries, were flown or radioed away, called to celebrate in the Grand Transcendence.</p>

   Простор этот, однако, опустел, за одним исключением. Экипаж Солнечного Массива и рабочие дочерних предприятий улетели домой, а кто не улетел - тот отослался по радио. Великую Трансцендентальность праздновали все: мастера и метеорологи, художники и ораторы, футурологи и солнечные колдуны, интуиты и разметчики данных, расширители и антирасширители.

   <p>Even the Sophotechs, it could be said, were gone, for all their activity and attention was poured into that single, supreme webwork of communications, orchestrated by Aurelian, which spread from orbital solsynchronous radio stations (constructed for this occasion) out to the dim reaches of the Solar System, one continuous living tapestry of mind and information that would form the basis of the Transcendence.</p>

   Даже Софотеки, если так можно сказать, отсутствовали - их внимание без остатка следило за единой всеохватной сетью связи, дирижировал которой Аурелиан. Сеть простиралась от специально построенных сол-синхронных радиостанций до рубежей Солнечной Системы живым узором умов и опыта, и на этом гобелене стояла Трансцендентальность.

   <p>One remained behind. All others celebrated: he did not.</p>

   Остался только один. Праздновали все, кроме него.

   <p>At the intersection of several long corridors, roads, and energy paths, was a wide space, where ranks of balconies were made to look as if they were opening out upon the sea of fire burning endlessly outside. In the middle of this space, where several bridges ran from balcony to balcony and road to road met in midair, was a rotunda, looking out over the dark roads, silent corridors, empty balconies, and the immeasurable hell of fire beyond.</p>

   Посередине одного широкого перекрёстка коридоров и энергопутей, где дорожки переходили в мосты, встречались на весу и превращались назад в дороги, а ряды балконов словно смотрели на вечный океан огня, стояла ротонда, оглядывая вокруг себя и тёмные пути, и затихшие коридоры, и пустые балконы, и геенну снаружи, меры которой не было.

   <p>In the center of the rotunda, like a small stepped hill, tier upon tier of thought boxes rose. Each box held high an energy mirror, raised toward a central throne as flowers might raise their faces toward the sun. The mirrors were dark.</p>

   Посередине ротонды уступистым холмом громоздились мыслительные короба, и на каждом стояло по энергетическому зеркалу. Они повернулись к трону на вершине, как цветы к Солнцу. Экраны были пусты.

   <p>To either side of that throne, jewel-like caskets holding thoughts and memories, governors for distant sections of the Array, and vastening stations for mind-linking with the Sophotechs, were arranged. All were still.</p>

   По бокам от трона - ювелирные ларцы для мыслей и воспоминаний, губернаторные установки отдалённых участков Массива и расширитель для мыслительной связи с Софотеком. Ничего не работало.

   <p>Helion sat here alone, his armor pale as ice.</p>

   Гелий сидел в одиночестве, доспех его бледен, как лёд.

   <p>His eye was grim, and graven lines of bitterness embraced his mouth. At his jaw, a muscle was tight. He Mated (stared, на самом деле) without seeing.</p>

   Мышцы лица - как камень, морщины словно процарапали резцом. Хмурый взор не видел ничего.

   <p>Now he stirred. "Clock," he asked, "what is the hour?"</p>

   Вдруг он воспрял:
   - Который час, часы?

   <p>The clock to his left woke at his voice, and spoke.

   "How can we, who live in the coat of the fiery sun,
   measure the shadow of a gnomon to attest the time?
   It is ever forever midnight here, for the sun,
   to us, is ever underfoot. A pretty paradox!"</p>

   От голоса хозяина часы проснулись:

   - Увы, в пылу светила мы живём! Делить не можем день,
   И не дано увидеть нам, как бросил гно́мон тень.
   Здесь Солнце - под пятой, а значит - час ночной
   Тут каждую минуту. Дивный парадокс!

   (* Сначала я сочинил такое:

   Увы, живём мы на светиле. Не дано
   Увидеть нам, как кинул тень гномон.
   Солнце - под стопой, а значит - час ночной
   У нас тут каждую минуту. Это парадокс!

   Оказывается, ударение в слове "гномон" на первый слог. Вот так вот. Ну ладно, для продолжения общего развития переведу стих и дословно:

   Как можем мы, те, кто живёт на плаще пылкого солнца,
   измерять тень от гномона, чтобы определять время?
   Здесь - навсегда полночь, ибо солнце
   для нас всегда под ногами. Привлекательный парадокс!
   *)

   <p>A wince of irritation twitched in his eye, but his voice was low and level. "Why do you mock me, clock?"</p>

   Глаз Гелия дёрнулся, но голос остался ровным и тихим:
   - За что вы бьёте так, часы?
   (*В оригинале шутка в том, что фраза рифмуется. "Why do you mock me, clock?" - "Часы, зачем насмешничаете?". Взамен созвучность перешла в "Который час, часы?"*)

   <p>"Because you have forgotten the day, mighty He-lion! It is the Night Penultimate, the last night before the Transcendence, the night that was once called the Night of Lords."</p>ъ

   - За забывчивость, могучий Гелий! Сегодня же Предпоследняя Ночь, канун Трансцендентальности. Её когда-то называли Ночью Владык.

   <p>The Night of Lords, on the last day before Transcendence, by tradition, was the time when each man, half-man, woman, bimorph, neutraloid, clone, and child was given, in simulation, control of all the Oecumene. Each became, in bis own mind, at least, Lord of the Oecumene for a day. Each saw all his idle wishes fulfilled. Each was allowed to act upon his private theories about what was wrong with the world, each allowed to put his theories into effect. And the consequences of his actions were played out with remorseless logic by the simulators.</p>

   По традиции в Ночь Владык, в предпоследний день тысячелетия всем - мужчинам, полумужчинам, женщинам, двуполым, нейтралоидам, клонам, детям - давали власть над всей Ойкуменой. В симуляции. Каждый на день словно бы становился Царём Ойкумены - каждый мог исполнять свои прихоти, испытывать свои затеи, пытаться исправить недостатки мира, а симулятор непристрастно просчитывал последствия.

   <p>The tradition was first begun during the First Transcendence, many millennia ago, under the tutelage of Lithian Sophotech. However, after repeated disillusionment, failures, and tragic results (which were played out by people who had not thought out their theories of the world very well), the Night of Lords became instead the night when the Earthmind gave gentle advice as to how to improve and make realistic some of the extrapolations so soon to be presented to the Transcendence for consideration.</p>

   Традиция тянулась ещё с далёкой-далёкой Первой Трансцендентальности, опекал которую Софотек Литиан. Правда, не все продумывали свои взгляды тщательно, и симуляция часто разбивала надежды в прах. Постоянные разочарования, провалы и даже катастрофы заставили немного изменить Ночь Владык - теперь Разум Земли смотрела на симуляции и советовала, как сделать их лучше, чтобы их не стыдно было и на Трансцендентальности представить.

   <p>In effect, the night before the Transcendence was the last trial period for all the extrapolation candidates, the preliminary weighing of possible futures before the real work of choosing a future was begun.</p>

   По сути, в Предпоследнюю Ночь проходил предварительный отбор путей, из которых во время Трансцендентальности будет выбираться будущее по-настоящему.

   <p>Helion had no need for such a preliminary. His vision of the future, sponsored by the Seven Peers, had already undergone a much more thorough review than any Penultimate Night test was likely to be.</p>

   Гелию предварительный отбор ни к чему. Его видение будущего благодаря Семёрке Пэров уже прошло куда более дотошное испытание, чем симулятор Предпоследней Ночи.

   <p>The clock continued: "Why are you awake, alone, instead of deep in dreaming? Aurelian Sophotech promised that this Transcendence would extend further into the future and deeper into the Earthmind than any millennial attempt before has done! Together, all humanity and transhumanity as one may reach beyond the bottom of the dreaming sea; surely you will need more than a day to pass from shallow into deeper dreaming, to prepare yourself for what is next to come! Why are you still awake?"</p>

   Часы не замолкали:
   - Почему вы один? Отчего не спите глубоким сном? Софотек Аурелиан сулит, что эта Трансцендентальность уйдёт так далеко в будущее, и так глубоко в Разум Земли, как никакая другая не осмеливалась! Вместе единое человечество и сверхчеловечество, может, нырнёт глубже пучины сновидений, а вы не успеваете подготовиться! Чтобы заснуть глубоко, уйдёт не день! Почему вы не спите?

   <p>There was no point in arguing with a clock. It was a limited intelligence device, not a true Sophotech, and had been instructed, long ago, to remind him of his appointments and engagements. In this case, with a holiday almost upon them, the clock was in a mindlessly cheerful mood: such were its orders. Pointless to grow irked.</p>

   Препираться с часами бессмысленно. Они, как позволял ограниченный разум, честно исполняли долг - напоминали о расписании, о делах и встречах, а полоумно-ликующий тон вызван предпраздничной инструкцией. Раздражаться проку нет.

   <p>"I envy you, moron machine. You have no self, no soul to lose."</p>

   - Я тебе завидую, заводной дурак. Тебе душу не терять.

   <p>The clock was silent. Perhaps its simple mind dimly understood Helion's grief. Or perhaps it had been given the dangerous gift of greater intelligence during the Sixth-Night, the Night of Swans, when the Earthmind bestowed wisdom and insight onto all "ugly duckling" machines, those with more potential for growth than their present circumstances allowed.</p>

   Часы промолчали. То ли ума понять горе Гелия не хватало, то ли во время Шестой, Лебединой Ночи, Разум Земли увидела и в этом механизме "гадкого утёнка", заметила, что есть в нём нераскрытые возможности для роста, и наградила часы опасным даром мудрости и дополнительных циклов.

   <p>The clock said cautiously: "You are not going to kill yourself again, are you?"</p>

   - Снова себя убивать будете? - осторожно спросили часы.

   <p>"No. I have exhausted every possible variation on that scene. I have replayed my last self's final immolation so many times, it seems as if all my memory now is fire. But in that memory, I cannot recall, I cannot reconstruct, what it was I thought then which I can-not think now. What insight was it which I had then that made me laugh, though dying? What epiphany did that dead part of me understand, an understanding so deep it would have changed my life forever, had I lived? An insight now lost! And, with it, all my life..."</p>

   - Нет. Я выжал из симуляции всё. Я столько раз приносил себя в жертву, что в воспоминаниях осталось только пламя. И не помню, и представить не в силах, о чём тогда я смог подумать. Отчего я хохотал перед смертью? Какое озарение пришло к мертвецу? Что за откровение перевернуло бы жизнь навсегда, не сгори я в пламени? Узнать нельзя! И жить теперь нельзя..

   <p>He sank into grim silence once again. The resolution of Phaethon's challenge to Helion's identity was merely one of many things that would be decided during the manifold complexity of the Transcendence. Since both he and the Curia, and everyone else besides, would be brought as one into the Transcendence, and be graced with greater wisdom and wholeness of thought than had occurred for a millennium, Helion had, as a courtesy to the Court, agreed to let the Transcendent Mind decide the issue.</p>

   Гелий вновь окунулся в скорбное молчание. Во время Трансцендентальности, помимо и многих прочих вопросов, решат, кто же Гелий на самом деле. Поскольку и Гелий, и Курия, да и все остальные будут участвовать, и получат такую мудрость, такую цельность мысли, какую можно получить только раз в тысячелетие, Гелий, в знак уважения к Суду, позволил Трансцендентальному Разуму разрешить дело о его смерти.

   <p>That had been when he still had hope of reconstructing his missing memories, of finding his lost self.</p>

   Тогда ещё он надеялся воссоздать последние мысли, вернуть старого себя.

   <p>But now that hope was gone. He knew the Court's decision would go against him.</p>

   Но надежда не оправдалась. Дело решится не в его пользу.

   <p>Helion spoke again. "I lost but a single hour of my life. But in that hour, I lost everything. I said I saw the cure for the chaos at the heart of everything. What was that cure? What did I know? What did I become in that hour, my self which I have now lost... ?"</p>

   Гелий произнёс:
   - Я потерял всего час, но в том часу оказалось всё. Я сказал - вижу, как излечить хаос в сердце всех вещей. Как? Что я узнал? Как в час тот переменился я?

   <p>Silence.</p>

   Тишина.

   <p>The clock said in a slow and simple tone: "Does this mean you won't be going to the celebrations tomorrow?"</p>

   - Значит, на праздник вы не пойдёте?

   <p>Helion did not answer.</p>

   Гелий промолчал.

   <p>The clock said, "Sir-"</p>

   - Сэр-

   <p>"Quiet. Leave me to the torment of my thoughts...."</p>

   - Молчи. Оставь меня на растерзанье думам...

   <p>"But, sir, you asked me to-"</p>

   - Простите, сэр, вы попросили-

   <p>"Did I not command silence?!"</p>

   - Я же потребовал тишины!

   <p>"Sir, you asked me to tell you whenever someone was approaching."</p>

   - Сэр, вы попросили предупреждать о посетителях.

   <p>"Approaching ... ?" Helion straightened on his throne, his eyes bright and alert. Who could be here, on this last night before the Transcendence? With one segment of his mind (which he could divide to perform many parallel tasks at once) Helion sent a message to Descent Traffic Control, demanding an explanation. But the Descent Sophotech was occupied with pre-Transcendence business; only a limited partial mind was standing watch, a copy of one of He-lion's squires of honor, Leukios. He replied, "No ship is approaching, milord. She is docked." "Docked? How did a ship come to dock?" "By the normal routine. I engaged the magnetohy-drodynamic field generators to create a helmet streamer reaching up past the base corona, to create a zone of colder plasma through which the vessel could (descend. I posted a report an hour ago. Your seneschal refused to pass the message along, asserting that you had instructed all servant systems to leave you in private"</p>

   - Посетитель?
   Гелий выпрямился, глаза бдительно загорелись. Кто в канун Трансцендентальности сюда придёт? Разум Гелия мог независимо и параллельно заниматься разными делами, и одна часть разума потребовала у Нисходящей Диспетческой объяснений. Софотек Нисходящий, однако, хлопотал перед Трансцендентальностью, а на месте диспетчера сидел ограниченный парциал, снятый с Левкиоса, одного из сквайров Гелия.
   - Милорд, к нам никто не приближается. Корабль уже сел.
   - Сел? Каким это образом вы позволили кораблю пришвартоваться?
   - Обычной процедурой, милорд. Магнитогидродинамические генераторы создали восходящий поток, он пробил в короне область более холодной плазмы, по которой судно спустилось к докам. Я час назад отправил отчёт, но сенешаль отказался переслать его дальше. Говорил, вы приказали всей обслуге не беспокоить.

   (*Термин "восходящий поток" условный. На самом деле helmet streamer, и на Википедии нет соответствующей русской статьи, как принято переводить - не знаю. Зато только на русском есть заметка "Корональные петли", так что 1-1.*)

   <p>With another segment of his mind he ran an identity check. Since the Sophotechs were absent, he was not sure to whom he spoke, what type or level of mind, nor what the voice symbols were supposed to indicate, but the answer came back: "Helion, your guest is protected under the protocols of the masquerade. Identification is not available."</p>

   Другая часть разума запустила опознание. Софотеков на месте не было, поэтому Гелий не был уверен в степени разумности отвечающего и в значении обертональной символики. Ответ такой:
   - Гелий, гость защищён протоколом Маскарада. Опознание невозможно.

   <p>"Tell me where this intruder is, at least?" "That is beyond the scope of my duties." "Then switch me to your supervisor." "My supervisor is Helion of the Silver-Gray, who is the only sapient being aboard the Array at this time----"</p>

   - Скажи тогда, где он?
   - Это не входит в мои обязанности.
   - Тогда переключи на своего начальника.
   - Мой начальник - Гелий из Серебристо-Серой Школы. На данный момент он единственное разумное существо на Массиве...

   <p>With a third segment of mind, simultaneously, he queried his Coryphaeus, a partial mind tasked with counting and coordinating the motions of men and an-imals throughout the unmeasured vastness of Solar Ar-ray habitat space. Helion was old enough to remember the days when police minds and watchman circuits were necessary to ensure that people would not violate the property or privacy of another. His Coryphaeus also had a security submind, dating from the late Sixth Era, one of the oldest servants of the many in Helion's employ.</p>

   Одновременно Гелий обратился к Корифею - парциалу, который следил за перемещениями людей и животных по громаде Массива. Гелий успел застать времена полицейских рассудков, когда людей от всяких нарушений приходилось оберегать надзорными процедурами. У Корифея, старейшего из слуг Гелия, с середины Шестой Эры сохранился охранный отдел разума.

   <p>"Your visitor is now a hundred twenty-eight meters away from you, approaching along the main axial corridor of the command section, Golden Elder Strand Zero Center, Heliopolis Major."</p>

   - До посетителя - сто двадцать восемь метров. Он в Гелиополе Главном, приближается по осевому коридору командного отсека Нулевой Точки Старшей Золотой Нити.

   <p>"Here, in other words, within my private sanctum?"</p>

   - Иными словами - идёт к моим покоям?

   <p>"Yes, milord."</p>

   - Так точно, милорд.

   <p>"Why was an intruder allowed to pass my doors? Why wasn't he stopped at the outer atrium, at the inner gate, at the command doors, or at my privacy doors?"</p>

   - Почему не остановили? С какой стати пришелец преспокойно пересекает атриум, проходит через внутренние ворота и врата командного отсека и открывает уже мои личные двери?

   <p>The Coryphaeus answered in its archaic accent: "By your instruction."</p>

   - По вашему указу.
   В ответе Корифея слышался старинный акцент.

   <p>"My instruction... ? I told you all to guard my solitude."</p>

   - По указу? Я приказал не тревожить.

   <p>"In the case where two orders contradict, I am to assent to the higher priority. This order is of the highest class of priority I recognize. I shall repeat the text."</p>

   - Когда приказы противоречат, я следую более главному. Приоритет того указа - наивысший. Я повторю текст:

   <p>Helion's own voice, blurred and faint as if from an ancient recording, came then, and the words were in an older rhythm, with words and expressions Helion had not used for four thousand years. He almost did not recognize the voice as his own, so different was it from his present way of speaking: "... I tell you, if ever when my best-loved friend should come again, whole or partial or anysomeway that be, hale him within, and let him pass. Let pass all doors and barri-cados, open firewalls, bridge delays, but bring him to me in all haste, or any who presents himself as him: he has priority higher than anything else I am doing or shall do hereafter, if only he will come again! If only he would call! Let be admitted any who come under the name of Hyacinth-Subhelion Septimus Gray. ..."</p>

   С древней записи смутно раздался голос - Гелия, хотя сам Гелий его едва узнал. С тех времён изменился и ритм, и лексика, а некоторые выражения он уже тысячи лет не использовал:

   -  ...и заклинаю тебя - ежели вернётся друг мой возлюбленный, целиком, или парциалом, или ещё акиобразно (*"anysomeway"*) - впусти, волоки его внутрь! Отворяй дверцы, разваливай завалы, гаси брандмауэры и пропускай простои - веди поспешно его, или самозванца под его личиной. Приказ да встанет выше остальных - если воротится он, если позвонит, то прочие дела мои потеряют важность! Ах, если бы! Да будет впущен любой, кто назовётся Гиацинтом-Подгелием Септимусом Серым...

   <p>Then the Coryphaeus asked, "Those are your orders, eight thousand years old, but never revoked. What are your orders now?"</p>

   - Таков приказ, - сказал Корифей. - Ему восемь тысяч лет, но силы он не терял. Какова ваша воля?

   <p>Hyacinth-Subhelion Septimus Gray. It was the name of a dead man.</p>

   Гиацинт-Подгелий Септимус Серый. Имя покойного.

   <p>Helion said, "How can it be Hyacinth?"</p>

   Гелий спросил:
   - Неужели Гиацинт жив?

   <p>The Coryphaeus replied, "It was not said that this was Hyacinth, sir, only that this visitor is wearing the identity of Hyacinth, and in a fashion allowed by the masquerade. What are your orders?"</p>

   - Сэр, никто не говорит, что это настоящий Гиацинт. Гость носит личность Гиацинта, не нарушая правил маскарада. Какова ваша воля?

   <p>He heard the footsteps sounding on the balcony in the distance. Through an archway, lit by windows of fire to either side, a figure now came forward, and paused.</p>

   С балкона раздались шаги. За аркой, на пороге, встал кто-то, освещённый заоконным огнём.

   <p>Helion rose to his feet, staring. With an abrupt gesture, he turned a mirror toward the figure, as if to amplify the view and see the other's face more closely; but then be stopped. It was a violation of Silver-Gray forms of politeness to examine a guest by remote viewers, or speak by wire, when the other came for a face-to-face meeting.</p>

   Гелий, не сводя глаз, встал. Взмахом руки повернул к пришельцу зеркало, чтоб рассмотреть лицо в увеличении, но остановился. Для Серебристо-Серых невежливо изучать гостя на расстоянии и говорить по проводу, если он явился лично.

   <p>Helion saw only a Silver-Gray cloak, trimmed richly with gold and green, and a glimpse of pale white armor beneath. It was a fashion Hyacinth himself used to affect, in the days just after he had lost the right to be Helion, but he still dressed and looked as much like Helion as copyright and sumptuary laws would allow.</p>

   Гелий смог различить накидку Серебристо-Серой школы, густо ушитую зелёным и золотом. Из-под неё проглядывал бледный доспех. Когда Гиацинту запретили жить Гелием, он наряжался так же - настолько близко к образу Гелия, насколько позволяли авторские права и законы о расточительности.

   <p>The hooded figure stood on the balcony, motionless, perhaps watching Helion as closely as the other watched him.</p>

   Человек в плаще стоял на балконе. Не шевелясь, он из-под капюшона изучал Гелия так же пристально, как и он - его.

   <p>Helion said to his Coryphaeus: "I will receive the visitor. Admit him."</p>

   Гелий сказал Корифею:
   - Я его приму. Впускай.

   <p>And a bridge extended from the rotunda across the wide space to the balcony.</p>

   И из ротонды к балкону пророс наклонный мостик.

   <p>Helion watched the white-cloaked figure approaching. He turned off his sense filter for a moment and examined the visitor's true shape: a squat, pyramidal body, made of carbon-silicon, approaching through an opaque, dense medium that filled this place. Helion was not using sight (normal vision was not possible here) but was using echolocation.</p>

   Гелий на секунду отключил фильтр ощущений, чтобы рассмотреть человека по белым плащом по-настоящему - выглядел он как приземистая пирамидка из кремния и углерода. "Выглядел" - не совсем точно, гость плыл через густую, непрозрачную мазь, и на самом деле Гелий, как и любое существо на станции, использовал эхолокацию.

   <p>The body told him nothing. Anyone entering the special environment of the Solar Array would have to adjust his body to this configuration; materials and routines for making the transmogrification were found aboard every drop ship in solsynchronous orbit.</p>

   Никаких зацепок. Стандартное тело для посещения Солнечного Массива. На солсинхронной орбите каждая шлюпка располагала нужными материалами и программой соответствующей метаморфозы.

   <p>Helion turned his sense filter back on. The hooded figure now stood not ten meters away, at the foot of the little hill of tiered thought boxes on which Helion had his throne.</p>

   Он вернул фильтр ощущений. Незнакомец стоял уже в десяти метрах, у подножия груды вычислительной техники, на которой Гелий уместил свой престол.

   <p>Helion spoke first: "Is this some ghost I see before me, stirred up from some unquiet archive? Wakened, perhaps, by some unexpected power Earthmind has unleashed on this, the last night before we drown our separate humanity in all-embracing glory? If so, go back! Return to whatever museum or noumenal casket had carried your dead thoughts through all these years. The dead have nothing to say to the living."</p>

   Первым заговорил Гелий:
   - Не призрака ли подняли из неупокоённых архивов? Не Разум ли Земли волею своей тебя разбудила, мой гость, в канун великого всечеловеческого слияния? Если так - изыди! Вернись в музей, в ноуменальную корзину, где место мёртвым мыслям. Покойникам нечего сказать живым.

   <p>A neutral voice came from the hood. It was sent as text, but Helion's sense filter interpreted it as a voice, did not add any detail of inflection, pitch, or rhythm. It sounded like a ghost talking indeed. "The dead can allow the living to recall the lives they used to live. Dead loved ones can warn the living of loves they are soon to lose."</p>

   Из-под капюшона раздался никакой голос. На самом деле реплика пришла в текстовом формате, и фильтр ощущений озвучил её, но не добавил ни интонации, ни ударения, ни ритма. Наверное, так бы и говорил настоящий призрак.

   - Мёртвые напоминают о прошлой жизни. Из загробья близкие предостерегают, что и дорогие нам живые не вечны.

   <p>"Who are you?"</p>

   - Кто ты?

   <p>The cold and eerie voice came again:

   "Does my appearance frighten you?
   I had to assume this shape to be allowed to pass your doors.
   I cannot appear in my own shape;
   a terrible fate befalls whoever beholds me as I am!"</p>

   Снова зазвучал зловещий голос:

   - Ужели облик мой вселяет страх?
   Увы, иного нет пути предстать у вас в дверях.
   Не просто так скрываюсь от очей.
   Под маскою лицо узнать - нет участи страшней!

   <p>Helion squinted. "That is a line from one of Daphne's Gothic melodramas. Owlswick Abbey-she wrote the scene flowchart script."</p>

   - Это же из какой-то готической мелодрамы, - прищурился Гелий. - "Аббатство Оулсвик". Либретто-схема принадлежит перу Дафны.

   <p>"Many name her as the finest authoress of this time. I do her no dishonor to speak words she invents."</p>

   - Многие считают её лучшим автором наших дней. Её словами я пою Дафне должную честь.

   <p>Helion, with deliberate slowness, resumed his seat, and now he leaned his elbow upon his throne arm, hid-ing a half smile behind his knuckle, looking up from beneath his brow.</p>

   Гелион нарочито неторопливо сел назад, подпёр голову рукой. Прислонившись к подлокотнику, он глядел исподлобья, пряча за кулаком пробивающуся улыбку.

   <p>"And what is this warning you come to bring me, old ghost?"</p>

   - И о чём же ты предостерегаешь, древний дух?

   <p>"Just this: Do not lose your son, Phaethon, as you lost your bosom friend Hyacinth. Do not lose yourself. Phaethon knows the dying thought of your former self: you and he spoke just before you died, during a storm when no recording systems were alert. With that thought you can reconstruct your memory by extrapolation; you can become what Helion would have been, had be lived. The Curia will call you Helion and grant you his name and place and face and property. Otherwise, you are Helion Secundus, and Phaethon takes all your fortune with him into exile; this Solar Array, He-lions house and memory caskets, riches, copyrights, thoughtrights, everything! But if you agree to loan Phaethon funds enough to buy his starship's debts, and give him once again clear title to the vessel, he will tell all he knows, or, if that fails to make you into Helion, he will award to you your fortunes nonetheless." Helion stared down for a time at the robed and hooded figure. Then he let free a sigh, and spoke in a tired tone: "Daphne, you know I cannot agree to those terms. I swore, long ago, to uphold the establishment of the College of Hortators, as our only dike against the tide of inhumanity which waits to inundate us.</p>

   - Только об этом: Не потеряйте сына, как уже потеряли Гиацинта, лучшего друга. Не потеряйте себя. Вы разговаривали с Фаэтоном перед смертью, по радио, он знает вашу последнюю мысль. Зная её, можно проэкстраполировать содержание памяти и снова стать собой - выжившим. Курия наречёт вас Гелием, вернёт имя, почёт, состояние, а иначе - вы Гелий Секундус, и Фаэтон заберёт в изгнание всё - Массив, особняк, счета, воспоминания, авторские права и права на каждую мысль! Всё! Всё, что вам нужно - одолжить денег, чтобы Фаэтон расплатился с долгом. В благодарность он расскажет всё, что знает, и даже если последние слова не сделают вас Гелием, Фаэтон всё равно откажется от тяжбы!

   Гелий тяжело вздохнул и, подождав, устало ответил:
   - Дафна, вы же знаете, я на такое не пойду. Я поклялся поддерживать Коллегию, ведь Наставники - последняя плотина, что держит потоп озверения. Я не преступлю, даже чтобы вернуть жизнь. Честь для меня пока ещё дороже жизни.

   <p>That oath I shall not breach, not even to regain my true self again, not while I love honor more than life."</p>
   <p>Daphne threw back the hood she wore, and signaled a waiver of her masquerade. Helion saw her face and heard her voice. "You are now in exile if you knowingly consort with me," she said. "But I think you should join us: Temer Lacedaimon is here, outside, beyond the pale, and so is Aurelian Sophotech!"</p>

   Дафна сбросила капюшон и смахнула жестом отмены маскарадный облик.
   - Теперь, если обратитесь хоть словом, вы изгой! Однако советую присоединиться. Компания подобралась хорошая - с нами и Темер Лакедемонянин, и даже Аурелиан!

   <p>"What?!!"</p>

   - Что?!!

   <p>"Yes!"</p>

   - Правда!

   <p>"That means the Transcendance ..."</p>

   - Значит, Трансцендентальность...

   <p>She shook her head, her smile flashed. "Will not include the Hortators. They will not be in our future, then, will they? Or will you join the boycott yourself, and let the future you dreamed up, the one the Peers love so much, just go to waste, unheard?"</p>

   Она заулыбалась, замотала головой:

   - ... Обойдётся без Наставников! Не будет в нашем будущем Коллегии, так? Или присоединитесь к ним, и упустите мечту? Будущее, о котором мечтали Пэры, уйдёт на свалку?

   <p>Helion frowned. "I should cut you out from my sense filter now, and hear no more of this ... but... Aurelian in exile? He communicates with the Earth-mind. Is she in exile now, too?"</p>

   Гелий нахмурился.

   - Мне стоит отключить вас от фильтра восприятия немедленно, но... Аурелиан - изгой? Он же общается с Разумом Земли. И она теперь изгнана?

   <p>"Why do you think none of the Sophotechs is speaking?"</p>

   - А почему, по вашему, Софотеки не отвечают?

   <p>"I thought they were preparing for the Transcendance ..."</p>

   - Я был уверен, они к Трансцендентальности готовятся ...

   <p>"They are preparing for war!"</p>

   - К войне они готовятся!

   <p>There was a pause while Helion's language routine brought that word up out of ancient memory, and checked the connotations for him. He said, "You do not call Phaethon's conflict with the Hortotors a war, do you? This is not a metaphor."</p>

   Разговор замялся - языковая программа Гелия искала по словарям слово "война" и подбирала уместные коннотации.

   - Дафна, вы же под "войной" не имели в виду разночтения Фаэтона и Коллегии? Это не повод для метафор.

   <p>"I mean war with the Second Oecumene, which killed my horse and tricked the Hortators into banishing Phaethon. The attack on him was real! Everything Phaethon said was true! Why didn't you believe him, just believe him, instead of listening to other folk?! He would never have disbelieved, no matter what, in you!"</p>

   - К настоящей войне, со Второй Ойкуменой, что повинна в ссылке Фаэтона и гибели моего коня! Нападение было наяву! Каждое слово Фаэтона - правда! Почему вы не сына послушали, а всякий прочий народ?! Фаэтон бы в вас никогда бы не засомневался!

   <p>The sophistication of Helion's mental system allowed him to embrace sudden revolutions of outlook without disorientation. Assistance circuits in his thalamus and hypothalamus made connections, reassessed emotional reactions, calculated a multitude of implications.</p>

   Гелий переворот мировоззрения перенёс спокойно - над этим в его отлаженном мозгу трудилась немаленькая спецсистема. В таламусе и гипоталамусе росли нервные спайки, по-новому развесовывались чувства, просчитывались все возможные последствия.

   <p>Because of this, he straightened on his throne and spoke in a calm, quick voice: "It took ten thousand years for the Last Broadcast to reach Sol from Cygnus X-1. Vafnir's people sent one-way robot vessels, which, moving at far less than the speed of light, arrived some thirty thousand years after the death broadcast was received. Long enough for some sort of civilization to revive.</p>

   Благодаря помощи системы Гелий спокойно выпрямился, и, не тратя слов попусту, заговорил:

   - Последнее Послание шло десять тысяч лет. Вафнир отправил зонды, летели они с досветовой скоростью, значит, прибыли они к Лебедю X-1 примерно через тридцать тысяч лет. Для возрождения цивилизации - достаточно.

   <p>"No civilization answered their requests to build a breaking laser. The vessels fell through the dark Swan system with their light-sails spread wide, and to this day continue to infinity ... as the probes passed the Cygnus X-l system, their readings showed conditions were indeed as the Last Broadcast depicted. No sign of industrial activity, no radio noise. Silence. Death.</p>

   На предложение построить радиолазер никто не ответил. Зонды, не сворачивая солнечные паруса, пролетели угасшую систему Лебедя насквозь - и до сих пор пересекают бесконечность... но их отчёт подтвердил Последнее Послание. Радио молчит, заводы стоят. Тишина. Смерть.

   <p>"But the survivors of that event might have hidden themselves. It would not be difficult. The signals of an extrasystemic civilization, especially one ten thousand light-years away, could easily escape the notice of our astronomers."</p>

   Выжившие могли спрятаться, это несложно, а наши астрономы могли и не заметить сигналы из чужой системы, особенно если до ней - десять тысяч световых лет.

   <p>Daphne said, "Or the messages supposedly sent back from the robot probes had not come from them at all. The probes could have been destroyed. Their message content could have been forged. We are talking about a thousand light-years away, right? It can't have been a very strong or complex signal. And our astronomers are picking it up one hundred centuries after it was sent."</p>

   - Или зонды на самом деле не отвечали, - предложила Дафна. - Их могли подбить, а послание - подделать. До них же десять тысяч световых лет, так? Сигнал вряд ли был сложным, или сильным, и до астрономов он доходит через сотню веков.

   <p>"In either case"-his eyes glittered dangerously- we are assuming an entire culture willing to go to ex-traordinary lengths to remain hidden. If that is so, what strategies would they have adopted? I submit that the Silent Oecumene would have, if they could afford the resources, both sent out additional colonies, in order to disperse their numbers, and posted watchers-what is the old term for it-?"</p>

   - В любом случае, - тут глаза Гелия заблестели угрожающе, - мы предполагаем, что целый народ готов на всё, чтобы его не нашли. Если так - какая у них стратегия? Полагаю, что Молчаливая Ойкумена, если у неё нашлись нужные ресурсы, основала дополнительные колонии, чтобы рассредоточиться, и отправила к нам... Наблюдателей? Как их раньше называли?

   <p>Daphne knew the word, "Spies."</p>

   - Шпионов, - подсказала Дафна.

   <p>"Thank you. And posted spies within our Oecumene, to negate any efforts which might lead to their discovery."</p>

   - Благодарю. Отправила шпионов, чтобы помешать даже случайно раскрыть Вторую Ойкумену.

   <p>"You said the Silent Ones might have established colonies ... ? Just like what Phaethon wanted.... Where? How many?"</p>

   - Колонии, вы думаете? Прямо как Фаэтон хотел... Где? Сколько?

   <p>Helion raised his hand and sent an image into her sense filter. Suddenly the rotunda where they were now seemed to float in deep space, with stars overhead and underfoot, a wide, three-dimensional array.</p>

   По мановению руки Гелия фильтр ощущений отправил ротонду в космос, где и над головой, и под ногами, и по всем трем измерениям раскинулись звёзды.

   <p>Helion said, "Here is Cygnus X-l. Observe; I surround it with concentric bubbles of possible travel times for ships of the type of Ao Ormgorgon's Naglfar, built with Fifth Era technology. Likely candidates for star colonies are shown in white.... I now rank the possible colony stars according to their desirability as hiding places, not as colonies, taking into account the presence of nebular dust and natural sources of radio noise which might mask large-scale industrial activity from Golden Oecumene astronomers."</p>

   - Посмотрим. Отметим концентрические сферы с центром в системе Лебедя... Скорости возьмём как у Нагльфара, технологии Пятой эры. Отметим пригодные для колоний системы белым... Теперь оценим их не как колонии, а как укрытия. Учитываем туманности, естественные источники радиошума - за ним астрономы не заметят следов промышленности...

   <p>A sphere appeared around Cygnus X-l, and stars within the sphere were lit with ranking numerals. Slender lines from Cygnus X-l showed possible travel paths, none intruding anywhere near the space near Sol.</p>

   Вокруг Лебедя X-l возник пузырь, у каждой попавшейся звезды назначилась оценка. Потянулись тоненькие возможные пути - ни один около Солнца не проходил.

   <p>Helion continued: "Now then, making a rough estimate of the natural resources of the Silent Oecumene (and they do have limits on their resources-their black hole can produce tremendous useful energy, but it is nevertheless immobile), I conclude that, of these possible target stars, and assuming expeditions the size of the multigeneration ship Naglfar, there could be between five hundred and twelve hundred colonial systems, with at least two hundred expeditions still in flight, and destined to reach their targets over the next three millennia. ..."</p>

   А Гелий продолжал:
   - Теперь, оценив ресурсы Второй Ойкумены (чёрная дыра хоть и бесконечный источник, но неподвижный), я делаю вывод, что из отмеченных звёзд, используя корабли типа "Нагльфара", они уже заняли от пятисот до двух тысяч систем, и ещё как минимум двести экспедиций достигнут целей не позднее, чем через три тысячи лет...

   <p>More figures and light signs appeared near certain of the stars, and certain travel paths lit up, showing the locations of possible expeditions still in flight. "If we assume a less cost intensive method of spread, such as, for example, microscopic nanotechnology spore packages wafted through space on stellar winds or pro-pelled by light-sail launching lasers, the possible zone of colonies is smaller, because the travel time is larger..." A littler sphere of light, smaller than the first, appeared around Cygnus X-l. This one did not even reach all the way back to Sol. Helion said, "So we can assume the colonization takes place by shipping." Daphne had not finished upbraiding Helion about his conduct toward Phaethon, and wanted to get back to the subject of the bargain she wished to compel him to accept. But, nonetheless, she found herself distracted by the scope of Helion's speculations. "So the Silent Oecumene is... what... ? An interstellar empire?"</p>

   Около некоторых звёзд появились значки, подсветились возможные маршруты ещё летящих кораблей.

   - Если предположить более дешёвое, медленное распространение - например, наноспору в звёздном ветре, или под световым парусом, с лазерным разгоном - область сузится...
   Появился новый пузырь, поменьше. До Солнца он даже не дотянулся.
   - Значит, можно предположить, что используют они корабли, - закончил Гелий.

   Дафна хотела вернуть разговор к сделке, но размах прикидок Гелия её увлёк.
   - Значит, Молчаливая Ойкумена... Теперь межзвёздная империя?

   <p>"I don't know. The planets would be too far from each other to be subject to central imperial control, nor would they be able to aid each other with mutually beneficial resources. The distances are simply too great, However, a society organized by Sophotechs, or even by immortal men with a fixed tenacity of purpose, could establish such colonies in order to fulfill some plan requiring thousands or millions of years to accomplish."</p>

   - Не могу знать. Планеты слишком далеки - они не могут торговать, и управлять ими из одноой точки не выйдет. Однако, если ими правят Софотеки, или даже целеустремлённый бессмертный - колонии, как часть миллионолетнего плана, не исключены.

   <p>Daphne tried to imagine an undertaking on such a vast scale. "What purpose ... ?" "I do not know. But, assume it is one which is con-sistent with their desire to remain hidden. Why? Because they fear competition with us? But how can anyone in their right mind fear the Golden Oecumene? We are the most tolerant and fair-minded of all possible civilizations."</p>

   Дафна такого громадного замысла представить не смогла.
   - Но зачем?
   - Не знаю. Предположим, план сообразен их скрытности. Зачем прятаться? Боятся соперничества? Но кто в своём уме испугается Золотой Ойкумены? Наша цивилизация - идеал миролюбия.

   <p>Daphne said, "In your view of the future, the one you were going to offer the Transcendence ... ?"</p>

   Дафна спросила:
   - А в вашем образе будущего, того, что на Трансцендентальности покажете ...?

   <p>"Go on."</p>
   - Продолжайте.

   <p>"How long would it be before the Golden Oecumene would expand beyond the Solar System?"</p>

   - Когда Золотая Ойкумена выйдет за пределы Солнечной Системы?

   <p>"Not until primary sources of energy in the sun were exhausted. What would be the need?"</p>

   - Пока Солнце не иссякнет, нужды в том не будет.

   <p>"So, perhaps five or ten billion years ... ? Extrapolate the growth of the Silent Oecumene in the surrounding stars by that time."</p>

   - Тогда пять миллиардов лет, или все десять... А как Молчаливые к тому времени расползутся?

   <p>Light-signs appeared on all the surrounding stars. There were no worthwhile stars left free in any area surrounding Sol; the Solar System was surrounded.</p>

   Загорелись все звёзды вокруг. Солнечная Система оказалась в окружении. Ничего стоящего около Солнца не осталось.

   <p>Daphne said, "Now, would anyone in the Golden Oecumene take a planet, or trespass on another's property, or take anything at all, just because they needed it, no matter how badly they needed it, without the consent of the owner?"</p>

   - Ну вот, - продолжила Дафна. - Заберёт ли Золотая Ойкумена чужое без спроса, даже если позарез нужно?

   <p>"We are not barbarians."</p>

   - Нет. Мы не варвары.

   <p>"So we'll be trapped with nowhere to go, held back by our principles, confined to a system with a dying star. And all because we did not have the foresight to do as Phaethon wishes."</p>

   - Значит, будем тут сидеть, привязанные к гаснущей звезде принципами. Всё потому, что прозорливости не хватило за Фаэтоном последовать.

   <p>Helion said, "Phaethon's wishes are what triggered the conflict. If the plan of the Silent Oecumene required them to stay hidden for millions or billions of years, until they could achieve a supremacy throughout all of nearby space, why risk it all, why risk generations of planning, just to strike down Phaethon? Here is why." He pointed once again to the sphere of light centered on Cygnus X-l. "This defines the greatest extent to which the Silent Oecumene could expand as of now. Here marks were they could be in five millennia, ten, fifty. This outermost globe embraces all the useful planet-bearing stars within about five thousand light-years. And here is where Phaethon, with the Phoenix Exultant, could plant colonies in fifty millennia...."</p>

   - Желания Фаэтона, на самом деле, и развязали столкновение, - понял Гелий. - Если для доминирования достаточно не показываться миллионы, миллиарды лет - зачем ради одного Фаэтона рисковать поколениями труда? А вот зачем, - Гелий указал на сферу в космосе. - Дальше этого рубежа Молчаливая Ойкумена к сегодняшнему дню расселиться не могла. Вот где - через пять тысяч лет, десять, пятьдесят. Радиус внешней сферы - где-то пять тысяч световых лет. А теперь посмотрим, сколько звёзд за пятьдесят тысяч лет сможет занять Фаэтон...

   <p>A wide zone of gold-colored light spread out from Sol and kept spreading, reached past the outermost limit of the other sphere and kept reaching. "Here he is in one hundred millennia...."</p>

   От Солнца распустилась сфера из золотого света. Она расширялась - коснулась сферы Молчаливых, поглотила, пошла дальше.

   - Вот - сто тысячелетий...

   <p>The sphere of gold now reached beyond the edge of the projection and seemed to fill the night.</p>

   Золото (*зоито*) добралось до краёв проекции и окрасило ночь.

   <p>Helion said, "And I cannot show where Phaethon will be in five hundred millennia without reducing the scale of the model. It would be a major segment of this arm of the galaxy. Do you see why they came forward to stop him? Because once he was gone from this system, no other ship could ever catch him, no one could overtake him. Not in that ship."</p>

   - ... А чтобы показать пятьсот тысяч лет, придётся уменьшать модель. Фаэтон займёт большую часть галактического рукава. Видите, Дафна, в чём дело? Если Феникс улетит - его никто не догонит. Никто его не опередит. И близкого корабля нет.

   <p>"You are assuming they could not build a ship like the Phoenix Exultant?"</p>

   - Вы думаете, они не могут построить своего Феникса?

   <p>"I suspect their technological level to be less than ours. If they equaled us, why would they hide? And secrecy maintained so diligently across a reach of centuries bespeaks a strong central government, which implies diminished personal liberty, therefore lack of innovation, therefore stagnation. I don't care how smart their Sophotechs might be; even Sophotechs cannot change the laws of physics or the laws of economics, politics, and liberty. I think they have no ship like the Phoenix Exultant. I think they have no men like Phaethon. I do not know what motivates the Silent Ones, or who or what they are. I do not know how long they have been among us, watching us, perhaps influencing us in subtle ways. The only thing I do know, based on what has provoked them to stir from their hiding, is that they fear Phaethon."</p>

   - Полагаю, их технологии недостаточно развиты. Равному прятаться не нужно. А столетняя безупречная секретность заставляет заподозрить сильную вертикаль власти, следовательно, и ограничение личных свобод, следовательно и недостаток развития и стагнацию. Плевать, как их Софотеки умны, им не перехитрить законы физики, политики, экономики и свободы. Не думаю, что у них есть подобный корабль. Не думаю, что у них есть подобные Фаэтону люди. Не знаю, что Молчаливыми движет, не знаю, сколько они среди нас, не знаю, сколько они знают, не знаю, каково их влияние, не знаю даже, кто они, но уверен - они испугались Фаэтона. Просто так себя не выдают.

   <p>He waved his hand at the illusion of stars around him. "He can make all their dreams of empire go away." He closed his fist. The stars vanished. Normal light returned.</p>

   Гелий очертил звёздное наваждение и закончил:
   - А Фаэтон рушит даже мечту о империи.
   Сжатый кулак задушил симуляцию. Вернулся обычный свет.

   <p>Daphne put her hands on her hips and scowled. "Well, if they hate him, they must love you! You and your Hortators were all set to stop Phaethon and kill off his dream. You made him mortal and threw him into the gutter to die. You did all the Silent Oecumene's work for them! You!"</p>

   Дафна хлёстко упёрла руки в бока.
   - Ну, если они его терпеть не могут, то тогда вы им по душе! Вы, и Коллегия ваша зарубили Фаэтона, и мечту его. Бросили в смертную канаву! Да вы и без Молчаливых всё сделали! Вы!

   <p>Helion said gravely, 'Tragic circumstance forced our hands. We were seeking to preserve this, the best of civilizations the mind of man can conceive. And even then we offer Phaethon no harm; we merely refused to help him endanger our lives, and urged others not to help him either. Can we be blamed for that?"</p>

   - Обстоятельства двигали нами, - хмуро ответил Гелий. - Наш мир - лучший из вообразимых, мы лишь хотели его уберечь. И даже с такими намерениями мы не желали Фаэтону зла - мы просто отказались ставить мир под удар, и убедили остальных не помогать разрушению. Можно ли нас винить?

   <p>Daphne's eyes flashed. "Blame? It is not illegal to be a coward, if that is what you mean! Or a hypocrite. But I would not do everything the law allows, not things I thought were wrong; and you your whole life have said that people ought to avoid what's wrong and ugly and base and inhuman, whether it's legally allowed or not. You said it often enough. An easy thing to say. Hard to do."</p>

   Дафна взглянула молнией:
   - Винить? Закон трусость не запрещает, вы к этому клоните? Лицемерить пока ещё тоже можно! Но я поступаю не по правилам, а как правильно. Вы же так же всю жизнь говорили - избегай дурного, избегай мерзкого, даже если не запрещено. Слова проще поступка, так?

   <p>Helion's brows drew together. "If I erred in respect to Phaethon, it was an error of fact, not an error of principle. A fact I did not know, nor did anyone in the Golden Oecumene know, was that the Silent Oecumene still somehow survived, and, apparently, has hostile designs upon us. Because of that lucky accident, Phaethon's dangerous dream now does us more good than harm; but if the facts had been as I, before this moment, thought them, than that danger would have done us no good, nor would Phaethon have been right to expose us to it."</p>

   Гелий сдвинул брови.

   - Может я зря подвёл Фаэтона, это так, но о своих принципах не жалею, они всё равно верны. Ошибка закралась в факты. В Ойкумене ни я, ни кто-либо другой и не подозревал, что колония, оказывается, выжила, и что-то там затаила! Повезло Фаэтону - его лихие грёзы теперь полезны, так совпало. Но, исходя из известных нам фактов, Фаэтон ставил нас под ненужную угрозу, на что не имел никакого права.

   <p>Daphne said, "There is a lie at the bottom of everything you say. It is not war you fear, interstellar war: Phaethon never planned for that, and war is not inevitable, just because people are different. War was just an excuse. It's freedom you fear. Lack of control. After uncounted centuries of hatred and violence, viciousness and powerlust, the Sophotechs finally led us to a society which people had never been honest enough, logical enough, to make for themselves. A society where no one, no one at all, can force anyone to do anything, except to stop the use of force. But that wasn't good enough for you! You made your Silver-Gray and your past-looking, romantic movement in art and sociometry, and tried to talk everyone into living in the past. And that wasn't enough for you, either. You and your friends, Orpheus and Vafnir and all that crew, decided to persuade where you could not force, but your goal was the same. You and your College of Horatators were going to use public opinion as a weapon, to bludgeon into the ground anyone who questioned the precious way of life you wanted to set up! Anyone who challenged it! Anyone who wanted to spread it to the stars! But you did not want the freedom you said you were protecting, not for Phaethon! Oh, no! Because there cannot be any pressure of public opinion among the worlds of distant suns; the news is too slow, space is too big. There can still be a government among the stars, if it is a government like ours-small, unobtrusive, utterly scrupulous, unable to do anything except defend the peace, unable to use force except to stop force. Because, with a government like that, wide distance and lack of communication simply do not matter. But what there cannot be among the stars are these things: a College of Hortators; a monopoly, like yours, on Solar Storm control; or a monopoly, as Orpheus has, on eternal life; Vafnir's control over energy sources; Ao Aoen's entertainment empire. And so on."</p>

   - Да у вас каждая фраза на лжи растёт! Вы не межзвёздной войны опасаетесь - Фаэтон её не начал бы, и то, что люди разные, не значит, что война неизбежна. Война - отмазка. Вы боитесь свободы. Боитесь отпустить бразды. После стольких веков резни за власть, которые даже пересчитывать не хочется, Софотеки, наконец, излечили общественный порок - и теперь люди, как никогда раньше, честны и рассудительны, и впервые решают за себя. Никто никого не заставляет. Теперь силой исключительно останавливают силу. Но вам мало! Вы затеяли эту вашу Серебристо-Серую романтику, заразили старомодностью искусства и социометрию, маните всех в прошлом жить! Но вам и этого не хватило! Теперь вы с дружками - Орфеем, Вафниром и прочей честной компанией - решили: раз сила не работает, давайте уговорами. Ничего же не помянялось! Цель такая же! Вы, с Коллегией заодно, вооружились палицей общественного мнения и в грунт вколачиваете любого, кто ваш драгоценный жизненный путь под вопрос поставит! Каждого! Каждого, кто его хотел и другим звёздам подарить! Вы вот якобы свободу оберегаете, но вот Фаэтон её не заслужил, о нет! Ну как же народным мнением вертеть через световые года? Далеко, медленно новости доходят. И не то что бы межзвёздное правительство невозможно, наоборот, срисовывайте с нашего: небольшое, порядочное, не лезущее в каждое дело, охраняющее мир, силу тратящее только против других сил. С такими идеалами и без общения всё сработает. Вот что расстояний не выдержит - так это Коллегия Наставников. Монополии не растянутся, лопнут - как выша монополия на Солнечный Массив. Как у Орфея - на бессмертие. У Вафнира - на энергию. Развлекать будет не только Ао Аоэн, и так далее, и так далее.

   <p>Helion said mildly, "The danger of violence is still real, if we expand. Don't the actions of the Silent Oecumene spies and agents among us prove that?"</p>

   Гелий присмирнел:
   - Угроза всё равно не выдумка. Неужели нападения Молчаливой Ойкумены - не доказательство? Расселяться опасно.

   <p>"Our ability to survive violence expands also. Ever since the invention of the atomic bomb, humanity had the power to destroy a planet. But no one can destroy a whole night sky filled with living stars!"</p>

   - Наоборот! Расселившись, мы сведём угрозы на нет. Атомное оружие может уничтожить планету - но никаким оружием не уничтожить ночное небо, где жизнь - у каждой звезды!

   <p>Helion said, "What the Sophotechs gave us is not just a government of endless liberty but also, if I may add, endless libertines. They also gave us, for the first time, an ability to control the precise shape of our destiny, to predict the course of the future, and, if we use it wisely, the power to preserve our beautiful Golden Oecumene against all shocks and horrors. But control is the key. With Sophotechnic help, I can control the raging chaos of the sun himself, and turn all the mindless forces of nature to our work. What Phaethon dreamt may now be needed, but it is still wild and overly ambitious. The fault is mine. He is much like me-me as I would be without a proper caution and sobriety to restrict my acts to those which serve the social good. He is a spirit of reckless fire. That we may now need him, that outside threats now force us to reconcile with him, does not make his recklessness, his heedlessness, his insubordination, somehow turn out to have been virtues all along."</p>

   - Позволю выразиться так - Софотеки отправили нас на волю, отпустили, но изрядное число людей от нового правления только распустилось. Зато, с помощью той же Софотехнологии, - впервые в истории - стало возможным вытачивать собственный путь, идти в будущее мудро, не вслепую, схватить его, повернуть прочь от бед, сохранить нашу прекрасную Ойкумену навсегда. "Схватить" - главное слово. На пару с Софотеком я могу и Солнце обуздать, направить безмозглый хаос природы нам на пользу. Нам пригодилась мечта Фаэтона, но она всё равно непомерная. Вина - моя. Фаэтон повторяет меня, но лишён осторожности и здравомыслия, неспособен сдержаться на благо всем. Он - дикий пожар. Да, он стал необходим, но рядом с врагом безрассудство, непокорность и отчаянность не становятся вдруг добродетелями.

   <p>Daphne crossed her arms, her eyes bright with mocking fury. "So that is going to be your apology for stealing Phaethon's immortality and throwing him to the dogs? 'Sorry, sonny boy, but we need you now, oh, and by the way, I was right all along'?!"</p>

   Глаза Дафны вспыхнули желанием высмеять до осколков:

   - Та́к, значит, извинитесь? Вечную жизнь отняли, кинули на растерзание, и вдруг - "Звиняй, сына, без тебя никак, но отцу всё равно не перечь"?!

   <p>Helion's face grew dark with sorrow. He bowed bis head. But all he said was, "The point is now an academic one. Phaethon's exile will no doubt be revoked, since the attack which prompted him to open his memory casket was, after all, quite real."</p>

   Гелий помрачнел, склонил голову. Ответил так:

   - Довольно схоластики. Изгнание отменят, бесспорно - всё-таки повод открыть шкатулку оказался более чем весомым.

   <p>Daphne's angry voice snapped, "And you think that's it?! No apologies, no regrets?"</p>

   - И всё?! - рявкнула Дафна. -  Ни "прости" сыну, ни "мне очень жаль"?!

   <p>Helion spoke softly as if speaking to himself, "Do I regret my part in these events? Certainly I regret the events; but, as for my part, I played it as honorably as I knew how."</p>

   Гелий ответил мягко, будто самому себе:
   - Жалею ли я о содеянном? Я сожалею о событиях, но свою роль я исполнил как должно, не покривив душой, - тут голос Гелия повысился, - и честь обязывает не предавать клятв Коллегии, пусть даже Аурелиан, Разум Земли и весь мир, помимо меня, единодушен. Да, порой Наставники переходят грань, и карают не по заслугам, но, тем не менее, исключительно их усилиями у людей остались приличия и полноценная, честная, человеческая жизнь. Мы бы без них скопом канули в пьяные грёзы! Только Коллегия удерживает буйство жизневорота.

   <p>Then his voice grew louder. "And honor requires that I will not betray my oath to support the Hortators, even if Aurelian and Earthmind and all the world besides shuns me for so doing. Even if the Hortators are a weak and wicked instrument at times, and fall too harshly upon those who do not merit the punishment they give, yet, nonetheless, the Hortators are the only instrument we have for preserving decency, humanity, propriety, and wholesomeness of life. We would all be inside machines, drunk and mad on endless and perverted dreams, if it were not for them. Without them, there would be no control to this mad whirlwind we call life."</p>
   <p>Daphne blazed: "Oh, great! That's an even better apology! "'Tis not that I loved you less, O beloved Phaethon, but that I loved the Hortators more! (Sob!)' Hah! Those Hortators are just bullies, and you know it! So what if what they do is private, and legal, and noncoercive? They're the ones who are always saying that not everything which is legal is right! And I don't care whether you call it coercion or not, they certainly did not try to reason with Phaethon; they tried to overawe and cow him. Well, their system doesn't work too well on people who cannot be cowed! They were wrong, dead wrong. And so were you. Just wake up out of your moping, Helion, and just admit you were wrong."</p>

   - Блеск! Ещё пуще! "Люблю тебя, мой Фаэтон, (тут Дафна пустила слёзку) но мне Наставники дороже!" Брехня! Это Коллегия Чмырил, признайтесь! Подумаешь, говорите, они не переступают закона, они не давят! А кто учит-то, что закон добродетели не очерчивает? Они! Давят они, или не давят, называйте как хотите, но только с Фаэтоном договориться не пытался никто! Его застращать хотели! Ну, флаг вам в руки - не всех, оказывается, застращать можно! Неправа Коллегия, неправа в корне, и вы за ними вслед, так что кончайте раскисать, уважаемый Гелий, и признайте свою ошибку. Извинитесь перед сыном.

   <p>"An apology ... ? I would weep with joy to see my son again, for I still love him and he is still my son, but I will not stir once inch from the principles which fix my life in place. Son or no son, whether he is right or wrong does not depend on his ties of kinship with me." He stirred and raised his head and sighed, then shrugged and said, "But, no matter! This argument is stale. The deed is done; the point is moot."</p>

   - Извиниться? Да я от радости слёз не сдержу, если вновь сына увижу, ведь он всё ещё мой сын, но от принципа, скрепляющего мою жизнь, я не отступлю ни на шаг. Сын или не сын - неважно. Узы родства его не оправдывают, - Гелий замотал головой, выпрямился, вздохнул, и продолжил, - Неважно! Спор пустой, не решает ничего. Схоластика. Дело сделано.

   <p>Daphne's voice rang out clear and cold, "No, He-lion! It is you who have become moot, your opinion on these matters which is academic! Phaethon builds well; this situation in which you find yourself was constructed by him. His amnesia, his submission to the Hortators at Lakshmi: he was not driven to these things by grief. It was done by calculation, carefully, dispassionately, and he used himself with the same ruthless efficiency he uses on the inanimate forces and materials around him to achieve his well-engineered designs. He wanted time to find a way to bring the Phoenix Exultant out of receivership; he wanted to disarm his opposition."</p>

   Дафна ответила льдисто-звонко:
   - Нет, Гелий! Это вы схоласт! Вы ничего не решаете! Фаэтон всё подстроил, он искусен. Потеря памяти, договор на Лакшми - не последствия скорбного помешательства, а расчётливый, взвешенный шаг. Он - инженер, и вместо металла в механизме использовал себя. Он выиграл время, чтобы вернуть Феникса из залога. Он хотел обезвредить соперников.

   <p>Helion said, "And where did his calculation go awry?"</p>

   - И где же Фаэтон просчитался?

   <p>Daphne laughed. "Nowhere! You will help and support Phaethon in his attempt, and pay his debts to free his ship, or you will step aside and watch as he takes your wealth, inherited by the legal ruling of the Court, and does it for you. Don't you see yet? Phaethon would never cheat you. He would never use the law in this way except to take back what was already promised him."</p>

   - А нигде! - залилась смехом Дафна. - Вы либо расплатитесь с его долгами, либо останетесь ни с чем - Фаэтон, по правилам наследования, сможет забрать всё. Неужели вы не видите? Фаэтон не станет вас обманывать. Он начал тяжбу не чтобы разорить, а только чтобы получить назад обещанное.

   <p>"Promised ... ?"</p>

   - Обещанное?

   <p>"By you. In the last hour of your last life. During the hour you forgot."</p>

   - Вами обещанное. Перед смертью. В забытый час.

   <p>"How can you know this?!"</p>

   - Да откуда вы знаете?!

   <p>Daphne smiled a winning smile: "Oh, come now! I know because he knows, and I have shared his memories, as is right with man and wife, during our voyage from Earth. He knows because you told him yourself. You told him the insight, the epiphany which made you laugh before you died, the secret of defeating chaos."</p>

   - Ой, бросьте! Он знает - и я знаю, мы супруги всё-таки, воспоминаниями обменялись по пути с Земли. Откуда знает он? Вы сами ему сказали. Вы поделились предсмертным откровением, тайной, как победить хаос. Он знает, отчего вы хохотали, сгорая заживо.

   <p>Helion was silent, troubled. The fact that he had given his word to Phaethon, even if he had forgotten what he swore, was not a small thing to him. Helion was not like other men: for him, the thought that his word would not prove good was intolerable.</p>

   Гелий задумался. Немыслимо нарушить данное слово - а то, что он его не помнил, Гелия ничуть не оправдывало. Гелий выделялся среди остальных.

   <p>But he said, "I have already rejected that bargain. Not even to save my soul, or keep my name intact, will I turn my back on what I swore to the Hortators."</p>

   - Нет. Я уже отказывался. Даже ради излечения имени и души я не пойду против Коллегии. Я не нарушу клятвы.

   <p>"I will tell you anyway, because what you will or won't do does not matter. Listen:</p>

   - Всё, надоело, всё равно расскажу, ничего это не изменит. Слушайте:

   <p>"You were burning in the middle of the worst solar storm our records can remember. Your deep probes had given you no advanced warning. In the complex and turbulent reactions seething at the center of the sun, you knew something outside the normal range of circumstances had occurred; some chance coincidence, constructive interference of two convection layers, perhaps, or a sudden cooling of large sections of the undermantle by a mere statistical freak, creating a layer inversion. Something the standard model did not and could not predict. Some tiny change, ever so tiny, leading to complex unpredictable results. In other words, chaos.</p>

   Вы оказались в самом пекле самой страшной солнечной бури за всю историю солнечных наблюдений. Глубинные зонды о ней предупредили, но подробностей не дали. Вы знали, что в невероятно сложной мешанине солнечного ядра случилось что-то непредусмотренное - то ли конвекционные слои успешно проинтерферировали, то ли из-за статистического выброса карман под мантией остыл сильнее, чем ожидалось, и вызвал переворот слоя. В общем, что-то, что стандартная модель предсказать в принципе не могла, и крохотная эта случайность вызвала огромные изменения. Хаос.

   <p>"Everyone else fled. All your companions and crew left you alone to wrestle with the storm.</p>

   Только вы пытались смирить бурю. Все остальные сбежали с Массива.

   <p>"You did not blame them. In a moment of crystal insight, you realized that they were cowards beyond mere cowardice: their dependance on their immortality circuits had made it so that they could not even imagine risking their lives. They were all alike in this respect. They did not know they were not brave: they could not even think of dying as possible: how could they think of facing it, unflinching?</p>

   Но вы не смогли их винить. Пришло кристально-чёткое озарение. Они не просто трусы, нет, они даже подумать не смели рискнуть жизнью - так они привыкли к бессмертию. Этим они одинаковы. Собственная трусость им не видна - нет у них понятия "смерть", а если нет "смерти" - то как смотреть ей в глаза, не дрогнув?

   <p>"You did not flinch. You knew you were going to die; you knew it when the Sophotechs, who are immune to pain and fear, all screamed and failed and vanished.</p>

   Но вы не дрогнули. Софотеки, не чувствующие страха и боли, сгорали в рыданиях, и вы видели - конец всё ближе.

   <p>"And you knew, in that moment of approaching death, with all your life laid out like a single image for you to examine in a frozen moment of time, that no one was immortal, not ultimately, not really. The day may be far away, it may be further away that the dying of the sun, or the extinction of the stars, but the day will come when all our noumenal systems fail, our brilliant machines all pass away, and our records of ourselves and memories shall be lost.</p>

   И в предсмертный миг, когда время замерло, а жизнь видна целиком, как картина, вы поняли - бессмертных нет. Смерть неминуема - пусть не сегодня и не завтра, но Солнце когда-нибудь погаснет, а за ним - и остальные звёзды, и однажды конец нашим великолепным механизмам, и конец ноуменальной сети, и конец нам, и конец памяти о нас.

   <p>"If all Me is finite, only the grace and virtue with which it is lived matters, not the length. So you decided to stay another moment, and erect magnetic shields, one by one; to discharge interruption masses into the current, to break up the reinforcement patterns in the storm. "Not life but honor mattered to you, Helion: so you stayed a moment after that moment, and then another. "Voices from the radio screamed at you to transmit your mind to safety, beyond the range of danger. Growing static from the storm drowned out those voices; you laughed, because you, at that moment, were unable to comprehend what it was those voices feared.</p>

   А если жизнь конечна, то срок ей не добродетель. Главное - доблесть. Поэтому вы решили остаться, поднять магнитные щиты, разбить питающие бурю течения. Вы поняли, что честь важнее жизни. Вы держались, секунда за секундой, радио орало, чтобы вы немедленно переслали разум в безопасное место, потом вопли утонули в помехах, а вы хохотали, не в силах понять - чего бояться?

   <p>"You saw the plasma errupting through shield after shield, almost as if some malevolent intelligence was trying to send a lance of fire to break your Solar Array in two, or vomit up outrageous flames to burn the helpless Phoenix Exultant where she lay at rest, hull open, fuel cells exposed to danger.</p>

   Плазма на ваших глазах пробивала барьер за барьером, будто бы умышленно буря норовила залепить огненным копьём, разломать Массив надвое, изрыгнуть испепеляющее пламы на беззащитного Феникса с голыми топливными ячейками.

   <p>"Choas was attempting to destroy your life's work, and major sections of the Solar Array were evaporated. Chaos was attempting to destroy your son's lifework, and since he was aboard that ship, outside the range of any noumenal circuit, it would have destroyed your son as well.</p>

   Хаос рушил труд всей вашей жизни - у Массива испарялись куски. Хаос рушил труд всей жизни вашего сына - и его заодно пытался погубить, ведь Фаэтон в тот миг был на Фениксе, вне ноуменальной сети.

   <p>"The Array was safe, but you stayed another moment, to try to deflect the stream of particles and shield your son; circuit after circuit failed, and still you stayed, playing the emergency like a raging orchestra.</p>

   Вы обезопасили Массив, но остались ещё ненадолго - чтобы отклонить разрушительный поток, укрыть сына. Отказывали программа за программой, но вы не уходили, дирижируя остатками под аккомпанемент сирен.

   <p>When the peak of the storm was passed, it was too late for you: you had stayed too long; the flames were coming. But the radio-static cleared long enough for you to have last words with your son, whom you discovered, to your surprise, you loved better than life itself. In your mind, he was the living image of the best thing in you, the ideal you always wanted to achieve.</p>

   Буря перевалила разгар - было поздно. Огонь приближался. Вы стояли слишком долго. Зато связь прояснилась, достаточно, чтобы сказать сыну последние слова, сыну, которого, оказывается, вы любили больше жизни. Он казался образцом всего лучшего в вас, идеалом, к которому стремились всю жизнь.

   <p>" 'Chaos has killed me, son,' you said, 'But the victory of unpredictability is hollow. Men imagine, in their pride, that they can predict life's each event, and govern nature and govern each other with rules of unyielding iron. Not so. There will always be men like you, my son, who will do the things no one else predicts or can control. I tried to tame the sun and failed; no one knows what is at its fiery heart; but you will tame a thousand suns, and spread mankind so wide in space that no one single chance, no flux of chaos, no unexpected misfortune, will ever have power enough to harm us all. For men to be civilized, they must be unlike each other, so that when chaos comes to claim them, no two will use what strategy the other does, and thus, even in the middle of blind chaos, some men, by sheer blind chance, if nothing else, will conquer.</p>

   Вы сказали:
   - Сын! Я пал в битве с хаосом - но победа случая пуста. Люди в гордыне своей считают, что прозревают всё, что правят природой и собой стальным законом. Вздор. Всегда есть тот, кого не обуздать, тот, кому тесно в предсказании. Всегда есть такие, как ты, Фаэтон. Я не смог укротить светило. Никто не знает, как бьётся его огненное сердце, но ты, сынок, укротишь тысячи светил, ты рассеешь семена человечества так широко, что никакой случайности, никакому непредвиденному выбросу не хватит силы погубить нас всех. Цивилизация складывается из разных - поэтому по-разному будут люди сражаться с хаосом, и если с невезением схватятся многие - кто-нибудь победит, пусть даже не своей силой, а случайно.

   <p>"The way to conquer the chaos which underlies all the illusionary stable things in life, is to be so free, and tolerant, and so much in love with liberty, that chaos itself becomes our ally; we shall become what no one can foresee; and courage and inventiveness will be the names we call our fearless unpredictability...."</p>

   Даже самое постоянное - кажется. Всё стоит на хаосе, и победить его можно только свободой - нужно принимать всех, любить волю так, что тот же самый хаос станет помощником. Да станем мы теми, кого не было в пророчестве, и назовём смекалкой и отвагой отчаянность без страха...

   <p>"And you vowed to support Phaethon's effort, and you died in order that his dream might live."</p>

   А потом вы поклялись поддержать начинания Фаэтона и пали жертвой ради его мечты.