Фанфики

Тихие шаги звучали в длинном коридоре. По утрам в помещениях математическом факультета было безлюдно, как в монастыре. Константин Петрович обычно радовался такой обстановке. Появлялось лишнее время, чтобы избавиться от легкого перегара. Почти каждый вечер у него двоилось в глазах. Математик мог считать интегралы, но частенько не мог сосчитать, сколько рюмок перед ним стоит.

Недавно Константин отказался от вечерних попоек. Образ жизни дряхлеющего преподавателя изменился в лучшую сторону. Но в причине таких перемен он бы не признался, наверное, даже под пытками.

В то утро Петрович услышал непривычный, задорный смех коллег. Прямо за дверью своего рабочего кабинета.

Коллеги - облысевший обладатель роскошных усов - зам. декана Василий Андреевич и молодой аспирант. Было в его поведении что-то неуловимо дерзкое и вызывающее. Его нахальная возня часто раздражала Петровича. Сам математик упоминал его в разговорах только как "Жорика".

Константин улыбнулся, поправил очки в толстенной оправе и широко открыл дверь. Все обменялись банальным приветствиями, а затем неестественно притихли. Петрович стал расспрашивать товарищей, что же их так развеселило.

Жорик принялся ехидничать:

- Компьютер на ночь оставили включённым.

- А электричество то капает. -пробубнил Василий.

- Да ладно с ним. Ещё и браузер не закрыли. Ну, мне было просто интересно, что народ на работе делает. А там рассказик открыт. Просто шедевр! Фанфик один, я уже Василию Андреичу объяснил..

- Да знаю я про фанфики. Рассказы такие забавные. Часто с известными героями. Я разбираюсь в этом молодежном сленге. И в гаджетах разных тоже. - Константин Петрович еле договорил - ком застрял в горле.

- Лучше бы молодежь научную фантастику читала. Классику жанра. Азимова, например. - зам. декана любил давать советы. Особенно студентам, которым эти советы были до лампочки.

- Там про математика из сериала про универ. Он репетиторством занимается. Ну и роман у него со студенткой. Я б не стал читать, но автор такое выдаёт с первого абзаца! Я уж думал школьник написал. Нет, автору нужно к врачу!

- И какой врач лечит таких вот маэстро?

- Даже цитатки в комментарии вынесли, я Василию уже прочитал.

Преподавателя математики прошиб холодный пот.

- Вот описания любовных сцен...

Жорик глубоко вдохнул и принялся читать величественным голосом:

- Они играли пьесу Моцарта под одеялом!

- А на утро нашли два замученных трупа. -хихикнул в усы зам. декана.

- Да видно же, что это - юмор! Пародия на странного математика и на то, что он там себе придумывает.

Георгий закатил глаза:

- Они сплелись в кокон, из которого выпорхнули две бабочки! Это уже боди хоррор какой-то.

- А это ещё что такое? - зам. декана поднял брови.

- Даже не спрашивайте. И тут момент есть, где репетитор своей любовнице комплимент делает: "С растрепанными волосами ты прекрасна, как формула Эйлера, к которой случайно добавили нолик."

- А вот это интересный комплимент. Это же самая красивая формула в математике. - без доли сарказма подметил Андреич.

Аспирант начал вещать уже гробовым, заунывным голосом:

-Маэстро пишет: "И семя его воистину нарушило законы мироздания". И сразу комментарий: "И взор древних богов пал на вспышку хаоса и энтропии, порожденную его семенем. И пробудились неописуемые боги, обитающие за гранью вселенной. И наступило второе пришествие Христа. Но человеческий бог оказался слаб и беспомощен. И живые позавидовали мертвым. Ибо мрачный рассвет ознаменовал эпоху  невообразимого безумия и хаоса на корчащейся Земле!".

Комментатор превзошел писателя. Тут уже все покатились со смеху.

- Когда мы в последний раз так смеялись? - с надеждой в голосе пробормотал Петрович.

- Автору сего опуса нужна таблетка в мозг! - еле выдавил из себя Жорик.

- Показать бы это его жене, чтоб знала, чем он там втихаря занимается.

- А может жена ему и помогает писать? Романтика и все дела. - парировал Константин.

- Да что ж вы так автора выгораживаете? Небось вы и читали? Где вы такой шедевр то отрыли?

- Да, я такое люблю. Комедия ведь, пародия. Давно ведь так не хохотали.

Стареющий математик сказал только половину правды. Полностью соврать было бы слишком опрометчиво. Он даже не помнил, вышел ли он из личного кабинета своей авторской странички или нет.

Рассказы были не совсем обычным творчеством. Скорее - арт-терапией. Постоянный вечерний прием алкоголя вызывал проблемы у Константина Петровича. В конечном итоге, супруги обратились к психотерапевту с большим стажем. Выпивка не была главной проблемой преподавателя. Скорее, она была временным решением. Вечерние сто грамм гарантировали ему спокойный сон.

Доктор не только не стал рассказывать Константину о вреде алкоголя, но и объяснил, почему он ему помогает. Объяснил, как алкоголь взаимодействует с основными нейромедиаторами и как подавляет активность нервной системы.

Преподавателя математики преследовали яркие, будоражащие своим содержанием сновидения. Психотерапевт утверждал, что это просто разновидность кошмаров. Монстры в этих снах действительно присутствовали, но они не вызывали чувство страха. Они завораживали, но от одного их вида разум трещал по швам.

Психотерапевт посоветовал преподавателю вуза на время отказаться от алкоголя. Предложил ему мягкий препарат. Пить примерно за час до сна. Но с приемом повременить. Сначала нужно было записать несколько таких кошмаров. В мельчайших подробностях. Попробовать разобраться с их содержанием и, если возможно, выяснить причину, по которой эти сны возникают.

Константин вспомнил первое записанное сновидение. В нем он оказался на предательски знакомой улице. Близ своего дома, такого родного и столь же чуждого, озаряемого зеленым солнцем. Его лучи пытались пробиться сквозь инородный туман, окутывавший опустевший город. Мужчина не хотел, не осмеливался взглянуть на его источник даже краем глаза. Игнорировал растущее напряжение и музыку, что проникала в сознание все сильнее и сильнее. Внутри сна он не мог "слышать" какие-либо звуки, в привычном понимании этого слова. Они воспринимались немного иначе. Была еще одна необычная особенность. Ощущение, которое мужчина не мог испытывать при бодрствовании. Иногда он чувствовал, как все его тело пронизывают вибрации.

Сон продолжался. Математик не оборачивался. Разглядывал удивительные растения и лозы, большинство из которых скручивались в причудливые спирали. Сопротивляться становилось все сложнее и сложнее. Он слышал знакомую с детства мелодию. Мелодию, которую ни один человек не способен был передать. В ней можно было различить последовательность нот, заложенную где-то на подкорке сознания. Они звучали с небольшими перерывами. Одна, одна, две подряд, три, пять, восемь. И дальше, по нарастающей. Скорость мелодии увеличивалась.

Константин развернулся и встретился взглядом с эпицентром тумана и источником мелодии. Безмолвный гигантом возвышался над безлюдными домами. У гротескного силуэта не было головы. Но преподаватель был совершенно уверен - гигант видит его, видит насквозь.

Все его туловище было усеяно костяными наростами, трубками. Сложными, едва поддающимися описанию духовыми инструментами. Оркестр внутри неестественно живого тела. Вместе с музыкой, из труб струился густой туман.

Существо преклонило перед ним колено, склонило подобие головы - сияющую сферу. Вокруг неё вращались эллиптическое ленты - подобие колес без спиц. Десятки, сотни глаз на поверхности каждого. Колеса перестали вращаться. Замерли по бокам сферы. Она сияла все ярче и ярче. Внутри нее отображались как знакомые, так и совсем чужие, инородные пейзажи. Существующие формы жизни и те, которые никогда не существовали и никогда не должны были существовать. Процессы эволюции и далекие угасающие звезды.

Из своих записей Константин Петрович смог разобрать всего несколько вещей. Первая - сам образ сферы, головы гиганта. Крутящиеся колеса, наполненные глазами. Так описывались Престолы - разновидность ангелов в Ветхом Завете. Преподаватель когда-то поверхностно изучал каббалу. Из нее следовало, что человек не может увидеть истинное обличье ангела, пока не достигнет определенной степени просвещения. Ангелы будут казаться ему гротескными, ужасающими существами. Ходячими метафорами и наборами символов, воплощенными в неописуемые тела.

Вторая - зеленое солнце. В действительности, цвет солнца - зеленый. Просто люди воспринимают его цвет по-другому. Из-за особенностей зрения.

Следующий кошмар Константин записывать уже не стал - ему стало значительно хуже. Следующий сон был еще более подробным и будоражащим. Ко всему прочему, он пришел к нему уже на следующий день.

Уже хватило того, что математик пару раз напугал жену. Один раз, после пробуждения, чуть ли не тыкал ей ногой в лицо. Показывал вросший ноготь. Ноготочки на обеих ногах напоминали древние сталактиты. Только вот мужчина точно помнил, что подстригал ногти за день до инцидента.

Во второй раз Константин уверял, что часть седых волос у него на голове приобрела естественный цвет. Как лет десять тому назад. И что все это, кончено же, произошло из-за ночного кошмара. Тут уже сам преподаватель подловил себя на том, что его слова со стороны напоминают полнейший бред.

Было решено оставить эту затею. Пить таблетки. Занять себя хобби или попробовать арт-терапию. Любым творчеством на выбор, чтобы выплескивать эмоции и переключить свои мысли на нечто увлекательное.

Математик пробовал заниматься большим количеством вещей. Конечно же теми хобби, которые не требовали покидать квартиру. Но почти ни одно из них не пришлось ему по вкусу. Он даже пытался гадать на картах таро. Просто из интереса, чтобы доказать, что это - полная ерунда. Последний расклад, которое он сделал, был на определение собственной роли в мире. Классический расклад из трех карт. Математику вытянул две карты личности. Он был шутом и верховным жрецом в одном лице. Карта судьбы - смерть. Смертью в таро была карта изменений и метаморфоз. Смерть старого порядка вещей и рождение чего-то совершенно нового. Человек с такой судьбой должен был принести в мир огромные перемены. Одним словом - полнейшая чушь, которая не соответствовала действительности.

У математика было только одно значительное хобби - литература. Он прочел всех любимых классиков Василия, включая Азимова. В конечном итоге Константин Петрович стал писать самостоятельно.

Сложные истории с вылизанным стилем его больше не интересовали. Подробные описания казались пищей для зануд, от которой хотелось блевать. Так Константин пришел к коротким пародийным рассказам. Жене эта задумка очень понравилась. Пусть его творчество и называли фанфиками, это не меняло суть.

Из воспоминаний и размышлений Константина Петровича смог выдернуть только звонок с пары. Он совсем погрузился в себя, пока студенты писали тест. Преподаватель собрал работы, а затем отправился в кабинет. Он снова встретил Георгия и Василия Андреевича.

- Автор не только фанфики публикует.У него и другие рассказики есть. Вот нашел одну такую. Ужасы на этот раз. Ребята противостоят дворцовой кошечке.. Которая совсем не кошечка, а потусторонняя тварь. Просто она меняет восприятие и память людей. Оригинально. - с толикой уважения сказал аспирант.

- Ну, хороший же рассказ. И монстр необычный. - с надеждой в голосе пробормотал Петрович.

- Но маэстро автор выдаёт в своём духе! Отношения между парнями прям вот на грани.

- Это как? - снова пробубнил в усы зам. декана.

- Витя положил свою крепкую и тёплую руку на плечо Вове: "Мне тоже страшно. Но мы справимся". Он нежно потрепал Вовку за волосы и посмотрел в его испуганные зелёные глаза..

- Оо нет, не продолжайте!

- Тебе даже не нужно верить в себя. Просто верь в меня! Верь в мою веру в тебя!.

- Ну эпично же, складно! - Петрович будто оправдывался.

- Интересно, автору это тоже жена помогает придумывать?

Константин пожал плечами. На самом деле, все эти моменты она сама и придумала.

- Но тут и кульминация есть: "Когда существо стало приближаться к квартире, пацаны пережахались со страха!".

Тут даже Василия на смех пробило.

- Это не единственный сюжетный поворот. Вот предыстория. Эта штука очень любит душить людей и целится в уязвимые места. В шею обычно. Еще был эпизод - тварь проникла в глотку к покойнику.

- Ну и подробности.

- Там есть парень с немецкой фамилией. Он узнает, что он - потомок тевтонского рыцарского ордена. Он мастерит из ведра рыцарский шлем и бросается навстречу гибели с криком "Аве Мария"!

Жорик стал истерично хохотать. Зам. закрыл лицо руками.

- Походу, автор еще старше, чем я думал. Да у него уже маразм!

Константин Петрович теперь уже искренне расстроился. Весь юмористический и пародийный смысл незатейливых историй уже должен был дойти до товарищей. Просто они давно обо всем прознали и специально глумились. Вот почему они сразу притихли, не могли сразу собраться с мыслями еще тогда, в самый первый раз.

Математик поначалу думал о том, чтобы изменить описания своих кошмаров и выложить их в сеть. Но каждая подробная запись, каждое повторное прочтение описанного сновидения, даже в видоизмененной форме, вызывало проблемы.

Во втором записанном кошмаре, математик оказался в своем рабочем кабинете. Только в полном одиночестве. В центре стояло пианино, а дверь была выкрашена в красный. Во снах люди не обращают внимание на странные вещи. Константин оглядел комнату. Столы и стулья также выглядели неестественно. Словно приросли к полу. Словно их покрывала разноцветная слизистая оболочка. Своим тонким слоем она маскировала настоящий облик объектов. Комнате было тяжело дышать. Математик ласково погладил стену. Легонько похлопал по ней рукой.

- В штукатурка много полезных микроэлементов. Тебе она уж точно не навредит. А вот дышать такой слой мешает. - Константин сказал это руководствуясь простой логикой. Без малейших раздумий и сопротивлений общей фантасмагорической обстановке.

Преподаватель принялся очищать стену, освобождая скрытую за ней розоватую плоть. Затем все стены и даже потолок начали трескаться без посторонней помощи. Пол стал пульсировать и вздыматься. Плоть поглощала, жадно всасывала в себя неживую материю, пока комната окончательно не приобрела свой истинный облик. Полностью органическое пространство, сотканное из мяса, костей и кожи.

Константин ощутил странный, но нежный и ласковый уют помещения. Стены слегка двигались, их поверхность то и дело сморщивалась. На ней появлялись изображения, надписи, формулы. Математика, биология, химия, каббала. Фрагменты одной мозаики. Совершенно разные с виду. Но они соединялись вместе. Нужно было только восстановить взаимосвязи. Тогда бы все фрагменты стали единым целом. Вновь.

Чаще всего на стенах появлялись спирали золотого сечения, выстроенные в соответствии с последовательностью Фибоначчи. Последовательность четко прослеживалась и в коде человеческого ДНК, когда тот возник на сморщившейся плоти. Нет, это уже была не генетическая структура человека, но структура совсем другого, более совершенного организма. Чего-то неизмеримо большего, чем новая ступень эволюции.

Поток информации прекратился. Ее объем уже превысил тот порог, при котором Константин всегда просыпался. Короткий перерыв. Изображения исчезли, стены разгладились. Снова приняли розовато-красный оттенок. Красная дверь раскрылась. Это была вовсе не дверь, но мышца, способная сокращаться, разделяя комнаты, как части организма.

Существо, вышедшее из открытого прохода, несомненно, когда-то было человеком. Константин ощутил, что смог бы сам стать подобным этому созданию. Выбросить очки, забыть о ноющих суставах и приближающейся старости. Тело существа ещё формировалось. Зелёные и черные пятна на нем вовсе не свидетельствовали об отмирании клеток. Они появились в очагах немыслимого сочетания биологических организмов: грибов, растений и плоти. Создание сорвало плёнку с огромного пианино. Под ней был только отчасти знакомый инструмент. Живые связки-струны и костяные трубки.

Существо смогло, смогло сыграть ту знакомую, совершенную мелодию. Мелодию, которую Константин слышал прежде. Для этого было недостаточно всего двух рук. Многочисленные извивающиеся отростки, нет, формирующиеся конечности, помогали исполнять музыку.

Преподаватель наконец осознал - перед ним был посланник Господа. Стены озарились изображениями каббалистического Древа Жизни.
Координация и скорость движений предвестника достигли предела. Пальцы расположились под невообразимым углом. Помощь других конечностей уже не требовалась.

Череп раскрылся, растущий мозг сформировал спиралевидный нимб. Отростки, другие конечности, превратились в большие извивающиеся крылья. Сомнений не было. Это был ангел. Настоящий ангел, ниспосланный самим Богом. Он хотел даровать благую весть, послание. Чтобы оно озаряло мир, обнажало и хлестало плоть!

Математик проснулся, сразу схватил блокнот. Он записывал уже не сам сон, а сложные формулы, пока не сломался грифель карандаша. Голос жены заставил его опомниться. Он посмотрел на свои хаотичные записи. Разорвал бумагу на мелкие клочки. Отправил их в мусорное ведро. Выпил таблетки и ещё час ждал эффекта. Только тогда он смог погрузиться в сон без сновидений.

Если подробные записи и глубокий анализ первого кошмара привёл к таким последствиям, какое безумие ждало бы его дальше?

Уже на следующий день мужчина заметил, что боли в пояснице, которые все время его беспокоили, полностью прекратились. На губе появилось мерзкое новообразование.

Константин Петрович прекратил записи. Лекарства действовали. Незатейливое творчество занимало мысли. Кошмары прекратились. Прошло уже больше месяца.

Теперь издевательские насмешки пробудили тревожные воспоминания. После такого скверного дня Петрович решил, по старинке, пригубить пару бокальчиков. Смешал алкоголь с таблетками. На утро, казалось, все было в норме.

Только вот на первой же паре преподаватель почувствовал неладное. Услышал неразборчивый шепот в углу аудитории. Краем уха уловил знакомую цитату.

- Аввада кедавра, излиял профессор Снейп!

- Сейчас препод нам тоже что-нибудь "излияет"!

Константин Петрович едва смог различить слова, но по спине у него прошёл нездоровый холодок.

"Теперь уже и студенты знают. Это Жорик постарался. Аспирант, мать его. Ходит, как клоун, в джинсовом пиджаке. Как ему преподавать то вообще разрешил?" -Петрович накручивал себя. Но допускал возможность того, что все это ему только мерещится. Все-таки воспоминания нахлынули, возник стресс, да он еще и таблетки намешал.

Время тянулось непомерно долго. Прошёл, час, ещё один, ещё и ещё. И только затем преподаватель застал сотоварищей в кабинете.

Претенциозность в голосе Жоры уже зашкаливала: -И семя его разрушило законы физики!

- И разрушило законы мироздания.

- А потом вселенная схлопнулась! Но перед этим пацаны пережахались от страха. А профессор умер. Умер, но заранее!

Смех коллег уже походил на визги стаи шакалов.

"Это точно был розыгрыш. Не так уж и часто можно было застать эту парочку вместе. Специально собрались. Конечно, все давно обо всем прознали и ржут надо мной, ждут когда признаюсь. Это должно быть дико нелепо и смешно. Ладно Жора, но Вася то куда! Я же его и в гости приглашал, и с женой знакомил. Выпивали иногда. А он, сволочь.."

Константин осекся. Приятель ведь не догадывался о мучившей его проблеме и не знал всей предыстория. В любом случае, нужно было только признаться, подобрать нужные слова и аргументы, чтобы не ударить лицом в грязь. И все бы уже закончилось.

Математик зашел в кабинет, свалил бумаги на стол. Выпрямился и сказал громким, слегка дрожащим голосом:

- Все, хватит. Признаюсь. Я это написал. Смеха ради. Не понимаете, так отстаньте уже. - Константина Петровича никто не перебивал. - У всех должно быть право на хобби, даже на глупое. А творческого человека обидеть может каждый! Я ведь могу и о серьезных вещать писать. О гораздо более серьезных.

Он развернулся и ушел, больше не проронив ни слова, а на следующий день не объявился на занятиях.

Жорик немного волновался за Константина, совсем немного. Почти незначительно. Коллега не появился на паре в субботу. Не пришел и сегодня, в понедельник.

"Может слишком перегнули палку со всеми этими чертовыми рассказиками? Вот они с заместителем декана давно знакомы. Пусть он теперь с ним и разбирается. Совсем свихнулся мужик под сраку лет."

Георгий зашёл на страничку математика. Одна новая публикация. Ни одного комментария. Аспирант ожидал увидеть что угодно. Открытое обращение к читателям, пьяный бред. Но перед ним был рассказ с абсолютно вылизанным литературным стилем в жанре научной фантастики. Персонажи отлично проработаны, никаких штампов и, тем более, нелепостей. Главный герой - увлеченный археолог. Изучал недавно обнаруженные руины древнего Вавилона. Рассказ шёл совершенно логично и точно. Затем в абсолютно складном тексте, без каких-либо объяснений, стали появляться библейские персонажи. Затем пошли опечатки. Появились упоминания каббалы и некоего Древа Сфирот. Автор начал расписывать какие-то стадии нисхождения божественного света. Опечатки формировали спирали, образовывали символы на страницах текста. Дальше читать было уже невозможно. Вернее, читать было нечего. Текст сменился набором букв, цифр и математическими формулами. Похоже, что чем дальше Петрович писал, тем сильнее погружался в белую горячку.

Георгий зашёл в поисковик. Попробовал вбить пару терминов. Не только на страницах поиска, но даже на знакомых сайтах не было понятно ни слова. Конечно, это многое объясняло. В тексте были строчки кода, а не наборы бессмысленных цифр. И этот код сработал. Наверное, он был чем-то вроде вируса. Поэтому никто эту чушь не прокомментировал. У администраторов ресурса, видать, руки еще не дошли все удалить. Да как Петрович, в свои то годы, смог такое провернуть? Касперский даже не отреагировал на вирус. Когда защиту в последний раз обновляли?

Молодой аспирант поднялся, чтобы посмотреть расписание пар у зам. декана. Стоило бы предупредить, что его так называемый "приятель" явно не в себе. Вдруг еще заявится в универ и натворит дел. Скандал будет, да еще и человека уволят.

Расписание занятий плыло перед глазами. Буквы отказывались складываться в слова. Неизменными оставались только цифры - он смог набрать телефон Василия Георгиевича, но вместо знакомого голоса услышал только набор из свиста, треска и скрежета.

- Что с Константином Петровичем? Ничего не могу разобрать. Я в транспорте. Я к нему как раз еду.

Зам. декана положил трубку. Убрал телефон в карман. Прошлой ночью от приятеля было несколько пропущенных вызовов. Дозвониться до него по началу не получалось. Потом трубку взяла его жена. Сказала, что Костя поправился и обязательно все объяснит. Что у него все нормализовалось и его уже можно навестить. Василий добрался до дома приятеля. Дверь открыла его жена, одетая только в лёгкий домашний халат. Она пригласила мужчину в квартиру безо всякого стеснения:

- День добрый! А Костя вас уже заждался. Он тут, в домике.

Почему не дома, а в домике? - подумал зам. декана. Мужчина разулся, сделал пару шагов, посмотрел по сторонам - старого знакомого нигде не было видно.

- Так где Костя? Вышел? И что с ним такое приключилось?

- Вы сначала руки помойте, а потом идите в комнату.

Женщина явно проигнорировала вопрос. По всей видимости, коллега у шел в запой. Теперь будет объясняться.

В ванной забился слив. Вода еле просачивалась в трубу.

Василий Андреевич прошёл в комнату. Пустых бутылок нигде не было видно - уже хороший знак. Он обратил внимание на громоздкий металлический таз в углу.

Куда бы ни вышел Константин, стоило бы проверить его компьютер, пока он не вернулся. Мужчина подергал мышкой - экран включился. На нём был открыт браузер. На странице только набор букв и цифр. Из колонок раздавался низкий гул и странноватое бренчание.

Мало того, жена стала напевать какую-то навязчивую мелодию. Все это начинало давить на нервы.

Мужчина покрутил динамик в руках. Выключил звук. Снова посмотрел на таз. Нет, ему не показалось. Таз действительно двигался.

Конечно, гул и бренчание исходили вовсе не из динамиков. Конечно, Константин Петрович был в "домике". Из-под таза показались изогнутая рука.

Последнее, что увидел зам. декана, перед тем, как упасть в обморок - приподнимающийся "домик". Пародию на тело, скрючившееся под тазом. Многочисленные зрачки, плавающие в глазах как в супе. И, о боже, рты. Рты, которые издавали тот низкий гул.

Георгий был первым, кто прочитал творчество математика. Аспирант провел несколько дней в горячечном бреду. Память о всех событиях возвращалась к нему постепенно, небольшими и беспорядочными порциями. Только сейчас обрывки воспоминаний выстроились в последовательном порядке. Кусочки мозаики соединилась воедино.

Вот он еле дошёл до дома. Вот уже отправлял ссылки на рассказ всем кому только мог. Студентам, преподавателям, просто знакомым. Всем под разными предлогами. Распечатывал рассказ на принтере, скреплял листы. В бессознательном состоянии подсовывал его под двери квартир. Заходил в ближайшие многоэтажки, пока не закончились скрепленные копии.

Продолжать он, в любом случае, уже не мог. Клонило в сон так, что невозможно было устоять на ногах. Два дня он просыпался только для того, чтобы поесть и справить нужду. Прошлым вечером стало легче - Георгий смог без труда прочесть несколько статей в интернете. Убедился в том, что никаких уголовных законов он не нарушил. Понял, что пропустил свои занятия. Подумал насчет своей рассылки. Ее можно было легко списать на взлом аккаунта или пойманный вирус.

Утром Георгий проснулся в отличном расположении духа. Чувствовал себя прекрасно - от недомогания не осталось и следа. Он был готов встретиться со всеми предстоящими трудностями. Однако ни с чем даже отдаленно похожим на трудности он не столкнулся.
Молодой аспирант, как обычно, добирался до универа пешком. Нужно было пройти всего пару остановок. На улице дул тёплый весенний ветерок. Мягкий солнечный свет ласкал кожу. Только необычайно красивое пение птиц раздавались в воздухе. Георгий надеялся, что все проблемы у товарищей уже разрешились. В такое прекрасное, восхитительное время переживать и грустить было просто невозможно.

В коридорах факультета, как всегда, было безлюдно. Аспирант опоздал на пару минут. Подумаешь, пустяки какие. В аудитории - всего небольшая группа студентов. Мужчина не удивился. Отсутствующих можно было понять. Весна, гормоны играют. Студентам хочется гулять, знакомится, общаться с противоположным полом. А вот учащихся в зале, в первую очередь, интересовали новые знания. За партами сидели молодые, здоровые, красивые парни и девушки. Они активно тянули руки, задавали вопросы. Обсуждали новую информацию. Какую уж новую? Они вроде бы все и так знали. Давно все поняли и усвоили, а теперь просто узнавали подробности у преподавателя.

Лекция продолжалась, когда солнце поднималось все выше и выше. Его свет отгонял тени. Движущиеся, свистящие тени. Всего десять минут прошло с начала пары, а доска была уже полностью исписана. Аспирант стирал мел и продолжал записи. Снова и снова. Парочка студентов встала со стульев, решив заработать дополнительные баллы. Они подошли к доске, взяли мел и принялись дополнять формулы. Предельно быстрыми, совершенными движениями. Вместе они давали подробные комментарии, а их красивые голоса сливались в унисон. Не все было так радужно. Георгий обманывал себя до последнего. Не хотел верить. Отчаяние дышало ему в спину. Он уже отчётливо слышал мерзкое шарканье в коридоре

У всех предыдущих событий были последствия. Георгий видел монстров, прячущихся по тёмным закоулкам. Ещё вчера заметил парочку таких из окна квартиры. Они неловко перебирали своими недоразвитыми конечностями. Общались между собой свистом и треском. Прятали деградировавшие тела под одеждой. Но они боялись, не высовывались, не нападали. Не представляли опасности. У мужчины была надежда, что они просто уйдут, исчезнут без следа, вымрут.

Звуки приближались. Уродливые ноги волочились по полу. Твари вышли из тени, чтобы поглотить его светлую надежду. Монстры достигли зала. Настежь выбили дверь. Вместо лиц у них была уродливая смесь органики, пластика и стекла. Рты заменяли отвратительные, длинные хоботы. Они тяжело, угрожающе дышали. Легкие каждой из этих тварей находились вне тела - их заменяли неестественные плотные наросты, располагавшиеся на спинах.

Преподаватель хотел защитить студентов любой ценой. Существа должны были понимать простые жесты. Можно было наладить с ними контакт при помощи музыки. Он раскинул руки в стороны. Хотел показать, что не представляет опасности. Преподаватель принялся напевать изящную мелодию.

Существа, скрывавшие свои тела под оранжевыми балахонами, не отреагировали на такое поведение. Они о чем-то громко переговаривались. Твари сделали несколько шагов вперед.

Нужно было отвлечь внимание, выиграть время для студентов. Второй этаж - они могли бы просто выпрыгнуть из окна.

Руки тварей резко поднялись вверх. Сросшиеся конечности. Длинные металлические отростки на концах. Даже игривые зелёные солнечные блики не смогли скрасить их богомерзкий вид. Воздух пронзил нечеловеческих рев. В то же мгновение в преподавателя хлынул поток пламени. Георгий продолжал петь.