потенциал 7

Глава 7

Летняя подработка по уходу за газоном.

Птицы уже начали чирикать, и солнце освещало восточный горизонт, когда Кенди встала с постели. Джон пришел домой в полночь, источая запах перегара. Она сделала вид, что крепко спала и только нечленораздельно проворчала. Её вопрос: «Где ты был?» привел бы к тому, что он бы начал упрекать её за то, что она его в чём-то обвиняла, в то время как он усердно работал, обеспечивая её и его семью. Ей этого точно не хотелось. Мысленно она уже себя истязала.
Ей пришлось постирать трусики, чтобы они были чистыми и не запятнанными этим греховным актом инцеста. Она никогда не ходила в церковь в детстве, но несколько раз ей всё- таки пришлось – она брала с собой Эвана и Диану ради Сандры. Там она услышала достаточно, чтобы понять, что, по её мнению, уже совершила прелюбодеяние со своим сыном. Она больше не могла позволить этому случиться.
Теперь корзина была пуста, и трусики лежали в стиральной машине. После неё они выйдут как будто ничего не случилось. Жаль, что не было стиральной машины для разума.
Кенди села на стиралку. От соприкосновения прохладной стали с её ягодицами по её бедрам и спине пошли мурашки. Она глубоко вздохнула и нажала кнопку запуска. Спустя секунду она дернулась, когда вода начала набираться. Вибрация передавалась на её кожу, в мышцы и выше через влагалище. Её матка напряглась, а соски встали. Она сунула руку под халат и начала ласкать грудь. Она была бессильной, усталой женщиной с сексуально озабоченным подростком, запертым внутри. Её глаза видели, как Эван прижимал своё лицо к её трусикам, но её мозг твердил, что он лизал её киску. Его лицо было утоплено в её промежности, а язык погрузился в её тело. Шестерёнки в ее голове завели машину времени; она внезапно оказалась на кухне мобильного дома её семьи. Это было воспоминание, которое она полностью отграничила от своей нынешней жизни, но оно было слишком сильным, чтобы забыть.
Водяной клапан стиральной машины закрылся, и она тем самым дернулась. Кенди выбросило в настоящее время, и она чуть не вскрикнула, но успокаивающие буль, буль, буль, означавшие  начало цикла стирки, заставили её вернуться опять в прошлое.

Кенди не осознавала, что её старшей сестре было известно о том, как ей нравится шпионить за людьми. Салли однажды сказала:
– Почему бы мне не показать тебе, каково это, тогда, возможно, тебе не придется подглядывать, когда приходит мой парень.
Щеки Кенди горели от смущения.
– Я ааа… я...
 – Да, дай-ка я покажу тебе, на что способны твои пальчики, – сказала Салли и стянула пижамные штанишки Кенди с бедер.
Кенди любила свою старшую сестру и доверяла ей, но она всё же сомневалась в её здравомыслии.
– Здесь? Прямо здесь? – не поверила она.
Щеки Салли горели, а на её губах появилась злорадная ухмылка.
– Почему бы и нет, я хочу полизать тебе.
Пока Кенди пыталась понять, что происходит, Салли помогла ей сесть на стол и стянула с неё мягкие хлопковые штаны. Кенди уставилась на них на полу, а тем временем Салли опустилась на колени.
Ее короткие ножки лежали на плечах Салли. Первый поцелуй отозвался щекоткой на её внутренней стороне бедра, а по её животу пошли мурашки. Она почувствовала, как её только начинающие увеличиваться сосочки напряглись. Следующий поцелуй был ближе, и желание хихикать исчезло. Салли прижалась губами к безволосому холмику её промежности, и что-то  внутри неё зашевелилось. Это шевеление находилось было глубже, чем она когда-либо доставала своими пальчиками, когда познавала себя. Это было гораздо приятнее, чем она себе представляла, тайно наблюдая, как парень Салли вылизывает её.
Когда язык Салли пробурился между гладкими, пухлыми лепестками и погрузился в её разгорячённое преддверие влагалища, Кенди поняла, это и рядом не стояло с её пальцами. Единственное, что мешало ей закричать во весь голос, это страх разбудить их мать. Она пискнула и издала длинный приглушенный стон, приподнявшись на локтях. Ей необходимо было посмотреть, что Салли с ней делает. Голубые глаза её сестры смотрели прямо на неё и блестели. И тут она по настоящему приступила к работе. Ее губы, язык и пальцы слились в вереницу удовольствия между ног Кенди. Она ахнула и прикусила губу. Она поняла, что не сможет долго сдерживать давление, нарастающее внутри неё. Это сила была не соизмерима с тем малым количеством лет, что Кенди провела на этом свете.
Наконец, с громким визгом, Кенди рухнула на стол. Сначала сила оргазма выпрямила её  дрожащие ноги, затем они согнулись в коленях, и её пятки вдавились в лопатки Салли. Как сквозь туман она видела сестру, улыбавшуюся между её бедер. Лицо Салли говорило, что теперь все будет иначе. Кенди в этом не сомневалась. Оргазм такой силы мог многое изменить.

***

Эван перевернулся на спину в забытьи. Прошло десять секунд, и он вспомнил трусики матери, реинкарнацию Глории и губки Дианы. Он закрыл глаза, но это только заставило его визуализировать свои мысли. Он видел, как мама шла в свою комнату после того, как она оставила его чистить картошку, но только сейчас увидел то, что ускользнуло от его внимания вчера, будучи ослепленным дневными потрясениями. Он заметил ее удивительные сиськи, колышущиеся под её свободной блузкой; в его голове теперь они были как наяву. Её соски были огромными, крепкими конусами, следовавшими за её сиськами из стороны в сторону. Кенди вернулась в старые добрые времена, когда она разгуливала без лифчика, но только до тех пор, как его отец женился на ней.
Его мать взяла его руки, направив под горячую воду, зная, что касались  её грудей. Он прижал свой стояк к её спине, и её соски напряглись. Затем он вошел в её комнату, нарушая отцовский запрет, и вторгаясь в её личную жизнь, чтобы посмотреть на её киску, в которую врезались эти красные трусики. Эти ёбаные красные трусики были в его корзине для белья, и он кончил в них!
Возможно, есть объяснение тому, что она не носит лифчик, сказал он себе. Может быть, они все были в стирке? Конечно, гораздо более вероятно, что его мать пыталась его возбудить. Красные трусики у него в корзине? В конце концов, это была корзина предназначена для грязной одежды. Ему не хотелось бы обосновывать это как нелепые совпадения, но, безусловно, эту ситуацию можно объяснить кучей способов, в обязательные условия которых, не входила его мать, желающая, чтобы он попробовал соки её киски и кончил в трусики. «Черт возьми, подумал он, почему я их хотя бы не промыл их в воде»?

Ему потребовалось несколько минут, чтобы мысленно провести ретроспективу событий последнего месяца. Он уже был сексуально озабоченным и одиноким без Стейси, когда целовал Диану. Это открыло дверцу в чертоги его разума, где он прятал свои чувства, вызванные пубертатной стеснительностью. Затем его подсознание увидело, что Глория превращается в клона его няни. Это послужило катализатором, чтобы вновь возродить его любовь и заставить неверно истолковать всё, что делала его мать. Господи, подумал он, вдобавок ко всему он обмацал задницу Ребекки, увидел её киску и целовался со своей собственной сестрой перед ней. Он знал, что Диана и Ребекка по крайней мере целовались, а лучшая подруга Глории сидела на лице другой девушки возле стадиона. Неудивительно, что в голове у него была такая путаница. Ему нужен был кто-то, с кем можно было бы поговорить, дать пошаговую оценку его действиям в прошедшем месяце. Они могли бы сказать ему, есть ли у него основания к подозрению, или всё это было лишь в его голове.
В отсутствие мудрого совета он думал, что неведение - это его лучший курс действий, и он будет вести себя так, будто всё нормально, пока не докажет обратное. Может быть Диана или его мать подойдут к нему и тупо попросят секса. Тогда бы он понял, но ему тогда придется выбирать между верным решением и сексом. Сложная дилемма, подумал он, вставая с кровати. Он должен был пойти поработать во дворе мисс Тони, а также сегодня был вечер гонок. «Ммм, трахнуть мисс Тоню», – прошептал он. Этого точно не произойдет. Размышлений об этом и о гонке Синди уже было достаточно, чтобы заставить его забыть обо всём остальном. Быть подростком это прекрасно.

***

Эван долго шёл через их окрестности до дома мисс Тони. Все было так, как он помнил, поэтому он исключил, что его заберут инопланетяне и сбросят на другую планету. Он был в ужасе, обнаружив, что корзина пуста, но его мать вела себя как обычно. Она не могла не найти его сперму в своих трусиках и при этом вести себя нормально, поэтому он расслабился и чмокнул её на прощание. Все было так, как и должно было быть.
Когда он припарковался перед домом мисс Тони, он решил сначала покосить газон, а затем заняться посадкой, которую она упомянула. Стрижка газона была для него идеальным занятием, где не надо было напрягать мозги. Ходи туда-сюда, делай прямые линии и наслаждайся чувством выполненного долга в конце.
На переднем крыльце мисс Тони, когда он уже был готов позвонить в звонок, он почувствовал себя так же, как в первый раз, когда ему пришлось продавать билетики на ставки по бейсболу. Действительно ли он нервничал? Он нажал кнопку и ждал достаточно долго, чтобы подумать, что никого нет дома. Он всё испортил и пришел слишком рано или не в тот день? Пока он решал, звонить снова или нет, он увидел движение за матовым стеклом. Дверь открылась быстро, и наружу вырвался холодный воздух и ритмы рок-н-ролла. Неужели она слушала Led Zeppelin «Whole Lotta Love»?
– Привет, Эван, – поздоровалась мисс Тоня.
На ней была надетая потрёпанная толстовка с отрезанными рукавами и отверстием для шеи с широким вырезом спереди. Запах лосьона для загара и её порозовевшее лицо указывали на то, что она лежала на солнце, но очертания и свободное движение её сисек говорили ему: лифчика нет. Он посмотрел на ее босые ноги, затем последовал выше по её блестящей, покрасневшей коже до джинсовых шорт. Они были обрезаны и изношены, как у Бекки. Хотя шорты мисс Тони были достаточно свободными, чтобы их можно было надеть, не расстёгивая. Могла ли она загорать голой?
– Я не ожидала тебя так рано, учитывая, что сейчас летние каникулы. Джейда все еще в постели, – сказала она.
Он пытался смотреть куда-либо ещё, но продолжал возвращаться к её груди. Грудь мисс Тони оставляла меньше простора для полёта фантазии, чем когда-либо позволяла себе на стадионе. Исходя из того, как они висели, и местоположения выпуклостей, он предположил, что это были сиськи в форме «трамплина»*. Интересно, могут ли это быть её соски, что удерживали эту толстовку?

* ski-jump tits (ближайшее в русском – конусообразные), представляются по-другому, а нормального сравнения нет, только какие-то фрукты

– О, тогда она, вероятно, не хочет, чтобы я косил траву, – сказал он. За несколько секунд его порно мозг нарисовал картины, где лучшая подруга его матери загорала ню, в то время как Джейда  в доме делала куни какой-нибудь девушке.
– Делай то, что считаешь нужным, это же ты работаешь, – сказала он, – Она переживет.
Ради прикола он сказал:
– Мы всегда можем начать с массажа, который вы хотели.
Мисс Тоня сунула большие пальцы в карманы. Промежуток между телом и поясом шортиков увеличился, и они опустились настолько низко, что он мог бы увидеть линию загара или трусики, будь они на ней. Она улыбнулась, как будто и не была одной из софтбольных мамаш*, и сказала:

* softball moms – термин сродни нашим «яжматерям». Женщины из обеспеченных семей, которые не работают и везде носятся со своими детьми, обычно играющими в разные виды неопасного спорта (чаще, конечно, софтбол), которые считают себя крутыми, современными, а их личинок самыми лучшими


– Возможно, мне потребуется, чтобы ты потёр меня там, где бы тебе было не комфортно трогать свою мать.
Правильного ответа не существовало. Если бы он сказал: «Я буду трогать тебя, где тебе хочется», а она, оказывается, пошутила, тогда бы он звучал бы как извращенец, пытающийся забраться к ней в трусики. Если же она не шутила, а он как-нибудь отшутится, ей станет неловко, и ему точно не светит сделать ей массаж. Блять, подумал он, я всё равно на планете «Сексуально озабоченные женщины». Наконец он сказал:
– Не могу себе это представить.
Туше. Это можно было интерпретировать по-разному, и теперь ей придётся сделать первый решительный ход.
– Интересно, - проворковала она, – Я учту это.
Неужели она только что сказала, что я мог бы трогать её обнаженное тело, а потом и трахнуть? Он сказал:
– Окей, – с тем же успехом он мог бы как дурачок промычать: «Ага».
– Почему бы тебе не начать с заднего двора. Газонокосилка в гараже. Я принесу тебе сладкого чая, – сказала она, – Когда вы закончишь, обсудим немного другое.
Было ли это «другое» сексом, которым они собирались заниматься, или растения? Он держал рот на замке и пошёл за дом.
На заднем дворе по сторонам был высокий забор, а с торца лес. Посреди газона стоял шезлонг, полотенце и книга. Он обработал всю полученную информацию, и решил, что, если мисс Тоня не сняла бикини и не накинула эти шорты до того, как она достигла двери, она должна была лежать там голой, когда он позвонил. Но Джейда была дома. Ничья мать не станет полностью раздеваться на заднем дворе, когда их ребенок может их увидеть. Чья мать вообще может раздеться на заднем дворе? Чертов порно мозг!
Эван вывел газонокосилку из гаража. Звук открываемой задней двери заставил его оглянуться. Мисс Тоня подошла к шезлонгу, сложила его, а затем наклонилась, потянувшись к книге. Свободные полы её кофты окрыли ему прекрасный вид на вытянутые конусообразные сиськи, качающиеся под ее телом. Было бы неловко, если бы она поймала его взгляд, но он не мог отвернуться. Когда она выпрямилась, ее полные ягодицы поглотили её шортики, и он увидел попу одной софтбольных мамаш, как никто не должен был увидеть. Она старше моей матери, сказал он себе, но это только заставило хотеть её ещё больше.
– Эван, я поставила чай на стол на веранде, – сказала она, – Я буду внутри, если тебе что-нибудь понадобится.
Она лучшая подруга мамы, а не одна из милф из онлайн-чатиков Джейсона, – напомнил он себе и сказал:
– Хорошо.

Закончив косить задний двор, Эван скосил передний, затем убрал газонокосилку в гараж и взял травосборник. Он посмотрел на часы, чтобы узнать, сколько у него осталось времени. Он надеялся закончить газон и отложить озеленение или что там ещё хотела мисс Тоня до завтра или до понедельника. Таким образом, он мог вернуться домой, принять душ и отправиться к Джейсону, чтобы не видеть своего отца. Не то чтобы ему сказали не ходить на гонку, но чем меньше его отец думал, что он там, тем лучше. Был бы полный отстой, если бы он получил прямой запрет идти. Если отец начнет задавать ему кучу вопросов, он будет нервничать и только всё испортит.
Позже он осмотрел свою работу и испытал чувство гордости. Двор мисс Тони выглядел великолепно. Совершенно ровные ряды, окантовка как надо, и ни травинки на тротуаре или подъездной дорожке. Он даже вырвал сорняки вокруг кустов перед домом, хотя его не просили.
Он подошел к садовому шлангу, висящему на задней части дома, затем взял конец шланга и осмотрел латунную насадку, прежде чем открыть кран. Он хотел ополоснуть руки и лицо, а не намочить одежду и кроссовки. Тогда он сможет поговорить с мисс Тоней об этом «другом». Если другой вещью окажется секс, его любовь к гонкам подвергнется испытанию. У него не было времени, чтобы трахнуть лучшую подругу своей матери и вернуться домой раньше отца. Это просто нелепая фантазия, однако она была хорошим абстрагированием от красных трусиков. Он делал всё возможное весь день, чтобы не думать об этом, но чем ближе маячило возвращение домой, тем больше он нервничал. Даже с подростковой склонностью не замечать некоторых вещей, с трудом можно было упустить нечто столь же странное, как трусики Кенди, однако же, это были её трусики в его корзине.
– Эван, – раздался голос мисс Тони, пока он собирался открутить разбрызгиватель.
– А, да, я просто собирался умыться и как раз хотел постучаться, – сказал он, – Я закончил двор, и готов выслушать о другом.
Дверь-сетка ударилась о деревянную раму, и она вышла из тени. Он попытался сглотнуть, но только крякнул. У него уже пересохло в горле, теперь ничто не проходило дальше. Ему нужно было смочить рот, прежде чем пытаться говорить. Как только солнце её осветило, он мог сказать, что её волосы были мокрыми и откинуты назад, а белая футболка заменила толстовку. Чёрт, какая же она была обтягивающая. Ее глаза казались больше и красивее, когда волосы были убраны со лба. Он пытался сосредоточиться именно на них. Он был не уверен, толи она шла к нему соблазнительно, толи с осторожность, так как была босой.
 – Окей, смотри, – сказала она и продолжила говорить, пока медленно приближалась к нему, – Я тебе покажу, и тогда мы сможем поговорить об оплате. Я заплачу тебе за сегодня, конечно. Ты хорошо поработал. Выглядит отлично. Твоя мама была права, ты отлично справляешься. Обращаешь внимание на детали.
Он хотел уточнить: «Она сказала это?», но мисс Тоня остановилась прямо перед ним, и его язык прилип к нёбу. Сиськи софтбольной мамаши  были такими же большими, как он думал, и она действительно была без лифчика. Просто белая футболка, заправленная в штаны. Она была туго натянута, но холмики на ее груди все еще смотрели вверх. Большие упругие сиськи в форме «трамплина» на женщине старше моей мамы, подумал он. Неужели мисс Тоня была заодно с Кенди? Они обе пытались свести его с ума своим безлифчиковым коварством.
– Ааа… спасибо, – наконец промямлил он, – Сейчас, просто руки сполосну.
– Хорошо, – сказала она и уставилась на его руки в ожидании.
Он повернул конец разбрызгивателя, и он, зашипев, начал разбрызгивать струи воды во все стороны. Это был один из тех дурацких разбрызгивателей, которые сначала разбрызгивали туманом, а затем уже переходили в струйки, в зависимости от степени откручивания. Этот был сломан, и вода брызнула из-под той штуки, что он отвинчивал. Прежде чем он смог исправить, вода, пот и грязь попали ему в глаза. Их защипало, и он зажмурился. Он начал откручивать быстрее и выпрямил руки, чтобы отвести от себя струи воды. Он выругался:
– Сучка, – потом вспомнил, что рядом с ним стоял родитель, – Сучок, я имел в виду, сучок в глаз попал.
Пока он вытирал лицо рукой, он слышал, как мисс Тоня хихикает:
– Эта штука – вредина, – сказала она, – Нужно знать, как с ней обращаться.
Отлично, и ты только сейчас мне это говоришь, подумал он, чувствуя себя глупо и сконфуженно. Он открыл глаза. Их всё ещё щипало, но он мог видеть, как вода заливает густой газон. Его мокрая футболка прилипла к груди.
– Извините, – он обернулся, и женщина улыбалась, как ученица средней школы, которая его разыграла. Хотя ничто другое в ней больше не напоминало девочку из средней школы.
– Ничего страшного, сказала она, – Я должна была предупредить тебя.
Все его фантазии быть порнозвездой, будучи крутым мачо, способным справиться с женщиной, испарялись вместе с водой с его лица. Он внезапно испугался, как маленький мальчик, попавший в стриптиз-клуб. Мисс Тоня стала такой же мокрой. Белая футболка прилипла к её груди и стала прозрачной. Ее коричневые соски всё ещё увеличивались. Они смотрели вверх, словно прорывались через влажную ткань, тянувшись к нему. Они были как маленькие соски для детских бутылочек, а он был ребенком. Его пересохшие губы пытались разлепиться.
– Я, а… я вас облил. Мне так жаль, я просто…
– Это всего лишь вода, я не растаю, – смеялась она, – Я не настолько сахарная,  – она даже не стала скрещивать руки на груди, как это делают большинство девушек, когда их буфера оказываются  на виду.
Не было никаких объяснений, кроме того, что лучшая подруга его матери хотела, чтобы он смотрел сквозь её футболку, он точно знал это. Разве не он должен сделать следующий шаг, сказать что-нибудь, что привело бы их к тому, что они начали ебаться прямо на земле? Будь она старшеклассницей, он бы точно знал, что сказать, но она была женщиной, взрослой женщиной, которая могла рассказать его матери, что он попросил её заняться с ним сексом. Он ничего не сказал, он и не сделал следующий шаг, он просто пытался смотреть куда-то, кроме её сисек.
– Позволь я покажу тебе, чего я хочу, – сказала она и отвернулась, – Они доставят кусты в понедельник.
Он выключил воду и последовал за ней, как щенок, зная, что будет сожалеть об этом дне до конца своей жизни. Тридцатисчемтолетняя разведенка предлагала ему секс, а у него не хватало яиц, чтобы сделать решительный ход. Ему лучше преуспеть в гонках, иначе все его фантазии о величии будут напрасны. И ему никогда не рассказать об этом Джейсону или кому-либо еще.

***

В машине Эвана была тихо, за исключением музыки из динамиков. Кажется,  Джейсон о чём-то серьёзно задумался, и Эван почувствовал облегчение. Когда Джейсон впервые услышал о работе у мисс Тони, он сказал: «Она реально секси, и я слышал, что она увлекается молодыми парнями. Я бы трахнул её».
Эван понятия  не имел, где Джейсон услышал это, но он бы всё равно проигнорировал это, даже забыл бы об этом до тех пор, пока он не ушёл (на самом деле убежал) из дома мисс Тони. Он был рад, что Джейсон, похоже, также забыл об этом.
Спокойная поездка по автомагистрали дала ему время подумать о гоночной машине Дейла. Сегодня вечером он увидит её в действии. Он видел это много раз прежде, но, по правде говоря, никогда не обращал особого внимания на этот дивизион. Теперь он был самым важным, за исключением дивизиона Синди. Было почти невозможно поверить, что это  случится – он собирался водить гоночную машину на трассе Deep South Speedway в реальной гонке. Как будто ничего не изменилось между сейчас и тогда.
Эван не мог позволить себе думать об этом, поэтому он переключил свои мысли на короткий разговор с Дианой, прежде чем уйти к Джейсону. Ему было плохо от того, что он лгал ей. А еще хуже – то, что не включил её в свой план. Она была бы в восторге от него, и он этого хотел, но никак не мог сделать её соучастником. Кроме того, он держался на расстоянии, пока вся эта фигня с поцелуями не окажется достаточно далеко позади. Или ему придётся заняться сексом с Ребеккой или кем-то ещё, кроме Дианы или Кенди. Ему слишком нравилось целовать Диану, и он сделал бы это снова,  начни она первой. Вот почему он выдумал причину уехать, даже если бы не собирался сегодня вечером участвовать в гонках. В любом случае он не мог сделать того, что ей хотелось.

***

Диана взяла свой телефон и села на край кровати. Она остужала свои ноги, раздвигала и сдвигала, и глубоко вздохнула и полностью выдохнула. Эван пришел домой, принял душ и помчался к дому Джейсона. Ей было очевидно, что он что-то замышляет, и их мать, вероятно, тоже это поняла, но ничего не сказала. Диана выбрала из списка номер Ребекки, нажала кнопку вызова и упала на кровать.
– Привет, – сказала Ребекка, – Хочешь, чтобы я приехала?
Диана с помощью ног отползла выше к спинке кровати.
– Нет, – сказала она и сбросила ногой игрушку животного с кровати.
– Хочешь тогда ко мне?

Диана согнула колени, пока ее пятки не касались её задницы, затем она позволила им развалиться в стороны. Её шорты натянулись на её лобке и между ног. Ощущения были странными, запутанными и эротичными. Её киска не была полностью безволосой с десяти лет, и теперь она чувствовала себя дурочкой, побрив её. Ничего больше не будет с Эваном; он никогда этого не допустит, и, честно говоря, ей бы тоже не хотелось. Так почему же она побрила свою киску?
Каждый раз, когда она осторожно проводила бритвой по своим набухшим губкам, в своих тайных мыслях она представляла, что находится с Эваном с осознанием, что под штанами она бритая. Она ожидала, что он останется дома и поучит её кикбоксингу, как обещал, но он ушёл. Теперь она была разочарована, хотя он не увидел бы этого, а она бы и не сказала. Очевидно, у нее были проблемы.
– Ну что, – сказала Ребекка, - хочешь?
 – Нет, – сказала она и потянулась к подушке, чтобы сунуть под голову. Она сунула руку под шорты. Она даже не надела трусики.
– В чем дело?
– Ни в чём, – сказала она.
–Не нивчёмкай мне, – сказала Ребекка, – Ты звучишь смешно, так что выкладывай. У нас нет секретов.
Диана подумала рассказать своей лучшей подруге одну вещь, которую она собиралась унести с собой в могилу. Было бы таким облегчением произнести эти  слова вслух, но никто не мог знать. Это было хуже, чем то, чем она занималась с Эваном в своём воображении, и даже в этом она не могла признаться.
– Ребекка, ты обещаешь никому не говорить?
– Ты же сама знаешь, что об этом  можно не беспокоиться.
– Я побрила свою киску!
– Свою что? – удивилась Ребекка, – Ты же ненавидишь это слово.
Диана прижала телефон плечом к уху и сунула обе руки в шорты.
– Моя киска лысая. Это так необычно.
 Она широко развела ноги и провела средним пальцем по мокрой щёлке, вспомнив, как сильные руки Эвана массировали её задницу, так близко к промежности, что она хотела закричать: «Давай же, прикоснись ко мне!»
– Диана!
– Извини, я так возбуждена, что с ума схожу, и это так безумно круто, – сказала она, – О, пизда, вот его я ненавижу. А киска - нормально. Моя лысая киска, киска, киска чувствует себя так хорошо.
– Я еду!
Диана уставилась на экран, сообщавший об окончании разговора. Она не хотела, чтобы Ребекка приехала, но всё же нуждалась в ней. Она беспокоилась о том, что может произойти, когда она увидит свою лучшую подругу впервые с последнего дня в школе. Это был день, когда они целовались перед Эваном, и день, когда она узнала, что Эван тоже хочет её.

Стук в парадную дверь раздался раньше, чем Диана ожидала, и она не чувствовала себя готовой. Ребекка захочет увидеть, и теперь, когда она была за дверью, она почувствовала стыд за то, как себя вела по телефону и что сделала. Она медленно вздохнула полной грудью, и выдохнула разом. Её мать была дома, а отец мог вернуться в любое время, или же нет?
Когда она открыла входную дверь, Ребекка прошла мимо и оглядела гостиную и кухню.
– Где Эван?
– Его здесь нет, - ответила она.
– Твоя мама? – Ребекка пёрла на Диану как паровоз, ведя обратно в её комнату.
– Вероятно, в своей комнате, – ответила она, – Полегче!
– Просто заходи уже, я должна увидеть, дай мне увидеть твою лысую киску, – Ребекка закрыла дверь Дианы и практически толкнула её к кровати.
Та нервно улыбнулась, но почувствовала себя лучше теперь, когда здесь была Ребекка. Все эти теплые, страстные, любящие чувства, которые они разделяли, изменили атмосферу, и они также изменили её саму. Она больше не была одинокой, грустной или разочарованной.
– Окей, погнали, – сказала она и начала двигать тазом из стороны в сторону на индийский манер. Её шортики медленно опустились, она пожала плечами и робко опустила голову, – Только не смейся.
–Не дразни, – сказала Ребекка.
– Я?... Дразнить? – Она повиляла бедрами и дёрнула тазом вперед. Шортики опустились еще на пару сантиметров.
– Клянусь, – угрожала Ребекка, – Я сорву с тебя одежду.
Она знала, что маленькая гимнастка может легко одолеть ее, поэтому ускорилась.
– Вот и она, – она выгнулась назад, едва не падая. На её безволосом лобке чувствовался свежий воздух. Она стянула свои шортики ниже округлостей бедер, и воздух проник к её чувствительным половым губкам. Сначала чувствовалось покалывание, но, увидев, как Ребекка шагнула вперед, её губки начали пульсировать.
– О, МОЙ БОГ! – Ребекка была в изумлении, – Господи, я и не представляла, что она может стать настолько сексуальнее, это просто вау! Могу я… эээ погладить твою киску?
Диана сделала шаг вперёд, а сила притяжения между ними ещё парочку. Она взяла руку Ребекки и поднесла к своему животу, а затем слегка надавила вниз, а Ребекка уже сама продолжила.
– Гораздо приятнее, когда ты прикасаешься, – сказала Диана и ахнула. Её лобок находился с ладони Ребекки, а кончики пальцев обхватили лобковую кость.
– Это невероятно, – сказала Ребекка, – Так гладко, как попка младенца.
– Ты когда-нибудь трогала попку младенца?
– Это выражение такое.
Слова Ребекки звучали медленно, растянуто и с придыханием. Диана почувствовала их на своей ягодице, а также ощутила три пальца между ног. Они схватили её разгорячённую плоть, и, плотно прижавшись, выдавливали влагу из её внутренних половых губ, а затем один из пальчиков проскользнул в ложбинку между ними.
– Ах, ох, Реб, моя мама... Ммммм…
– Ди, Боже мой, ты горишь и вся промокла.
Ладонь её подруги повернулась, вдавившись ребром. Пальцы прошлись по долинке между губами её киски, скользя по клитору.
– Моя мама… – пробормотала она, только сейчас осознав, насколько сильно она скучала по Ребекке, и как сильно она хотела её, но это было не то время и не то место, – Мой отец, может прийти...
  – Не волнуйся, – сказала Ребекка, наклоняя её, пока она не упала на кровать, – Это не займет много времени.
Это было опасно, и по-настоящему глупо, но руки Ребекки подняли её ноги до упора и начали их разводить. Руки двигались вниз по бёдрам, максимально их раздвигая. Ребекка сжала её киску, пока опускалась на колени. Диана посмотрела вниз на своё тело, на лицо Ребекки между раздвинутыми ногами. Это было непристойное, низменное положение для молодой леди, и это её возбуждало. Другая девушка собиралась сделать ей куни прямо в доме её отца. Думать об этом было приятно, но в то же время ужасающе.
Ребекка начала сильно и долго дуть на её губки, и Диана едва не закричала. Её руки сжимали  ягодицы, толкая пах выше.
– Я до сих пор не могу поверить, насколько она прекрасна... ты прекрасна, - сказала Ребекка и поцеловала начало её щёлки на лобке, – Я каждую минуту мечтала повторить это.
Вырвавшийся горячий язычок уткнулся в бугорок её клитора и превратил Диану в слепую, глухую и немую массу. Это был её первый оргазм, и его бы ей хватило, если бы она удовлетворяла себя пальчиками. Ребекка раздвинула губки её киски большими пальцами. Воздух устремился в её горящее розовое лоно, и Ребекка накрыла его своим ртом. Язык сиганул в её дырочку, глубоко погрузившись, затем ещё глубже и ещё. Она даже не представляла, что возможно так глубоко. Ещё один оргазм прокатывался по её телу, но, возможно, он был просто продолжением первого.

– Черт возьми, какая же ты вкусная, – сказала Ребекка, – Я обожаю заставлять тебя кончать. Кончи для меня ещё раз. Кончи на моё лицо и рот.
Диана периодически тянула свои ноги, схватив их под коленями, раскачивая тело. Было трудно отличить язык от губ, нос от подбородка. Все лицо Ребекки было в её расправленной пизде. Когда она облизывала её анус, то нос давил на клитор, а когда её язык долбил её киску, то на него давила уже верхняя губа. Ребекка не отступалась ни на секунду, как бы она ни умоляла её остановиться. Оргазм за оргазмом сотрясал все её чувства, и она понятия не имела, сколько шума она издает или сколько времени прошло.


Кенди вынула одну руку из-под рубашки, а другую из штанов и отступила от двери Дианы. Она не могла больше слушать и поспешила в свою комнату.
Полностью раздевшись, она вызвала изображение подъездной дорожки на рабочий стол и села в кресло. Она совсем не была удивлена по поводу Дианы и Ребекки, и это её не расстраивало. Какой же матерью она была? Она позволяла своей дочери заниматься сексом с другой девушкой. Нормальная мать не допустит этого.
Кенди не была нормальной матерью, да и вообще нормальной в каком бы то ни было смысле. Какой же лицемеркой она будет, если их остановит?. Она выросла с Салли, делая то же самое, за исключением того, что это была её собственная сестра. По крайней мере, Ребекка не была её сестрой.
Она положила ступни на край стола и раздвинула ноги. Губки её киски были влажными  и пульсировали, затем пальцы проникли между ними. Она с каждым днём всё больше и больше скучала по своей сестре каждый день. Если бы она только послушалась Салли, когда та её рассказывала про Джона. Она пошла против Салли, единственного человека, которого она действительно любила, и теперь за это расплачивалась.
Черный внедорожник Джона проехал по дорожке. Кенди вскочила на ноги, заходила кругами в бешеной спешке, хватаясь за одежду, и выбежала из комнаты. Она побежала через кухню с охапкой одежды под мышкой. Если Джон сразу выйдет из машины, то увидит её мчащейся в голом виде через комнату, но у неё не было выбора.

Мышцы живота Дианы напряглись, приподняв её колени и торс. Она схватила Ребекку за уши и сказала:
– Шшш, ты слышал это?
– Что? – не поняла Ребекка.
– Это! – топот ног был громким и стремительным, – Дерьмо.
Ребекка вскочила на ноги. Диана знала, что нет никаких шансов найти её шорты и надеть их, поэтому она схватила одеяло и накрыла середину тела.
Она услышала голос своей матери:
– Диана, дорогая, – они обе уставились на дверь, ожидая худшего момента в их жизни, – Твой отец дома.
Дверь не открылась, но захлопнулась дверь ванной.
– Боже мой, – сказала Диана, –  Дайте мне мои шорты. Бля, это было близко.
– Пиздец, – сказала Ребекка, – Я была... блять, мы были словно белки под колёсами. Черт, какого хрена у тебя нет замка?
– Ты знаешь почему, мисс грязный ротик, – сказала Диана, натянув шорты, – Белки? Что, черт возьми, это значит?
– Ничего, – сказала Ребекка и поцеловав её в губы, – Ты любишь мой грязный ротик.
Три быстрых стука в дверь, и затем она открылась.
– Отлично, – сказала её мать под нос, – Твой отец дома. Не гремите музыкой. Ребекка, ты остаешься на ужин?
– Нет, мэм, я уже поела*, – сказала Ребекка с невозмутимым лицом.
– Окей, тогда отлично, – сказала Кенди и закрыла дверь.

* отлизывать, делать куни на англ. – eat pussy - то бишь есть


Они минуту смотрели друг на друга с недоумевающим взглядом. Наконец, Диана сказала:
– Не могу поверить, что ты это сказала.
– Знаю, это как-то само вырвалось, – сказала Ребекка, – Она знает? Думаешь, она знала? Почему она не открыла дверь в первый раз?
– Не знаю. Это было странно... Но она не могла узнать. Она, вероятно, просто решила удостовериться, чтобы мы знаем, что он дома, на случай, если мы бы занимались чем-нибудь в Интернете, что бы ему могло не понравиться. Не то, чтобы я когда-либо делала это.
– Я знаю, ты хорошая девушка, которая никогда не делает ничего плохого, – сказала Ребекка.
– Это было до того, как ты развратила меня, – она хотела, чтобы её отец уже наконец-то свалил в Китай, и, может быть, забыл бы вернуться до конца лета. Она хотела жить своей жизнью без опасений.
– Ты любила, когда я развращала тебя, – страстно говорила Ребекка, – Не могу дождаться следующего раза.
– Не смотри на меня так, – сказала Диана, – Если он когда-нибудь нас поймает или даже заподозрит, я больше никогда тебя не увижу.
Это будет его вина, если она станет лесбиянкой.

***

Когда они выехали за пределы автомагистрали и были всего в нескольких километрах от трека, настроение в машине Эвана изменилось. Эван был взволнован, и ему было сложно ехать, не превышая скорости.
Мимо пролетела табличка с надписью «Deep South Speedway», и Эван двинулся по левой, уходящей в сторону полосе. Они пересекли две полосы движения на юг и поехали по грунтовке, и Эван сразу опустил оба окна. Его пульс участился.
– Обожаю этот запах.
– Какой запах? – не понял  Джейсон, – Я ничего не чувствую.
– В воздухе пахнет гонками. Гоночное топливо, выхлопы, грязь и скорость.
– Окей, – пожал плечами Джейсон, – Как скажешь.
– Вот увидишь. Я до сих пор не могу поверить, что ты никогда не был со мной на гонках.
– Я просто не увлекаюсь всей этой гоночной фигнёй, – сказал Джейсон, – Единственная причина, по которой я смотрю гонки, - это то, что я надеюсь услышать, как диктор говорит: «Даника напряжена, или Данике сильно досталось в зад. С ней все в порядке, но завтра будет побаливать».
Эван улыбнулся, хотя  не собирался, а Джейсон добавил:
 – Кроме того, я проехал с тобой гонок сто на картах, но они не стоили двадцать баксов за пропуск в… боксы, что бы это ни значило.
– Да знаю, поэтому я и плачу за тебя сегодня вечером, – сказал Эван.
Эван и Джейсон прошли по засеянной травой парковке и встали в очередь.
– Слышал? – спросил Эван.
– Что слышал? – не понял Джейсон.
– Это, – сказал он, показывая на то, что они пока не могли видеть, – Это стрит-сток тачки, которые делают прогревочные круги. Этот дивизион, в котором участвует друг Синди, и на чьей тачке я буду гонять. Синди сказала ему, что я могу разогреть шины на гоночной машине, и он хочет, чтобы я попробовал.
– Разогрей шины или разбей её в хлам и будь прибитым собственным отцом.
 – Насчёт разбить, сомневаюсь, а вот быть прибитым не исключено.
 Он вытащил несколько купюр из кармана и сказал девушке в небольшой деревянной будке:
– Два пропуска в боксы и ваш номерок, пожалуйста.
– Просто в боксы, – ответила сидящая позади неё коренастая женщина.
По выражению лица девушки Эван понял, что это её мать.
– Хорошо, – сказал он и протянул руку за двумя браслетами и корешками билетов.
– Наслаждайтесь гонками, – сказала она. Он прочитал по губам: «Позже увидимся».

Они шли по дорожке мимо двухэтажного здания, в котором размещались буфеты и туалеты. На втором этаже Барт, диктор, возвещал о начале гонки из диспетчерской. Дорожка оканчивалась Т-образным перекрёстком, и перед ними была гоночная трасса. Это была километровая трасса, с высоким подъёмом и овалом, врезанным в землю. Трибуна представляла собой ряд скамеек, вкопанных в холм. Внизу бетонная стена скрывала гоночные машины от фанатов при поддержке высокого сетчатого забора. Единственным, что было выше, была стойка для флага, и она нависала над поверхностью трека.
– А вот и боксы, – сказал Эван, указав направо.
– Я думал, что они должны быть в центре трека.
– Не всегда, – сказал Эван, – Слишком много машин и автоперевозчиков, чтобы все там поместились, поэтому они разместили их там.
Джейсон сделал оборот и сказал:
– Круто, – затем снова развернулся, – Действительно круто, а ещё и тёлок много. А что с той девушкой-билетёршей? Она, похоже, была бы не против присоединиться позже.
– Я не мог вспомнить кто она, пока мы не начали уходить. Она сильно изменилась с прошлого года, но я не знаю её. Видел иногда здесь, и её отец водит тачку.
– Она довольно милая.
– Это всё, что мне нужно, – сказал Эван, – Её маму видел?
– Я бы трахнул её.
– Её мать?
– Нет, придурок, её, девушку-билетёршу.
– Не сомневаюсь, что ты бы трахнул, – сказал Эван и закатил глаза, – Давай, пошли к боксам.

***

Внутри боксов они шли по утоптанной красной глине между двумя рядами гоночных машин и автоперевозчиков. Эван постоянно поворачивал голову, осматривая разные машины. Джейсон остановился и показал:
– Посмотри на это.
Эван последовал взглядом за пальцем своего друга.
– Машина или тёлка?
– Эм, обе, я полагаю.
Эван ухмыльнулся и сказал:
– Давай посмотрим поближе.
Они пошли к черному автоперевозчику с большим номером 15, нарисованным сбоку. Несколько человек гаечными ключами копались под капотом красно-черной машины, и была девушка в узких синих джинсах с длинным черным хвостом. Она катила шину и тянула шланг насоса, затем наклонилась к задней части машины.
– Сладкая задница, – сказал Джейсон. Эван показал пальцем на логотип на боковой части трейлера. «Южные экологические консультанты».
Джейсон пожал плечами.
–А?
Девушка в синих джинсах кричала кому-то, чьи ноги торчали из-под задней части машины:
– Проверь дальний конец, – затем не оборачиваясь, – Эван, ты смотришь на мою задницу?
– У тебя есть глаза на затылке?
Джейсон выглядел сконфуженным:
– Дерьмо.
– Нет, дубина, я чувствую, что ты смотришь, как обычно.
 Девушка обернулась.
– Синди, я не смотрел, – сказал Эван, – А вот он – да, – он кивнул на Джейсона.
– Так-так, – она быстро подошла к Джейсону. Синди была на пару сантиметров выше, и смотрела прямо ему в лицо,  – Итак, ты смотрел на мою задницу?
Джейсон начал заикаться:
– Эм, я а...
Эван поднял руку:
– Стоп, Синди. Это Джейсон.
Синди засмеялась.
– Привет, Джейсон, приятно, наконец, встретиться с тобой, – она протянула руку, – Я много слышала о тебе.
– Действительно?
– Конечно, твоя репутация тебя опережает, – сказала Синди.
Эван смотрел, как Джейсон глотает воздух, пытаясь сглотнуть.
– Синди, прекрати.
– Извини, – сказала она, - Эван подговорил меня.
– Не подговаривал, – сказал он, затем сменил тему, – Тебе нужна помощь?
Синди кивнула.
– Конечно, надень эту шину и закрути все болты, затем проверь давление. Ты знаешь, какое  мне нравится. Я пойду оденусь.
После того, как Синди забралась в автоперевозчик, Джейсон схватил его за руку:
– Чувак, ты понимаешь, как она похожа на Диану? Чёрт, если так будет выглядеть Диана через четыре года, женись на ней.
– Отличный совет. Думаю, за это тебя посадят.
– Они могут, – сказал Джейсон, – О, и спасибо, что не сказали мне, что задница, на которую я смотрел, была твоей кузины, –  Джейсон ткнул его в руку.
– Я пытался, я указал на её главного спонсора, компанию моего отца, – Эван вдруг задумался о том, сколько денег дал его отец и почему. Было ли это потому, что Синди была его племянницей или потому что она была дочерью его сестры? Он даже не любил Синди, насколько Эван мог судить. По крайней мере, в последние несколько лет.
Он перестал размышлять и начал говорить с Медведем, одним из членов команды, в то время как делал то, что попросила Синди. Джейсон наблюдал за ним, удивленный тем, как  много Эван знает о гоночных автомобилях.
– Только не смотри сейчас, – предупредил Джейсон, – идет девушка-билетёрша и с подкреплением.
Эван повернулся и посмотрел на дорогу перед боксами.
– Её светловолосая подруга милая, но у девушки шатенки приятные формы.
– О, сладенькая булочка, я возьму блондинку, – сказал Джейсон, – Ты можешь взять фигуристую или билетёршу, или обеих сразу, если справишься.
Эван наблюдал, как они приближаются, и чем ближе они подходили, тем больше выбор Джейсона напоминала Бекки. У нее даже косички были.
– Давай, встречай их, – сказал Эван, – Скажи, что мы встретимся у буфетов через полчаса. Мне надо закончить с этим и поговорить с Синди. Она не в восторге от того, что вокруг машины куча людей перед гонкой. Она говорит,  что слишком людно, но, по-моему, она просто боится, что будут шпионы из других команд.
– Хорошо, – сказал Джейсон, пожав плечами, – но потом не удивляйся, если я возьму всех троих.
– Как хочешь, просто держи их подальше отсюда, – закончил разговор Эван и занялся проверкой давления в шинах.
Когда Джейсон вернулся, он улыбался:
– Чувак, билетёрша идеально тебе подходит. Она знает о гонках всё и любит Синди так же, как и ты.
– Охуенно, – съязвил Эван, – Как раз то, что мне нужно, девушка, которая хочет зависать с моей двоюродной сестрой.
 Синди была довольно знаменита, поскольку она была потрясающей, дважды чемпионка трека, и  не боялась парней.
– Сделай одолжение, сделай так, чтобы она думала, что она тебе нравится, пожалуйста.
Эван понял, к чему это идет.
– Дай угадаю, косички – это подруга билетёрши, и ты хочешь, мне её спихнуть, пока сам их дёргаешь за трейлером?
– Не, не, ты что? – отрицал Джейсон, – За трейлером? Это там где...
– Я так и знал. Послушай, я не против того, что ты пытаешься залезть в её трусики, но мне нужно очень сосредоточиться вечером. Это очень важное дело... для меня.
– Знаю, просто прошу тебя быть с ней поласковее, – сказал Джейсон, – Может... хотя бы, намекнёшь ей, что мы можем потусоваться с Синди.
– Я посмотрю, что я можно сделать, – согласился Эван, – Уже узнал их имена?
–А, блин. Ты не знаешь, как их зовут? Я думал, ты знаешь их с прошлого года. Мне и в голову не пришло спросить, а они не сказали.
– Супер, теперь мы не будем знать, как их назвать, – расстроился Эван, –  «Эй, ты, билетёрша...»
– Ну, мы же точно их узнаем, прежде чем выкрикивать: «О, как там тебя, о, да, да, неважно как там тебя».
 – Блин!
– Ну ладно, встречаемся с ними у буфета. На противоположной стороне от билетной кассы, – сказал Джейсон, – Это билетёрша, так сказала. Она типа главная там, наверное.

***

Эван и Джейсон ждали возле мужской стороны туалетов, напротив дорожки, по которой они пришли. Он посмотрел за угол на билетную кассу. Мама билетёрши была на месте, но трех девушек не было видно. Он терял терпение. Как только объявят стрит-сток гонку, он уйдёт.
Джейсон кивнул:
– А вот и они, – его глаза были прикованы к нулевым сиськам девушки с косичками. Они уже давно нуждались в лифчике, – Если присмотреться, то можно увидеть коричневые ореолы её сосков.
 – В твоем воображении, – сказал Эван, его голова двигалась, как у куколок на приборной панели – от одной девушки к другой. Ноги девушки-билетёрши были очень загорелыми и хорошо подтянутыми, на неё были крошечные шортики, не те, которые были до этого. У нее были узкие, выгнутые брови, высокие скулы и пухлые губки, что делало её очень сексуальной. Её волосы были зачёсаны влево и ниспадали на плечо, – Что случилось с девушкой с большими сиськами?
– Насрать.
Девушка с косичками была похожа на Бекки, за исключением того, что ее волосы были светлыми, а сиськи немного больше. Ее голубая рубашка с рекламой топлива была стирана слишком много раз, но она всё равно подчёркивала её голубые глаза. Её выцветшие джинсы были с дырами на коленях и вверху бедер. Они были сильно истёрты меду ног. Поясные петли были оторваны и пришиты по бокам, выполняя функцию резинок. Ее щёчки были полными, а ротик широкий, как у Бекки. Интересно, целовалась ли эта девушка так же, как Бекки? Может, ему придётся купить ей мороженое.
Две девушки подошли к ним, и брюнетка из билетной кассы сказала:
– Привет, это моя подруга, Билли Джо. Я зову её Гоу-Джо, – она хихикнула.
Сначала он думал, что Билли Джо не собирается ничего говорить, но наконец, мягким голосом, она сказала Джейсону:
– Можешь звать меня Билли... если хочешь.
Эван сопротивлялся желанию спросить, может ли он называть её БиДжей*. Жаль, что Джейсон не спросил у билетёрши, как её зовут. Это был третий раз, когда он её видел, и он все еще не знал, как к ней обратиться. Он чувствовал себя паршиво, от того, что не помнил её с прошлого года.

*BJ – ну blowjob – отсос, ну вы поняли да? АааАаа?

В течение десяти минут билетёрша говорила и задавала ему вопросы о Синди. Её зеленые глаза сверкали, и она привлекательно двигалась, перемещая вес с ноги на ногу, шевеля бедрами. Она знала о гонках больше, чем любая другая девушка, которую он встречал, за исключением Синди, конечно. Тот факт, что она клеилась к нему, заставлял его ещё сильнее хотеть знать её имя. Как долго могло продлиться их общение, пока он не знал её имени? Так или иначе, наступит момент, когда ему придется представить её, и это будет крайне неловко.
Он был совершенно неправ в своих предварительных оценках обеих девушек. Он ожидал, что Билли Джо будет больше флиртовать и стоять во главе их компашки, но билетёрша явно руководила шоу. Билли Джо была такой застенчивой, что другой девушке приходилось практически говорить за неё. Джейсон казался довольным, наблюдая за ней и слушая билетёршу девушку.

Громкоговоритель объявил о начале стрит-сток гонки, поэтому Эван сказал девушкам, что ему необходимо наблюдать, поскольку он собирался гонять на одной из машин в этом дивизионе. Они казались очень впечатлены, и он чувствовал, что выпендрился больше, чем следовало.
– Ты будешь здесь на следующей неделе? – спросил он.
– Если меня не посадят под домашний арест, – ответила билетёрша и ухмыльнулась подруге
– Часто случается такое?
Она хихикнула, ковыряя землю носком кед, и сказала:
– Иногда. Может, на следующей неделе ты сможешь купить мне фруктовый снег или что-то в этом роде? – Она снова ухмыльнулась подруге, – Я постараюсь избежать неприятностей.
Эван думал, каким способом она может попасть в беду.
– Ты уж постарайся, и тогда мы увидимся.
Билетёрша сказала, что ей надо вернуться, но не сказала, куда, а затем оттащила Билли Джо от Джейсона.
 – Да ладно, – утешал он, – Вы по-любому ещё увидитесь.
Наверное, сегодня вечером, когда ты вернёшься домой, сказал про себя Эван.

Они подошли к дальнему краю холма, который составлял трибуну, и нашли место на травянистом бугре над четвертым поворотом. Эван объяснил, почему это было лучшее место для наблюдения за гонкой: «Мы можем видеть весь трек отсюда, и это последний поворот перед клетчатым флагом. Именно здесь происходят все сражения, столкновения и аварии».
Стрит-сток тачки прошли двадцать кругов без происшествий. Эван смотрел на автомобиль номер шестнадцать, как ученый, изучающий свой проект. Он подпрыгивал и приветствовал каждый раз, когда Дейл совершал обгон. А когда он финишировал вторым, Эван чувствовал себя так, будто это он вёл машину.
– Черт возьми, черт возьми, он отстал на  бампер, всего лишь бампер, – сокрушался он, – Это та машина, на которой я буду ездить. Просто представь, представь, что я выигрываю гонку.
– Я представляю кое-что, – мечтательно Джейсон, – О да, уж поверь…
Эван проследил за направлением взгляда Джейсона, ведущим к девушке с огромной грудью.
– Идиот, ты даже не смотрел гонку.
– Смотрел, я клянусь, смотрел, но когда гонка закончилось, она начала прыгать вверх  вниз, и я отвлекся.
– Господи…

***

Было десять часов, прежде чем Синди пристегнула ремень безопасности в своём черно-красном пятнадцатом номере «Южные экологические консультанты». Эван и Джейсон ждали, пока она поднимет им большие пальцы и опустит стекло шлема, прежде чем они отправятся на трассу.
По пути они столкнулись с билетёршей. Она указала в сторону своей матери, которая наблюдала за тем, как экипаж её отца загружал его стрит-сток. Это была машина, которая победила Дейла. Он ничего не сказал.

Билли Джо стояла рядом с ней, с грязным отпечатком руки на передней части ее рубашки, прямо на ее левой сиське. Билетёрша сказала:
– Мне пора... не могу остаться на гонку Синди. У мамы болит голова или ещё какая-то хрень. Надеюсь увидеть тебя на следующей неделе.
– Да, хорошо, – сказал он. Теперь зная, как ей нравятся субботние вечерние гонки, а также то, что она прикрывалась ими, он понял, что она не была целомудренной девушкой. Не та, кого ему бы позволили привезти домой к папе. Его отец однажды бросил комментарий в отношении девушки, которую он встретил на треке. Он сказал ему: «Если ты хочешь трахнуть её, то нормально, но она дешёвка. Не встречайся с ней». Это был первый раз, когда он понял, как сильно ему не нравится его отец, но он всё ещё тратил свою жизнь, пытаясь произвести на него впечатление.

Когда они добрались своих мест возле четвертого поворота, Джейсон сказал:
– Ты видели ее рубашку? Думаешь, это был отпечаток её руки или чей-то другой?
Эван вынул изо рта воображаемую курительную трубку и сказал:
– Ну, я не могу сказать с уверенностью, но это стоит расследования, – они оба засмеялись, –
Тебе стоило предложить отряхнуть.
– И почему я не подумал об этом? – Джейсон ударил себя по лбу, – Ты не будешь против, если я сотру эту грязь с твоей изумительной сиси?
– Возможно, можно было бы и получше подобрать слова, но это бы стоило того.
– Не уверен, что билетёрша бы одобрила. Она кажется немного ревнивой, как думаешь?
Эван так и думал, но прежде чем он успел что-то сказать, он услышал рёв моторов.
– Вот и они, – он и указал на дальнюю сторону трека на второй поворот.
***
(здесь описание гонки, в которой Синди в упорной борьбе приехала второй, почти вровень с победителем, по пути слегка бортанув машину команды Бешеного Пса Джонса)
***
Джейсон закричал:
– Ебанный в рот! Я почти кончил. Что за женщина.
Эван оглянулся, чтобы посмотреть, не услышал ли его кто-нибудь и сказал:
– Давай, пошли. Быстрее!
 Он направился в боксы, потащив за собой Джейсона.

Когда они добрались до боксов, Синди вылезла из машины и расстегнула свой спортивный костюм, который повис на талии, словно наполовину очищенная кожура банана.
– О-о-оо, – подал сигнал Эван, указывая на приближающуюся команду Бешеного Пса, – Они не выглядят счастливыми.
Глаза Джейсона расширились:
– Будет драка?
– Надеюсь, что нет, – усмехнулся Эван, – Ради их же блага.
– Что это за хуйня была на треке? – разъярённо спросил Бешеный Пёс Джонс с четырьмя членами команды позади.
Синди ринулась вперед, но двое парней поспешили и придержали её.
– Если бы ты нормально ехал, а не блокировал, то мог бы…
 – Эй, – сказал ДжейСи и встал между двумя командами, – Все успокоились, – его голос был громким, но спокойным.
Эван взглянул на Джейсона, а затем снова посмотрел на своего двухметрового, стотридцатикилограммового дядю, который смотрел сверху вниз на пятерых здоровенных мужиков.
– Это всё же гонки, но, если вы, мальчики, хотите превратить их во что-то еще…
– Нет, нет, – сказал Бешеный Пёс, – Я просто немного увлекся, вот и всё. Отличная гонка.
 – Замечательно, спасибо, Бешеный Пёс, – Джей Си протянул свою гигантскую руку, – Знаю, что то поднял на этом чутка.
Бешеный Пёс пожал руку и сказал:
– Точно, да, есть немного. Увидимся на следующей неделе, – всё ещё тихонько ворча, мужики отступили к своим боксам.
Джейсон схватил Эвана за руку:
– Твой дядя мафиози?
– Нет, он работает на бумажной фабрике. То, что кто-то итальянец, не означает, что он в мафии.
Они помогли команде Синди загрузиться, а затем отправились в путь к дому Джейсона.

***

Диана проснулась, тяжело дыша, в холодном поту, но она не открыла глаза и не пошевелилась, она просто слушала. Ей хотелось, чтобы Эван был дома. Он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей, а ей не разрешалось идти в его комнату после отбоя, но каким-то образом его присутствие помогло бы ей.
Через несколько минут она выдохнула с облегчением и открыла глаза. Там никого не было, поэтому она, должно быть, услышала звук во сне. Это был едва слышный скрип, который издала одна из половиц, если кто-то наступил на нее. Не просто кто-то, это должен быть кто-то тяжелый. Даже из ямы вечного сна этот крошечный звук воскресит ее. Это был звук, которого она все еще ждала и страшилась. Она ненавидела это так же сильно, как ненавидела то, что это значило.
Вглядывающиеся глаза, учащённое дыхание и гигантские руки, которые касались её, переворачивали, ставили в позу, будут здесь. Пожалуйста, пусть это будет Эван – она всегда умоляла ангелов, которые никогда не приходили спасти её. Она никогда не открывала глаза, если только он не заставлял.
Иногда он просто стягивал одеяло и смотрел, как она спит. Она всегда делала вид, что спит, надеясь, что он уйдет. Но пытка тем, что она не знала, что должно было случиться, была хуже, чем всё то, что он когда-либо делал с ней. Если бы она могла просто открыть глаза и отсосать ему или подрочить, то всё было бы кончено, и она могла спать, зная, что она в безопасности до следующего раза. Но нет, он не хотел этого, и это разозлило бы его, попытайся она его поторопить. Она не хотела, чтобы он был в бешенстве, только счастливым и удовлетворённым. Если бы он будет удовлетворен, возможно, он никогда не покусится на то, что она берегла для своей настоящей любви.
Если она лежала на спине, он брал одну её ногу и отодвигал от другой. Он гладил её по животу и по бугорку над её лобковой костью, тыкал пальцами в её щёлку. Он никогда не проникал в неё, и это пугало её. Для каких целей он её берёг?
Чаще всего этого не случалось, но иногда он стягивал её трусики. Она ждала, стараясь не реагировать на ласки. Она открывала свои глаза,  совсем чуть-чуть и смотрела на член, торчащий из его штанов, задаваясь вопросом, должна ли она дотронуться до него, или сосать его, или просто лежать и позволить ему брызнуть на её грудь. Она дрожала без одеяла, пока не убедилась, что её отец закончил и ушёл. Неважно, просыпалась она от этого или нет, она всё равно плакала. Теперь она плакала от воспоминаний, хотя прошло уже три года с тех пор, как он был в её комнате. Она была рада, что он прекратил посещение, но почему-то чувствовала себя виноватой. Она не хотела, чтобы её пощадили за счет Глории.
Она пыталась заставить его любить её так, как отец должен любить дочь, но она никогда не могла угодить ему, и попытки утомили её и истощили любовь к нему. Если бы только она любила его или он любил её, это не было бы настолько плохо.

***

По дороге к дому Джейсона они решали, кто пойдёт в душ первым. Эван победил, поскольку он платил, вёл машину поехал и работал у мисс Тони до этого.
Опасения Эвана в том, что мать Джейсона будет ждать, чтобы сообщить ему, что его отец звонил, не давал ему уснуть по дороге. Теперь, зная, что этого не произошло, он стоял под горячим потоком воды, и его последние переживания стекали в канализацию вместе с грязью трека. Он был измотан, но в его мирке был покой. Он будет водить машину Дейла, а Синди намекнула, что расскажет ему что-то в течение недели. Жизнь хороша, подумал он.
Он вытерся, накинул полотенце, надел шорты, собрал одежду и вышел из ванной. Он практически спал на ходу, однако остановился у двери Бекки, желая заглянуть внутрь. Но он продолжил идти, пока не достиг двери Джейсона. Дверь мисс Мэри была в конце коридора. Если Будь она открыта, он бы смотрел прямо на её кровать. Он думал о том моменте, когда открыл дверь ванной в середине ночи, а она сидела голой на унитазе. Ее сиськи были похожи на торпеды, а её заросли представляли собой плотный, вьющийся коричневый треугольник. Такие моменты никогда не могут быть стерты из мальчишеской головы.
У неё была главная спальня*, подумал он, но всё же она была совершенно голой в ванной Джейсона и Бекки. Впервые с того дня ему вспомнились её красные трусики. Было ли что-то не так с их матерями, или всё было нормально?

* в американских домах в главной спальне (master bedroom) обычно есть отдельный санузел

Когда он открыл дверь, Джейсон сказал:
– Твоя постель готова, – он уставился на армейскую раскладушку, затем на Джейсона в трусах, затем на кровать Джейсона в метре от раскладушки.
 – Что? – не понял его взгляд Джейсон, – ты хочешь, чтобы я разложил её в гостиной? Гомофоб.
– Заткнись, – сказал Эван, – Я не собираюсь делить с тобой двуспальную кровать. Кто знает, что ты можешь делать во сне.
– Я говорил, что настолько возбужден, что готов выебать дупло, а не стать геем.
– Я пожалуй выберу раскладушку, мне кажется, так лучше, – сказал Эван, – Не забудь хорошо вымыть лицо, а то проснёшься с песком в глазах.
 – У меня уже такое ощущение, что мои веки - это наждачка. Гонки – это конечно весело, но вся эта пыль. У меня аж волосы хрустят.
  – У всего есть свои недостатки.
– Кроме секса, – возразил Джейсон.
Эван подумал об этом, но не стал комментировать.
– Я всё, надо ложиться, – он посмотрел на часы, они показывали 0:47.
– Я в душ, – сказал Джейсон и выключил верхний свет, – Доброй ночи.

В 1:20 Эван проснулся, чтобы сменить положение. Он знал, почему он никогда не пойдет в армию. Он уже подумывал лечь на пол. Кровать Джейсона была еще пуста. Он сменил позу и начал дремать. Дверь открылась, но он сделал вид, что крепко спит. От любого движения он теперь окончательно проснётся, учитывая каркас раскладушки, упиравшийся в его бедро.
Джейсон был между ним и ночником на тумбочке, в одном полотенце. Долговато он принимал душ, подумал он. Джейсон снял полотенце. Силуэт его члена и яиц, свисавших между ног, заставил Эвана моргнуть, но он не закрыл глаза. Было невероятно видеть такой огромный хер, когда никто не знал, что он смотрит.
Его друг обернулся. Эван прикрыл глаза, но недостаточно быстро. Этого хватило, чтобы достаточно хорошо рассмотреть необрезанный член Джейсона, выдававшегося из копны каштановых волос. Он приоткрыл один глаз. Красновато-фиолетовая головка высовывалась из своего чехла. Совсем не выглядел вялым. Походу у Джейсон частично стоял. Эта мысль смутила его, и он никогда бы не признался себе, что подумал об этом, но всё же. Он подумал, может быть, он дрочил в душе. Затем он представил, как Джейсон также остановился у двери Бекки, за исключением того, что открыл её. Может быть, Бекки сделала Джейсону минет, о котором Джейсон говорил, что получит?
Джейсон вытащил пару трусов-боксеров, спрятал своего богатыря и лёг в кровать. Лампа выключилась, и в комнате стало темно. «Надо запомнить», – подумал Эван, – никогда не соглашаться на тройничок с Джейсоном. Да и не каждая девушка согласилась бы на то, чтобы он засунул этого монстра в её киску. Бедному Джейсону предстояло сначала встретиться с женщиной, прежде чем трахать.

Эван не знал, который час, да и ему было всё равно. Ему нужна была вода, чтобы вымыть грязь изо рта. Он застонал и правую рукой перекинул левую руку через край раскладушки. Онемение было достаточно болезненно. Он пошевелил пальцами, пытаясь восстановить кровоток. Часы показывали 7:11 утра. Было слишком рано, но он больше ни минуты не мог провести в этой раскладушке для пыток. Как только он почувствует вновь все свои конечности, он собирался пописать и почистить зубы, одеться и пойти домой, чтобы ещё немного поспать.
Потребовалась минута перед унитазом, чтобы унять утренний стояк. Когда он закончил, то посмотрел в зеркало. Туман от чьего-то утреннего душа достаточно рассеялся, чтобы было видно, насколько он выглядел уставшим. Даже не стоило беспокоить Джейсона перед уходом, не было смысла нарушать его сон. Он почистил зубы, выпил немного воды и пошел одеваться.
По пути обратно в комнату Джейсона, он снова остановился у двери Бекки, вспоминая, как долго не было Джейсона, и как висел его член, когда он, наконец, вернулся в спальню вчера ночью. Та мысль казалось маловероятной, но тем не менее достаточно возбуждающеё. Дверь была открыта на пару сантиметров. Ему хотелось обзор получше, и он надавил, вглядываясь через расширяющийся промежуток. Бекки стояла перед большим овальным зеркалом. Старинная рамка представляла собой роскошное вишневое дерево, и была выше, чем Бекки. Она смотрелась неуместно в её комнате девушки-подростка. Её каштановые волосы выглядели темнее от влаги, ему также было видно влажную рубашку, пока она их расчесывала. Он вошел в комнату, и когда он был в полутора метрах от неё, он сказал:
– Зеркало, зеркало в рамке античной, покажи мне, как править миром, – он ожидал, что она закричит или хотя бы подпрыгнет, но это было ни то, ни другое.
– Закрой дверь, – сказала она в зеркало, – Почему не спишь?
Внезапно он почувствовал себя неловко в её комнате, будучи в одних шортах. Они особо не отличались от боксеров, а также он был без рубашки.
– Я собираюсь домой поспать немного, – А ты почему так рано?
– Я проснулась, – непринуждённо сказала она и потрясла волосами. Капли воды попали на него, – Это мое волшебное зеркало.
Запах фруктового шампуня немного пробудил его. Глория пользовалась таким же, если не пользовалась дианиным.
– Правда? И что же оно может делать?
– Оно заставляет милых мальчиков появляться, когда я расчесываю волосы, – Бекки хихикнула и продолжала наблюдать за ним в зеркале.
Он хотел сказать ей, как мило она выглядит, но он сказал:
– Где? Я никого не вижу, – он уже пожалел, что вошел в её комнату, но остался стоять прямо позади неё, глядя на неё в зеркало. Её рубашка заканчивалась чуть ниже промежности, и он мог бы предположить, что знает, что под ней. Определенно не бюстгальтер, он уже это видел, но были ли какие-нибудь трусики? Каким-то образом он сомневался, и это должно было заставить его убежать, но он остался.
– Забавно, – сказала она.
– Ты выглядишь красиво в нём... по утрам,  – он только что сказал это? Улыбка Бекки показала, что да, и он хотел вернуть свои слова обратно. Ты слишком устал, чтобы принимать рациональные решения, иди домой.
Бекки облизнула губы и сказала:
– Спасибо, я рада, что ты так думаешь.
Чьи это руки на её талии? Похоже, что его, но, увидев их в зеркале, они казались ему чужими. Он сжал её узкую талию и двинул пальцы дальше к её животу. Она смотрела на них и медленно приближалась задом к нему. Её грудь, казалось, увеличивалась, вдавливая тёмные кончики в её белую рубашку.
– Ммм, это так приятно, – сказала она.
Он твердил себе убираться оттуда прежде, чем, эта забавная маленькая игра выйдет из-под контроля, но обе его руки были на её животе, давя на себя, прижимая её спину к его телу. Край её рубашки приподнялся и опустился, открыв на секунду промежность. Он мог с легкостью ответить на свой вопрос, касательно её нижнего белья.
– Я должен идти, – упрямо сказал он.
– Пока нет, сказала она и откинулась назад, повернув голову достаточно сильно, чтобы взглянуть на него. Ее влажные волосы слегка холодили его плечо. Она положила руки поверх его.
– Ты когда-нибудь думал о нашем поцелуе?
– Эм… – он перевёл свой взгляд с неё на зеркало и увидел, как его руки поднимаются вверх.
– Думал, – причем часто, но он не собирался это признавать. Если она продолжит  перемещать его руки, они окажутся на её груди, а её рубашка не будет прикрывать её низ.
– Я тоже, – она развернулась, оставаясь в его руках, – Я думаю, что мы должны сделать это снова, – она поднялась на носочки и приблизилась. Он видел в зеркале то, чего она не могла нижнюю часть её ягодиц. Без трусиков.
– Возможно не лучшая идея, – сказал он, её поясницу. Он сжал и специально повёл руки вверх, полностью обнажая её задницу. Она была бледной, крепкой и невероятно сексуальной. Его руки вспомнили, как они ощущали её в джинсовых шортиках. Теперь же он хотел ощущать её в нынешнем виде, голую. Он хотел провести пальцами по белой долине между ее ягодицами и найти шелковистое гладкое колечко её ануса, – Определенно не очень хорошая идея.
 – Ничего не случится, – сказала она и прижалась ещё ближе, – Только разок, и всё.
Без сомнения, для него было бы гораздо проще съесть только одну чипсину из целой пачки, чем только один раз поцеловать Бекки; он хотел сделать это снова. Что-то в этом было: то, как  она смотрела на него, а также то, что она делала это за спиной Джейсона, причём когда их мать была дома. Казалось, что это будет самый эротичный поцелуй в его жизни. Жизнь опасно зарождалась у него в одном месте. На вкус Бекки была как земляничный блеск для губ, а её язычок был таким соблазнительным.
Руки Бекки сжались вокруг него, и она потянулась за поцелуем. Он чувствовал твердость её сосков своей грудью и стук её сердца. Он потянулся вниз и взял в свои ладони упругую маленькую задницу. Она застонала в его рот. Он поднял её пах к своему. Мягкие выпуклости её ягодиц напряглись и вонзились в его объятия. Он чувствовал, как её тело извивалось, гнулось и тёрлось по его стояку.
Он понял, что только его тонкие шорты отделяли его член от её плоти; а её движения, казалось, были полны решимости удалить этот барьер. Но для чего? Она хотела секса?
– Ааа, Бекки... мы не должны.
 – Ммм, мы должны, – сказала она не своим голосом, – Мы определенно должны.
Он перехватился, чтобы покрепче держать её попку. Его пальцы прошли дальше её сморщенную колечка. Жар и влажность удивили, но он не отстранился. Его указательный палец проскользнул между скользкими складками. Она хотела этого, действительно хотела того, что они определенно должны были сделать.
– Твой брат, что насчёт Джейсона?
 – Ему все равно, – сказала Бекки, – Если я хочу, его ебать не должно.
 – Нас могут застукать, – сказал он, – Любой может поймать нас.
 – Ах, это так хорошо, – сказала она и дернула тазом, чтобы его палец вошёл глубже, – Он не будет вставать, а моя мама сначала постучит.
Эван смотрел, как работают его руки, и пытался представить себе ту узенькую дырочку, в которую тыкал пальцем. Она бы чувствовалась так здорово на его члене, вставь он его в неё. Если мисс Мэри постучит, а он будет скользить своим членом внутри её дочери, то, как долго она будет ждать, прежде чем открыть дверь? Он не был уверен, что сможет прекратить трахать её. Он даже не мог остановиться целовать её.
 – Я чувствую тебя, – говорила Бекки, – Чувствую, какой он твёрдый, – она немного отстранилась, чтобы просунуть руку между ними и направить в его шорты, – Прямо каменный.
Его член был настолько горячим, что рука Бекки казалось ледяной, но она мгновенно нагрелась и стала мягкой, скользя вверх вниз по его дрыну. Сестрёнка Джейсона, не так давно всего лишь надоедливый подросток, теперь была прекрасным сексуальным созданием, и не без опыта. «Как давно она стала такой?» – подумал он.
Он схватил нижние края её рубашки и начал поднимать вверх. Она подняла руки, и внезапно стала голой. Его сердце едва не выпрыгнуло из груди от этой трансформации. Её грудки – небольшие холмики, увенчанные самыми удивительными сосочками, которые он когда-либо видел в реальной жизни. Они были большие и конусообразные, и пульсировали от её возбуждения. Он схватил один между большим и указательным пальцами. Он ответил тем, что раздулся ещё больше. Он облизнул губы и наклонил голову, чтобы взять его в рот. Бекки застонала и прижалась к его лицу. Он сильно сосал изо всех сил, заполонив её сисичкой свой рот. Другая его рука тем временем потянулась к её промежности.
Киска Бекки была не просто большой, она была горячей и влажной. Его палец прошёлся по влажной полосе вперед, затем обратно. Тело Бекки дернулось, и она глубоко вздохнула. Внутренняя плоть была еще горячее, и она даже была более влажной, чем любая другая девушка Эвана прежде. Он ещё даже не начал дрочить её, а оттуда уже капало.
– Я хочу посмотреть, – прошептала она умоляющим голосом, – Я хочу видеть, как это происходит.
– Что?
– Это, – сказала она и повернулась. – Встань за мной, чтобы я могла видеть, что ты делаешь.
Эван сделал, как она попросила. Он никогда не был с девушкой, которая давала ему указания, да и понятия не имел, как много ещё не знал о сексе.
Встав на колени позади неё, он поцеловал чувствительный изгиб её поясницы и восхитился её торчащей маленькой попкой. Он посмотрел мимо неё на отражение в зеркале. Это был самый эротичный на тот день момент в его жизни. Он смотрел на себя, целующим её бедро, пока его рука обхватила другое. Она двигалась, словно чужая, сбивая с толку его чувства, потому что чувствовал щекотку от её каштановых лобковых волос.
Ноги Бекки раздвинулись:
– Прикоснись к ней, прикоснись ко мне. Я хочу посмотреть на это, увидеть, как это происходит в волшебном зеркале. Я всегда хотела сделать это.
Он вздрогнул, понимая, что зеркало уже показало ей, как править миром. Он ещё никогда не хотел так сильно трахнуть какую-либо девушку, как хотел сестру Джейсона сейчас. Его толстый средний палец раздвинул её сочную щёлку, провернулся, пока не нашел нужную точку входа, а затем вошёл в её тело. Бекки наклонила зеркало для лучшего обзора и ещё больше раздвинула ноги. Она была очарована тем, как его палец вонзался в её дырочку.
Её припухшие, разгорячённые губки киски окружали костяшку его пальцев, а её соки стекали по руке. Она стонала и ёрзала, чтобы глубже насадиться на палец. Как эта девушка могла быть той раздражающей Бекки, которую он избегал и игнорировал последние пять лет? Что с ней случилось?
Он почувствовал ее вожделение, прежде чем его губы достигли её сладкого маленького полупопия. Он поцеловал её, лизнул, засосал выпуклый изгиб и слегка покусывал.
– Ааах да, – стонала она, – Засасывай сильнее, кусай, оставь свой след, – он сделал, как сказано, поставил её засос на левой ягодице.
Внутренняя поверхность между её булочками была самым мягким, что когда-либо касалась его лица. Бекки прогнулась вперед и оттопырив зад, прижала к его лицу. Он схватил её бедра и сунул язык в жидкий огонь её киски и начал проводить вверх, пока она не наткнулся на её анальчик. Это шелковистое колечко так же, как и всё её тело реагировали на каждое движение его языка. Он прошёлся им по колечку ануса. Бекки застонала и начала дрочить себе пальчиками.
Она прошептала:
– Я хочу тебя.
Пульсирующий, болезненный стояк в его шортах не мог с ней не согласиться. Эван быстро поднялся и встал к ней лицом к лицу. Её пальцы проникли под пояс его шорт и перемещались вокруг его талии, медленно стягивая их, пока его член не вскочил. Он посмотрел вниз на него, стоящего в нескольких сантиметрах от её живота. Наблюдал, как её руки приближаются к нему, охватывают и сжимают.
– Ничего себе, он больше, чем я думала.
– А ты думала? – пробормотал он.
 – Ага, я ощутила его на стадионе. Почувствовала, какой он был твёрдый и большой, пока я почти сидела на нём и тёрлась об него. Ты мог сделать это в тот день. Я бы позволила.
Он тоже хотел бы, но не мог себе в этом признаться. Он взял её лицо в ладони и набрался смелости, получив от неё страстный поцелуй. Он немного наклонился, а член скользнул по её животу. Не прерывая поцелуя, он развернул её и повёл спиной вперёд к кровати. Бекки, коснувшись её задней поверхностью бёдер, вместо того, чтобы сесть, сказала:
– Не так. Я хочу сверху.
Вот чертовка, подумал он, сестра Джейсона знала, чего хотела, и не боялась просить об этом. Он сел. Бекки положила руки ему на плечи и толкнула его, взобравшись на него сверху. Соблазнительные влажные валики её киски обхватили выпуклую линию у основания его члена, рядом с его напряжёнными яйцами. Она впилась в его грудь и начала скользить своей киской вверх и вниз по его стволу. Он смотрел на её лицо, заглянул в глаза и понял, что она не собиралась заниматься с ним сексом, она собиралась его выебать.
Таз Бекки двигался в сексуальном ритме. Он наблюдал за V-образной расщелиной между её бедрами, холмиками её киски и складкой под её лобковой костью. Её клитор, должно быть, был сплющен о его член, что ей несомненно нравилось. Он хотел схватить и насадить киску Бекки на свой член, где уже находился его палец. Она истязала его.
Сочные лепестки её пизды обхватили чувствительную головку его члена, и он едва не вскрикнул. Бекки продолжала скользить по всей его длине, и каждый раз, когда она двигалась вперед, он приближался к цели. Она приподнялась и потянулась между ног, глядя через плечо в зеркало. Её рука сжала подняла его мокрый член. Головка вдавилась в её канавку, скользя взад- вперед, пока кончик не втиснулся в плотное кольцо её вагины.
– Мммм, это будет офигенно, – сказала Бекки и надавила сильнее.
Его палец вышел с легкостью. Бекки была максимально мокрая и готова на все сто, но он всё ещё видел напряжение на её лице и чувствовал свою головку. Но тут она провалилась в рай.
– Аааа, блять...  большой, приятный и большой.
Бекки принялась за дело, с каждым разом насаживаясь чуть глубже, опуская таз. Он схватился обеими руками за простынь и просто наблюдал. Обычно, будучи возбуждённым, он принимал участие в действии, не обращая на подобное внимания, но смотреть, как его член скользит в Бекки, было чудом. Её тело открывалось перед ним, принимая его в себя и доставляя удовольствие. В сексе было гораздо больше, чем просто вставить и кончить. Теперь он знал это.
Когда Бекки, наконец, села до конца, она остановилась и осталась на месте. На её лице появилась довольная ухмылка, а мышцы живота заметно напряглись. Её соски выросли до невероятных размеров. Она прогнулась и прижала руку к паху.
– Черт возьми, я полностью чувствую тебя. Почувствуй тоже.
Он протянул руку, и она её и прижала к низу живота, затем несколько раз поскакала на члене, откинувшись назад ещё сильнее.
– Аа, ааа, вот это место. Ты попал в мою точку. О, да, дааа…
Он подумал, что она, возможно, кончает, но точно знал, что сам сейчас кончит.
– Я, ах, я сейчас... не могу терпеть...
 – Да, ооо да, сделай вместе это со мной, кончи вместе со мной ... Я хочу чувствовать, как ты выстреливаешь в меня, когда я кончаю.
– Но…
– Всё нормально, ты можешь, я не залечу – сказала она и увеличила скорость своей мышечных сокращений.
Он не даже не стал думать об этом, просто наслаждался. Стенки её влагалища были похожи на сжимающийся кулак, который дрочил ему, заставляя кончить. Он позволил этому случиться. Его яйца покалывали, а член раздулся, дернулся и выпустил первый выстрел своего оргазма. Бекки сразу же стало легче скользить вверх-вниз, чем она и занималась, пока он кончал и даже после. У неё это заняло больше времени, больше жёстких фрикций и шлепков по его паху снова и снова.
Ему показалось, что Бекки даже не поняла, что он уже кончил, но потом она остановилась и упала ему на грудь.
– Я, ах… я ещё никогда… – она тяжело выдохнула и перестала пытаться говорить. Он положил руки на ее попу.
Его никогда ещё так не трахали, и Бекки больше не стоило этого делать. Если Джейсон узнает, это даст ему карт-бланш в отношении Дианы, и он ни за что не позволит Джейсону сунуть свою болтяру в его сестру. Он слишком сильно любил Диану, чтобы позволить кому-нибудь причинить ей боль.
– Я лучше пойду, – сказал он, – Джейсон не должен знать об этом. У нас было соглашение о наших сестрах, и я только что нарушил его. Можем ли мы сохранить это между нами?
 – Ему все равно. Он не как ты, но это нормально, я умею хранить секреты.
 – Спасибо, – сказал он, – Я лучше пойду, пока кто-нибудь нас не спалил.
– Ммм а так даже сильнее возбуждает. Гораздо веселее, когда опасно. Ты так не думаешь?
Он думал, но он не признал этого.
– Увидимся позже, – он надел шорты и оставил её на кровати, голую, все ещё смотрящей в зеркало.

Когда дверь закрылась, Бекки схватила свою натёртую киску. Она была мокрая от переполнявших её их оргазмов. Она помассировала её и вспомнила момент, когда член Эван раздулся. Казалось, что он удвоился в размерах, а затем вся боль прошла. В нее брызнула чудесная успокаивающая жидкость. Она надавила на матку и полилась вниз, смазывая стенки её киски, и она кончила снова, уже в третий раз.
Это был первый раз, когда она позволила мальчику кончить в нее без резинки. Теперь она ненавидела гандоны. Она надеялась, что Дарлин принесет противозачаточные таблетки, потому что ей не нравилась эта фигня с губкой.
У Эвана был не только больше, но и гораздо тверже, чем она думала. Она задавалась вопросом, пройдёт ли он по её горлу. У Джейсона был толще и длиннее, но его хуй был податливее. Член Эвана был похож детскую бейсбольную биту.
Бекки поднялась на ноги и пошатнулась, затем подошла к шкафу. У нее был прекрасный обзор в зеркале, пока всё это происходило, а также обзор в профиль. Она сдвинула рубашку, за которой была спрятана камера GoPro, и выключила её. Она хотела посмотреть запись прямо сейчас, но не стала. Будет гораздо лучше и более возбуждающе посмотреть вместе с Дарлин.
Она была пьяна от чувства удовлетворения, и сонной, как и должно быть после долгой ночи и добротного утреннего траха. Она лежала на кровати лицом вниз, все еще голая, не собираясь портить малину пока не припрёт.
В то утро все обернулось лучше, чем она планировала. В её голове она зачеркнула две строчки из своего списка сексуальных достижений. Следующий будет огромным и самым сложным, но у неё уже был план. Эти летние каникулы ей точно запомнятся, мечтала она.