And as the world comes to an end
I'll be here to hold your hand
'Cause you're my king and I'm your lionheart.

- Of Monsters and Men, King And Lionheart

Часть 1. Прибытие.

*
Меня заставило очнуться тягучее, мучительное неудобство. Я вынырнул со дна, судорожно закашлялся, освобождая легкие от жидкости. Саша вырвалась на поверхность рядышком, ухватившись за мое плечо. Мы вцепились друг в дружку, отхаркивая чёрную жижу и пытаясь начать дышать - в крошечном воздушном кармане банки. Тусклой подсветки едва хватило понять, что мы не ослепли: два человеческих существа в контейнере для долгого сна, обычно предназначенном лишь для одной жизни.
Совместным усилием мы оттолкнули коленями крышку. Я перевалился через край контейнера, подтянувшись на непривычно ослабевших руках. Помог Саше выкарабкаться наружу, едва удерживаясь на ногах сам. Стер ладонями с её лица похожую на нефть жидкость, убрав в сторону слипшиеся волосы. Мы обессилено обнялись - перед панорамным иллюминатором в человеческий рост. Там снаружи едва просматривались рёбра огромного автоматического грузовика, вместе с которым путешествовал и наш крошечный корабль-беглец. Над нами всходил тусклый диск нового мира.

*
В полутьме мы сперва отыскали коробки с лекарствами и морщась глотали таблетки, пытаясь накопить достаточно слюны. Потом как умирающие с голоду звери набросились на какие-то ссохшиеся куски припасенного в герметичных свёртах съестного. Сидели нагишом на металлическом полу, грязные и едва живые, и яростно жевали, то и дело жадно глотая воду из одного на двоих пластикового пакета. Потом помогли друг другу воспользоваться сухим душем, стирая губкой остатки грязи, и натянули холодное, жесткое белье.
Путь на дальнюю окраину обитаемой космической сферы занял десятилетия - даже на сверхсветовой скорости, в пузыре сжатого пространства. Наша лодочка дремала все эти годы, крепко вцепившись в брюхо транспортника-исполина, но когда пришло время, вернула свой крошечный экипаж к жизни.
С пробуждением пришли тошнота и озноб. Суставы, мышцы и сосуды, казалось, высохли и отвердели. Включив аварийный сигнал, запустив отопление и регенерацию воздуха, мы забрались в спальную капсулу, и я поставил капельницы непослушными пальцами.
Загудела принудительная вентиляция, в воздух поднялась и закрутилась в аварийной подсветке многолетняя пыль.

- Слушай, - выговаривал я непослушным языком, словно под наркозом, - Пятнадцать минут, станет лучше, и я разберусь, что делать дальше.
- Секунду, - Саша негромко чихнула и утерла нос запястьем. - Помощь нужна?
- Нет, всё ок. Лежи тут. Я позову, если что.

*
Натянув тяжёлый комбинезон, я уже бросился проверять журналы и навигацию. Беглый поиск по логам, которых накопились тысячи, не выдал записей об авариях или ошибках.
- Любимый, у нас всё в порядке? - шепнула мне Саша, подкравшись сзади и приобняв меня за плечи.
- Смотри, - я вывел на экран снимки из обсерватории грузового носителя: кривую планетарного горизонта в плохом разрешении. - Выглядит как вполне обитаемое место, только диковатое. Видишь, моря?
- Ага. Выглядят, как большие озёра повсюду. Непривычно, что нет больших океанов.
Вода же из комет, помнишь?

Мы помолчали немного, разглядывая снимки. Планета перед нами была сто тринадцатой в каталоге этого сектора рукава Персея, а собственного названия колонии мы ещё не знали.

- Странно, - я пробежался тумблером по частотам. - Не могу поймать какой-нибудь сигнал.
- Слушай. а нам точно не откажут? В убежище?
- Ну а что они сделают? Не отправят же обратно!

Я потянулся, встал из кресла и потянул её за собой, к окну. Над Сто-тринадцатой вставало местное белое солнце. Диск планеты был серо-синим, отсюда можно было разглядеть обширные белые области, занимающие четверть расстояния от полюсов до экватора.

*
В течение следующих земных суток никакой связи не было. Колония молчала. Это было невероятно: прибыли жизненно необходимые технические грузы, которых поселенцы ждали десятилетиями - тяжелая техника, реакторы, станки. Я десяток раз пытался рассмотреть что-то на снимках поверхности. Планета внизу казалась пустошью: ни крупных искусственных сооружений, ни заметных источников света на ночной стороне. Актуальной карты поселений на Сто-тринадцатой у нас с собой не было, только устаревшие земные записи. Я проверял радар, но на орбите кроме нас крутилась только пара небольших спутников, которые ничего не передавали.
Через десяток часов нетерпеливого ожидания я стал перепроверять логи и обратил внимание на странность. С определенного момента пути не фиксировалось никаких входящих сигналов. Ни телеметрии, ни перехватов сигналов в пути. Скачал бортовой журнал транспорта, но и там информация внезапно обрывалась. Значит, это был не сбой журналирования.
Как будто населённый людьми космос внезапно замолчал.

*
Наше время на принятие решений определялось запасом воздуха, воды и, главным образом, пищи на борту. Мы не могли ждать бесконечно, не могли вернуться, и никто не отвечал на наш зов о помощи. И только на вторые сутки обнаружился повторяющийся автоматический аварийный сигнал. Настолько слабый, что я не заметил его сразу. Судя по дневным снимкам, там внизу были какие-то сооружения. Наверное, это небольшое поселение, какое не найдёшь, если не знаешь, куда посмотреть.
Саша уселась в кресле с ногами, подтянув колени к груди и положив подбородок на локти.
- У нас нет выбора, - рассуждая вслух, я прохаживался из угла в угол рубки, сунув руки в карманы. - Мы всё равно рано или поздно должны спуститься вниз.
- А что, если там внизу никого нет?
- В смысле, никого нет? Куда могла деться целая колония?
- Куда могло деться всё остальное человечество?

Я не знал, что ответить. Пока я не смог отыскать никаких межзвездных сигналов из ближайших колониальных систем, но такие сигналы идут очень долго, и всегда быстрее передать сообщение с кораблем. Мы просто могли быть в тени какой-нибудь туманности.

- Мне страшно спускаться, - тихо проговорила Саша. - У нас же не хватит топлива вернуться на орбиту?
- Нет, но топливо может быть внизу. Да и зачем нам возвращаться на орбиту? - мне на секунду показалось, что я непроизвольно повысил голос.
- Я не хочу умереть в одиночестве, на безлюдной заброшенной планете, - девушка сжалась в кресле.
- Нам лучше было остаться и погибнуть в войне против колоний? В войне, против которой ты была так решительно настроена, помнишь? - я злился, чтобы не чувствовать мучительный тоскливый страх. - Это была наша с тобой общая идея сбежать, помнишь?

Она ничего не ответила. У нас правда не было другого выбора.

*
Когда аварийный люк распахнулся наружу, петли не выдержали. Куском железа люк обрушился вниз, а в проём ворвался ветер и снег. Огонь за нашими спинами проглотил свежий кислород и вспыхнул с новой силой. Схватив рюкзаки и закрывая лица локтями, мы лишь на секунду замерли на краю пропасти, а потом синхронно спрыгнули вниз. Пролетев несколько метров свалились в глубокий снег, покатились кубарем по склону и погасили инерцию в нескольких метрах от обрыва.
Прямо над нами, на обнаженных от снега каменных зубьях крутого горного склона охваченный пламенем разваливался на части наш корабль. Огонь гудел и трещал, ветер смешивал снег и пепел, и пожар стал для нас единственным источником света в этой зимней ночи.
Вскочив на ноги и держась друг за друга, мы непроизвольно сделали пару шагов назад, оказавшись почти на кромке обрыва. Я на мгновение обернулся, но что там внизу - было не разглядеть, темнота. Мы замерли на краю пропасти, держась за руки.


Часть 2. Контакт.

*
      Я стащил маску с морды, резко втянул ноздрями воздух, в котором были перемешаны наши запахи и запахи мира людей: их упрямые колючие растения повсюду, растущие на песках; эта влажность и дурманящий воздух, наполненный избыточным кислородом; эти руины и неподвижная исполинская техника - зарубцевавшиеся шрамы давней катастрофы.
      У подножий гор было брошенное поселение человеческой колонии. С холма были видны и пережившие Опустошение циклопические сооружения прежних хозяев этого мира, и лагерь Кочевых прямо по дороге - эти их алые шатры, всегда наполненные запахами зверинца. Фанатики, воры и старьевщики.
      На закате поднялся холодный ветер, покрасневшее солнце проваливалось за горный хребет. В лагере прямо по пути зажгли костры, с ветром принесло волнующую вонь древесных углей и мяса. В закатном небе скользила серебристая искорка - огромный корабль, появившийся из ниоткуда пару дней назад: либо немое наследие вымершего народа, либо предвестник разрушений и бед. В любом случае, говорят, что в этих краях рухнуло с небес на горный склон что-то не слишком большое.
      Научникам пришла сразу пара донесений.


*
      Привратники лагеря пустили меня внутрь без лишних вопросов - после того, как я показал им потемневший металлический знак, приколотый к моему плащу с внутренней стороны. Привязал своего груженого поклажей страйдера у огромной человеческой машины, служившей теперь телегой для припасов.
      Пришлось покрутиться по хаотичному становищу, скользя лапами в размокшей грязи и разок глухо зарычать на голодный, наглый молодняк. В итоге шатер торговца нашёлся легко - он укрывал боковину грузового летака и был украшен разноцветными электрическими гирляндами. Сделав приветственный поклон при входе, я облокотился на прилавок, пока хозяин медленно втягивал воздух, оценивая мой запах.

- Ты ведь из Гильдии? - наконец, спросил хозяин, потирая одну лапу другой. Он был уже стариком, шерсть на его морде была седой, а зрачки помутнели.
- Посланник Гильдии, - кивнул я. - Меня зовут Нио. Ищу тут людские вещи. Вы же остановились рядом с колонией?
- Мы туда сейчас не ходим, - вздохнул торговец. - Говорят, там ещё заразно. Вот раньше я бы забрался туда сам! Теперь вот сборщиков жду, а те нынче суеверны. Боятся сгнить как фрукты... - тут он ударил лапой по прилавку так, что я даже отпрянул. - Я ведь понял, почему ты здесь! Слышал, что в горах упал космический корабль?

      У меня непроизвольно шерсть встала дыбом на загривке.

- Конечно, ты тут поэтому! - продолжал старик. - С чего бы хвосту Гильдии добираться на окраину мира? Слушай, - он наклонился ко мне, и его усы взволнованно двигались. - Скажу важное сразу. Готов?
- Да, пожалуй, - пробормотал я.
- Я тебе скажу, вот. Тут такие дела, скоро поднимется такой рёв, такой вой. Гильдия твоя примчит, конечно, но только к тому времени тут будут бойцы десятка Оседлых племён. Генералы тут будут… Но сейчас только несколько хвостов в курсе. Повезло тебе, Нио!

      Он пристально глядел мне в глаза и чесал одну лапу другой, выдирая колтуны слежавшейся шерсти.

- Что нужно купить? - огляделся я вокруг. Шатёр был полон колониального барахла. Древняя электроника, бытовые штуки, куски металла…
- Платишь вот столько, - показал мне старик знаки количества на планшете, постучав кривым когтем по стеклу, - и берешь что хочешь.
- Насколько это может быть важно? - недоверчиво переспросил я, нащупывая дорожную сумку на плече. Там была вся моя керамика. Не должны же Гильдейского ограбить?

“Вдруг он просто сумасшедший?”, - подумалось мне.

- Люди, - после паузы сказал старик. - С Земли. Живые особи. Молодые самец и самка.
Невозможно!
- Думаешь? Посмотри в небо, там корабль размером с город.


*
      Охотники провели меня к грузовому вездеходу. Торговец прихрамывал рядом, говоря им что-то на наречии Фронтира. Я тащил с собой дальний коммуникатор и речевой процессор, зато моя дорожная сумка стала ощутимо легче.

      “Если меня надули, то без денег я вернусь в столицу и буду там курьером до конца жизни. Ученым мне уже не стать”, - думал я, уже представляя себя бегающим на всех четырёх, с мешком на спине. С упряжкой в зубах.

- Вождь решает их судьбу, - шепнул мне старик, открывая передо мной дверь в грузовой отсек. - Но ты можешь поговорить. Посмотри, не больны ли, не ранены, мы в этом не смыслим.

      Я шагнул в темноту, пытаясь приспособить зрение, но не смог ничего разобрать. Достал фиолетовые флуоресцентные палочки, добавив немного света. Посередине отсека сидели на бочке спиной к спине люди. Связанные, с повязками на глазах, с веревками в зубах, чтобы не кусаться. Одетые в какую-то промышленную синтетику.

      “Я видел людей много раз, на записях, в иллюстрациях к хроникам, слышал в рассказах. В моей семье говорят, что наш предок участвовал в контакте, задолго до Опустошения, до того, как мы бежали в этот мир, до войны в небе…”.

      Я медленно опустил на землю приборы, стараясь не шуметь. Речевой процессор мигнул зеленым и тихонько зашелестел. Люди знали, что рядом кто-то есть. Они сжали друг другу ладони и быстро дышали. Я шагал, стараясь не касаться когтями металла палубы, и первым делом - стянул с пленников повязки. Первые мгновения они ничего не могли разобрать, не видели меня в тусклом фиолетовом свете. Но я интуитивно опознал понятные, знакомые эмоции - ужас и слёзы.

- Всё в порядке, - обратился к ним я, и речевой процессов дублировал мои слова на странно звучащем, мягком языке. - Я помогу.


      Я освободил им пасти, позволив отдышаться. Слил немного воды из своей фляги в керамические миски и дал им утолить жажду. Когда я, наконец, развязал им конечности, пленники сперва повалились наземь, а потом неуклюже отползли в противоположный угол, спинами к стене. Самец как бы закрывал собой самку. На вид, они должны быть ещё подростками или чуть старше, но тут я мог ошибаться.
      От пленников пахло множеством странных запахов. Я чувствовал страх, незнакомую фармацевтику и, кажется, справленную в одежду нужду.
      Мы какое-то время молчали. В их глазах я, пожалуй, выглядел устрашающе большим хищником. Для меня они были народом, способным разрушать целые миры. Я присел напротив, стараясь казаться ниже и меньше, и начал говорить, выговаривая слова так, чтобы лишний раз не обнажать клыки:

- Я сейчас говорю от лица народа Вучи, - я прислушался к коммуникатору, и тот вроде передал верно. - Вучи, вы нас должны знать под таким же именем. Знаете ведь?
Пограничный народ, сложный контакт, опасные, - адресованный девушке шепот парня превратился в отчетливые слова на моём языке. Чувствительность аппарата не подводила.

      Снова повисла тишина.

- Я ученый, и у меня есть имя. Меня зовут Нио, - я старался объясняться простыми фразами. - Я представляю Научную Гильдию. Мы отвечаем за технологии для всего нашего народа, но наши граждане живут независимыми группами. Здесь и сейчас у меня нет власти.
- Что с нами будет? - обратился ко мне парень, и я чувствовал в его голосе много эмоций. Он пытался казаться сильнее.
- Я постараюсь выкупить вас от лица Гильдии.
- Выкупить? - воскликнула девушка. - Нас что, продают как вещи?
- Племени, которое вас захватило, вы не нужны. Но нужны деньги, лекарства, техника. Они будут вас продавать, потому что многие захотят вас купить.
- Это почему ещё? - девушка прижалась к парню.
- Потому что вы уникальны. Вы - представители вида, который был полностью истреблен.

      Девушка вцепилась в куртку своего спутника и разревелась. Он обнял её в ответ и зажмурился.


	Часть 3. В новой роли.
 	*
	Всю ночь мы не почти не спали, разве что Саша время от времени проваливалась в неглубокий сон, и тогда я помогал ей устроиться поудобнее. Нио достал нам немного еды, мы смогли перекусить и немного подвигаться, чтобы размять затекшие ноги. Чужак, напоминающий причудливую смесь волка и летучей мыши, проявил неожиданную доброту.
	Я привалился спиной к стене, накинув на плечи плащ из мешковины, и слушал историю, как народ Нио прибыл в этот мир - сделанный людьми пригодным для жизни, но оставшийся безлюдным. Некоторые человеческие руины до сих пор были опасны - заражены чем-то или, как говорили некоторые местные, прокляты.
	Масштабы катастрофы Нио с соплеменниками представляли себе смутно, поскольку сами в те времена боролись за выживание. Гражданская война людей принесла разрушения межзвездных масштабов, затронувшие десятки систем. А потом история человечества внезапно оборвалась…
	- Мы сейчас в безопасности? - я укрыл мешковиной свою девушку и, не дожидаясь ответа, лёг рядом. Адреналин давно уже выветрился, а силы были на исходе.
	Я не знал, можем ли мы доверять этим чужакам, и не знал, что будет дальше, но усталость валила с ног. “Две хрупкие человеческие жизни, потерявшиеся в огромном, ужасном мире”. Я крепко обнял любимую, соскальзывая в забытие.

      *
      Помню последний день перед прыжком в неизвестность. Бескрайний ландшафтный парк у подножия орбитального лифта, километровые белые шпили Тарсис. В холодном тёмно-синем небе - далекие огни портов и верфей. Там, наверху уже дожидался нас крошечный корабль. На более высокой орбите в этот самый момент загружались трюмы колониального грузовика.
      Те последние дни на Марсе мы посвятили ночной жизни центра столицы, спуская последние деньги, отложенные на колледж, и ночуя в капсульном отеле. Провожали последний закат в панорамном ресторане с видом на Олимп, а глубокой ночью занимались любовью в пустом кинотеатре.
      А еще, в Тарсис нам не попадались патрули. Никто не проверял наши личные коды, не интересовался, являемся ли согласованной для программы евгеники парой. Никто не хотел отправить нас на передовую за десяток световых лет - убивать колонистов. Конечно, попасть на Марс удалось только по поддельным документам и с грузом, но Второй Обитаемый Мир по традиции еще сохранял долю автономии.
      Утром, за завтраком в кафе Саша сказала внезапно мне, что мы проведем целую жизнь в пути.
      - Представь, когда проснемся, то будем вместе уже больше семидесяти лет, - девушка улыбалась, нарезая блинчики с сиропом. - Готов к таким серьёзным отношениям?
      - Нет, - я решительно поставил чашечку кофе на середину стола перед собой.
Серьёзно? Не готов? Да нам нужно будет подумать о свадьбе, сразу как только прилетим!
      - Свадьбе?! Ну уж нет. Такими вещами занимаются взрослые люди.
      - А мы разве не взрослые люди?
      - Мы-то? Не, я про настоящих взрослых людей. Ты разве уже решила кем станешь, когда вырастешь?
      - Эй, мне только двадцать! Не торопи меня!
      - На месте тебе будет уже за девяносто. Там уже нужно будет подумать о вечном.
      - Пошёл ты!
      Мы захохотали. Но посмеявшись, я вдруг меланхолично подумал, что мы прячем страх перед необратимым решением. Мы никогда не сможем вернуться в Солнечную систему.

      *
      Когда пришло время, мы стояли у терминалов лифта, задрав головы и провожая взглядом уносящиеся далеко вверх кабины. Это был прекрасный, солнечный марсианский полдень, но у подножия башни мне стало страшно и тоскливо. Я не знал, смогу ли разобраться с кораблём. Не знал, выживем ли мы в банке для сна… Это была авантюра, прыжок веры. Но каждый раз, когда я начинал сомневаться в принятом решении, жизнь сразу же напоминала, что происходит.
      В ту самую минуту корабли-дроны колоний выскочили в обычное пространство почти прямо в стратосферу Земли, сбросив кинетические снаряды на древние города, не знавшие войны уже столетия. Для Метрополии, начавшей войну с высокомерных заявлений и самоуверенных угроз, это была унизительная пощёчина. Оказалось, вся королевская конница армии Земли не могла предотвратить такие рейды, и Правительство тут же пообещало эскалацию разрушения, вплоть до релятивистских ударов.
      Обнимая чемоданы в очереди в терминале, мы следили за происходящим в прямом эфире. Мир начал рушится вокруг, а очередь превратилась в лабиринт из препятствий. Я словно не мог бежать или даже двигаться, когда снаружи загремели взрывы, а колоссальные башни разом рухнули и превратились в лавину огня и камней. Когда лавина накрыла нас, разрушив терминал и засыпав нас водоворотом мусора, я проснулся.
      В темноте ко мне не сразу пришло понимание, что мы уже далеко за пределами Солнечной системы. Спустя десятилетия и за многие сотни световых лет. Что мы далеко не в гостях, одни против всего мира.

      *
      Мы взялись за руки, когда вышли по короткому, едва освещенному коридору на импровизированную сцену посредине шатра, в круг света. Я прищурился, вглядываясь в темноту перед собой. Там выжидательно замерли, словно горгульи с древних соборов, новые обитатели этого мира. Их широкие зрачки отражали свет. Чужаки были словно ночные хищники, подобравшиеся к костру наших первобытных предков.
      Я и Саша стояли почти спина к спине, пока нас с любопытством изучали участники торгов. Сопровождающий нас вучи заставил нас встать ровно, орудуя телескопическим устройством, напоминающим одновременно плетку и тонкую гибкую дубинку. Кто-то из гостей делился своими впечатлениями вполголоса - незнакомыми нам, но грубо звучащими словами. Нио должен был выкупить нас от лица своего анклава ученых, он заранее объявил цену, внес задаток и ждал коллег.
      Один из вучи встал в полный рост, обращаясь к распорядителю короткими, отрывисто звучащими фразами. Этот чужак когда-то лишился одного глаза, закрывал часть морды повязкой. Нио, исполнявший роль переводчика, поспешил что-то ответить одноглазому.
      - Вас хотят осмотреть, - наконец объяснил наш знакомый, пользуясь переводчиком. - Вам нужно снять все накидки.
      - Одежду в смысле? - переспросил я. - Нет! Мы не животные, чтобы перед вами раздеваться тут.

      Сопровождающий нас чужак взмахнул плеткой. Я выставил руку перед собой, закрывая Сашу, и удар пришёлся мне по предплечью. Я схватил ушибленную руку другой рукой, сгорбившись от боли. Когда сопровождающий замахнулся снова, Саша выставила перед собой ладони: хорошо! Стойте!
      - Что ты делаешь? - переспросил я девушку, потирая предплечье.
      - Не хочу, чтобы тебя избивали, - Саша обняла меня за плечи. - Сделаем, как они хотят. Это ненадолго.
      - Я просто не хотел, чтобы тебя унижали. Понимаешь?
      - Всё в порядке, я справлюсь. Всё будет хорошо.

      Мы крепко обнялись, затем отстранились. Помогли друг другу расстегнуть и стянуть потрепанные корабельные комбинезоны. Оставшись в шортах и футболке, я отвернулся, чтобы не смущать свою девушку - насколько это было возможно. Нехотя, но быстро сбросил верхнюю одежду и боксеры прямо себе под ноги. Саша в этот момент уже была топлес, помедлила перед тем, как стянуть трусики с бедер. Я непроизвольно вытянул руку, прикрывая свою спутницу - маленький, едва спасающий положение, скорее символический жест. И вот мы уже стояли перед обитателями другого мира как люди с золотой пластины древнего космического аппарата “Пионер”.
      Я проглотил комок в горле, чувствуя одновременно злость и панику. Одноглазый зверь вышел вперёд, почти в круг света. Вблизи он практически нависал над нами. Его одежда напоминала скорее доспех из чего-то вроде шкур. Я посмотрел на чужака снизу вверх, пытаясь понять его намерения. Тот протянул лапу, ухватив меня за подбородок, заставил меня покрутить головой, осмотрел мои зубы.
      - Эту штуку для перевода я тоже возьму, - Одноглазый обратился к Нио, осмотрев нас слово лошадей на продажу. - Цена не вопрос. Они ведь сейчас понимают меня?
      - Да, они понимают, - наш единственный союзник казался удрученным. Он избегал моего взгляда.
      - По нашим правилам вы теперь принадлежите мне, - Одноглазый нагнулся к нам почти в упор. - Будете делать, что скажу. Этот из Гильдии пока будет с нами, вроде он соображает и пригодится первое время. Вроде вы к нему привыкли.
      - Зачем мы тебе? - набрался храбрости задавать встречные вопросы я.
Не бойтесь, - зверь оскалился, словно улыбнулся. Я еще не читал их мимику. - Вы слишком дорогие, чтобы вас съесть.
      - Думаю, он хочет попасть в некоторые человеческие руины с вашей помощью, - поспешил объяснить Нио. - Куда мы просто так попасть не можем. Устройства вашего народа не пускают.