потнициал 11

Глава 11. Линии начерчены для того, чтобы их пересекать.

Джейсон вышел из ванной с полотенцем вокруг талии. Его только что побритые яйца покалывало. Он был таким же возбужденным, как и до потери девственности, за исключением того, что теперь он был по другую сторону черты, которую сам же и провел. Он совершил то, что поклялся не делать. Он сам себе лгал. Находясь в Бекки, он понял, что в глубине души всегда ждал, что это произойдет. Естественно ждал, с чего ещё бы ему так  рьяно науськивать Эвана на Диану? Всё, что ему было нужно, - это оправдание, и Эван, кончающий в трусики его обеих сестричек. Ты не можешь нюхать запах киски своей сестры, пока дрочишь без желания её трахнуть. Он знал, что при правильных обстоятельствах Эван будет внутри Дианы или Глории так же быстро, как и он.
Технически он не пересекал эту черту; это Бекки перетащила его, и его желания не имели значения. Возможность принимать решения у него появилась, только когда он встал в это утро. Повторить снова или нет?
Возможно, он родился без совести, но если она и была, то та собака её окончательно слизала с его яиц. Страх быть застуканным матерью был его единственным сдерживающим фактором. Куда пропал этот страх? Когда он сел за стол перед ней, он в нём определённо был тогда. Он наблюдал за ней и пытался посылать ей мысленные волны, чтобы она увидела его вину, но она ничего не замечала. И тут он вдруг понял, что всё это время его зрение было размыто угрызениями совести. В течение многих лет он даже не замечал тела своей матери и того, как она смотрела на него. Трах с Бекки открыл ему глаза. Он вспомнил выражение лица своей матери, когда она застукала его и Бекки. Шокированное – да, но не в самом начале. Разве она не подождала, пока его член не перестанет разбрызгивать сперму, прежде чем что-то сказать?
Все те разы, пока он мастурбировал, когда она приближалась к его комнате, он полагал, что ему невероятно везло. Также он вспомнил о моментах, когда она забывала запирать дверь в ванную. Он был так шокирован и смущен, но его мать довольно долго просто стояла, даже не скрещивая руки на груди. На расстоянии вытянутой руки также висели полотенца. Никакого крика, никакого требования немедленно закрыть дверь. Пыталась ли она этим ему что-то сказать?
Чёрт, комната Бекки была всё ещё пуста. Ему надо было подрочить в душе. Как его сестра могла слинять на следующее утро после того, как они, наконец, занялись сексом?
Эта мысль заставила его чувствовать себя глупо. Он не мог начать вести себя так, будто она его девушка, иначе он испортит такую прекрасную возможность. Что может быть лучше для двух возбужденных подростков, чем жить под одной крышей? В голове у него крутился только один ответ, но он пытался не думать о нём.
Он прошел мимо своей комнаты и вышел через заднюю дверь на веранду, всё ещё в одном полотенце. «Я ещё никогда не дрочил здесь днем, – подумал он, – Это должно меня успокоить». Его соседи могли увидеть его, но только если достаточно далеко отойдут на своих задних двориках, чтобы увидеть, что происходит за высокими изгородями по обе стороны веранды. В любом случае, в это время суток обычно никого дома нет. Мимолётная мысль о том, что его могут заметить ушла.
Джейсон сел и положил руки на колени. Он раздвинул ноги достаточно, чтобы почувствовать свой хуй под полотенцем. Вокруг их двора был сетчатый забор, но любой мог пройти через ворота со стороны дороги. Возможно, они даже были не заперты. Вдруг придёт Бекки и спалит его?
От его размышлений член начать расти, но он пока не доставал его. Мысль быть застуканным за мастурбацией была возбуждающей, хотя он себя обманывал. Если его застукает любой другой кроме Бекки, это было бы унизительно. Даже будь это Бекки, он все равно был бы смущен. Какой-нибудь парень из курьерской службы или соседский ребенок также могли пройти мимо. Его член затвердел, и он начал стягивать полотенце.

***

Диана посмотрела на Ребекку:
– Что?
– Я сказала, – Ребекка подождала, пока рёв машины Синди растворится вдали, – Сложно поверить, что вы не родные сёстры. Вы похожи, ведёте себя одинаково и даже разговариваете похоже. О, и она тоже великолепна.
– Раньше я проводила с ней гораздо больше времени... когда была маленькой; ну и со временем, похоже, начала вести себя как она. Хотя это немного странно, что я вижу себя в ней.
– Ты заметила, как она посмотрела на меня, когда сказала: «Хорошо вам повеселиться… очень хорошо»?
– Нет.
– Да. Ты заметила. Её лицо и ухмылка, прямо как у тебя – говорят намного больше.
– Да ничего там не было.
Хватка Ребекки на руке Дианы напомнила ей, насколько сильной была эта миниатюрная гимнастка. Она тоже была очень проницательной.
– Ди, ты ведь не рассказывала?
Было невозможно солгать Ребекке.
– Нет, не говорила, но... сказала, типа...
– Так ты рассказала или нет? Хотя я знаю – рассказала, – сказала Ребекка, – Мы же договорились…
– Всё нормально, клянусь. Она хочет быть психологом, и ни за что не проболтается. Она сказала мне, что у неё тоже такое было. Мне пришлось сказать ей, раз она уже знала.
– Откуда она могла знать?
– Просто знала. Она знала, что меня что-то беспокоит. Как будто мысли читала, и мне просто пришлось.
– Значит, она прямо, как и ты, читает мысли.
– Ты сама пишешь их на своём лице, мне остаётся только прочитать, – сказала Диана, – Я видела, как ты смотрела на Синди. Было очевидно, о чём ты думаешь.
– Ни о чём таком я не думала, разве что, какой ты будешь секси через три года.
– Как скажешь. Кстати, она сказала, что ты милая.
– Правда?
– Ага, и ещё она сказала, что в тебе целый вагон веселья. Не волнуйся, я не вдавалась в детали.
У Ребекки во взгляде блеснула озорная искорка.
– Может быть, мы сможем записаться к ней на «сеанс»? Ты можешь представить это с ней? Я вот могу. Почти то же самое, что и с тобой только из будущего.
– Она моя двоюродная сестра!
– Ну да, – сказала Ребекка, пожав плечами, А с кем у неё это было?
– Я не спрашивала.
– Почему нет? Ты же рассказала ей, с кем было у тебя. Почему бы и не спросить? Интересно, это кто-то, кого мы знаем?
– Я не рассказывала, она сама поняла,  что это была ты. Она сказала «это была Ребекка?».
– А она умная, как и ты. Тебе надо было попросить её остаться ненадолго. Ты когда-нибудь задумывалась о тройничке?
– Если бы и задумывалась, то это было бы не с моей кузиной, – а про себя добавила: «Я бы оставила её для себя.
– Ну ладно, но, может быть, она именно то, чего тебе нужно? Я могла бы…
– Я же говорила, что не собираюсь трахаться с каким-то левым парнем, только для того, чтобы узнать, что такое член. С тем же успехом можно использовать дилдо. Я же хочу с тем, кого люблю.
– Хммм, да ладно?
– Прекращай.
– О, блин! Я совсем забыла из-за Синди, – сказала Ребекка, – Весь день хотела тебе показать. Это офигительно!
Прежде чем Диана успела что-то сказать, Ребекка оттянула переднюю часть шорт.
– Смотри, теперь я как ты, но не хотела повторяться, и сделала немного по-другому.
Диана вытаращила глаза. Две тонкие полоски волосиков на её лобке образовывали букву V, похожую на стрелку, которая указывала на верхнюю части щёлочки Ребекки.
– Сомневаюсь, что твоим соседям или родителям захочется видеть то, что я с тобой сделаю, так что лучше убери.
Хорошо, что Эвана здесь не было. Она ещё никогда так сильно не хотела секса.
– Правда? – спросила Ребекка и повела кончиком пальца по безволосой коже, одновременно поднимая резинку шорт, – Не думаю, что когда-либо видела этот взгляд. Что тебя так возбудило, может, поделишься?
– Пожалуйста, остановись, – Диана глубоко вздохнула. Как бы она ни хотела, она не могла сказать Ребекке, – Перестань на меня так смотреть, пока твои родители дома.
– Посмотри на себя, – сказала Ребекка и взяла Диану за руки, – Тебя трясёт. Скажи мне! Я знаю, что-то есть.
– Я же сказала по телефону, что я была перевозбуждена, и если бы тебя прокатили на этой тачке, ты бы поняла, от чего меня трясёт. Это самое захватывающе чувство, которое только можно испытать. С нуля до сотни в мгновение ока, и там всё вибрирует.
– Это же Синди, не так ли?
–Ага, Синди просто сумасшедшая, слегка. Я испугалась, но не так, как должна. В ней всегда есть уверенность и что-то, чего я не могу объяснить. Она заставляет меня чувствовать себя в безопасности, хотя все мои чувства говорят мне бояться.
– Ммм, та штука, которую ты не можешь объяснить – это то, что я чувствую к тебе, – сказала Ребекка, – Нам лучше войти, поскольку я уже хотела тебя раньше, а теперь настолько возбуждена, что прыгну на тебя прямо здесь и сейчас. И пусть соседи смотрят.
– Лучше тебе остыть, пока твои родители не уйдут, – сказала Диана. Ей нужно было взять себя в руки.
Ребекка изобразила поворот замка:
– У меня есть замок.
– У тебя звуконепроницаемая дверь, о которой ты мне раньше не говорила?
– Ты можешь прикусить язык, – улыбнулась Ребекка.
«Мне придётся его откусить», – подумала Диана.

***

Что это было? Звук был похож на белку или ветку, упавшую с дерева, но Джейсон засунул свой стояк между бедер и прикрыл полотенцем. Он прислушался. Опять этот звук, и за кустами мелькнул какой-то свет. Он ни за что не успеет дойти до двери. Пожалуйста, пусть это будет Бекки.
– Джейсон? – это был девчачий голос, но не Бекки, – Привет, Дже.... А, ты всегда носишь полотенце на улице?
Он был скорее шокирован, чем смущен. Какого хрена эта рыжеволосая делала на заднем дворе его дома?
– Дарлин, – сказал он. Он никогда не видел его сестру вместе с Дарлин кроме как в школе, особенно в своем доме, – Бекки нет.
– Я знаю, – сказала Дарлин, – Она пошла в торговый центр, но не возражала, если я приду поговорить с тобой.
Шок прошёл, а его смущение только усилилось. Что, если бы он только что кончил на пол веранды? Он оглядел Дарлин сверху вниз, затем попытался сфокусироваться на её лице. Это было нелегко.
– Поговорить со мной? – переспросил он, и его глаза снова опустились.
Юбка Дарлин была на полметра короче, чем его полотенце. Туфли на каблуке делали её кремово-белые ноги бесконечными, а мясистые бедра были на четыре стояка из пяти, по его шкале. Её выцветшая футболка с группой «Paramore» стягивала грудь у выреза декольте. Был ли на ней лифчик? Этой глубокой ложбине требовался смазанный член, скользящий между её огромными дыньками, и он должен был быть добровольцем.
– Да, поговорить с тобой. Бекки сказала, что я должна заскочить. Она думала, что ты будешь  дома.
Как она могла вот так стоять перед ним, улыбаясь, будто у нее был пикантный секретик, которым ей необходимо было поделиться? Он ни за что не разберётся в этом, пока она источает феромоны, которые направляют все мозговые сигналы в сторону хуя.
– О чём? – спросил он.
– О полотенце? – она села, – Это твой обычный прикид на улице, или это, потому что Бекки сказала тебе, что я приду?
– Нет, нет, я никогда не ношу полотенце… обычно. Мне неловко. Не возражаешь, если я схожу за…
– Нет, не стоит, мне нравится полотенце, – улыбнулась она, – Мне так будет даже легче сказать, зачем я здесь. Это немного неловко.
– Более неловко, чем быть на улице в одном полотенце?
– Да, – сказала она, – Возможно, тогда мне не стоит ничего говорить.
– Нет-нет, то есть да, говори, – сказал он, – Мне хочу знать сейчас.
– Хорошо, но только ты ни за что не должен это никому говорить, я серьезно.
– Клянусь, – сказал он и скрестил пальцы. Он бы сказал что угодно, чтобы она с ним осталась.
– Окей, – она скрестила руки под своими сиськами, из-за чего её веснушки на груди вылезли из выреза её футболки.
– Мне постоянно снится один и тот же сон, и ты в нём есть.
– Действительно? – не поверил он, – «Чертова рыжуха мечтает обо мне».
– Да, и часть сна связана с тем, что действительно происходит... или не происходит. Это неловкая часть.
– Эй, я на улице в полотенце… в одном, блин, полотенце. Ты можешь мне сказать.

– Ну, слушай, – начала она, – Во сне ты единственный, кто может решить мою проблему. Я прихожу сюда, мы занимаемся сексом, и только с тобой я испытываю оргазм. Вот видишь, это сумасшествие. Я не должна была...
– Нет, это не сумасшествие, – «Это не сумасшествие, это безумие», – подумал он, – Разве ты не встречаешься с этим парнем на Camaro?
Секс был бы отличным развлечением, но ему не очень-то хотелось быт избитым.
– Да, именно поэтому ты не можешь никому рассказывать. Бекки – единственный человек, которому я рассказала. Я доверяю ей, и она сказала, что я могу доверять тебе.
– Можешь, – сказал он, – Если что, ты знаешь про полотенце.
– И правда.
– А про сон, ту часть, что ты не испытываешь оргазм. Это действительно…
– Во сне мы занимаемся сексом секс, и наконец-то я его испытываю. Ну и проблема решена, – сказала она, – Как ты думаешь, я совсем чокнулась?
– Нет, совсем нет. На мне было полотенце во сне?
– Нет, ты был голый.
«Так, спокойнее, тупица», – сказал он себе, – Ладно, хорошо. Ты рассказала об этом Бекки, и она сказала тебе прийти сюда?
– Да. Она сказала... Уговорила меня прийти.
Мысль о том, что его сестра об этом знает и хочет, чтобы он трахнул Дарлин, заставила его похоть перейти в новое измерение разврата. Это было бы почти то же самое, как если бы Бекки смотрела, как он занимается сексом с Дарлин. С тех пор, как их застукала мать, желание, чтобы за ним наблюдали, стало одним из его сексуальных фетишей.
– Полагаю, что мы во сне были не на веранде?
– Нет, мы в твоей комнате... думаю, это твоя комната, – сказала она, – Мы должны сделать всё точно так, как во сне, мне кажется, чтобы убедиться, что это работает. Я надеюсь, это сработает, поскольку у меня никогда не было проблем с этим. Фигово будет, если не сработает.
– Ты готова? – спросил он. Он не хотел казаться слишком нетерпеливым, но подсознательно боялся, что всё это сон, и он может в любую минуту проснуться.
– Да, – сказала она и встала.
– После тебя, – он широко махнул рукой, затем встал и поправил полотенце так, чтобы пересекающиеся концы были не спереди. Не стоило пока показывать ей, насколько он готов.
Он смотрел на её задницу, пока она не достигла двери. Парни действительно часто останавливались в коридорах школы, чтобы поглазеть на эту задницу. Она никогда не выглядела так круто. Её эластичная черная юбка обтягивала, словно вторая кожа; и было совершенно невозможно согнуться, не продемонстрировав всех её прелестей. Жаль, что у неё в руках ничего не было, чтобы она могла уронить и нагнуться за этим.
Дарлин пошла к его спальне. Возможно, она уже бывала в его доме. Она остановилась у двери и спросила: – Это твоя комната?
– Да, – ответил он и пошел вперёд, надеясь, что где-нибудь не валяются грязные трусы.
Дарлин сделала оборот и сказала:
– Сложно сказать, что это именно комната из моего сна. Ну ты сам знаешь сны– они такие.
– С чего начинаем? – спросил он, – Я имею в виду во сне.
– Не знаю, стоит ли нам делать всё в точности, как там, но можем попробовать, – сказала она, – Стой здесь, рядом с кроватью, лицом ко мне.
Слова Дарлин были как конфета, тающая во рту.
– Когда сон начинается, мы уже вовсю целуемся, так что мы должны поцеловаться, – она соблазнительно повела пальцем по его груди вниз, сделала круг по животу и вернулась к шее. Его член упёрся в полотенце.
Неужели ему действительно представилась возможность трахнуть Дарлин? Эван будет расстроен.

***

Эван был расстроен, что комната Дианы пуста. Он пришел домой, готовый сказать ей, что они должны остановиться, должны сделать всё, как было прежде. Благодаря мисс Тоне, он в кои-то веки смог подумать головой, причём той, которая выше. Как Диана могла не ждать его дома после того, что случилось прошлой ночью? Где она была?
Ему придется спросить Глорию, поскольку он ещё не был готов увидеть свою мать. Она могла и не знать, что он траханул мисс Тоню, но Кенди бы точно увидела что-то на его лице, она всегда знала, когда что-то случалось. Он пошел в комнату Глории. Когда он открыл дверь, голова Глории повернулась к нему.
– Эй, ты должен был постучать, – она закрыла и перевернула планшет для рисования, затем встала из-за стола, – Я могла быть голой или ещё чего-нибудь.
Из всего того, что она могла сказать, это было последнее, что он хотел услышать. Спасибо тебе, Джейда.
– Извини.
–  Больше так не делай.
Он редко стучал, когда приходил к ней в комнату, так почему же она вдруг так из-за этого всполошилась? Он представил Джейду в её комнате, сидящей на лице какой-нибудь девушки. Его сестра была права, ему нужно было постучать, хотя он знал, что Глорию не особо волновало, если он увидит её сидящей на лице девушки. Что она скрывала?
– Тук-тук, могу я войти?
– Ммхххмм.
– Где Диана?
– Она у Ребекки, – ответила Глория, – Будет там ночевать.
Отстой. Завтра он будет с Синди на гоночной трассе, а в четверг ему придется идти обратно к мисс Тоне. Это будет стрёмновато.
– Что рисуешь? – поинтересовался он.
– Ничего.
– Это что-то, что ты не хочешь, чтобы я видел?
– Он ещё не закончен.
– Итак, я твой величайший поклонник, – сказал он, – Дай мне небольшой спойлер.
– Не думаю, что тебе понравится.
– Как я узнаю, если не увижу это?
– Я бы лучше вообще его никому не показывала.
– Я не никто, и теперь действительно хочу его увидеть.
Глория сидела на стол, прямо на свой альбом.
– Нет, ты не можешь, – упрямилась она, – Это секрет.
– Это секрет, мне не понравится, он не доделан,  так что из этого?
Она скрестила руки на груди.
– Если я покажу, то что ты дашь мне в замен?
– Всё, что ты хочешь, – сказал он.
– Правда?
– Угу, если это возможно. Я не смогу дать тебе миллион долларов или что-то в этом роде.
– Окей, ты обещаешь? – спросила она,  протянув свой мизинец.
Они сцепились мизинцами.
– Обещаю. Чего ты хочешь?
– Я пока не уверена, расскажу тебе позже. Если я покажу, ты не будешь смеяться и никому не расскажешь, даже Диане. Обещаешь?
Это должно быть что-то действительно стоящее, раз даже Диана не должна этого видеть.
– Да, да, просто подними свою задницу и дайте мне посмотреть.
Глория села на стул, а Эван опустился на одно колено рядом с ней, положив локоть на стол. Она на сантиметр приподняла обложку альбома и затем вновь закрыла: – Не смейся.
Эван не засмеялся и вообще ничего не говорил. На рисунке была изображена женщина-воин с широко расставленными ногами и руками над головой с огромной дубинкой. На ней были сапоги до колен, и в принципе всё.
– Тебе не нравится? – осторожно спросила Глория.
Огромные сиськи нависали над кубиками мощного пресса. Пучок волос образовывал аккуратный треугольник над половыми губами, которые выпирали между её ног. Проработка рисунка была невероятной и возбуждающей. Он влюбился в него, но не хотел это признавать.
– Ах, она голая, – сказал он.
– Ага.
– У тебя невероятное воображение. Это – ты, когда вырастешь?
– Если бы…
Умей он рисовать, и если бы попытался изобразить то, как по его представлению выглядела его голая мать, это было бы именно так.
– Всякое может быть. Есть ещё? – мог ли этот вопрос звучать по-извращенски?
– Нет.
– Так я и поверил, – он выхватил блокнот.
Щёки Глории заалели, когда он перевернул страницу. На следующей странице снова была та же женщина, за исключением того, что теперь она была одета в шипастое бикини, который превращал её сиськи в заостренные конусы. Теперь дубинка была на поясе. Всё ещё обнаженная ниже талии, её ноги были испещрены выпуклыми мышцами. Он уже боялся перевернуть страницу, но все равно это сделал. У него перехватило дыхание. Женщина снова была голой, но теперь она была на руках и на четвереньках. Большой мускулистый парень стоял позади неё с огромным  стоящим членом, выступающей из его паха. Тщательная прорисовка подразумевала, что Глория очень тщательно изучила, так сказать, образцы.
– Глория, боже... – «Что, черт возьми, он должен был сказать?», – Надеюсь, у тебя есть хороший тайник для этого альбома. Если папа когда-нибудь его увидит…
– Я не дура, – сказала Глория.
– Хорошо. Как?…Откуда ты?...эм… Э… неважно, – он не хотел знать больше, чем уже узнал, – Ты невероятно талантлива. Тебе стоить рассмотреть перспективы в графическом дизайне для видеоигр, но мне кажется, тебе придется научиться рисовать побольше одежды.
– Я знаю, как рисовать одежду, но...
–  Забей, пойду приму душ.
– Ага, иди, – сказала она, – Ты странно пахнешь, вроде как орехи или что-то в таком духе.
«Миндаль и секс», – подумал он и отправился в ванную.

***
Дарлин не была нормальной школьницей. Её сиськи прижались к груди Джейсона. Он уставился на её сочные губы. Ее розовый язычок увлажнил их, когда они направились к его губам. Он обнял её за поясницу, и она прижалась друг к другу.
Джейсон никогда не думал, что поцелуи могут быть такими эротичными, но Дарлин это ему продемонстрировала. Если от одного только её поцелуя он уже хотел кончить, то, что будет, охвати эти губки его член?
Ногти Дарлин скребли его от плеч до полотенца. Он вздрогнул, когда его свежевыбритых яиц коснулась прохлада. Его высвобожденный член приподнялся и зацепил шелковистую гладкую кожу.
– О, боже, это то, что я думаю? – она отступила назад, – Ооо, даа это он, Он так счастлив видеть меня.
Всё было по сценарию или она импровизировала? Дарлин схватила его член обеими руками и потянула на себя, затем подошла и снова начала целовать его, все ещё потягивая его член.
– Он растет, – сказала она.
Джейсон знал, что не было ни одной части тела Дарлин, которая бы не источала сексуальность. Однако то, как на опустилась перед ним на колени, подняло планку для его понятия слова – возбуждающий. Его член дёрнулся вверх, когда её лицо приблизилось к нему, и затем Дарлин доказала, что даже его ещё можно было удивить. Она опустила свою голову между его ног и положила на неё яйца, задрав лицо вверх. Его мошонка расслабилась, пока его шары не оказались у неё на лбу. Его яички медленно его разделились и скатились в её глазницы. Он почувствовал ими движение её век. Основание его члена было прижато к переносице и закрывало её лоб.
Он положил руки на пояс и смотрел, как рыжуля терлась о его член и яйца, будто втирала крем для лица. Кто вообще так делает? Дарлин положила его стояк на лицо и облизала яйца, затем сунула нос между ними и глубоко вдохнула: – Мммм.
Лицо, которое он раньше считал нестандартным: вытянутое и в веснушках, оказалось красивым, и на нём лежали его яйца. Дарлин улыбнулась, смотря на него, и затем открыла рот. Необычная форма лица делала её рот огромным. Она взяла оба его яйца в рот, сомкнула губки, насколько это возможно, вокруг кожи его мошонки и начала истязать его яички своим языком.
– Ммммм… – она начала гудеть, и вибрация отдавалась в его пах.
Его колени ослабли, когда она выпустила одно с хлопком, а другое почти проглотила. Затем начала менять их местами.
– А, блядь!
– Больно? – спросила она.
– Нет, бля, нет.  Хорошо, просто очень мощно.
– Рада, что тебе нравится, – она поднесла головку члена к губам, поцеловала её, затем лизнула дырочку на кончике, – В моём сне я пытаюсь взять его весь, но почему-то у меня не выходит, что удивительно. Такого раньше никогда не случалось.
Джейсон в этом не сомневался, в этом, увидев, как её рот открылся, чтобы заглотить его шары, но так или иначе его мечты станут явью.
– Окей.
Он сглотнул за компанию с её глоткой, когда она приняла в себя большую часть его члена. Минет его сестры был лучшим в его жизни – до этого момента. Губы Дарлин крепко обнимали ствол его члена, когда она двигала голову назад. От вакуума в головке начало покалывать. Он не знал о «королевском отсосе», но она определённо высосет из него сперму.
С непристойным смачным звуком его член вошел в горло Дарлин. «Должно быть, это она научила мою сестру», – подумал он. Они обе так сосали, словно от этого зависела их жизнь. Она вытащила его член и остервенело вздохнула. Её голубые глаза блестели от слез. Она вытерла рот рукой.
– Это самый большой член, который я когда-либо сосала. Не могу поверить...
Он не понял, да и ему было пофиг, во что она не могла поверить, потому что сдерживать его неистовое желание кончить – было единственным у него на уме. Но с Дарлин, насаживающейся на головку его члена, дрочащей и играющей с его яйцами, это было бы почти невозможно.
Рот Дарлин с громким хлопком оторвался от его головки. Она смачно облизалась.
– Прямо как во сне: у меня не получается. Мы должны лечь на кровать. Я сверху в шестьдесят девять. Это может сработать.
Шестьдесят девять! Джейсон быстро лег на кровать. Он не мог дождаться, чтобы увидеть, как ёбанная рыжуха снимет свою одежду и сядет на его лицо. Ему необходимо было увидеть эту ни чем не прикрытую задницу вблизи.
– Подожди, – сказала Дарлин, – Это случится только так, как должно. Встань и наклонись, уперев руки в кровать. Раздвинь ноги, как будто ты над капотом тачки, пока её обыскивает коп.
Джейсон подозревал, что Дарлин могла быть знакома с такой ситуацией не понаслышке. Он сделал то, что было сказано и сразу почувствовал себя уязвимым. Руки Дарлин опустились на его задницу и раздвинули ягодицы. Он дернулся, когда её горячий язычок нащупал его очко. То, что она делала с его яйцами, было самым мощным удовольствием, которое он когда-либо испытывал, это же оказалось самым противоречивым удовольствием. Девушка массировала его яйца своими мягкими ладонями, а её язычок смачивал анал. Он приподнялся, прижавшись к её лицу. Она истязалась над его мужским достоинством самым невероятным способом. Он был в её власти, он бы сейчас позволил ей сделать с ним всё, что угодно. Он надеялся, что это не будет то, о чём он потом пожалеет.
Да кто вообще засовывает палец в твой зад, пока обсасывает яйца? Дарлин знала о сексе больше, чем он мог себе представить. Она трахала его анус, дрочила член, сосала яйца. Когда дело касалось выполнения нескольких дел одновременно, девушки были определенно лучше.
– Теперь ты должен лечь на кровать, – сказала Дарлин и встала.
Девчонке наверняка снились яркие сны, поскольку что она точно знала, как нужно расположить его на кровати.
– Сядь прямо здесь на край кровати, почти свешивайся, – он следовал её указаниям, – Теперь раздеваюсь я.
Самое время, – подумал он. Дарлин повернулась к нему передом и схватила нижний край своей футболки. Он смотрел, как её пальцы поднимают футболку выверенными, соблазнительными движениями стриптизёрши. «Сдаётся мне, она знает ещё кое-что». Её дыньки застряли, она повертелась и сильнее потянула. Выпала одна из великолепных грудей. Она отпружинила, затем  выскочила другая и повторила тот же финт. Они разделились, и большие шарики в центре огромных красно-коричневых ореолов расширились. Он потянулся к ним, но она отстранилась.
– Я еще не закончила, – сказала она, покачав указательным пальцем.
Джейсон уронил руку на бедро и стал ждать. Дарлин сунула большие пальцы спереди под юбку, провела ими по поясу до боков и начала вилять талией, отводя руки назад. Появился пучок волос клубничного оттенка. Он так уставился, как будто она собиралась вытащить кролика из шляпы. Дарлин продолжала, и никаких кроликов не появлялось. Он ахнул, когда она спустила юбку до низа и вышагнула из неё. Она покрутилась, встав к нему спиной. Форма её попы напоминала задницу чёрной девушки из волейбольной команды Дианы. Ему казалось, что задница не может сохранять ту же форму без помощи этих чудесных чёрных шорт. Она повернулась к нему передом, расставила ноги шире и положила руки на бёдра. Тело Дарлин было как у нарисованных женщин из одной из его видеоигр.
Лобок ёбанной рыжухи красовался между её широких бёдер. Глубокая ложбина, которая начиналась от её лобковой кости, чётко разделяла её выдающиеся лепестки губ. В отличие от её идеально подстриженного и выравненного треугольника, её губки были абсолютно голыми. Ее клубничный кустик не совпадал по цвету с рыжим волосам на её голове, и он мог представить, какой бы она была красивой, будь они одинаковыми. Ему нравился этот цвет волос.
Дарлин положила руки ему на плечи, толкнула на кровать, а затем встала на неё. Она осторожно сделала пару шагов, раскачиваясь на матрасе и встала, касаясь ногами его плеч. Должно быть, он умер и смотрел в сторону рая – из ада, скорее всего.
Взглянув на тело Дарлин с невиданного до этого угла, Джейсон ещё сильнее начал ценить его великолепие. Тяжесть её сисек создавала достаточно широкий промежуток между ними, чтобы она могла видеть в нём Джейсона. У нее была та же самая ухмылка: «У меня есть секретик», что и на улице.
На её заднице, настолько белой, что она словно сияла, не было ни одной веснушки. В отличие от ее груди, её здоровенные округлые ягодицы соприкасались, словно в поцелуе прямо за этой фантастической киской. Губки её киски не были узкими, полосками плоти, разделёнными тонкой аккуратной щёлочкой как у Бекки. Это были жирный, как будто кто-то избивал её, будь это рот человека; и между ними зиял огромный промежуток. Её разгорячённые внутренние губки торчали. Он не мог дождаться, чтобы прикоснуться к ней, целовать её, лизать, поклоняться ей. Как, черт возьми, ему так повезло? Спасибо тебе, Бекки.
Мышцы её ног сократились, паховые сухожилия натянулись, и колени согнулись. «Наконец-то», – он подумал и приподнял голову. Она села на его грудь, ее промежность оказалась вне досягаемости его языка.
– Надеюсь, ты так же хорош, как и во сне.
«Я тоже», – подумал он.
 – Мне придётся развернуться, иначе будет не так.
– Окей, – ему было абсолютно фиолетово, хоть стой она на голове. Главное ему удастся её трахнуть.
К нему быстро приближался новый, не менее прекрасный вид на её задницы, и его нос оказался в глубокой расщелине между двумя половинками её попки. Он не мог видеть её киску, но он высунул язык и попробовал её. Она была вкусной, и он сунул туда язык.
– Мммм, прямо как во сне, – она начала двигаться, как одна из лошадок на пружине с детской площадки – туда-сюда. Её жирная киска билась о его лицо, делая его влажном. Затем она двинулась вперед, и его член погрузился в её рот. Она поперхнулась и слюна потекла по его яйцам, затем она резко направилась в другую сторону. Её канавка сочной плоти прижалась к его рту, и его лицо стало мокрым, словно об него раздавили сочный персик.
Дарлин ахнула:
– Ах, не кончай, ты еще не можешь пока кончать.
Это не будет легко. Он обхватил её и уткнулся лицом между её ягодицами. Он надеялся, что язык, трахающий её анальчик, удержит её рот от его члена и выиграть ему немного времени.
Дарлин была так довольна, что на села почти вертикально и начала ездить по его лицу.
– О, блядь, да. Как хорошо.

Джейсон посчитал, что то, что для неё – хорошо, для него может окончиться удушением, но по крайней мере он не кончит, до того как начнёт трахать её. Кончить есть кончить, и было бы неплохо сделать это в её ротик, но он хотел быть тем, кто выебет рыжуху, даже и пусть он не мог рассказать Эвану.
Дарлин закричала:
– Да, о да, идеально.
«Идеально» было сигналом для Бекки. Она удостоверилась, что Джейсону не было её видно, однако задница Дарлин не закрывала его ушей, поэтому она осторожно открыла дверь гардеробной. Дарлин жестом показала ей торопиться, что она и сделала.
Идея Дарлин была нелепой, и она пыталась её отвергнуть, но теперь, когда это действительно могло произойти, она казалась гениальной. Ей нравилось, когда за ней скрытно наблюдали, но трахать своего брата прямо перед Дарлин, выступая для неё как на сцене, было бы намного лучше. «Это будет лучшее, что я когда-либо исполняла, – подумала она, – до моего тройничка с Джейсоном и Эваном, конечно».
Джейсон был в наилучшей позе, для внезапного нападения, но вставить свой «порнушный» член в неё, прежде чем он поймёт, было бы испытанием. Обе руки Дарлин были на его члене, зажатые вокруг основания. Он был мокрым от слизистых выделений из горла Дарлин. Она обернулась и начала отклоняться.
Бекки бешено дрочила себе при помощи смазки, пока Дарлин сосала член Джейсона, так что она была наготове. Она наклонилась и оглянулась. Вытянутые руки Дарлин держали член Джейсона в её сторону. Всё, что ей нужно было сделать – раздвинуть себе губки, опуститься и довериться Дарлин, чтобы та направила член Джейсона точно туда, где он должен быть. Воспоминания о первых нескольких секундах после того, как он погрузился в неё прошлой ночью, взбудоражили её как холодный бассейн. Не будет никаких послаблений, она задержит дыхание и прыгнет.
Дарлин сжала ствол члена Джейсона обеими руками и направила головку к раздвинутой киске Бекки, задержав дыхание.
Джейсон не мог поверить, насколько мокрой стала киска Дарлин. Он надеялся, что не так хорошо справится с задачей, что сможет удовлетворить требованиям её сна, прежде чем они начнут ебаться. «По крайней мере, она перестала сосать на минутку, подумал он, – Так стоп, если это не её рот, это может быть только одно». Он сделал вид, что не заметил, и задержал дыхание.
– Ёбанный в рот, – воскликнула Дарлин, – Это невероятно! Ты ебёшь свою сестру! Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь трахал собственную сестру.
Я в Бекки, опять. Было слишком хорошо, чтобы его волновало то, что Дарлин знала о них. На самом деле от того, что Дарлин смотрела, стало только лучше. Это был крайний возможный сценарий, который он только мог вообразить, но это были все еще три его любимых слова – секс втроём. Его трахала сестра, в то время как рыжуха сидела на его лице.
Пульсирующая пизда Дарлин разразилась оргазмом. Её сквирт наполнил рот и растекся по подбородку и щекам Джейсона.
– Бекки, я тебя убью.
– Ты и так уже убиваешь меня, но я обожаю это.
– Так, лучше поживите ещё немного, – сказала Дарлин встала с его лица, – Мне нужно посмотреть поближе.
Он посмотрел на свое тело на маленькую задницу Бекки, двигающуюся вверх-вниз. Это было потрясающее зрелище, но он был недоволен тем, что не мог видеть её лица. Дарлин встала перед Бекки и сказала:
– Клянусь, я ещё никогда не чувствовала такого возбуждения.
То же самое мог сказать и он, и доказал это тем, что, вонзился в тело Бекки. Она ахнула. Дарлин улыбнулась ему и начала целоваться с её сестрой. Это было супер сексуально!
Дарлин скрылась с его поля зрения, и он представил как она сосет торчащие соски Бекки, но вместо этого ее горячий язык облизал его яйца. Потом она сказала:
– Бекки, когда я только увидела его член, я подумала, что ты солгала мне. Это потрясающе. Ты так растянута. Мммм, твой клитор вынырнул.
Бекки застонала и начала прыгать на нём еще быстрее и сильнее, чем прошлой ночью. Он сейчас кончит.
– О, блядь, Бекки, я, ааа... Стой, я сейчас кончу!
– Не могу, не сейчас, я ахх... я ммм... О, да, да, да, кончаю! Я кончаю...
– Это невероятно, ты кончил с свою собственную сестру!
Потребовалась только лишь сперма, и она уже была там, поэтому он позволил Бекки продолжать скакать на своем члене. Его конча облегчила проникновение, и Бекки приняла в себя больше, чем, как он думал, в ней было места. Их горячие соки стекали на его яйца.
– Ах ты маленькая шлюшка... ты определенно загладила свою вину, – сказала Дарлин и лизнула яйца Джейсона, – Брат и сестра, ням-ням.