Хорошо. Время пока на стороне обороняющихся, и нужно его использовать. Понять, например, отчего умер этот мужчина в когда-то белой, а теперь пропитавшейся кровью рубашке. Правая его рука лежала под шеей, ладонью вверх, словно прикрывая что-то, а левая закопалась в груду бумаг.
	— Что тут случилось? — подумал вслух Рик, вороша листы. — Не сам же он.
	— Да в горло пырнули, и вся недолга, — ответил Купер. — Внизу, у начала лестницы. Вон, видишь, он шею зажимает? Кое-как поднялся, сел и кровью истек. Видел я в пятнадцатом, как одному парнишке горло прострелили – так он сумел с ничейной земли вернуться, почти до санитара дошел и свалился.
	— Детектив, — фыркнул Рик.
	Его рука наткнулась на что-то холодное и металлическое. Оно лежало совсем недалеко от левой руки мужчины, тот наверняка тянулся именно за этим. Рик поднял находку. Револьвер. Самый обычный, такие в Британской армии раздают направо и налево, от пулеметчиков до офицеров.
	— Пушка. А ну-ка…
	Рик припомнил, как с таким обращаться. Сперва переломил раму, а затем развернул револьвер и заглянул в каморы барабана, не боясь случайного выстрела. Как осы в улье, в барабане гнездились шесть патронов с тупоносыми, серебристого оттенка пулями. У свинца цвет другой… Что, в самом деле серебро?
	— Затейником был. Смотри, что тут заряжено, — Рик показал Куперу находку.
	— Деньгами, похоже, стрелять собирался. Сам что ли снаряжал?
	— Раз я нашел, то себе и оставлю, — решил Рик. — Удобнее, чем винтовкой размахивать. Ты уж прости, кем бы ты ни был, тебе это уже не сгодится.
	Последние слова он сказал, глядя на труп. Тот никак не отреагировал – ну и хорошо.
	Купер еще раз осмотрел стол. Какие-то книги, на французском и на английском, бумаги с табличками и ровным рядами чисел, простая небольшая чернильница и потертая ручка… похоже, здесь занимались счетоводством. Скука смертная. Но что это там выглядывает из-под головы, с понятным текстом?..
	— Ну-ка, — Купер медленно вытянул тетрадку и уставился на текст.
	Закинув винтовку за плечо, Рик смотрел в окно с револьвером наготове. Всё то же самое. Будто в осажденной крепости – враг боится идти на штурм, а засевшим в безопасности никак не получится вырваться на свободу. Может, в том и дело? Ждут чего-то местные, тянут время, не пытаясь убить чужаков, но и не давая им скрыться. А зачем? Что-то здесь не так.
	Рик обернулся и увидел сослуживца, вчитывающегося в небольшую книжку с темной обложкой. Нашел время! Впрочем, он и сам хорош – нужно сперва закрепиться на позиции, мародерство подождет.
	— Почитать захотелось? — спросил Рик. — Пошли вниз, завалим двери на всякий случай.
	— Подожди. Это… — Купер быстро перелистнул несколько страничек назад. — Ага. Это дневник. Последняя запись сделана четыре дня назад. Похоже, тогда-то он и умер, или чуть позже. Может, там и про то, как деревенька к этому пришла, есть.
	— Прихвати тогда, — Рик вздохнул. — Будешь, как настоящий детектив, изучать улики. Но сперва укрепимся, раз местные дают нам время.
	Тело решили оставить в комнате, захлопнув дверь. Револьвер отобрали, на беглый взгляд больше оружия нет, так что, если мертвец решит прогуляться, опасности от него будет поменьше.
	Странно это всё – всерьез рассуждать о том, что мертвецов надо лишить доступа к оружию, ведь тот может ожить. Месяц назад Рик о такой чуши не задумывался бы. Всё было просто. Вот свои окопы, в них сидят британцы и французы, вот чужие, в них сидят фрицы, и вот ничейная земля, полная тел и воронок. Теперь же… ладно, впрочем. Высоколобые умники из Академии обязательно во всем разберутся.
	Капралы спустились на первый этаж. Благодаря подручному хламу, дверь в задней комнате забаррикадировали быстро. Ящики, мешки – плевать, что там внутри, лишь бы весили побольше. Баррикада выросла за считанные минуты. Если не устоит, то уж точно рухнет с грохотом на весь дом, предупредив обороняющихся о вторжении с тыла.
	Настала очередь главного входа. Недвижимая толпа за окнами, освещенная теплым августовским солнцем, понемногу становилась привычным элементом пейзажа. Вот пацан с рогаткой и лихо свернутой шапкой у забора, вот стоит черноволосый бородач с пустыми руками, а вот худая, вытянутая женщина в первых рядах, вооруженная скалкой. Все они стояли на своих местах. Все они молчали. Все они во власти какого-то гребаного колдовства, марионетки ведьмы… если здесь в самом деле ведьма.
	Может, свет так падал, и тень показалась легкой улыбкой на лице француженки?
	Вторая баррикада готова. Теперь местным придется как следует умыться кровью, если они сломают-таки дверь в магазин – сама по себе тяжелая задача, как-никак, толстый дуб. Покончив с делом, солдаты уселись на лишние ящики. Можно отдохнуть.
	— Доставай, давай, этот дневник, — сказал Рик. — Посмотрим, чего там понаписано.
	Купер вытащил из-за пазухи тетрадку и раскрыл ее. Полистал, вглядываясь в текст и шевеля губами.
	— Ну, пусть будет отсюда, — сказал он. — Похоже, Сильвия отравилась сильнее, чем все думали. Уже четвертый день с нее не сходит бледнота, и слабость в теле заметна невооруженным взглядом. Придется вызвать доктора. Конечно, я возьму расходы на себя – родственникам нужно помогать, у ее семьи с деньгами туго. Возможно, получится даже пригласить кого-нибудь из военного госпиталя, но хорошая ли это идея? Нет, позовем местного. О нем все тепло отзываются.
	— Интересно как, — зевнул Рик. — Это когда было? Давай чего поближе.
	— Две недели назад, — Купер перелистнул несколько страниц. — Ну вот, неделю назад. В колодце совсем протухла вода, но никому словно бы нет до этого дела! Да более того, пока я отсутствовал, деревню окутала какая-то странная вялость. Почти все молчаливо сидят по домам, и даже те сорванцы Люпе не носятся по улице, а бродят туда-сюда с поникшими лицами. Пытался заговорить, но они отмалчиваются. Странно. В любом случае, я только что вернулся, и мне стоит навестить Сильвию – разузнать, как продвигается ее выздоровление, и что случилось за те пять дней.
	— Уже интереснее, — прокомментировал Рик.
	— Тут еще есть, в тот же день. Сильвии определенно стало лучше – она повеселела, бледнота сменилась румянцем. Ее семья едва пустила меня на порог, пришлось стучать добрые несколько минут! Прием был вяло-холодный. Нечисто что-то здесь. Быть может, немцы отравили подземные воды, или на них как-то повлияла битва? Эту мерзость невозможно пить, кипячение не спасает. Может, об этом и говорили те солдаты на рынке?
	— Ну, колодец мы подорвали, — Рик почесал затылок. — Дальше.
	— Он тут прямо расписался тогда, — Купер подсмотрел на страницу вперед. — Прогуливаясь поздним вечером, я заметил, как Сильвия выскользнула из дома и пошла в поля. Я скрытно последовал за ней. Простительна ведь такая малость двоюродному дяде? Оказалось, Сильвия шла к тем же холмам, где она гуляла в тот злополучный день. На какой-то момент я потерял ее из виду, но вскоре услышал странные звуки, словно бы вздохи и склизкое чавканье. Последовав по звукам, я увидел это. — Купер перелистнул страницу. — Во, гляди!
	Во всю страницу умелой рукой был выведен карандашный рисунок. Штрихи-наметки окружения, по которым видно было, что действие происходит в какой-то низине, небольшая фигурка на коленях. Но главным было оно. Словно клякса, большой слизень, эдак в два человеческих роста, раскрашенный почти до черноты. Приглядевшись, Рик увидел еще одну фигурку – в поклоне, и вся верхняя половина тела скрылась в той кляксе.