Фактурная поверхность тяжёлого стола из красного дерева была залита какой-то липкой высохшей жидкостью. Та немногая его часть, что казалось чистой, была забита остатками пепла. Липкие лужи оттягивали кожу лица на себя, резкий приторно-кислый запах оставлял чувство смущения: было не очень приятно оставаться здесь, но оторваться от стола невыносимо. Этот статус-кво, подписанный сигаретной дымкой, казалось будет вечен.
Раздался звонок:
- Ай, блядь!
Наконец-то лицо пришлось оторвать. Голову будто разбили всмятку.
- Сука!
Рука наконец нащупала телефон на столе, экран ярко высвечивал резавшую глаза надпись "Самая-самая<3". Почти сразу же она отшвырнула его в другой конец комнаты.
Крупное, неповоротливое тело в красном халате, прилипая к стенкам, добралось до холодильника. Пара сырых яиц стекла в стакан после характерного треска. Звон стекла отозвался в ушах.
- О да, да! - довольно урчал хозяин кухни.
Его пальцы добрались до холодненькой бутылки "Ессентуков", которая вмиг была опустошена.
Что там дальше, побриться, умыться? Перед зеркалом, слегка пошатываясь, стоял крупный, полный мужчина лет тридцати. Неровным движениями он стёсывал со своего широкого припухшего черноволосого лица остатки слегка заросшей щетины. Удержать равновесие во время бритья было сложно, видимо в джакузи вчера было много людей. Одно неосторожное движение ногой, тело стало будто невесомым.
- Котик, ты как?! - навязчиво протянул высокий женский голос откуда-то.
Наверное, это самое худшее, что можно услышать перед смертью