Аниме для пидорасов

Сколько себя помню, я всегда был нацистом, топил за белую расу, презирал мусульманских обезьян, ниггеров и жидов, да я и сейчас нацист, только презираю самого себя...
   В последнее время я увлёкся аниме, смотрю серию за серией, вот уже сто тайтлов насмотрел. И не то чтобы оно мне нравилось, нет, аниме мне абсолютно не нравится. В нём нет внятного сюжета, интересных героев, а если и есть, то только в единичных случаях, но я всё равно его смотрю. Жую эту тупую, никчёмную жвачку для мозгов и убиваю время. А больше я ничего не делаю: ни работаю, ни учусь, только смотрю разное говно и общаюсь в интернете с такими же говноедами. Ах да, ещё я дрочу по несколько раз в день, дошло до того, что у меня не успевает вырабатываться сперма и я кончаю мутной жижицей, а иногда вообще ничем не кончаю.
   Недавно мне исполнилось восемнадцать и знаете, за свои восемь лет дрочки я пересмотрел сотни гигабайт порнухи, от классического, студийного порно, до ебли в уретру, выпадения матки и ещё десятка извращений. Но с просмотром аниме я пристрастился к хентаю, а вместе с ним начал дрочить и на трапов. Аниме превратило меня в пидораса, думал я и дрочил на очередную мангу, где ебут милого мальчика, а его крохотный членик бессильно болтается между ног. Да я и сам милый, женственный кун, и со временем я начал фантазировать о себе, в роли трапика.
   Фантазии были самыми разными, часто я копировал сюжеты манги или порно рассказов, представлял себя слабым, беззащитным кунчиком, в окружение мускулистых самцов. Дошло даже до того, что я заказал себе женскую одежду, косметику и игрушки. Теперь я принимал душ, убирал волосы с тела, зачёсывал свои патлы на женский лад и красился, а после надевал чёрные чулки, кружевные трусики, пояс, лифчик и туфельки. Затем я включал порно с трапами и начинал бешеную скачку на дилдаке и так около двух часов, а дальше я дрочил, кончал и ненавидел себя. Я пытался сопротивляться, держал нофап, выбрасывал одежду, старался не думать об этот, но это не помогало, и фетиш брал своё. Я снова одевался шлюхой, снова прыгал на дилдо, снова кончал и снова ненавидел.
   Дальше я начал фантазировать о сексе с чёрным, о сексе с блядским, чёрным ниггером. Я презирал эту шваль, но жидовская пропаганда так меня возбуждала, фантазии о том, как тупой, никчёмный ниггер имеет белого, женственного мальчика — сводила с ума. Я не так давно читал мангу, где милого эльфа ебала банда грязных орков, вот тут то же самое, какое-то саморазрушение через секс, особый вид мазохизма.
Однажды всё зашло настолько далеко, что я зарегистрировался на гей форуме, начал виртить с парнями, даже нашёл одного негра и он позвал меня на встречу, а я взял и согласился. Он был студентом, снимал однокомнатную квартиру, я приехал и мы поебались.
   Я стою перед ним на коленях: в чулках, поясе, трусиках, парике и с лёгкой косметикой на лице, делаю ему минет. Размазываю блядскую, красную помаду по члену, вожу им по губам, облизываю уздечку, а после заглатываю головку и мне это нравится, сосать хуй негра, как конченная чернильная шлюха. Затем мы перешли на постель, он поставил меня раком, вытащил пробку из задницы и вошёл в меня. Было слегка больно, но чувство того, что здоровый, тупой ниггер натягивает меня на член, как послушную сучку, охуительно возбуждало. Он ласкал мои затвердевшие сосочки, шлёпал по заднице, называл шлюхой и нещадно долбил, со временем я начал подмахивать и стонать, совсем как девочка и он кончил внутрь, в презерватив, а мне додрочил рукой.
   В ванной я разделся, залез под душ и пытался отмыться от жестокой реальности, от той реальности, где я накрашенный, с разработанной дыркой стою под душем и презираю себя. Мне хочется плакать и я плачу, я опустился ниже дна, променял идеалы на чёрный член. Я вспоминаю о чести, которой у меня нет, что я больше не мужчина и вообще унтерменш, что я хуже ебаных чернильниц.
   Жалость к себе не может продолжаться долго и я беру себя в руки, меня наполняет злость, ненависть к ниггерам, к ебучим евреям которые разлагают белую нацию. Я зол и хочу убивать, я много фантазировал о мести, о том как убиваю жидов и мусульман, но сейчас я готов. Я иду мимо спальни на кухню, беру нож и выхожу к негру, он лежит, улыбается, рассчитывает на второй раз. Нож в правой руке, за спиной, в комнате слишком темно, чтобы его заметить, я подхожу ближе, замахиваюсь и рассекаю горло. Он хрипит, пытается остановить кровотечение руками, а я втыкаю нож ему в грудь и ещё раз, и ещё, пока он не умрёт.