Настя спустилась в подвал. Её окружали новые для неё люди. Было страшно.

– Эй! Ты новенькая? – окликнул её красивый молодой человек с гнилыми зубами.
– Да, я новенькая, – твёрдо ответила Настя.
– Впервые идёшь в рейд?
– Впервые.
– Тогда держись меня. Я тебе всё объясню.

И молодой человек тут же исчез где-то в толпе. Оставив её одну.

Не успела Настя подумать, что затея была плохая, как толпа в подвале пришла в движение. Люди направились к выходу из подвала. Многие грозно трясли отломанными ножками от стульев.

– Эй! – снова услышала Настя, – я же сказал – держись ко мне поближе. Как тебя зовут?
– Настя...
– Прекрасно. А меня – Мафусаил.
– Приятно познакомиться...
– Ты ещё не представляешь, как тебе будет приятно, – улыбнулся гнилым ртом Мафусаил.
– А... – робко спросила Настя, – далеко нам идти?
– Нет, ты не волнуйся. Тут буквально в паре домов. Главное, запомни – ты в своём праве. Человечеству был дан огонь и теперь он живёт в наших сердцах. Все мы равны. И никакая «Пятёрочка», «Дикси» или «Магнит» не смогут нам помешать. Настя, пойми – ты берёшь своё. Ясно?
– Ясно...

Толпа подошла к низкому зданию «Пятерочки». Мафусаил величественно указал пальцем за угол. За углом их ждала помойка.

– Вот, – продолжил Мафусаил, – рай, настоящий Эдем. Они даже не понимают, что потеряли. Вот!..

Он схватил мятую консервную банку.

–... Что это? Перловая каша с тушёнкой. Продают по тридцать рублей за банку. Просрочена всего на полгода. И это они выкидывают! Таких банок тут на ящик соберётся. А сколько ещё всего остального...
– Люди боятся есть просроченную еду, – вклинилась в разговор скуластая женщина, – а зря. Просроченная – не значит испорченная... Кстати, меня зовут Татьяна.

Женщина протянула руку Насте.

– Настя.
– Прекрасное имя. Прекрасное... Так послушай меня, Настя. Люди выкидывают почти свежее. А ведь это ещё можно есть и есть. Год назад я съела плесневелый помидор. И уже год сру бесплатным пенициллином...

Настю замутило.

– Пару месяцев назад, – глаза Мафусаила горели, – мы нашли возле «Дикси» целый контейнер огурцов. Да, они уже не держали форму, но их же можно пить. Они, буквально, выкинули контейнер воды!

Толпа набирала еду себе в пакеты. Многие уже ужинали.

Вдруг, совсем недалеко, послышался топот. Мафусаил поднял руку, для того, чтобы все замолчали. А потом прошептал одними губами:

– Бомжи...
– Что? – у Татьяны выпало ржавое яблоко из рук.
– Тихо...

Из-за магазина, шумно и с запахом, вышел нестройный сброд. Один из них, видимо тот, кто ещё мог говорить членораздельно, прорычал:

– Мы здесь живём... Наше место тут... Вы... Вы кто?

Чувствовалось, что речь даётся ему с трудом.

– Мы, – Мафусаил обвел всех торжествующим взглядом, – мы – фриганы.
– Кто? Фэ... Фры... Кто, нахуй? Я вас... русским языком... спрашиваю...
– Фриганы.
– Что это... Впрочем...
– Ты лучше назовись, – блеснул чёрными зубами Мафусаил.
– Я? Моё имя – Сиф. Но ребята называют меня Семёном, – кивнул он на остальных бомжей.
– Хорошо, Сиф. Ты просто разверни своих ребят, а то они и так едва стоят, и идите к себе в коробки спать. Живы останетесь.
– Живы, – усмехнулся Сиф, – живы говоришь... Что ты знаешь о жизни? Да и нужна ли она тебе? Хватит... Пустых разговоров. Закончим с этим.

Семён долго искал что-то в кармане, пока не нашёл старый и кривой нож. Остальные бомжи тоже засуетились. Фриганы же закружили над головами ножками от стульев.

Настя вдруг поняла, что стоит напротив Сифа. И у Сифа нож. Тут её тело стало мягким и она испугалась, что сейчас он ударит её ножом, и из неё польётся сладкий и теплый кисель... Ноги её подкосились. Настя почувствовала, что оседает. Всё было словно в тумане. Последнее, что она видела перед тем, как потерять сознание – это то, как Мафусаил ударил Сифа ножкой от стула, а тот даже не шелохнулся. И привычным движением воткнул нож в Мафусаила...

... Голова болела. Кто-то ткнул её больно в бок. И промычал:

– Жива.
– Ну и слава Богу, – послышался знакомый голос Сифа.

Настя открыла глаза. Её куда-то несли. В лицо ей добродушно улыбался этот самый бомж.

– Не бойся. Ты уже больше не с ними... С этими... Фэ... Ну нахер. Не выговорить. В общем, не бойся... Мы тебе поможем.

И тут Настя снова потеряла сознание.