2ch-izd-mar7

- Да! Никогда ходить, да, совсем…
Местные, как правило, могли худо-бедно объясниться на бреольском. С ужасным акцентом, к которому нужно было еще привыкнуть - но могли. Только вот этот мужчины был не из числа горожан.
- Скажи, чтоб говорил с тобой.
Переводчик был совсем еще мальчишкой, и это мешало делу. Все местные знали, что обращаясь к господину напрямую, был шанс больше заработать. Мужчина, даром что полный дикарь, исключением не был, и все норовил игнорировать переводчика.
Было уже за полдень, и форменная рубашка, насквозь мокрая от пота, облепила тело как вторая кожа. Вокруг кипела жизнь: загорелые мужчины и не менее смуглые женщины покупали и продавали, торговались и ссорились, будто бы не замечая палящего солнца. В этом словно была какая-то насмешка, горькая шутка Господа: дать всем этим людям столько жищненной силы, но начисто лишить той искры, что горела в душе Альберта и его соотечественников. Туземцы были выносливы, невероятно живучи, и пожалуй не лишены какой-то толики хитрости, на манер той, что блещет в глазах у лисы, что легко уходит от травли. Но этого мало. Мало для того, чтобы построить настоящую цивилизацию - или хотя бы ее бреольский аналог.
- Он говорит, что не может провести вас к долине Нашаб.
- Но перед этим он говорил, что сможет?
- Он говорит, что вас может провести его брат. Но если брат пойдет к долине, то и он должен идти с братом. А раз они оба идут, то кто будет защищать и кормить их жен? Значит они тоже пойдут, а раз пойдут жены - то значит…
Альберт с трудом подавил закипающую в душе злость. Туземец уже в четвертый раз выдумывал небылицы, пытаясь заставить его нанять в проводники всю его родню, и каждая новая попытка выглядела все более нелепой.
- Я найду другого проводника. Идем за мной.
Почуяв неладное, мужчина что-то затараторил, размахивая руками, но Альберт жестом остановил переводчика прежде, чем тот успел открыть рот.
- Скажи ему, что я плачу два фариба. Идет он, и его брат. Плачу, когда вернемся.
- Он говорит - четыре фариба.
Альберт молча двинулся вперед.
- Он говорит - согласен!
Проблема найма проводников была решена. Дело оставалось за малым - нанять с две дюжины носильщиков, позаботиться о провианте, решить проблему с вьючными животными…
- О, лейтенант! Как ваши успехи?
Фокс Мейерланген провел в этих широтах слишком долгое время, практически сравнявшись с местными загаром - но статная осанка и манера держать себя выделяли его в толпе сильнее, чем светлый костюм свободного покроя, и широкополая шляпа немного старомодного фасона. Такие носили, когда мать Альберта еще была жива, а Мисендорское поместье еще не было пущено с молотка - но молодому лейтенанту вполне хватало чувства такта, чтобы держать это замечание при себе.
- Поверьте, у него и в мыслях не было вас обманывать, - расхохотался Мейерланген, узнав о злоключениях соотечественника. - Местные люди обладают… в каком-то смысле, я бы так сказал, любопытной культурой. Вы ведь сразу предложили ему два фариба?
- Разумеется.
- Но лейтенант! Мы же находимся на рынке. Местные говорят… - Фокс пощелкал пальцами, явно подбирая нужные слова. - “На рынке не торговался - хозяина обидел”. Переводится не совсем так, но суть та же… кстати, два фариба - это очень щедро, я ведь советовал вам начинать с четвертака.
- Какой смысл тратить время на то, чтобы экономить такие гроши?
- Вот тут вы совсем неправы, смею вас заверить. Впрочем, я здесь не для того, чтобы докучать вам своим брюзжанием старого скупердяя: у меня для вас есть две новости. Во-первых, я нашел вам носильщиков.
- Ни за что не поверите, насколько большую услугу вы мне только что оказали, - сознался Альберт. - Кажется, я принадлежу к той породе людей, которым настрого заказан путь в торговлю и негоциацию. За весь день я смог нанять лишь двоих.
- Пустяки. Дело в долине, куда вы направляетесь: те места пользуются дурной славой. Носильщики, которых я вам нашел - это, в общем-то, простые работники с одного из моих складов, за долгое время работы в непосредственной близости с цивилизованными людьми избавившиеся от изрядной части местных традиций и суеверий. Но полно об этом: сегодня моя жена устраивает званый ужин, и вы, разумеется, в числе приглашенных.
- Боюсь, мои прямые обязанности…
- Пустяки. Ваши прямые обязанности никуда от вас не сбегут, а я вынужден настаивать. В конце концов, жена никогда не простит меня, если человек вашего ранга и происхождения…
- В составе экспедиции есть мужчины, превосходящие меня как минимум рангом, - сухо заметил Альберт, но Мейерланген замахал руками, показывая что даже слушать ничего подобного не желает.
- Это не имеет ровным счетом никакого значения. К тому же, насколько я знаю, они приняли приглашение Жана Монтренью. Неважно: вы с профессором просто обязаны скрасить наш сегодняшний вечер.
- Почту за честь, - сдался Альберт, позволяя торговцу аккуратно увлечь себя в сторону дороги, где у обочины стояла повозка рикши. Рынок, со всеми своими петушиными боями, связками жареных водорослей и фруктами всех цветов радуги наконец-то остался позади, и повозка двинулась к резиденции Мейерлангенов, утопавшей в буйной зелени на склоне одного из холмов.