Патруль (первая глава Duality)

Фонари не торопились гаснуть дождливым утром. Люди в темноте укрывались под зонтами. Сигнальные огни и светофоры растекались по дорогам и тротуарам.
Девушка за рулём автомобиля и её спутник были одеты в зеркальные деловые костюмы будто сотканные из ртути.
– …Сегодня приснился странный сон, – Люция прикрыла зевок ладошкой. – Я проснулась другим человеком в другом мире вроде нашего. Мне показывают карту – на ней всё по-другому. Я тычу пальцем куда-то, где должна быть середина Европы, и говорю, мол, тут расположен Минск. Там ничего нет. Даже формы континентов другие. Другие страны, нации, история, привычки, манеры. Но суть та же…
Михаил взглянул на напарницу. Тени скользили по настороженному лицу: высокий лоб и скулы, широкие челюсти и светлые-светлые радужки будто у животного. Девушка включила автопилот и отдала автомобилю приказ:
– Найди завтрак, машинка… Что ты так уставился на меня?
– Эта твоя мимика… Всегда кажется, что ты утомлённо смотришь на мир то ли с укором, то ли с разочарованием. С какой-то злобой. Иногда даже жутковато. Никак не могу привыкнуть.
О! – она посмотрела то ли с укором, то ли с разочарованием. – А у тебя, Миша, всегда такая мимика как у собачки-овчарки ждущей команды хозяина... Чего отвернулся? Ты же знаешь, как я ненавижу патрулирование, а ты ещё меня поддеваешь с какого-то хуя.
– Знаю.
– Патруль. Этим атавизмом должны заниматься послушники. Даже не послушники, а дроны. Ну ничего, ещё неделя, и мы наконец-то будем в специальном отделе. В Москве. Бесполезная трата времени…
– Во время прошлого патрулирования мы предотвратили самоубийство.
– Повезло.
– Ты так говоришь, будто мы рыбачим, а не занимаемся…
– Тому, на кого мы наткнулись повезло.

Во двор вела высокая арка между многоэтажками-термитниками. Строительные боты, похожие на полутораметровых трудолюбивых пчёлок с иероглифами на лапках, ремонтировали дорогу. Проезд был закрыт. Автомобиль остановился перед полосатым ограждением, притих и бесстыдно объявил: «Ошибка». Люция недовольно вздохнула и открыла двери: «Я быстро».
Она прошла мимо металлических пчёл и стала оглядываться по сторонам в поисках фастфуда, остановившись напротив витрины с секс-ботами. Последние капли уходившего дождя скатывались вниз одна за другой. Девушка с розовыми волосами, обмотанная подарочными лентами вместо нижнего белья, встала с подиума и, покачивая бёдрами, подошла к стеклу. Она оперлась о него руками, выгнула спину, глянула в глаза Люции и лизнула витрину. Затем подмигнула, поманила за собой пальцем, развернулась и заняла исходное положение. Рядом, скрестив худенькие ножки в полосатых чулочках, сидела прелестная рыжеволосая девочка лет двенадцати. Маленький робот тоже на секунду ожил, чтобы заулыбаться и помахать прохожей рукой. Фонари выключились. Витрина устало загудела и стала закрываться.
Свежий воздух разрезал кисло-сладкий запах еды. Люция заметила человека, жующего сэндвич с жуками, и поняла куда именно везла их машина. В переулке, среди голых деревьев, увешанных гирляндами, припарковался фудтрак «Замори Червячка!» с толстой счастливой личинкой-маскотом на вывеске. Лавка на колёсах выглядела как большая жёлтая пластмассовая игрушка. В очереди стоял лишь один человек, размышляя над заказом:
– Откуда, юноша, ви знаете, что у вас кошерное, а что нет?
– «Арабэ» — это специальный продукт нашего меню, разработанный по заветам Торы и Талмуда, уточнённым ещё десять лет назад, – пробарабанил работник неестественным голосом. – Употребление данного вида саранчи в пищу издревле практикуется в общинах Йемена и Северной Африки.
Молодой еврей в строгом костюме не поверил кассиру и запустил аппликацию смартфона с иконкой в виде звезды Давида. Наконец он покивал головой сам себе и вернулся к заказу:
– Действительно, действительно. Тогда будьте добры порцию.

Люция вернулась к напарнику с двумя пакетиками жаренных насекомых, зелёными напитками и палочками для еды:
– Вот, держи.
– Спасибо… Ооооооо, смотри!
– Что?
На обочине, в тени отступающих грозовых туч, происходило ограбление. Парень в дождевике отбирал большой, работающий монитор у человека с завязанными глазами. Жертва была нема и слабо сопротивлялась. Гнущийся экран ходил волнами в борющихся руках. Один толчок в грудь, и злоумышленник отобрал его. Хозяин вещи замер на месте, будто ему питание отключили, и грабитель, почувствовав полную безнаказанность, просто зашагал прочь.
Михаил надел «зеркальный» шлем, похожий на мотоциклетный интеграл, и вышел из автомобиля. Громкоговоритель в шлеме усилил голос:
– Гражданин, сейчас же верните имущество!
Вот теперь гражданин побежал. Люция также надела шлем и сделала вызов по рации:
– Штаб спекулатору Зорка.
– Отвечает диспетчер, – на внутренней стороне визора появилась иконка связи.
– Три-семь, прямо сейчас.
– Принял.
Девушка подошла к потерпевшему:
– Не бойтесь. Вам повезло, что мы оказались рядом и…
Ограбленный продолжал стоять как манекен.
– …Понятно. Проксит, – бросила она, покосившись на завязанные глаза и неопрятную одежду.
Чуть вдалеке раздался вскрик, пропитанный обидой. Михаил, держа монитор под мышкой, тащил доходягу по тротуару. Как хищник тушу – за ногу. Патрульные спешно затолкали тушу и манекен на заднее сиденье автомобиля.
– Ты зачем к прокситу полез, дурачок? – Люция включила зажигание и резко тронулась с места. – Такой экран стоит сто копикойнов.
– К прокситу?
– Под камнем живёшь? – Михаил искренне удивился. – Прокситы. Радикально настроенные трангуманисты, использовавшие мозговой привод, чтобы обрести цифровое бессмертие. Получаются такие вот диковинки, в которых не остаётся исходной личности. Разум сливается с Интернетом. Они своими мозгами хакают любые сервера и технику по щелчку пальцев…
Щёлк. Грабитель боязливо покосился на потерпевшего. Проксит кротко улыбнулся в ответ. В тот же миг за его спиной на электронном биллборде моргнула огромная надпись «СТЫДНО!!!». Мгновение, и экран вернулся к лапше быстрого приготовления, отпуску в Грузии и 3D-принтерам, оставив случайных прохожих в лёгком недоумении.
– …Правда, они безобидны. Система ценностей идёт под снос, амбиции исчезают. Живут как аскеты. Получают деньги с онлайн-торговли и майнинга. Бродят по городу с мониторами как с транспарантами, показывают на них разную пургу. Говорят, они начинают использовать вместо глаз геолокацию, спутники и камеры наблюдения.
– Да-да-да, всё так, Миша, – напарница прервала лекцию, показавшуюся ей неуместной. – В общем, считай, что отобрал конфету у ребёнка. Будешь как минимум месяц на исправительных в зависимости от состава. Начинай готовиться.
– Я… я, если что, не сам! Меня наняли!
– Контакты, – Михаил повернулся в кресле.
– Нет контактов! – мужичок дёрнулся, испугавшись, что его ударят. – Договорились в реале. Обещал заплатить как оставлю монитор в нужном месте и добавлю условный пост в ленту.
– Тоже мне конспирация, – фыркнул спекулатор. – Значит сейчас будем кататься туда-сюда. Доставим твой трофей в место рандеву, отвезём тебя в штаб, затем посетим твоего… нанимателя. Район?
– Н-нот-т-тингем.
Автомобиль выскочил на проспект. Солнце поднималось всё выше – город порыжел, словно покрылся ржавчиной. Траффик проснулся, улицы наполнились вонью биотоплива.

Дверь открыл человек в махровом халате. Антеннки щетины торчали на загорелом лице с запавшими щеками. Большие блестящие глаза бегали туда-сюда как у куклы престидижитатора.
– Здравствуйте, Орфей Олегович. – поприветствовал Михаил хозяина квартиры. – У нас к вам разговор.
– Разговор? Ко мне??
– Опальный Орфей Олегович, семьдесят второго года рождения, гражданин ВСС, сотрудник конгломерата Эбису, арт-технолог, – Люция развернула прозрачный OLED-свиток с мелким текстом и цифровыми печатями-голограммами.
– Это я…
– Значит всё верно. Мы можем зайти?
– Да, конечно.
Коридор был оклеен старыми фотообоями со сценами из популярного американского детского сериала пятидесятых годов про гангса-рэпера Джека. Джек защищал своих хоумис, дарил тёлкам цацки, толкал канабис и всюду разъезжал на кабриолете под названием Чёрная жемчужина.
В двери спальной показалась девочка. Другая причёска и одежда, но Люция сразу узнала личико, что недавно видела в витрине магазина.
– Дочка, напечатай нам чая.
Ребёнок направился к кухне. Медный чайник стоял на электрической плитке, рядом с хозяйственным ассемблером. Мужчина проводил спекулаторов к столу, поверхность которого укрывала блёклая клеёнка с паттерном из овощных натюрмортов. Старый паркет поскрипывал, по полу тихонько ездил автопылесос, ища куда бы себя деть. Чёрный-кот-настенные-часы водил глазами туда-сюда, помахивая хвостом-маятником. Окна были плотно зашторены. Проектор показывал на стене прогресс какой-то компиляции.
Орфей впервые видел представителей гос. безопасности вблизи. Он знал, что спекулаторы распознают ложь, анализируя микровыражения по методике Пола Экмана. Он также знал, что они обучены смотреть в лицо подозреваемом будто сквозь череп – на затылок, от чего взгляд становятся неестественным, устрашающим. Эти знания не помогали сгладить мандраж. Когда дочка поднесла чай, трясущиеся руки технолога чуть забарабанили чашечкой о блюдце. Запахло фруктами.
– Спасибо, – Михаил поблагодарил девочку. – Побудь у себя в комнате, пока взрослые поговорят. Хорошо?
Люция никак не прореагировала на поставленное перед ней угощение:
– Арт-технолог… Это значит, вы помогаете программировать редакторы, занимающийся генерацией медиа контента по заданным параметрам? Музыка, книги, киноигры. Вот это всё. Да?
– Правильно «кино и видеоигры».
– А… ну я просто не разбираюсь. Всё-таки это больше для поколения эхо-зумеров и разных старпёров. Вы занимаетесь только художественной инженерией?
– Меня иногда просят помочь с дизайном внешности или похожими вещами. На самом деле, любой может взять любое лицо, хоть своё, и особенной разницы не будет. Но люди почему-то идут ко мне. Наверное, потому, что я арт. Не протестую.
– Понятно, понятно.
– Так о чём вы хотели поговорить?
– Орфей… я думаю, вы прекрасно понимаете, почему мы здесь.
– Что-то случилось?..
Люция кротко усмехнулась, опустила глаза, прикусила губу и помотала головой.
– …Я что-то не так ска..?
– Да, случилось. Знаете… моя кровь кишит нанотами, зеркальный костюм выдерживает попадание из рельсового ружья, а в кобуре лежит РШ-1000 Тульского КБП. Но что я делаю? Расследую происшествие вроде похищения мешка картошки. Я буду очень признательна, если вы просветите меня касательно мотивов своего поступка, чтобы я не тратила время и решила прямо сейчас, следует ли мне назначить штраф, работы или изоляцию.
Арт покраснел и расползся по креслу, словно гигантская рука надавила на него гигантским пальцем. Он, будто ища поддержки, с надеждой оглядывался по сторонам: на настенного кота, на дверь спальни, на завешанное окно. Наконец мужчина осознал ситуацию, мобилизовался и, борясь с моментально пересохшим горлом, выдавил:
– Это ради искусства.
Люция наконец приняла чай:
– О! Что ж… продолжайте.
– Всё началось на День победы в Гражданской войне. В тот день с одним прокситом случился несчастный случай и об этом трезвонили во всех лентах. Его монитор передали родственникам и тот ещё месяц продолжал показывать образы. Настоящую трансляцию, как с улицы, а не искажённый, ложный стрим из сети, не то, что они скармливают ленивым изыскателям и агентам правительства. Только представьте себе – постоянно меняющаяся картина коллективного разума. И она просто висит у вас на стене, на гвоздике. Понимаете? На том экране, без помощи какого-либо ПО один за другим возникали образы, взятые из состояний между сном и явью от тысяч людей, использовавших мозговой привод. Как если бы ключ в тазу разбудил сразу сотни Дали. Вот так вот просто, без технологических ухищрений и нейросетей, без навыков и виденья гения. И это только один пример. Послания, предсказывающие новости на следующий день, спутниковые съёмки… Всё то, что прокситы показывают обычным людям, но люди проходят мимо. В этом столько ответов, столько стимула, но это можно получить только следуя за ними попятам в реальной жизни день за днём как сталкер… Однако, если забрать монитор и не показывать снимать с него данные, то он продолжит работать некоторое время и будет показывать настоящий поток. Он станет замочной скважиной в другой мир. Понимаете? Это мне нужно. Я достоин… Подумайте. Я обучаю машины тому как создавать искусство, но на что должен опираться я сам в эпоху постискусства? Реальная жизнь сейчас более иллюзорна, чем вымышленная. Вольтер писал, что книги делаются из книг… но сейчас сами книги делают книги. Это же безумие, бессмыслица. Поймите, только в подобных вещах осталось значение, – он показал в сторону экрана, не более часа назад повешенного на стену в гостиной. – Что-то от людей, перешедших границу в мире, который давно укусил себя за хвост.
Внезапно обесточенный экран заработал и показал политико-географическую карту мира. Только это был не настоящий мир.
– Это же оно, – прошептала Люция, медленно поднялась и будто завороженная подошла к карте почти в упор. – Это оно!
Михаил и Орфей ничего не поняли и не знали как реагировать. Картинка исчезла, экран снова стал чёрным. Люция не двигалась с места и ничего не говорила. Михаил подменил её:
– Я должен сказать, что ваше помутнение от творческого кризиса никак вас не оправдывает. Скорее наоборот. Но, хорошо, что вы сразу чётко признались без всякой тошнотворной драмы. Делая поправку на редкость профессии, наказанием будут штрафы. Мы за вами понаблюдаем некоторое врем. И, конечно, вы ещё расскажите нам, каким образом вышли на непонятно откуда взявшегося нелегала, которого впутали в эту глупость.

Патрульные вернулись в машину.
– Не понимаю. На экране была точно такая же карта как в моём сне.
– Люди интерпретируют сны уже после пробуждения. Наверняка случайная вымышленная карта. Одна из миллиона.
– Что если нет? Откуда прокситам знать о чём я думаю?
В глазах Михаила и Люции блеснул голубой свет.
– Не понимаю. Карта на экране была точно такая же как в моём сне.
– Может быть, прокситы слышали о чём мы говорили в машине и показали это тебе в качестве одного им понятного жеста. Может такой способ сказать «спасибо».
– Они не вездесущее богоподобное нечто, Миша. Они знали бы о чём я думаю, только если бы моя память где-то записывалась.
В глазах Михаила и Люции блеснул голубой свет.
– Не понимаю…
– Патруль пятнадцать штабу, – послышалось из шлема.
– Отвечает спекулатор Зорка.
– Вы готовы закрывать смену?
– Да. Показания подтвердились. Я вышлю результаты позже.