Взрыв мало что изменил. Он случился где-то там вдали, в темной ночи, а жалкие остатки роты Рика только и могли, что сидеть на месте. Ждать в траншеях. Хоть чего-нибудь, ведь младшие командиры полегли в утренней атаке, и с тех пор рота жила будто сама по себе.
	Они и ждали.
	Но что-то было не так.
	Фрицы, казалось, сражались сами с собой. Со стороны вражеских окопов слышался беспрестанный треск винтовок, которому подпевали пулеметы. Ни осветительных ракет, ни грохота артиллерии. И выползшие до взрыва солдаты куда-то подевались.
	Один из сослуживцев Рика забился в небольшую выемку в стене траншеи. Сидел там, прижав колени к груди и закрыв уши, и все повторял и повторял о каком-то шепоте. То тихо, почти беззвучно, то срываясь на отчаянный визг – и все это с остекленевшим, полным ужаса взглядом контуженного.
	Шепот?
	Нет, Рик его больше не слышал. Легкий звон, да и тот постепенно сходил на нет. Ныла спина, дрожали руки – а взгляд то и дело тянулся к телу, застрявшему в колючке. Это ведь он убил. Своего. И первого. Из лучших побуждений спас от мучительной смерти, даровав смерть быструю. Никто в своем уме не полез бы выковыривать бедолагу из колючей проволоки.
	— Как думаете, наши или фрицы мину подорвали? — спросил один из солдат. Негромко, лишь бы пробиться через шум. — Как по мне, так это фрицы. Сами наступать готовились, испугались, побежали, но поджечь фитиль не забыли.
	— А может и наши, — отозвался другой. — Совсем отчаялись прорваться, вот и использовали. Господи, мне и представить-то страшно, сколько парни должны были взрывчатки по тоннелям перетащить!
	Вся негромкая, но возбужденная болтовня крутилась вокруг взрыва. Что, да как, да почему… одни вопросы и ни единого ответа. Из-за темноты даже не разглядеть было, какая осталась воронка. Но все сходились в одном – рвануло необычно. Огромный белый купол даже не вспух, а просто появился.
	Спустя какое-то время к роте потянулся тонкий ручеек подкреплений. Раненые, контуженные, лишь бы могли держать оружие и идти на своих двоих. Сослуживцы, парни из других рот и даже полков, все они разбрелись вдоль линии укреплений, насытив оборону и подкинув еще немного тем для болтовни.
	А офицеров не было. Ни одного. Сержанты, самое старшее.