Чернуха подана, сэр

	Молодой маг Элмар проснулся от яркого солнечного света, пробивавшегося сквозь щель между неплотно задернутых штор. Юноша потянулся, откинул назад разметавшиеся по подушке длинные золотистые кудри и посмотрел на девушку рядом с собой. Спросонья было лень вспоминать, одна ли это из служанок, или проститутка, но это Элмара и не волновало – он бесцеремонно подгреб девицу и вцепился в ее шею поцелуем.
	Закончив свое утреннее развлечение, маг откатился и развалился на расшитых подушках. На сегодня у него были запланированы какие-то обязанности, о которых совсем не хотелось вспоминать. Но придется.
	- Пошла вон. И позови советника.
	Явившийся мужчина поклонился, и по просьбе мага начал рассказывать о необходимых к выполнению планах. Юноша рассматривал аккуратно выбритое лицо советника, его крепкую фигуру, едва проступавшую из-под длинных одежд и длинные жилистые пальцы.
	- ...отправляться на совет.
	Нависла тишина.
	- Повтори.
	Мужчина все тем же спокойным монотонным голосом повторил о необходимости для всех магов Аметистовой ложи присутствовать на всеобщем заседании. Юноша зевнул, поднялся с кровати, вальяжно провел рукой по груди советника и отправился в гардеробную одеваться.

	Легкий весенний ветер колыхал зеленеющую траву. Неутомимая от струящейся магии лошадь резво мчалась по подсохшей полевой дороге. Элмар рассеянно оглядывал наводящие скуку однообразные поля и леса, и лениво щурился, наслаждаясь теплыми лучами солнца. В очередной раз дорога разветвлялась около большого белого валуна, и юноша остановил лошадь. Этот валун был подозрительно знаком.
	- Ну вот, заблудился. - Элмар зевнул и направил лошадь по другому пути.
	Вскоре на пути показалось село, со множеством старых изб, переполненым весенними водами прудом и разбредающимися, как муравьи, в сторону полей крестьянами. Юноша поехал неторопливо – тут дорога была разбита телегами, мокрая земля в многчисленных канавах липла на копыта лошади. Холопы, завидев дорогие одежды, сильного коня и меч на поясе, восторженно замирали, а потом бухались на землю в низких поклонах. Маг с любопытством рассматривал местных обитателей – как удивительно их потертая блеклая одежда из мешковины подходила к покосившимся облезлым домикам из плохо отсеннаых бревен, как все эти пестрые заплатки гармонировали со светлыми пятнами от починки на соломенных крышах, как стоптанные замаранные лапти сочетались с подгнивающими ступенями крылечек. Приметив мужика посообразительнее, который перед падением на колени догадался отступить в сторону от грязной тропинки, Элмар остановился и поманил его рукой.
	- Какая дорога здесь ведет в город?
	Крестьянин подошел. Юноша почувствовал от него запах, напомнивший о странном заморском блюде из рыбы, которую закапывают в бочках на год.
	- Туда вот город.
	Заметив, как посерьезнело лицо всадника, мужик затараторил.
	- Пресветлый господин, не знаю точно, но барин сейчас в селе, он вам скажет. Я провожу вас, господин.
	На конце села шумела неплотным кольцом толпа. Слышались крики, визги, рыдания и какой-то плач. В середине, около копошащихся в грязи свиней, метались несколько женщин, которых отталкивали барские слуги. Сам помещик, резко выделяющийся своим алым кафтаном, стоял рядом и тыкал тощего хряка хлыстом.
	- Что там происходит?
	Мужик перекинулся словами с кем-то из толпы и вернулся к магу.
	- Господин, наш барин хочет скормить свиньям ребенка какой-то бабы, кажись жены Гузка, за то, что тот оброк не уплатил.
	Элмар на мгновение задумался. Жестокий инфантицид в присутствии родителей по сводной таблице грехов и страданий не вписывался в допустимые нормы. Маг щелкнул пальцами, свиньи упали замертво. Только теперь раскрасневшийся как свои одежды барин заметил прибывшего всадника и поклонился до земли.
	- Ваше сиятельство, превелико рад приветствовать вас в моих владениях!
	Маг подъехал чуть ближе, вынул ногу из стремени и с размаху пнул помещика по лицу. Кто-то из слуг попытался броситься на помощь упавшему на зад хозяину, но по взмаху руки излишне ретивая челядь отлетела и с криками разбежалась.
	- Ты по что своих холопов супротив меры и закона тиранишь, отродье плешивое? Тебе право дали наказание учинять во спасение их душ, а не для того, чтобы ты сам дъяволу уподобался. Суровый хозяин – это не злобный садист. Еще узнаю, что ты подобное творишь – свиньи тебя самого сожрут.
	Хряк, до того лежавший без дыхания, вскочил, бросился на остолбеневшего барина и сбил с ног. Элмар отпустил магию, и грязная туша свиньи просто шлепнулась на визжащего помещика.
	- А теперь показывай путь к городу.