— Выкладывайте, — сказал Харпер, странным образом умудряясь звучать одновременно холодно и заинтересованно.
	— Я… боюсь, сейчас я не могу вам ничего рассказать, — неподдельно смутилась девушка. Совсем не то, чего можно ждать от человека, хладнокровно убившего пленников вчерашним вечером. — Капрал нам еще нужен, да и причина слишком глупа, чтобы привлекать вас.
	— Если так, — ответил сержант, медленно вставая. — То я не стану давить. Но, в случае чего, можете на меня рассчитывать. У меня есть кое-какие счеты с этим человеком.
	— Замечательно! — улыбнулась она. — Тогда он не переживет обратный путь по морю, если вы меня понимаете.
	Харпер кивнул и сошел на берег. Если Винстон не принялась настаивать на жестких мерах, то худшие его ожидания не оправдались, но, так или иначе, Дэвидсона ждали проблемы. Убивать его в планы не входило, даже по просьбе Элизабет, а разобраться в сложившейся ситуации уж точно стоило.
	Не став тянуть, сержант отправился прямиком к капралу, устало растиравшему руки сидя на берегу. Тот иногда бросал взгляд на корабль, но прекратил, заметив командира и уставившись в воду. Правая рука нервно подрагивала. Харпер подошел совсем близко, когда Майк чертыхнулся и встал на ноги.
	— И что вы будете делать без меня? — медленно сказал капрал. — Профессор хочет договориться, а я единственный толмач в округе!
	— Уже приговорил себя, даже не выслушав? — сержант едва склонил голову набок. — Удобно. И какие обвинения?
	— Так вы не… — Майк побледнел и облегченно выдохнул. — Черт побери, слишком уж серьезный у вас был вид, командир.
	— Об этом мы поговорим, ты не волнуйся, — прервал его Харпер. Лицо собеседника вновь начало терять цвет. — Сперва разберемся вот с чем. Я знаю, что ты пытался сделать перед началом похода.
	— Сэр, я… это было ради экспедиции! Мичиган подсунул своего человека, того аборигена, чтобы похоронить нас всех еще в джунглях, — тихо и быстро выпалил капрал, словно выдавая какую-то важную тайну.
	Сержант пристально смотрел в глаза, смущая и пугая холодным серым взглядом, пробирающим насквозь. Майк, припомнив бои, понимал, что даже с такими ранениями его попросту выпотрошат, или, в лучшем случае, серьезно ранят.
	— Конечно. Что мы будем делать, зная о шпионе? Наверное, займемся перехватом командования в отряде? Нет, Майки, это неправильный ответ, — как маленькому ребенку ответил Харпер. — Ты обязан был подойти ко мне или к профессору, но никак не заниматься этой чушью. Я слежу за своими людьми, капрал, и слежу внимательно.
	Тот ухмыльнулся и непроизвольно бросил взгляд на корабль, где еще сидела Элизабет, наблюдая за разговором. Она, изображая отработанное движение, провела рукой по горлу и указала на Майка, будто давая обещание.
	— Да-да, и об этом тоже. Ты полезен, раз болтаешь на языке краснокожих, но можно ли доверять тебе? Не думаю. Кто знает, что ты им наговорил? Может это из-за тебя, Майки, погибли мои парни? — давил сержант. — И да, мисс Винстон не хочет, чтобы ты дожил до конца контракта. Чем ты сумел так ей насолить?
	Лицо капрала залило багровым, он сжал кулаки и со странной смесью любви и ненависти посмотрел на девушку, сошедшую с корабля и обнимавшую Ронни у костра. Харпер насмешливо следил за его реакцией, блуждая здоровой рукой неподалеку от рукоятки верного палаша.
	— Эта кровожадная сука, эта любительница малолеток… — мощный удар под дых не позволил договорить и заставил рухнуть на колени. К счастью для Майка, солдаты не видели и не слышали сцену. Он отошел достаточно далеко, чтобы скрыться за кустами, а шум воды заглушал даже разговор во весь голос.
	— Зачем оскорблять женщину, капрал? Разве армия так ничему тебя и не научила? Высказать все командиру, стоящему в паре шагов – довольно глупая идея, — холодно произнес сержант. — Кровожадная сука? Есть такое. Любительница малолеток? Так вот почему ты взъелся на нее? Отвергла тебя и выбрала паренька?
	— Черт, — прохрипел Майк. — Да, черт возьми! Потому и влюбился в нее после того боя в поселении! А она вовсю развлекается с ним, с этим мелким выродком!
	— Быстро же ты раскололся. На Полуострове долго бы еще пытали, просто так, забавы ради. Значит так. Ты знаешь язык, поэтому остаешься с нами до самого Мэйна, главное не твори глупости и держись тихо, — протянул Харпер, развернулся и ушел, оставив Майка стоять на коленях.
	Очередная ночь, очередной испуганный часовой. Рано или поздно, они все же выучатся держаться настороже в любое время, но пока его люди оставались лишь сравнительно неплохими стрелками из обычных пехотных полков.
	Корабль отчалил еще до конца утреннего тумана. Солдаты с завистью вспоминали полотенца парусов барка, что перевез их через океан, вновь и вновь наваливаясь на весла, чтобы удержать транспорт примерно на середине реки.
	Притихший Майк упорно надрывался среди гребцов, не давая себе отдыха и стараясь не поднимать голову в сторону девушки. Та, в свою очередь, вновь занялась картами, пока ее любовник стоял впередсмотрящим. Все-таки пленники могли бы пригодиться, ведь экспедиции не будет везти вечно, как случилось со сплавом на плотах – тогда они наткнулись лишь на сами пороги, благополучно упустив предыдущие неожиданности.
	Блэк настоял на осмотре ран Харпера. Тот, стойко терпя боль, не давал спуску раненым конечностям, что не очень-то шло на пользу заживлению, но его активная натура не позволяла спокойно лежать и ждать. Залив швы лекарством, профессор вновь поругал сержанта за это, и тот нехотя улегся на надстройке, совсем рядом с парнем.
	То и дело бросая насмешливые взгляды, смущавшие его, Харпер иногда представлял себе всю ту неловкость, что он чувствовал, когда Элизабет решила взять дело в свои руки. Ронни был скорее робким и стеснительным, хотя и вырос, наблюдая за страданиями людей в больнице. Но сержант даже не представлял, что на самом деле бурлило в душе юного любовника.
	Внутренняя борьба разрывала изнутри, постоянно вгоняя то в дикую тоску, то в бурную радость, изливаясь отчаянной ненавистью к разрушившей мираж девушке, переменяемой крепкой любовью. Первый крах внутренних иллюзий всегда оставляет болезненную рану, а столь неожиданный и циничный выплеск похоти возлюбленной лишь углубил травму.
	Масла в огонь подливали вечная полуулыбка на ее лице и нежные вечерние объятия, появившиеся после тех ласк в трюме. Он не знал, что и думать об этом – выражение ли это ответной любви, или же расслабленность после долгого воздержания? Первое слабо сочеталось с произошедшим, а второе вынуждало скрипеть зубами в вскипавшей ярости, которую Ронни прятал за вечным любопытством.
	Так или иначе, страдания парня никак не влияли на остальную экспедицию в целом, и в плавание корабля в частности. Управляемый солдатами, а не моряками, он развивал едва половину скорости, на которую был способен. Но любой путь куда-то ведет, а полноводная и судоходная река на другом конце мира привела их к небольшому поселению, медленно выплывшему из-за горизонта.