#A52A2A

- Мою мать похоронили буквально позавчера. Ты уверен, что называть в ее честь картину на конкурс искусств – хорошая идея?
- А что в этом плохого? По-моему, это достаточно романтично и поможет мне получить от судей дополнительные баллы. Или ты хочешь сказать, что нельзя использовать чужое горе в корыстных целях?
- Я хочу сказать, что аморально называть картину с обосравшейся членодевкой в честь мертвой матери своей жены.
- Зануда.
Вика никогда не могла по достоинству оценить мои гениальные идеи. Она не способна осознать великолепие моих задумок, полет моих мыслей, мои чудесные наработки.
Прямо сейчас перед нашими глазами красуется мой завершенный шедевр. Совершенное творение. Перфоманс, к которому я готовился всю сознательную жизнь. «Алла опять насрала». Так я назвал его и это название войдет в учебники по живописи и будет изучаться потомками, как сегодня изучают картины великих художников прошлых веков.

***

Все началось, когда я был совсем молодым. Няня в детском саду организовала для нашей группы конкурс, целью которого было нарисовать необычный рисунок. Тема была свободная. Нас ограничивала лишь скудность детской фантазии и дефицит цветных карандашей. Впрочем, меня ограничивал только второй пункт. Все «нормальные» карандаши разобрали другие дети, а мне достался лишь один – коричневый.
Что мог нарисовать ребенок, используя такую небогатую палитру цветов? Думая об этом в ретроспективе, на ум приходят вполне очевидные варианты: детская площадка, горка, домик из дерева. Но я был смышленым и одаренным малым, поэтому нарисовал огромный, во весь альбомный лист, кусок каловой массы.
Дети мою работу оценили. Они были в полнейшем восторге. В тот день я стал для них реальным Ван Гогом, а мой рисунок – автопортретом моей души. К сожалению, работы оценивали не они, а взрослые-воспитатели. Люди, давно растерявшие свое чувство прекрасного. Они посмеялись над моей картиной и не вручили за нее даже утешительного приза. «Забавно, но с таким подходом в творчество тебе дорога заказана» - говорили они. Все, что они могли – посоветовать подумать над своим поведением. Они не способны по достоинству оценить гениальность моих произведений.
Вика тоже не могла.
Даже она не могла…

***

Мы познакомились с ней в автозаке, в который нас поместили за участие в митинге против пенсионной реформы. Машина была плотно набита детьми, гордо постившими в «Твиттер» свои фоточки. Сразу видно, футболки с оппозиционной символикой и анимешными девочками они покупали не просто так. Как же я горд за родной Барнаул.
Однако Вика выделялась среди всех этих веселых ребят. Не сказать, что в ее внешности было что-то особенное, но когда наши взгляды пересеклись, меня охватила легкая неловкость.
- Вот дерьмо, – внезапно вырвалось у меня.
- Может, не станешь выражаться при детях?
При детях… В тот момент я осознал причину неловкости. Во всем автозаке, заполненном юнцами из пятого «А», лишь нам двоим было больше двадцати лет.
- Меня Семен зовут. Семен Летописцев.
- Вика.
- Вика, у тебя есть что-нибудь острое? Нож, например, или пилка для ногтей?
- Могу одолжить свою заколку. Но зачем она тебе?
- Собираюсь сбежать. План простой: я прислоню острый предмет к шее одного из школьников, немного надавив, пока не пойдет кровь… - она смотрела на меня охреневшим взглядом и прекратила снимать свою заколку. – Ребенок позовет на помощь, дверь откроют, и я смогу сбежать отсюда, используя его в качестве заложника.
- Тебя посадят!
- Нас и так посадят. А так я сбегу. На голову надену носок, моего лица никто даже не узнает.
- Псих!
- Можешь использовать в качестве маски свои колготки и сбежать со мной.
- Я сейчас позову полицейского!
- Да выслушай меня. У меня большой опыт. Один раз ночью я проник в универ, насрал на первом этаже и сбежал. Охранник меня даже не заметил.
- И как твой опыт поможет в данном случае?
- Я могу выкрутиться из любой ситуации. Хочешь расскажу, как однажды я нарисовал фекалиями солнышко? Я тогда еще учился в школе. Разумеется, меня никто не спалил и виновника искали среди учеников младших классов.
- Школа №42? Я писала об этом случае в школьную газету. Из-за тебя наказали третьеклассницу. Невинную девочку исключили из школы из-за того, что ты нарисовал коричневое солнышко. Ты сломал ей жизнь!
- Да брось. Уверен, у нее все наладилось. А хочешь расскажу, как однажды я принес ведро с каловой массой на футбольный стадион?
- Почему у тебя все истории связаны с дерьмом?
- Потому что я художник! Творческая личность.
- А я писатель… Ну, типа того. Однако я никогда не писала рассказы фекальными чернилами, или истории про говно.
- Вот видишь! Ты должна меня понять. Давай возьмем в плен ребенка и сбежим вместе. Получается, ты – творческая личность и должна по достоинству оценить мою идею.
Стоит ли говорить, что идею она так и не оценила? Труповозка уже подъезжала к спецприемнику и все могло бы закончиться печально и предсказуемо. Однако нам повезло. Один из сидящих в автомобиле школьников все это время вел трансляцию на несколько тысяч человек. Одним из зрителей стрима оказался товарищ майор, который не воспринял всерьез мои высказывания о побеге. Лишь посмеялся над этим и отпустил нас на свободу. Повезло, конечно, но с другой стороны – очень обидно. Я жизнь посвятил тому, чтобы научить людей воспринимать фекалии всерьез, но они продолжают думать, что я прикалываюсь. Ну ничего, однажды я протолкну свое искусство в массы и научу людей серьезно относиться к каловой массе.

***

С тех пор прошло полтора года. Единственным человеком, которого я научил воспринимать экскременты всерьез, стала Вика, с которой мы с того дня начали встречаться.
Поначалу казалось, что объединить ее графоманию и мой художественный стиль – нечто нереальное. На первый взгляд, эти вещи абсолютно несочетаемы. Но потом мы открыли для себя визуальные новеллы. Даже создали один шедевр – Project;Observer. Игру про путешествия во времени, в которой главная героиня пытается разгадать, кто в новогоднюю ночь насрал ей под дверь. Многие позавидовали бы нашему творческому союзу. Не каждый день в российском геймдеве выходят подобные шедевры.
К сожалению, многие мои идеи она разделять так и не научилась. Нашего кота мы все-таки назвали Мальтой, в честь успешного деятеля искусства, хотя вариант «Понос» мне нравился гораздо больше. В плане секса было твердо решено – никакого копро. Обидно, конечно. Но, видимо, идеальных отношений не существует.

***

На днях погибла Викина мама. Несчастный случай – упала и сильно ударилась головой. Алла Филипповна была достойной женщиной. Достойной того, чтобы я назвал в ее честь свой новый шедевр.
Я как раз заканчивал рисовать его. На холсте не доставало лишь последних штрихов. Так как моя жена в это время была занята организацией похорон, эти штрихи я наносил в полном одиночестве.

***

Этот день наконец-то настал. День конкурса искусств. День, когда я презентую обществу свою нетленку. Если после этого обо мне заговорит не весь мир, то как минимум весь Барнаул.
- Меня зовут Семен Летописцев и это моя картина – «Алла опять насрала».
Члены жюри, во всю пытающиеся изображать из себя прошаренных эстетов, рассматривали мою картину. Тело эталонной красоты, имеющее полный набор гениталий.
- Я назвал его в честь покойной матери моей возлюбленной. Буквально на днях она скончалась в результате несчастного случая. Она упала. Поскользнулась на куче говна, которую я оставил на кафеле в ванной комнате.
По лицам окружающих людей было видно, что я сумел их удивить. Все были в шоке. Особенно, в шоке была моя жена, от которой до этого момента я скрывал свою причастность к гибели ее матушки.
- Гермафродиты, - продолжил я, указывая рукой на полотно, - богоподобные существа. Не зря их назвали в честь Гермеса и Афродиты. Но мой – выше их всех. Только всевышнее существо может одновременно иметь и член и вагину. Только всевышнее существо не постесняется прилюдно показаться полностью обнаженным. И только всевышнее существо способно набраться смелости и признать, что оно обосралось!
Весь зал столпился вокруг моей работы. Не только члены жюри, но и другие художники внимательно слушали мою речь.
- Видите эти объемные штрихи каловой массы? Это вовсе не коричневая краска, как вы могли подумать! И даже не коричневый карандаш. Чтобы нарисовать этот элемент, я использовал кал Аллы Филипповной. Достал его своими руками из ее остывающего тела. Я создал настоящий шедевр! Изобрел образ неземной красоты! Воздвиг себе и ей нерукотворный памятник! Ну, что скажете? Можете вручить мне первое место заранее. Никто в этом зале даже близко не сравнится с моим перфомансом.
После нескольких секунд тишины, из зрительской толпы донесся шепот:
- А это не тот чувак… Ну, из вирусного видео? «Говноеды планируют побег из автозака», кажется, называлось.
- Точняк, видел такое пару лет назад. Там два челика, Семен и Вика, обсуждали убийство ребенка.
- Они че, типа пара?
Запись той трансляции, впоследствии залитой на видеохостинг, стала достаточно популярной. Правда, до этого момента на улице нас никто не узнавал, мы даже успели забыть о ее существовании. Но сегодня старое говно снова всплыло на поверхность. Журналисты тыкали в меня микрофонами и задавали десятки вопросов, случайные посетители просили со мной сфотографироваться, жюри аплодировало и ставило моей картине наивысшие баллы.
Мое творчество наконец признали.
Я находился на вершине успеха.
На вершине мира.

***

Эти строки я пишу, находясь запертым в психиатрической лечебнице. Белые стены камеры потеряли свою белизну. Их покрыла стена текста, написанная пальцами и каловой массой.
Вика ушла от меня на следующий день после конкурса искусств. Чуть позже она покончила жизнь самоубийством.
Говорят, что свое говно пахнет малиной. Моей малиной усеяны целые альпийские луга, по которым я гуляю, наслаждаясь свежим воздухом. Никто и никогда больше не посмеет портить мне малину.