Воздух на улице был до неприличия прохладным, солнце почти не показывалось из-за облаков, а ветер то и дело игрался в волосах, ставя крест на ещё 15 минут назад идеальной укладке.
И зачем было так стараться? Это ведь полчаса помыть, полчаса дать обсохнуть, ещё полчаса сушить феном, расчёсывать непослушные пряди, то и дело выскользающие из цепких рук. Такое монотонное и на первый взгляд скучное занятие. Но ей нравилось. Будто невзначай касаться теплой, ещё влажной кожи на шее, проводить расчёской от макушки вдоль спины, постепенно спускаясь к пояснице. Стоп. Опять всё спуталось. И она начинала заново. Медленно, лёгкими движениями, прядь за прядью расчёсывала его непослушные, вечно спутанные волосы. Ему всегда было лень, но теперь, похоже он не расчесывал их специально. Ждал, пока она шумно вздыхая встретит его у душа, взглянет таким родным, немного уставшим, но ласковым взглядом, назовёт идиотом и снисходительно попросит сесть и не вертеться. Он и не будет. Нежные пальцы касаются щек, заставляя его сердце биться чаще, проводят вдоль шеи, щекочут ключицы и исчезают ещё через пару сантиметров волос. Её руки движутся умело и аккуратно, и вот в зеркале, уже кажется и вовсе не он. Какой-то другой человек, по-дурацки улыбающийся, сидящий как статуя за столом, боящийся того, что все это просто иллюзия, будто она исчезнет, стоит только потерять бдительность. Но она по-прежнему тут. Сидит на старом диване, закутавшись в шерстяной плед и тянет к нему свои худощавые бледные ручки с удивительно ловкими пальцами.
Ещё какое-то время она любуется на проделанную работу, берется за фен и долго, с заядлым перфекционизмом колдует над прической. Иногда сощурившись оценивает результаты своих трудов и как всегда недовольно вздыхает. Опять думает что могло бы быть и лучше, опять переживает что что-то там не идеально. Он уже знает этот взгляд, оборачивается и с улыбкой произносит: "А по-моему всё отлично, и как ты только умудряешься делать их такими пушистыми?". Она смущается, но скрывает, отворачивает лицо и гордо заявляет: "Просто ты от природы пушистый котик, а я лишь скромный маг, призванный открыть тебе эту великую истину". Он смеётся. Опять.
Так часто смеётся когда она рядом. И как он жил без неё раньше? Как справлялся?
Он уже позабыл. И хоть её присутствие порой так незаметно, для него одно её существование будто изменило весь окружающий мир. Раз и навсегда.
Они идут вдоль железной дороги сквозь утренний туман, куда-то навстречу реке. Без причины, без цели, просто потому что гулять в такие безлюдные часы вдвоем необычайно приятно.
В такие моменты она частенько предается воспоминаниям.
–Помнишь как мы ездили вместе в поход? Там были вот точно такие же бетонные трубы, как те у реки. Ты хотел разжечь костёр, но пожалел растения, и я полчаса катила через поле эту бетонную конструкцию, чтобы ты наконец мог что-то приготовить на ней. Было сложно... Но классно. И жареные кабачки с сыром вышли отменные.
Её голос вовсе не портит окружающей тишины, скорее добавляет ей ещё большую прелесть. Он обернувшись отвечает ей, не скрывая улыбки:
–Между прочим я тогда впервые ехал "зайцем" из-за тебя. Закон нарушил!
–Ууу какая я плохая, испортила хорошего мальчика!?
Смеётся. Редкое зрелище, и потому необъяснимо приятное. В такие моменты и не скажешь, что она человек с не самым приятным прошлым, рано повзрослевший, свободолюбивый, хладнокровный... Заливается смехом сейчас будто малый ребёнок. Неужели счастлива?