Четырнадцать.

<p>THE FAREWELL CUP</p>
   </title>

   ПРОЩАЛЬНАЯ ЧАША
   <empty-line/>
   <p>Phaethon hung in space, a reaction lance in hand, poetry in his heart, a vision of gold in his eyes. He was about thirty kilometers aft of the main superstructure, watching from a hundred points of view at once as the last of the loading was completed.</p>

   Фаэтон висел в пустоте. Рука сжимала пику обратной связи, сердце сжимало дух поэта, в глазах - золотой мираж. Он находился посреди корабля, в тридцати километрах от носа, и из сотен глаз наблюдал за последними приготовлениями.

   <p>Whatever the law might say, she was his ship, his dream made real, in golden adamantium, antimatter, energy, carbon fiber, molecularly strengthened steel.</p>

   Корабль - его, что бы ни говорил закон. Адамантий, антиматерия, энергия, углеродные композиты, молекулярно усиленная сталь - всё воплощало именно его мечту.

   <p>Because he had no mentality support, he had to carry on his inspection of the great vessel using the protocols originally designed for refueling in distant star systems.</p>

   Без Ментальности под рукой осмотр пришлось проводить с помощью протокола подпитки в необитаемой системе.

   <p>The golden hull was utterly immune to any electromagnetic signal; and he did not have as many attendant-craft as his original design had called for; so that, instead of being able to bounce a signal from remote to remote, and connect his mind to hull-tenders and macromannequins on every side of the ship at once, he had to move himself, physically, from one side of the ship to the other, and then get a line of sight on any system or robot squad with which he wanted to talk, commune, or mind-embrace.</p>

   Электромагнитные волны не проникали через корпус, и лодок-операторов на такую громаду не хватало. Приходилось не отправлять сигнал вкруг корабля, по цепочке ретрансляторов, а лететь самому, в теле, и соединять разум с механиками и макроманекенами напрямую. С каждой машиной был нужен зрительный контакт. Каменный век.

   <p>It was crude and primitive, and he had, personally, to order much of the work done himself. Often he would flourish his lance and jet down to the surface of the great ship, and watch the work progress with his own eyes, or touch the golden hull with his own hand. He inspected, he checked, he tested, he reviewed. The process was insufferably archaic, as if someone from the late Fourth Era, after the invention of Van Neumann Self-regulating Robotics, suddenly had to carve a canoe from a log with a stone ax with his own hands, or as if someone from the Sixth Era had to manifest a Stable-Island pseudo-material launch shell using only the elements appearing on the original, nonartificial, periodic chart. It was archaic. It was beautiful. Phaethon was in love.</p>

   На плечи Фаэтона свалилась тяжесть руководства. Он летал вокруг корабля, размахивая копьём, и надзирал за работой лично. Сам прикасался к золотому корпусу. Сам проверял, перепроверял, осматривал и испытывал. Труд был доисторическим - всё равно, что вырезать каноэ каменным топором в Четвёртой Эре, когда уже изобрели Самоуправляющиеся механизмы фон Неймана, или как во время Шестой эры собирать стабильную псевдоматериальную капсулу, пользуясь только классической таблицей Менделеева. Кустарный труд, но труд прекрасный. Фаэтон влюбился в этот труд.

   <p>Love is frustrating. It did not help, for example, that the Sun was nearby, forcing him to rotate the great craft slowly, to distribute heat. It did not help that the self-evolving robots were just smart enough to recognize the benefits of huddling in the hundred-kilometer-wide shadow of the Phoenix to escape the solar rays, but not smart enough to grasp the principles of enlightened long-term self-interest and devotion to duty, to do their jobs efficiently. Phaethon put them all on a budget, deactivated their behavior regulators, and began setting up swarms of self-reconstruction and self-replication catalysts. Any robots who did not do their work, did not get paid enough out of the energy allowance to rent a catalyst and reproduce. Since the robots willing to risk exposure to the sunside of the ship increased geometrically in number and potency, Phaethon did not worry about individual regulation; he just let natural selection run its course.</p>

   Но любовь - труд сама по себе. Соседство с Солнцем не помогало - приходилось отвлекаться и поворачивать корабль, чтобы он не перегревался неравномерно. Эволюционирующие роботы тоже не помогали - пока им хватало ума прятаться от Солнца на теневой стороне корабля, а вот понятие о долге, прилежании и общей выгоде пока в мозги не влезало. Фаэтон выделил им паёк - отключил поведенческие ограничители и распылил по обшивке катализаторы самопочинки и самовоспроизводства. Ленивые роботы не давали потомства - им не хватало энергии. Фаэтон не вмешивался в естественный отбор - скоро перенаселение заставит их освоить и солнечную сторону.

   <p>It took less time than estimated to load and prepare the ship for burn, despite all this. After fifty hours, Phaethon was ready.</p>

   Несмотря на все трудности, Фаэтон подготовил корабль быстрее, чем ожидал. Всего через пятьдесят часов он был готов.

   <p>It was now the Ninth Night before the Grand Transcendence. Phaethon had missed the dance. There was no motion anywhere in space nearby, not even of automatic systems. All ships were falling cold. But there was radio-traffic unlike anything ten centuries had seen. Phaethon was alone in the star-dock, alone among the warehouses, orbital shops, and shipyards. Everyone else was celebrating. Only he was at work.</p>

   Стояла Девятая Ночь перед Трансцендентальностью. Фаэтон пропустил танцы. Вокруг не было движения, даже автоматические системы замерли. Судна остыли, зато такого радиообмена за десять тысяч лет не увидишь. Среди доков, хранилищ, магазинов и верфей Фаэтон работал один. Остальные праздновали.

   <p>He needed no dance. Lance in hand, he flew through the vast afterbays toward the central core. It was darkened now, silent, cold. He passed up through the engine-core space, past endless kilometers of fuel cells, the horizonless geometry of antimatter globes of frozen metallic hydrogen, and past the ring on ring and bastion on bastion of thought-boxes and ship-brains englobing the living quarters.</p>

   Танец ему всё равно не нужен. С копьём наперевес Фаэтон летел по бьёфу к остывшему, тихому сердцу корабля. Мимо отделения двигателей, мимо бесконечных рядов топливных ячеек, по безгоризонтному пространству антиматериальных сфер замёрзшего металлического водорода, мимо вычислительных коробков и корабельных разумов, кольцами обнявших жилые отсеки.

   <p>The mainframe decks were like the walnut-sized brain, compared to this mighty ship, found in the original pre-reconstructed dinosaurs. Inward and "above" them (now that the carousel was under spin) the living decks had been pressurized and super-refrigerated to the standards of Neptunian Cold Ducal body forms. The outer levels of this small city of cabins and quarters were spinning now at many times the original design specifications.</p>

   По сравнению с остальным кораблём главная палуба занимала не больше места, чем мозг в теле динозавра. Ближе к оси - то есть "над" уже раскрученной палубой жилые отсеки были сверхохлаждены и сжаты избыточным давлением, готовые принять нейроформу Холодных Герцогов Нептуна. Внешний обод целого городка кают и жилищ вращался многократно быстрее задуманного.

   <p>Inward still, at Earth-normal gravity, the "higher" decks held laboratories, confabulationaries, extensive thought-shop and matter-shop appliances, communion atriums, baths, formularies, surgeries, nanoconstruction cells, gardens, greenhouses, blue-houses, feast halls, aviaries, palaces, museums, metanthropy studios, and the other basic necessities of civilized existence.</p>

   Ещё выше палубы с Земным притяжением вместили в себе лаборатории, бреходромы, огромные магазины мыслей и вещей, народные атриумы, бани, средоточители, больницы, камеры наносборки, зелёные сады, синие сады, теплицы, пиршественные залы, птичники, дворцы, музеи, студии художников-метантропов и прочие необходимые цивилизованному человеку учреждения.

   <p>And, like the gemstone that makes a ring not merely an ornament, but a valuable servant and library, here was the bridge.</p>

   И мостик - как яхонт в кольце, превращающий красивую безделушку в бесценный архив и верного слугу.

   <p>Phaethon, it is true, had missed the dance of Earth and all the worlds on the Twelfth Night. And had missed participating in the Choir of All Worlds, that fantastic symphony and paean, where every mind and voice and soul was embraced in one single unimaginable harmony, which crowned the hours of the Tenth Night. But he needed neither music nor dance nor any other celebration.</p>

   Да, жалко упустить танец Земли и остальных миров на Двенадцатую ночь. И пропускать пение Всемирного Хора досадно. Чудесная симфония-пеан, сплетавшая каждый разум и душу в невообразимую гармонию, увенчивала Десятую Ночь без его участия. Но Фаэтону не нужны песни, пляски и всякие забавы.

   <p>Phaethon rose; the door "above" him parted; a dim light, like the hint of light before the dawn, fell down around him; the floor beneath him rose, and carried him upward; and he was on his bridge. What other song or splendor did he need?</p>

   Фаэтон выпрямился. "Над" ним разделилась дверь, на Фаэтона пролился тусклый свет, подобный свету зари. Пол поднял Фаэтона внутрь, на капитанский мостик. Какая ещё ода нужна?

   <p>He called for light; light came. He called for knowledge; tall, energy mirrors on concentric balconies sprang to life, and information flowed into his brain. He walked across the deck.</p>

   Он призвал свет - зажёгся свет. Он призвал знание - на концентрических балконах зажглись высокие заркала, данные хлынули в разум. Фаэтон прошёлся по палубе.

   <p>Each tessellation of the deck was paved with another hue of wood, darker grains contrasted with lighter, to form a pleasing irregularity, each one shining like gold, dark or bright, by the sheen of its polish.</p>

   Каждая паркетина была из новой породы дерева, натёртые ячейки мозаики блестели светлым и тёмным древесным золотом, сочетаясь и складываясь в приятную глазу апериодичность.

   <p>Pressure curtains ran from the floor to the dome above, shimmering pale blue, royal scarlet, and burgundy. Concentric banks of thought-boxes and energy mirrors rose like an amphitheater, with one larger mirror extended up several balconies to the dome, tuned to display the local area of space and local communication activity. Space was deserted of ships under power; but communication channels flowed like rivers of light, everywhere, a wide-flung net burdened with massive volumes, connecting every habitat, ship-at-rest, sail, satellite, xenonanomechanical cloud and cloud bank, every coronal substation and intelligence formation, throughout all this area near Mercury Equilateral.</p>

   С купола струились занавесы - голубой, багряный, бордовый. Ряды вычислителей и энергетических зеркал вставали амфитеатром, а самое большое зеркало, занимавшее за их спинами целую галерею под куполом, показывало, что происходило около корабля в космосе и на линиях связи. Все прочие корабли обесточены, космос пустовал; каналы связи же, наоборот, бурлили потоками света, сплетаясь в широко раскинутую и тяжело загруженную сеть, соединяющую каждый посёлок, каждый причаливший корабль, спутник, ксенонаномеханическое облако и облачное хранилище, каждую подстанцию в короне Солнца и каждое разумное строение - всё, что находилось около Меркурианской станции.

   <p>Phaethon crossed to the captain's chair. There it was, polished, cleaned, charged. To the left was a symbol table, showing two visitors awaiting him. To the right was the status board, showing that the million checklists of the preflight roster had been checked; the Phoenix Exultant was ready to start her burn.</p>

   Фаэтон перешёл к креслу капитана. Вот оно - чистое, заряженное, натёртое до блеска. По левую руку - символический столик, на нём горели 2 иконки. Посетители. Справа же была отчётная доска - все строки миллионоэлементного списка предполётной проверки отмечены как успешно пройденные. Феникс готов к запуску.

   <p>He savored the moment, merely looking at the chair. Then, with only the slightest of smiles, he seated himself, sighed, gripped the chair arms, and cast his gaze back, forth, upward, and down. The hundred energy mirrors shining on the balconies were lit with views and images from each part of the ship, diagrams, informata flows, engine status, field strengths, weight distributions, storage and containment formations for the cargo, supercargo projections, acceleration umbrellas, radio-radar views, meteorological reports on the conditions of at wanear-space, including particle counts, ship-brain and robopsychiatric analysis, hull-configuration monitors. Everything.</p>

   Фаэтон полюбовался креслом, наслаждаясь моментом. С едва заметной улыбкой сел, выдохнул, схватил подлокотники, окинул взором всё вокруг. Амфитеатр сотен зеркал горел изображениями и образами из каждого уголка корабля, схемами, диаграммами, потоками информатов, данными двигателя, данными о загрузке и о состоянии грузов, проекциями сверхгрузов, ускоряющими зонтами, радио-радарными показаниями и космометеорологическими сводками, счётчиками частиц, робопсихиатрическими анализами психики корабля, отчётами о состоянии корпуса. Мониторы показывали всё.

   <p>Phaethon sat on his throne and surveyed his kingdom, and he was well pleased with what he saw.</p>

   И сел Фаэтон на трон, и осмотрел своё царство, и увидел Фаэтон, что это хорошо.

   <p>To people his kingdom, and, as a sort of compliment to the Silver-Grey aesthetic in which he had been born and raised, he now created a mannequin crew, costumed in different periods, an I downloaded with a different partial-personality. Because Phaethon did not want to be alone in his hour of triumph, he peopled the deck with his heroes from myth and history.</p>

   Для компании, и из уважения к воспитавшей его Серебристо-Серой эстетике Фаэтон создал экипаж из манекенов - своих парциалов, в костюмах и личностях из различных эпох. Фаэтон не хотел одиночества в час триумфа, и он населил палубу персонажами историческими и легендарными.

   <p>Squares of the deck drew back. The mannequin racks beneath lifted several bodies into view. Phaethon activated his sense-filter, signaled to the ship-mind, created, downloaded, constructed, drew.</p>

   В полу раскрылись люки, поднялись целые стойки манекенов. Фаэтон включил фильтр ощущений, дал знак разуму корабля и начал создавать, загружать, наряжать и назначать.

   <p>Soon each one stood before a different duty station, manipulating controls that were merely symbols to display the ship's status.</p>

   Скоро каждый из экипажа был при деле, каждый был занят при каком-нибудь символическом выражении функции корабля.

   <p>Here was Ulysses, wearing beggar rags over his half-hidden armor, an unstrung bow of triple rhinoceros-hide in his hand, manning the navigation station. Next to him, Sir Francis Drake, splendid in blue surcoat and white lace, held a magic looking glass and watched for other ships and foreign objects. Admiral Byrd in his parka watched the board displaying internal heat and environment controls.</p>

   Вот штурман - Одиссей, с ненатянутым луком тройной носорожей кожи, прячет под лохмотьями доспех воина. Рядом - вперёдсмотрящий, сэр Фрэнсис Дрейк, в роскошном тёмно-синем сюрко и белом кружевном воротнике, держит чудесного вида подзорную трубу, следит за другими суднами и прочими объектами. Вот за климатом корабля следит Ричард Ивлин Бэрд, нарядившийся в неизменную парку.

   <p>Here was Neil Armstrong with the stiff banner of the United States on one hand, tasked with guiding the forward remotes and smaller robot-ships that flew before the Phoenix Exultant as part of her array. There was Jason with his Golden Fleece, holding the thread that showed open communication lines were still present; and, at the tiller, (of course) was Hanno.</p>

   С неразвевающимся флагом в руке стоял Нил Армстронг, он управлял головной заставой дронов и робокораблей, сопровождающим флотом Феникса. Вот Ясон держит нить Золотого Руна, что значило, что линии связи пока не оборвались. А за штурвалом - Ганнон, разумеется.

   <p>Magellan, Cortez, Clark, and Cook were also there, as well as Buckland-Boyd Cyrano-D'Atano, the first man to survive a Mars landing. Sloppy Rufus, Cyrano-D'Atano's dog was there, not given any tasks to do, but just because Phaethon could not imagine the iconoclastic self-made Martian pioneer without the loyal mongrel he had brought with him to Mars. Oe Sephr al-Midr the Descender-into-Clouds was charged with watching the gravitic alterations and the acceleration schedule, which was ironic, considering the circumstances of his tragic death in a Jovian subduction layer.</p>

   Магеллан, Кортес, Кларк, Кук стояли вместе с Бакленд-Бойдом Сирано-Де-Аттано, первым выжившим человеком на Марсе. Рядом - Неуклюжий Руфус, которому никаких дел не поручили - просто разлучать Марсианского пионера-иконоборца Сирано-Де-Аттано с его верной дворнягой, сопровождавшей хозяина даже на Марсе, было бы кощунственно. Оэ Сефр аль-Мидр Спускающийся в Тучи следил за изменениями тяготения и расписанием импульсов тяги - иронично, учитывая обстоятельства его трагической гибели в субдукционном слое атмосферы Юпитера.

   <p>Vanguard Single Exharmony in his white ablative armor kept track of the total-conversion drive core temperatures, which was not ironic at all, considering the remarkable success of his first mission into the Solar Photosphere, after Harmony Composition had sent so many to fiery death and failure.</p>

   А за нагревом центрального двигательного массива, одетый в белоснежную жароотражающую броню, следил Одинокий Авангард Бывшей Гармонии, и тут ничего ироничного не было - достаточно вспомнить успех его путешествия к фотосфере Солнца, где все прошлые миссии Гармоничной Композиции сгорали заживо.

   <p>Vanguard Single Exharmony was Phaethon's second favorite historical character, not only because he was the ancestor-in-spirit for Helion's work, but also because the transition from the Fourth Era to the Fifth was triggered partly because Vanguard, an individual detached from the Harmony group-mind, had succeeded where so many of the mass-minds had failed.</p>

   Одинокий Авангард был вторым в списке любимых исторических личностей Фаэтона, не только потому, что он был духовным предтечей достижений Гелия, но и за то, что переход от Четвёртой к Пятой эре произошёл, отчасти, и по его вине - там, где масс-сознание терпело провал за провалом, отделившаяся от Композиции личность преуспела.

   <p>Phaethon's favorite explorer was Sir Francis Drake, who had not only explored the northern passage but turned a profit on the venture. His least favorite was Christopher Columbus, who was not pictured here in his bridge; Phaethon had no use for a man who miscalculated the diameter of the Earth, and reached, by accident, a continent he failed to identify. His second least favorite was Chan Noonyan Sfih of Io, the first man to "set foot" on Pluto. Phaethon also had no use for a man who, despite having been warned by experts, had his landing vehicle fall through the surface layer of hydrogen ice weakened and thawed by his landing jets, fall through successive layers of nitrogen and methane ice, strike a layer of oxygen ice, which thawed and ignited and set fire to the entire surface of the planet. On the coldest planet in space, Chan Sfih had burned to death, whereas a careful thinker like Vanguard Single had been dropped into the sun, and lived.</p>

   На первом месте для Фаэтона стоял Фрэнсис Дрейк - он не только отрыл Северо-Западный проход, но и благодаря своему путешествию разбогател. Меньше всего Фаэтону нравился Кристофор Колумб. На палубе его не было. Нечего в экипаже Феникса делать этой растяпе. Он неправильно оценил диаметр Земли, случайно доплыл до другого материка и так этого и не понял. На предпоследнем месте, чуть выше Колумба, находился Чан Нуньян Сфих с Ио, первый, кто "ступил" на Плутон. Тот, кто наплевал на все увещеваниям знатоков, прожёг слой водородного льда при посадке, провалился сквозь ледяные слои азота и метана и угодил в слой замёрзшего кислорода, случайно поджёг его и устроил пожар на весь Плутон, Фаэтону тоже в команде не нужен. Безрассудный Чан Сфих умудрился сгореть заживо на самой холодной планете Солнечной Системы, а предусмотрительный Одинокий Авангард нырнул в Солнце и вернулся без единого ожога.

   <p>There was also no image of Ao Ormgorgon Darkwormhole Noreturn. He had been the leader, during the Fifth Era, of the expedition to Cygnus X-l.</p>

   Отсутствовал Ао Ормгоргон Чёрноточный Невозвращающийся. Именно он во время Пятой Эры возглавил экспедицию к Лебедю X-l.

   <p>Phaethon glanced to his left. The symbol table showed the glowing visitor icons. Only the most extraordinary circumstance would have a visitor calling him, now. A visitor would either have to be an exile or be beyond the fear of becoming one. Who could it be?</p>

   Фаэтон посмотрел налево. На символьном столике светились иконки посетителей. Видимо, их заставило позвонить нечто совершенно невероятное. Они либо уже были ссыльными, либо были выше страха изгнания. Кто же это?

   <p>Now that his ship and crew were ready, Phaethon made the acceptance gesture for the first icon in the symbol table.</p>

   Поскольку других дел для экипажа и корабля не оставалось, Фаэтон пригласительным жестом развернул иконку первого гостя.

   <p>A mannequin rose up out of the square of deck, stood, and saluted. "Permission to come aboard."</p>

   Из-под панелей пола поднялся манекен, выпрямился и отдал честь.
   - Разрешите подняться на борт, капитан.

   <p>How quaint and archaic. Phaethon looked into the ship's Surface Dreaming, expecting to see a Silver-Grey, perhaps even some newly converted Neptunian introduced to Silver-Grey custom by his friend Diomedes.</p>

   Старомодно. Фаэтон заглянул в Поверхностную Виртуальность, ожидая увидеть Серебристо-Серого, возможно даже новичка-Нептунца, завлечённого в школу его другом - Диомедом.

   <p>But no. Here was a man in a dark blue uniform and cuirass of a Sixth-Era Advocate Warden. The Advocates, before the evolution of the College of Hortators, acted as the emissaries and translators between the Sophotechs and the Humans. During those years, before the developments in noumenal technology allowed for vastenings, intelligence-augments, and synnoetics, the gulf between Sophotechnic minds and human minds had been large indeed. The Advocates were sent by the Sophotechs to guide by example and prediction, never by force, the human community away from self-inflicted dangers. The Warden were a subgroup of the Advocates that acted something like a voluntary police force, guarding people against fire, disaster, and mind-crash.</p>

   Но нет. Гость носил тёмно-синий мундир и кирасу Смотрителя - Заступника Шестой Эры. Заступники появились до Коллегии Наставников и служили послами между Софотеками и людьми - тогда, до открытия синноэтики и ноуменальных расширителей разума, пропасть между Софотехнологией и человеческим умом была огромна. Софотеки направляли Заступников, чтобы примером и словом, но никогда не силой, отвратить людей от ошибок. Смотрители - подгруппа Заступников - служили добровольной милицейской силой, охраняя людей от пожаров, катастроф и крушений умов.

   <p>The figure held up a twelve-pointed blazon in his hand, signaling his identity through the ship's Middle Dreaming.</p>

   Гость держал двенадцатиконечный герб, представляя себя через Среднюю Виртуальность корабля.

   <p>No, he was not a Silver-Grey. He was a Dark-Grey.</p>

   Нет, не Серебристо-, но Тёмно-Серый.

   <p>The Dark-Grey also followed ancient customs and disciplines, not because they admired the beauty of the ancient world, but because they admired the harshness and rigor that had formed the human character. Dark-Grey were required to devote a certain amount of their lives to public service, as Constables, Fire Wardens, Censors, Werewolf-monitors, Rescuers, and, back in the older times, as Reserve Soldiers under the Warmind.</p>

   Тёмно-Серые тоже следовали старинным обрядам, но ими двигала не красота древнего мира, а преклонение перед суровым нравом прошлого, выковавшего человеческий дух. Тёмно-Серые обязывались тратить часть жизни на общественной службе - в качестве констеблей, пожарных, цензоров, охотников на оборотней, спасателей, и, в старые времена, в качестве солдат запаса под командованием Воинственного Разума.

   <p>This was Temer Sixth Lacedemonian, Humodified (space-adapted), Uncomposed (ascetic werewolf self-imposed override), Multiple-parallel attention-monitors, base neuroform, Dark-Grey Manorial Schola.</p>

   Перед Фаэтоном стоял Темер Шестой Лакедемонянин, Модифицированный человек (приспособленный к космосу), вне Композиций (с добровольно введённой личиной аскета-оборотня), Базовой нейроформы (с размножителями внимания), член Тёмно-Серой Манориальной школы.

   <p>And his uniform was not a Masquerade costume. Temer Lacedemonian was the Advocate Warden in charge of space-traffic control. This corporation had maintained a monopoly on space-traffic control since the middle of the Sixth Era, despite fierce competition for the market. It was Temer Lacedemonian who controlled the safety of all ships in flight throughout die loner System, and most of the Outer, and his position made him on the verge of becoming a Peer.</p>

   И кираса не была карнавальным костюмом. Темер Лакедемонянин служил Смотрителем-Заступником, регулировщиком космического движения. С середины Шестой эры, несмотря на отчаянные происки конкурентов, его компания монопольно удерживала рынок космической регулировки. Именно Темер Лакедемонянин отвечал за безопасность судов во Внутренней системе, в большей часть Внешней, и его положение в обществе лишь чуть-чуть не дотягивало до звания Пэра.

   <p>Phaethon stood and projected an image of himself into the Dreaming, so that he did not need to remove his armor. "Welcome aboard. But before you speak, I feel I must warn you that the ban of the Hortators is still in force against me. You will find yourself shunned if you address me."</p>

   Чтобы не снимать броню, Фаэтон спроецировал в Виртуальность свой образ.
   - Добро пожаловать. Обязан предупредить, что я в ссылке, запрет Наставнивников всё ещё действует, и за общение со мной вас тоже изгонят.

   <p>Temer Lacedemonian had the white hair face-symbology used to show sagacity, and his skin was the jet-black space travelers favored as a block against radiation. He smiled grimly.</p>

   Белая борода Темера символизировала мудрость, а угольно-чёрная кожа ничего не символизировала - космачи предпочиталии её, чтобы защититься от излучений. Лакедемонянин усмехнулся:

   <p>"As to that, sir, please tell me, if you can, how a machine one hundred kilometers from prow to stern-plate, radiating a four-hundred-kilometer drive discharge that washes out all the unshielded communications in her radio-aura, and able to accelerate at ninety gravities of thrust, and preparing even now to launch; tell me how I am to orchestrate safe flight-paths for all vessels in this area without speaking to the pilot of that machine?"</p>

   - Ответьте мне, сэр, если сможете - как стокилометровое судно с четырёхсоткилометровым выхлопом, в котором гаснут все радиоволны, способное ускорится до девяноста g, собирается отчаливать без моего ведома, и как прикажете обеспечивать безопасность остальных судов без диспетчерской связи с капитаном такой махины?

   <p>Phaethon made his self-image smile, which his real face, behind his helmet, also did. "You could merely warn other vehicles out of my way ... ?"</p>

   Фаэтон под забралом улыбнулся, что повторил его образ.
   - Просто разгоните в стороны остальные суда.

   <p>"I don't appreciate the humor, Mr. Phaethon." He pointed to one of the mirrors, where information from Mercury North, the nearest Inner System control tower, was being checked and fed into the navigator. Other legal documents appeared alongside. He continued: "Also, our standard contract contains a clause allowing for an extra schedule of fees for vehicles of unusual properties or dangerous cargoes that require closer observation on our part, and extra precaution. I expect a healthy profit. And I hope you will not quibble over the price, considering the many useful services space-traffic control has done for you in the past."</p>

   - Мне не до шуток, мистер Фаэтон.
   Темер указал на одно из зеркал. Сбоку от данных навигатора, идущих от Северного Меркурианского Диспетчерского пункта, появились окна с каким-то документом.
   - Наш стандартный контракт - продолжил Темер - предусматривает специальные тарифы для крупногабаритных, нестандартных и потенциально опасных, требующих особого внимания судов. Вопрос в деньгах. Надеюсь, вы скупиться не будете. Вспомните, сколько наша компания сделала для вас в прошлом.

   <p>Phaethon studied the man in silence for a moment. Then Phaethon said, "You hardly needed to come in person, sir. An indirect message, perhaps, or a call routed through the back-net, would have done just as well. Why do you expose yourself to my, if I may use the word, contamination?"</p>

   Фаэтон помолчал секунду. Осмотрел собеседника и ответил:
   - Сэр, для этого хватило бы и обычного звонка. Зачем вы явились лично, к моей, с позволения сказать, заразной персоне?

   <p>"You recall that I was rather abrupt in driving you out from my section of the infinite tower during your descent on foot... ?"</p>

   - Вы, наверное, помните, что я весьма грубо обошёлся с вами, когда вы спускались через мои этажи орбитального лифта..?

   <p>"I had not meant to broach an indelicate subject, but, yes, as I recall, you sent remotes to sting me each time I paused for food or rest."</p>

   - Да. С моей стороны напоминать о посланных вами дронах, которые не давали мне передохнуть, было бы нетактично.

   <p>"Lacedaimon Sophotech, whose wisdom I trust, warned me that I would be led to favor your case and join you in exile. A dire prediction which, by my rigor against you, perhaps I was trying to defeat. As usual, Lacedaimon knows me better than I know myself. And so here I am."</p>

   - Софотек Лакедемон предсказал, что мне стоит поддержать вас и присоединиться к изгнанию, а я доверяю его мудрости. Поначалу я, из предубеждения к вам, не внимал такому неслыханному совету, но Лакедемон, всё-таки, знает меня лучше меня самого. И вот я здесь.

   <p>"Why not send some lesser servant to talk to me?"</p>

   - А почему вы не послали ко мне подручного?

   <p>"Send into exile? I could not command a subordinate to do that which I was unable to tolerate myself. Besides, my subordinates will all join me soon enough if they expect to keep their jobs. You see the flaw in the Hortators' scheme of things, do you not, sir? Social pressure cannot be used to defeat those who shape society. Every ship under acceleration, or ship that hopes to do a burn, will have no choice, now, but to communicate with my ostracized space-traffic-control network. The ring-city above the Earth will soon join us. And the Hortators, for all their prestige, will find themselves isolated, besieged on Earth, walled off from space by their own presumptions."</p>

   - Отправив его в изгнание? Я не приказываю делать то, на что не способен сам, да и всё равно скоро они за мной последуют, если им работа дорога. Видите изъян в логике Коллегии, сэр? Те, кто ведут общество, к общественному давлению неуязвимы. Диспетчер, управляющий каждой орбитой корабля, каждым импульсом тяги - теперь отступник. Всем кораблям системы придётся подчиниться приказам регулировщика-изгоя, и скоро к нам присоединится и город-кольцо. Наставники, со всем своим весом, останутся на Земле, в клетке из собственных предрассудков.

   <p>Phaethon was more than astonished. "But why should you do such a thing for me?"</p>

   Фаэтон был более чем поражён:
   - Вы это ради меня начали?

   <p>"Do not be arrogant, sir. I do as my conscience commands. You are incidental. The Hortators overstepped their mandate in your case, and they ignored the warnings of Nebuchednezzar Sophotech not to pursue you. It will destroy them."</p>

   - Сэр, не задирайте нос. Я следую совести, вы тут ни при чём. Наставники проигнорировали предупреждение Навуходоносора вас не трогать, они злоупотребили влиянием. Что их и погубит.

   <p>"Destroy? A strong word to use." (Phaethon wondered why there was a note of hope, of relish, in his own voice.)</p>

   - Погубит? Сильное слово. (Откуда в его голосе оттенок надежды?)

   <p>"Have you been out of communication since you disembarked from Earth to Mercury Equilateral? I see that you have. Aurelian Sophotech has already declared against the College of Hortators."</p>

   - Вы, похоже, во время полёта за новостями не следили. Против Коллегии выступил Аурелиан.

   <p>"What... ?"</p>

   - Как...?

   <p>"Aurelian Sophotech is in exile. The Grand Transcendence is only a week away. The lesser combinations have already formed; the mass-minds have begun their data-migration overtures. The Ennead is making ready; the basics are calling back all their partials and winding up their affairs. You see? If the Hortators do not back down, the policies and visions that will guide us for the next thousand years will be established by the deviants and freaks, the Afloats and Ashores of Ceylon."</p>

   - Аурелиан - изгой. До Трансцендентальности неделя. Собираются малые комбинации. Масс-сознания начали миграции памяти. Эннеады сближаются. Базовые нейроформы отзывают парциалов и завершают дела. Понимаете? Если Коллегия не передумает, нормы и мечтания на тысячу лет вперёд зададут отступники и отбросы - Сырые и Сухие с Цейлона.

   <p>"And the Neptunians."</p>

   - И Нептунцы.

   <p>"And you and I, sir."</p>

   - И мы с вами, сэр.

   <p>Phaethon's image showed a smile. "A small transcendence, perhaps, but I shall be grateful for your company, sir."</p>

   Образ Фаэтона улыбнулся Темеру.
   - Да, небольшая Трансцендентальность, но я признателен вам за компанию, сэр.

   <p>"Thank you. After my business here with you is done, I will be transmitting a noumenal copy of myself to Earth. I want to walk among the gardens of Aurelian, and visit the Endless Thought Libraries. No one else is there, and I will have the entire place to myself. Aurelian's reconstruction of Beethoven will be conducting a complete (if parahistorical) version of his unfinished masterpiece Eighty-first Symphony, the first since Cuprician's time, and holding a performance. I shall be the only person in the theater."</p>

   - Благодарю. Когда мы закончим, я отправлю ноуменального двойника на Землю. Хочется прогуляться по садам Аурелиана, зайти в Библиотеку Безграничной Мысли. Параисторическое восстановление Бетховена, впервые с праздника Куприциана, сыграет восемьдесят первую симфонию до конца. Там никого, кроме меня, не будет.

   <p>"I am still grateful for your sacrifice, Warden Lacedemonian."</p>

   - Я всё равно признателен, Заступник Темер. Вы совершили такую жертву.

   <p>And now Temer's smile grew broad, startlingly white against his space-dark skin. "The gratitude is mutual. I must tell you one more thing, just privately, between you and me. When you opened your memory casket, and recalled your Phoenix Exultant, mine came open, too, and I spent a whole day, not at the Celebration as my wives and I had planned, but sitting under a noesis helmet in a oneiriatrist's closet. I had days and years of memories, spent thinking about and watching the progress on your ship. My whole life, ever since I gave up sea-farming, has been ships, Mr. Phaethon. I was a member of the Celeritolumenous Society since before you were born, since before there was a science of Celerotology. I am in love with your ship, sir. And, with the Hortators' ban still in place, I am the only man, equipped with the instruments to record the whole process, who will be able to watch the Phoenix Exultant when she soars. Please inform me when you intend your first burn, and transmit your vector and discharge area, and, considering the size of your ship, the extent of your occlusion umbra. If we have nothing further to discuss ... ? Then that will be all. Permission to disembark."</p>

   На космически-чёрном лице Лакедемонянина растянулась особенно белая улыбка.

   - Благодарность взаимна. Поделюсь кое-чем личным. Когда вы открыли шкатулку и вспомнили о Фениксе, память вернулась и ко мне. Целый день, который я мог провести с жёнами на празднике, пришлось просидеть в кабинете онейриатриста под ноэзическим шлемом. Вернулись дни, года воспоминаний о том, как строился Феникс. Всю жизнь я обожал космические корабли, мистер Фаэтон. Ради них я бросил морское фермерство. Я был Целеритолюменом ещё до вашего рождения, ещё до появления Целеротологии. Я влюблён в ваш корабль, сэр. Благодаря Наставникам и их запретам я единственный, кто увидит и запишет отбытие Феникса. Буду благодаоен, если вы передадите время, направление и предполагаемый объём первого импульса, и учитывая размеры корабля, не помешают и данные о его радиотени. Если вопросов больше нет, то всё. Разрешите покинуть борт.

   <p>"It was a very great pleasure speaking with you, Mr. La-cedemonia. I must confess, I possessed unkind thoughts concerning you after my passage through your section of the space-tower. Those memories will be robbed of force and replaced by the fond memories I shall have of our meeting here. Good day to you, sir."</p>

   - Я был очень рад с вами пообщаться, мистер Лакедемонянин. Признаюсь, после случая на лестнице орбитального лифта я держал злые мысли, но теперь эти воспоминания потеряют силу и их сменит память о замечательном сегодняшнем дне. Желаю всего хорошего.

   <p>"And Godspeed to you and to your fine ship." Temer's image saluted and walked away, and the mannequin, now empty, went limp.</p>

   - Храни Бог вас и ваш корабль!
   Темер снова отдал честь и ушёл. Опустевший манекен ссутулился.

   <p>When Phaethon gestured to accept from the second icon, the mannequin straightened to attention.</p>

   Он снова распрямился, кагда Фаэтон пригласил второго гостя.

   <p>Phaethon's sense-filter conveyed an image of Atkins standing there, darkly shining in his black armor. A knife and a katana, a smart-pistol and a far-injector hung in his holsters and sheaths. The dots on his gorget showed one-way thought-ports, obviously meant to project mental viruses into systems, but unable to receive them. The ring on his finger had a black stone; the color indicating dangerous self-propagating deleters and corrupters were stored there. Phaethon was impressed with how overwhelmingly deadly the man was; it showed from every detail of his appearance; it was not something, earlier in his life, Phaethon would have been alert to notice.</p>

   Фильтр ощущений нарисовал вокруг кукла Аткинса, навытяжку стоявшего в чёрной, блестящей броне. В ножнах - катана и кинжал, в кобуре - умный пистолет и дальнобойный инъектор. Нагрудник испещряли односторонние мыслепорты - способные загружать вирусы, но неспособные принять. На пальце - кольцо с чёрным камнем, цвет предостерегал - внутри хранились крайне опасные самовоспроизводящиеся стиратели и вандалы. Фаэтона поразила смертоносность солдата, её показывала каждая мелочь костюма. Раньше Фаэтон этого не замечал.

   <p>Without a word of greeting, Atkins drew a memory card from his weapon belt, and held it up. "Here are the Warmind's instructions. I have reviewed the plan and concluded that it is the best our present limited knowledge allows. The fundamental goal of this plan is to locate the enemy high command, the entity you refer to as Nothing Sophotech."</p>

   Пропустив приветствия, Аткинс вытянул из-за пояса карточку памяти.
   - Тут приказы Воинственного разума. Я знаком с планом, и считаю, что лучше ничего придумать нельзя, учитывая наши ограниченные сведения. Если вкратце, наша цель - найти вражеское командование, сущность, которую вы называете "софотеком Ничто".

   <p>"Why do you say, 'refer to'?"</p>
   - Что значит "называю"?

   <p>"We don't think it's a Sophotech. The things Scaramouche said to you may have been calculated to create that impression, perhaps to dishearten any opposition. No one wants to fight a Sophotech, do they? But I insist that you agree to follow by the provisions of misplan, before I show them to you."</p>

   - Вряд ли это Софотек. Скарамуш умышленно выбирал слова, чтобы вы поверили в это и сдались. Действительно, кто захочет бросать вызов Софотеку? Тем не менее, чтобы ознакомиться с планом, вы должны с ним согласиться.

   <p>It took a moment for Phaethon to understand what was being asked of him. "How can I agree in ignorance?"</p>

   Фаэтон не сразу понял, чего от него хотят.
   - Как же я соглашусь не зная с чем?

   <p>"How can you think you can be of any help to the military effort to defend the Golden Oecumene when you have steadfastly refused to join the military? The need for coordinated action, guided by a unified plan, is so obvious during emergencies of this kind, that I am amazed that the laws will not permit me to conscript you and expropriate your ship for this purpose. The laws won't let me do what I need to do to let us survive this war. Those laws might get us all killed. So what can I do now? I've complained to my superior about you, and explained that the military needs you and your ship for this plan to have any chance."</p>

   - А как ещё вы сможете защитить Золотую Ойкумену, не вступая в армию? Во время военных действий необходимость в субординации настолько очевидна, что я даже не понимаю, почему нет закона, позволяющего экспроприировать корабль для нужд армии. Законы мешают нам сражаться. Эти законы могут нас и погубить. И что мне остаётся делать? Я доложил, что для успеха нужны вы и ваш корабль, я объяснил им всё.

   <p>"And the response, I assume, did not create great pleasure in you?"</p>

   - И ответ, я полагаю, вас не обрадовал?

   <p>Atkins looked annoyed. "Get that smirk off your face, mister, this is not funny."</p>

   - Не ухмыляйтесь, мистер, ничего смешного нет.

   <p>"I intended no jest, Marshal Atkins! Nor was I smirking; this is simply my natural expression. But I cannot hide the pleasure with which I hear the news that my individual rights are still carefully respected by the Parliament and the Sophotechs, even in such times as these. And I had thought all this time that the Parliament was the main source of danger to my liberty. How strange that they should defend it."</p>

   - Я и не думал шутить, маршал! И я не ухмыляюсь, это естественное выражение лица, но просто приятно услышать, что даже Парламент и Софотеки уважает и соблюдает мои права, даже в такое время. Странно, что они отстаивают мои права, раньше я считал их главной угрозой для моих свобод...

   <p>"Don't pick out a silverware pattern yet."</p>

   - Не спешите выбирать сервиз.

   <p>"I beg your pardon?"</p>

   - Прошу прощения?

   <p>"I mean, don't fall in love with the Parliament. The Parliament would have done everything I wanted in an instant if the Sophotechs, without exception, had not advised them not to. Westmind predicted that the Curia would have overruled the Parliament in an instant, knew the Censor would censure them, and predicted that the Hortators would have them all ostracized and picking through trash in Talaimannar before the day was up, if they treated you that way. Nebuchadnezzar himself spoke up for you."</p>

   - Не влюбляйтесь в Парламент раньше времени. Они бы всё сделали, как я, и без промедлений, если бы не единодушный протест Софотеков. Западный Разум предсказал, что за такое обращение с вами Курия тут же объявит протест, следом вступится Цензор, и уже к завтрашнему утру уже сами Наставники будут копаться в Талайманнарских канавах. За вас даже Навуходоносор вступился.

   <p>"How ironic."</p>

   - Ирония судьбы.

   <p>Atkins held up the memory card. "If he hadn't, you'd be a buck private right now, and these would be boot-camp downloads and mind-sets and orders, not suggestions."</p>

   - Если бы не он, вам бы сейчас курс молодого бойца загружали. Вместо уговоров вы бы слушали приказы.
   Аткинс никак не убирал карточку.

   <p>"What did Nebuchadnezzar say?"</p>

   - Так что сказал Навуходоносор?

   <p>"He said any civilization that could not produce men willing freely to volunteer to fight and die in her defense did not deserve to survive." Atkins paused a moment to let that sink in. Then, in a harder voice: "And I told him I'd rather have my civilization, my folks and my friends, survive, whether they 'deserved to' or not. There's something really screwy about a set-up where one guy like you, just on his own, gets to decide whether or not our civilization 'deserves' to survive." Atkins held up the card, and concluded: "Well? Do we have a deal? Are you going to follow the plan to the letter?" "You ask me to sacrifice my ship and perhaps my life on a plan, which I am not permitted to examine? What kind of businessman do you think I am?"</p>

   - Сказал, что цивизация, неспособная родить героя, готового ради неё умереть, не заслуживает спасения, - Аткинс помолчал, подчёркивая важность сказанного, а потом с нажимом продолжил, - и я ответил, что нужно спасать Ойкумену, родных и друщей, заслуживают они того или нет. Правильный ли расклад, когда за всю Ойкумену какой-то парень, вроде вас, решает, "заслуживаем" мы спасения или нет? - Он снова протянул карточку - Ну? Согласны? Исполните план?
   - Вы хотите, чтобы я положил Феникса и всю свою жизнь на какой-то план, содержание которого даже не знаю? Я может не лучший в мире делец, но и мне очевидно, что это дурная идея.

   <p>"I don't give a damn what kind of businessman you are. I'm trying to find out what kind of patriot you are. If I tell you the plan, and you don't agree to follow it, and then you do something stupid and fall into enemy hands, then they'll get the plan, and I don't want that."</p>

   - Плевать, какой из вас делец. Какой из вас патриот? Если вы узнаете план, и передумаете, а потом по глупости попадёте в руки врага? Они узнают план, а мне бы этого не хотелось.

   <p>"Come now, Marshal! What you ask of me is unreasonable."</p>

   - Бросьте, маршал! Ваши требования неразумны.

   <p>"War is unreasonable. If it were reasonable, it would be called 'peace.' The only other thing I can do is show you the plan under seal, and then have your memory of the plan redacted, allowing you only to keep the knowledge that there is a plan and that you agreed to it."</p>

   - Война неразумна. Разумная война называлась бы "мир". Единственное, что я могу - показать план, с соблюдением всех мер секретности, а потом стереть вам память, оставив только знание о том, что план есть, и вы с ним согласились.

   <p>"After I woke from the redaction, I would not know why I had agreed. I wouldn't even know whether or not the memory of agreement was true, or was a false memory planted by you for some overriding military purpose. I only just recently escaped from the labyrinth of missing memory; do you expect me to step back into that maze again?"</p>

   - Но когда я очнусь, я не вспомню, почему согласился. Подумаю, что вы воспользовались каким-нибудь военным правом доступа и подделали память. Я только что вернулся из лабиринта амнезий. Назад не хочется.

   <p>"Sorry. What else can we do? I don't want the enemy to find out the plan through you. Besides, think of it this way: this time, when you go back into the Labyrinth, you'll be Theseus. This time, it'll be the monster in the middle of the maze who'll find he has a cause to be afraid."</p>

   - Простите. Но как ещё? Нельзя через вас передать план врагу. Подумайте вот о чём - вы вернётесь в лабиринт как Тесей. Бояться должно чудищу, что бродит среди этих стен.

   <p>"You have the soul of a poet, Marshal Atkins."</p>

   - Маршал, у вас душа поэта.

   <p>"Kipling, I hope."</p>

   - Киплинга, надеюсь.

   <p>"I mean, you pepper your speech with such archaisms, you sound just like a Silver-Grey."</p>

   - Вы просто похожи на Серебристо-Серого - такие архаизмы время от времени вворачиваете.

   <p>"With all due respect, my tradition is older than yours, older than anyone else's. My profession was the first one man ever made, and it'll be the last one to go. It's the one that makes all the others possible. So what do you say?" He held up the card for the third time. "Does our civilization deserve to live, or not?"</p>

   - При всём моём уважении, профессия воина гораздо древнее Серебристо-Серой школы. Она древнее остальных, и уйдёт последней. Без неё другия призвания невозможны. Ну так что? - он снова выставил карточку - Заслуживает ли Ойкумена жизни? Или нет?

   <p>Phaethon slid aside the panel of the symbol table. Underneath was the portable noetic reader Aurelian had given Daphne. "I can use this for the redaction. I have enough capacity in my armor and in the ship-mind to do all the necessary iatropsychometry. I'll be flying blind when I awake, I suppose." And Phaethon heaved a great sigh. "One would expect I'd be used to that, by now."</p>

   Фаэтон сдвинул крышку символьного столика. Под ней прятался компактный ноэтический прибор, подарок Аурелиана.

   - Для редакции подойдёт. Вычислительной мощи корабля и моей брони для необходимой иатропсихометрии хватит. Когда проснусь - жить буду вслепую. Пора бы к такому привыкнуть, - вздохнул Фаэтон.

   <p>A set of tiny wrinkles formed around Atkins's eyes. It was not the standard face-symbology, but Phaethon recognized the look from old historicals. Despite the fact that the man's mouth was still, as ever, a grim line, he was smiling. It was a look of admiration, of pleasure, even of joy.</p>

   В уголках глаз солдата проступили хитрые морщинки. В стандарные мимические словари такое выражение не входило, но Фаэтон, знакомый с историческими передачами, его понял. Аткинс улыбался до ушей, хоть рот и продолжал сжиматься в угрюмую щель.

   <p>"Well, well," said Atkins. "Will wonders never cease? You're a bold man after all."</p>

   - Так, так, так, - сказал Аткинс, - Сколько чудес в нашем мире. Вы, оказывается, отважны.

   <p>"The boldest, I hope," Phaethon replied.</p>

   - Отважнейший, надеюсь.

   <p>"Second boldest," Atkins corrected.</p>

   - Второй по отважности.

   <p>"You look pleased nonetheless, Marshall Atkins."</p>

   - Вы, маршал, всё равно довольны, так ведь?

   <p>"I am happy to be seeing action, Mr. Phaethon. It is always a lot worse than you think it is going to be, and the civilian authority is usually more ready to go to war than the military professionals, and when these things start, usually the good guys aren't ready, aren't trained, aren't equipped. But still. But still..."</p>

   - Я рад, что участвую. Всё, конечно, гораздо хуже, чем ждёшь, и гражданские охотнее рвутся в сечу, чем опытные вояки, и когда начинается война, хорошие люди не готовы, не обучены, оружия не имеют. Но всё-таки...

   <p>"But still this is the task for which you have kept yourself in readiness for centuries without count, is it not, Marshal Atkins?"</p>

   - Всё-таки, спустя века подготовок, вы дождались? Этот день настал, маршал? Вы наконец нужны?

   <p>Atkins squinted, and looked off to the left, almost as if he were shy, and amused at his own shyness. He snorted through his nose. "The most likely outcome here is, that we are both going to buy the farm, Mr. Phaethon."</p>

   Аткинс отвернул взгляд, будто смутился, и смущение его удивило. Он хмыкнул.
   - Скорее всего, мистер Фаэтон, мы оба сыграем в ящик.

   <p>"What farm?"</p>

   - И кто победит в этой игре?

   <p>"Sorry. I mean we are both going to die. Probably many times. Whether or not my backup copies think they are the same guy as me won't make my dying any easier; and if we are fighting a Sophotech after all, we may be in for a fate worse than death. We could be turned. Edited. Made into loyal copies of ourselves, working for the other side. So there is no reason to grin."</p>

   - Виноват. Это значит, что мы умрём. Возможно, не раз, и от того, что какой-то тип проснётся с моей памятью, умирать не легче. Если наш враг действительно Софотек, то участь наша будет хуже смерти. Нас обратят. Переделают. Сделают слугами врага. Так что уберите ухмылку с лица!

   <p>"My dear sir, I am not 'grinning.' As I said before, this is my normal expression."</p>

   - Уважаемый, я не "ухмыляюсь". Как я уже говорил - это естественное выражение лица.

   <p>"You never looked like that on the ground."</p>

   - На Земле вы так не выглядели.

   <p>"This is my normal expression aboard my ship. No one has been privileged to see it on my face before."</p>

   - Это естественное выражение в условиях корабля. Вам первому повезло его увидеть.

   <p>Atkins chuckled, and Phaethon could not restrain a great laugh of reckless joy. He tossed back his head as if he had heard a trumpet sounding in the distance. "Come! I fear no Silent Oecumene, no dark swans from a dead star, no evil Sophotechs! I fear nothing. My heart is filled with fire; I have the strength of titans in me! Here all around us is my dream, come true in the form as I would have it, each erg of energy, each molecule and field of force fitted to my design; from prow to stern, keel to superstructure, this is all my thought made real; and made real to defy a world that has forgotten what that word 'real' once meant. Welcome aboard my ship, Marshal Atkins! We will face the foe together; we shall triumph, or perish with honor; that is my promise. Here is my hand on it."</p>

   Аткинс усмехнулся, а Фаэтон не удержался и, запрокинув голову, от души захохотал.
   - Вперёд! Я не боюсь старых колоний, чёрных лебедей с мёртвой звезды и злодеев-Софотеков! Мне ничего не страшно. Во мне пылает пламя! Во мне сила титанов! Всё это вокруг - мечта, которую я своей силой втащил в настоящий мир! Каждый эрг, каждую частицу, каждое поле! От носа до кормы, от киля до надстроек, всё это - моя мысль, наяву! И сделана вопреки миру, забывшему, что такое "явь"! Добро пожаловать на борт, маршал Аткинс! Обещаю - мы сразимся с врагом плечом к плечу, и либо победим, либо погибнем с честью! Вот моя рука.

   <p>A slight tension pulled at Atkins's cheek, as if he were smiling at Phaethon's presumption. Or, perhaps he was pleased by the enthusiasm. "The ship is not legally yours, and we are not going any farther than Jupiter, to take aboard'the real owner; who, if he had any options, would run away and hide, rather than face me. But he has no options. He will show himself." He doffed his gauntlet and took Phaethon's proffered hand.</p>

   Щека Аткинса чуть натянулась. То ли посмеивался над громкими словами, то ли радовался рвению.
   - Корабль официально не ваш, и дальше Юпитера мы не полетим. Настоящий владелец предпочтёт скрыться, а не воевать. Но выбора у него нет. Он покажется.
   Аткинс снял перчатку и пожал протянутую руку.

   <p>Phaethon said, "Off to battle, then?" Atkins said, "Off to battle. Is there anything to drink aboard this boat? This kind of thing calls for a toast." They shook hands.</p>

   - В бой? - сказал Фаэтон.
   - В бой. Тут выпивка есть? Момент заслуживает тоста.

   <p>Phaethon seated himself on his throne. The thought-ports on his armor opened. "All stations, systems, subsystems, partials, routines, and commands! Heed me; your captain speaks. Prepare the greatest ship ever crafted by civilization for her maiden voyage; and even if it is to be a voyage that will end in fire and destruction, let us make ready in all due haste! Initiate your sequences and run the checks: the Phoenix Exultant this day is launched!"</p>

   Фаэтон сел на трон, открыл мыслепорты брони.
   - Всем станциям, системам, подсистемам, и программам! Внимайте, ибо говорит капитан. Готовьте величайший корабль в истории к первому вылету! Поторопитесь, даже если полёт окончится в огне! Запускайте процедуры, начинайте проверки, ибо сегодня Побеждающий Феникс летит!

   <p>In his brain and in the brain-augmentations in his armor, the preliminary system checks began. Mirror after mirror lit up around him. The throbbing hum of energy at work could be heard in the distance.</p>

   В разуме и расширениях разума начались проверки. Зеркала зажигались одно за другим. Где-то вдалеке заработали, загудели, зашумели двигатели.

   <p>The initial round of checks were semiautomatic; it would not be until an hour or so from now that he would need to merge with the ship-mind and oversee the final high-energy build-up processes to bring the engines to burn temperatures.</p>

   Проверка шла наполовину автоматически. Его личный надзор понадобится только через час - тогда он сольётся с мозгом корабля и проследит за последним разогревом перед запуском двигателя в полную мощь.

   <p>He had plenty of time to discover what this plan was that Marshal Atkins had brought from the Warmind, plenty of time to compose whatever last good-byes, or set in order what last will and testament he might require. Plenty of time.</p>

   Времени достаточно. На знакомство с планом, на прощальные письма, на составление завещания. Времени достаточно.

   <p>So then, to Atkins he said, "What was that about a toast?"</p>

   Он обратился к Аткинсу:
   - Ну что там с тостом?

   <p>"It's an old tradition. You'll love it."</p>

   - Это старинный обряд. Вам понравится.

   <p>"Marshal, I know what a toast is; I live my life in a Second-Era Victorian simulation as a lord of the manor. They drink like, well, like lords. I was wondering to what you were going to toast?" A remote shaped like a cabin boy was already approaching across the wide expanse of the golden floor, carrying a tray with two crystal goblets.</p>

   - Маршал, я знаю, что такое тост, я живу лордом в симуляции Викторианского особняка. Там пьют... по лордски. Так за что пьём?

   Робот в виде юнги уже вылез из пола и нёс поднос с хрустальными бокалами.

   <p>Atkins took one cup in hand. "Why, Mr. Phaethon, I thought that would be obvious."</p>

   Аткинс взял бокал:
   - Ну, мистер Фаэтон, это очевидно.

   <p>He raised the sparkling goblet.</p>

   Они подняли кубки с игристым.

   <p>"To the Phoenix Exultant"</p>

   - За Феникса Побеждающего!

   <p>"To the Phoenix Exultant!"</p>

   - За Феникса Побеждающего!

   <p>"And, though I doubt it, long may she live."</p>

   - Долгой ему жизни, хоть это и маловероятно.

   <p>Phaethon's heart was full, and had no room for doubt. He said, "Long may she live, and far may she fly."</p>

   В наполненном сердце Фаэтона сомнение не вмещалось:
   - Долгой ему жизни и далёких путей!

   <p>They touched glasses with the tiniest chime of crystal noise.</p>

   Бокалы столкнулись издав тончайший, хрустальный звон.

   <empty-line/>
   <p>Here ends the second volume, THE PHOENIX EXULTANT.</p>

   Конец второго тома.

   <p>The tale of the Golden Age concludes in the third volume, THE GOLDEN TRANSCENDENCE.</p>

   Продолжение читайте в третьем томе - "ЗОЛОТАЯ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОСТЬ"