Врач промолчал. Вместо этого он, пользуясь подключением к деке, вывел на глаз огромное окно с множеством ползущих графиков, сменяющих друг друга числовых показателей и небольшой человеческой фигуркой в центре. Серый заметил, что интерфейс стал как-то четче, будто застыв на месте и набрав мягкой яркости.
	— Биомонитор в подарок. Здесь полная версия со всеми показателями, но в здравом уме таким пользуются лишь мясники да особо озабоченные своим здоровьем корпоративные шишки, — в усталости невидимого собеседника прослеживается легкое беспокойство. — Потом свернешь до нормального вида, а это я вывел, чтобы кое-что показать. Видишь блок мозговых показателей слева по центру? Расшифрую – у тебя проблемы.
	— Отлично расшифровал, просто лучший криптограф Флота! — вмешался раздраженный голос Джессики. — Серый, он тебя полтора часа в сознание приводил!
	— Не перебивай, — медик на мгновение охладил тон. — Значит так, мерк. По твоим мозгам прошлась какая-то болезнь, а ее последствия отполировало радиационным излучением. На вид дрянь та еще, хотя сопроцессор и его чипы встали и работают как положено. Вообще, забавный получился из этого результат. Лично с подобным не сталкивался, но в архивах нарыл под тысячу аналогичных случаев, и у всех примерно одинаковые симптомы.
	— Вот и ходи после этого к врачам, — усмехнулся наемник. Внутри крохотной синей звездочкой загорелся страх, решив не ждать до очередных снов с пробуждениями в крепких объятиях напарницы. — Насколько все плохо, док?
	— Терпимо и неприятно. Повышенная нейропластичность, из которой вытекают хорошая обучаемость и приспосабливаемость к новым условиям. И, что хуже, нестабильность определенного вида нейронных связей, ведущая к проблемам с психикой и сном, — будто процитировал медик, вышагивая, судя по звуку, вокруг стола.
	— Последнее-то мы заметили, — с легкой горечью сказала Джессика. — Считай, каждый раз после дела он несколько суток толком спать не может. Кошмары.
	— Все верно, как у солдат. У нас целый корпус под таких парней отведен, где им крышу ставят на место. Только ему психологи не помогут, а я ковырять мозги больше не полезу, — пробивающийся сквозь веки свет резко потемнел, а окно биомонитора свернулось и прыгнуло в панель задач. — Можешь открыть глаза, только осторожно. Начинай с правого.
	Серый хотел медленно и аккуратно поднять веко, но вместо этого распахнул сразу оба и моментально ослеп на левый глаз, оглушенный ярко-белым потолком. Искусственное яблоко же с легкостью выдержало удар, демонстрируя защиту от подобных случаев.
	. Первым в поле зрения влез врач, начавшись с коротких, стриженых под ежик иссиня-черных волос и глубоких полос морщин на лбу. Скрытое под медицинской маской лицо, казалось, не выражало никаких эмоций. Особенно на внешнее безразличие играли холодные голубые глаза, в которых не прослеживалось и проблеска того, о чем именно думает их владелец. Просто зрачки и радужка.
	Наемник сосредоточился на импланте, стараясь найти хоть какие-то отличия. Да, картинка стала немного четче, но не более того. Словно он надел линзу, корректирующую и так отличное зрение, подгоняя его под самые абсурдные стандарты качества. Тоже неплохо, но как-то не ощущаются все потраченные на искусственный глаз деньги.
	— Вроде бы… да ничего особо и не поменялось! — недоуменно сказал он, закончив разглядывать медика.
	— Отлично. Все работает так, как и должно, — кивнул тот. — Будь у тебя зрение похуже, то разница моментально бросилась бы в глаза, а сейчас придется указать на не самые очевидные отличия. Во-первых, взгляни на потолок, попеременно то левым, то правым.
	Серый добрые пять минут рассматривал до отвращения ровную и чистую побелку, прежде чем сумел найти разницу.
	— Червяков в глазу нет, — поделился впечатлениями наемник. — Ну, которые прозрачные, но все равно заметные.
	— Повреждения стекловидного тела, да. Не самая заметная проблема, но многие первым делом обращают внимание именно на это. На производстве оптики лучший контроль качества из доступных, даже у самых дешевых и простых моделей, так что за пластик замены можешь не беспокоиться. Так, фокусное расстояние увидишь сам, когда руку поднесешь в упор или уставишься на небоскребы, а сейчас направь взгляд… да на напарницу свою хотя бы.
	— Здесь разница заметнее. И?
	— Часть возможностей камеры сейчас отключена программно, чтобы не создавать слишком большую разницу между картинкой из глаз. Включай улучшенное изображение.
	Едва Серый кликнул на переключатель, как мир словно преобразился. Цвета набрали яркости и сочности, картинка получила какую-то совершенно небывалую четкость, будто он рассматривает качественное, профессиональное фото, с должным образом выставленными резкость и контрастом. Даже мельчайшие детали, что до этого сливались с окружением, теперь резко, почти неприятно оставались на своих местах.
	По виску Джессики стекала крохотная капля пота. На губах еще виднелись следы грубых прикусов с содранной кожей, чуть спутанные волосы сбились в пару комков на челке, а пронзительно зеленые глаза смотрели в ответ, уставившись прямиком в зрачки напарника и неотрывно заливая их усталой тревогой. Взгляд наемника соскользнул вниз, на выцветшую тугую футболку, а затем ушел ей за спину, не желая продолжать в присутствии лишних.
	— Вижу, оценил. Тактильный усилитель, как понимаю, опробуете уже вместе, а по болевому редактору сказать особо нечего. Три слайдера, на, собственно, боль, жару и холод. Все просто и понятно, на нуле чип не вмешивается, на сотне гасит полностью, — медик вернулся за терминал и, сняв маску, закинул ту в мусорку. — Рекомендую включать только в случае необходимости. Постоянная работа и так влияет на нервы, а с твоими проблемами с мозгом рисковать не стоит. Я, кстати, потому и отключил мысле-управление, чтобы ты во сне не устроил хаос в настройках.
	Врач немного помолчал, давая Серому привыкнуть и собраться с мыслями. Тот включил руки и хотел было сесть, но хватило предупреждающего оклика, чтобы он остался на столе.
	— Еще часа четыре подожди. Боль чувствуется?
	— Да нет, — недоуменно ответил наемник, прислушиваясь к ощущениям. — Только если бурчание в желудке.
	— Нет, это не то, — усмехнулся медик и посерьезнел, взглянув на экран терминала. — Проверь настройки болевого редактора. Ты сейчас должен чувствовать, как минимум, дискомфорт в мышцах и сердце.
	Сотня. Серый медленно потянул за слайдер, отводя его к левому краю. Чем дальше он двигался, тем сильнее, с некоторым запозданием, нарастала боль.
	— Как будто перетренировался, — опознал ощущения наемник. — Выключаю редактор полностью, это я вытерпеть могу.
	Часы ожидания, как обычно, поглотила скука. Книга закончилась на удивление быстро, цепляя читателя намеком на следующие события, так что оставалось лишь дремать, то ныряя в темноту, то всплывая обратно. Слишком уж неудобно спать на спине, куда хуже, чем в невесомости. Тихая пульсация боли в районе ребер постепенно утихала – наниты делали свое дело, подготавливая кости к укреплению.
	Но любое, даже самое долгое ожидание подходит к концу. Отмашка от медика, краткое прощание, благодарность и напоминание о подробных инструкциях, сброшенных на деку, и вот пара вновь неторопливо шагает под накрапывающим дождиком. На улице уже посветлело, окутав все вокруг во влажную серость, но эта картина слишком привычна, чтобы Серый не испытывал от нее совершенно никаких эмоций. В отличии от дождя, чьи капли неприятно прокатывались по ноющим мышцам, ощущаясь словно капельки оплавленного воска.