боярин

ГМ: Вскочив из-за стола, Ганс рванулся к выходу, по пути набирая разгон, чтобы протаранить крепкую дверь плечом. Дверь затрещала от удара, когда в неё врезалось тело Резчика, но выдержала. За спиной Резчик слышал шёпот уссурского колдуна. Если бы Резчик был знаком с певучим говором той страны, он бы понял слова крепкого заговора на сон, который наводил на него боярин,
-Мать-Яга, да ночная звезда, наведи на белое лицо, да на ясные очи Резчика-агнца, крепкого сна, денного и нощного, утреннего и вечернего! А слова мои крепче булата, сильнее ветров. Ключ от них под Алатырь-камнем, а замок в синем море!- но Резчик не знал ванарусского и не понял, отчего его ноги вдруг сделались ватными, а глазами сами собой начали слипаться. Не удержавшись на ногах, Ганс медленно сполз по дверному косяку и захрапел. Долгие бессонные ночи дали о себе знать и Ганс даже успел ощутить удовлетворение от нежданного подарка судьбы. Но долг перед товарищами из Ганса, не могло выбить даже непреодолимое желание наконец выспаться. Слабый крик вырвался из глотки Резчика перед самым отбытием в царство снов,
-Бе-е-е...
ГМ: Резчик медленно приходил в себя. Руки и ноги были скованы цепью, металл которой холодил неприкрытую кожу. Стены и потолок помещения скрывала радужная пелена, от взгляда на которую начинало резать глаза. Единственным, на чём можно было сконцентрировать взгляд был круглый металлический стол, на котором лежало оружие Резчика и фигура боярина. Теперь просторные шаровары не скрывали его выпирающее вперёд достоинство, белым костяным пятном выделяющееся на теле. От пары белых шаров размером с кулак, до грибовидной головки члена, перебегали ряды цветных огоньков. Боярин перехватил взгляд Гроссе,
-Нравится же? Мою мать иногда называют "Костяная Нога". Меня же, боярина Василия Ломового Сусековича за глаза называют "Костяная Елда"! Особенно же не заглядывайся, ты не достоин принять её в себя!- боярин ласково провёл рукой по двуручному клинку Резчика.
-Знаешь же в чём твоя проблема, Ганс? Люди делятся на три группы. Есть же пастыри, которые следят за стадом и в должный срок собирают с него причитающееся! Это же я! Есть же псы, помогающие пастырям пасти агнцев! Это же твой друг Мишенька! А есть же овцы, которым нужны пастырь и псы! Так вот же, ты овца, забывшая своё место!- боярин выдержал паузу,
-А мой долг же, как пастыря, напомнить тебе о том, кто ты!
Р: -МАМАШЕ СВОЕЙ НАПОМНИ, ПИДОРАС ЕБАНЫЙ! - Громко заорал Ганс, силясь вырваться из цепей при помощи огромного количества грубой силы - обычно она помогала ему в любой ситуации - А НУ БЛЯ РАЗВЯЗАЛ МЕНЯ, БЛЯДЬ, ПАСКУДАТВАРЬ, ГЛИНОМЕС БЛЯДЬ! ПАСТЫРЬ БЛЯДЬ, НАШ-О-О-О-ЛСЯ ТУТ БЛЯ, ОТРАВОЙ ЛЮДЕЙ ПОИШЬ, ПИДРИ-И-И-ЛА БЛЯ, Я ТЕ ПАСТЬ ПОРВУ, ВОТ ЕНТИМИ САМЫМИ РУКА-А-А-АМИ БЛЯ!
ГМ: Оковы выдержали рывок Резчика. Пока наёмник извивался, силясь избавиться от пут, боярин поднял со стола двуручный клинок, держа его за лезвие,
-Сколько же вещей заблудшие овцы выдумали в своей попытке сойти за волков! Сколько вещей и все бесполезны против тех же, кто править рождён!- когтистая рука сжалась, переломив лезвие, словно тростинку.
-Тише же, тише же, барашек! Твой рот же не для разговоров! Твой рот же для криков боли и ужаса!- когти боярина прошлись по щеке Резчика.
ГМ: -Вот этими же самыми руками, говоришь? А что же ты сможешь, без этих самых рук?- боярин зашипел и выхватив из рукава кафтаны ларец из бересты, помазал лоб и руки Гроссе его пахучим содержимым.
-У нас же есть целых три часа!- боярин принялся за кровавую работу, не оставившую шрамов на теле Резчика, но оставившую шрамы на его рассудке. Раны, нанесённые его бритвенно острыми когтями зарастали на глазах.
Р: -А ТЫ-ТО БЛЯДЬ БЕЗ КОЛДУНСТВА И ПОДТЕРЕТЬСЯ НЕ МОЖЕШЬ, ВЫПЕРДЫШ УССУРСКИЙ БЛЯДЬ!
ГМ: -Умоляй же меня, овца! Умоляй же меня о пощаде!- раз за разом срывалось с уст боярина, но Резчик держался. Держался из последних сил. Люди в Айзене были крепче стали, а Ганс Гроссе по прозвищу "Резчик" был айзенцем от плоти и крови
этой древней земли. Боярин прекратил пытку с удивлением глядя на изувеченное тело Резчика,
-А я же кажется ошибся. В тебе же есть кое-что от пастыря! Тебе же просто не хватает руки помощи, чтобы подняться на эту вершину! Я же дам тебе это руку!- боярин склонился над скованными руками Резчика.
-Эти же пальцы нужны овцам, чтобы держать оружие! Пастырям же они ни к чему!- резкая боль прошила тело наёмника, когда один за другим, его большие пальцы отделились от тела.
-Эти же ноги, нужны овцам, чтобы бегать от добрых пастырей и их пёсьей своры! Тому же, кто станет пастырем, они ни к чему!- два быстрых удара рассекли сухожилия на ногах Резчика. Склонившийся над телом Резчика, боярин провёл когтем по завязкам штанов. Мгновение и сморщенное достоинство Ганса было выставлено напоказ. Боярин с силой сжал мужское естество в руках,
-А это же будет отвлекать тебя от обязанностей поводыря!- сильнейшая боль пеленой заволокла глаза и Гроссе потерял сознание. Когда он очнулся, боярина уже не было. Порезы и шрамы, оставленные когтями ныли, но горше всего было смотреть вниз, на снятые штаны.