Дверь отворилась с неприятным скрипом. Окинув взглядом прихожую, возникло чувство, что ничего не изменилось, однако скопившаяся пыль и паутина на потолке развеяли эти мысли. На кухне же всё осталось нетронутым: на столе лежала тарелка с зачерствевшим чёрным хлебом, дурно пахнущим салом и пустая рюмка. В спальне была незаправленная постель, а слегка проржавевшая ванна из чугуна была наполнена затхлой водой. Осмотрев дом, я вернулся обратно в машину, чтобы достать оттуда свои пожитки. Первым на очереди был компьютер, для удобства поставил его на письменный стол в спальне. Затем последовали посуда, одежда, постельное, мыльно-рыльное... Весь остаток дня был потрачен на перенос вещей и уборку. Когда последний штрих переезда был подведён к концу — я развалился на кровати, после чего погрузился в сон.

Посреди ночи меня разбудил шум, доносящийся из кухни. Прислушавшись, я понял, что кто-то или что-то постоянно открывало и закрывало дверцу холодильника. Мысли в голове превратились в кашу, на моём лбу выступил холодный пот. Про себя я повторял одну и ту же мантру, что это всё сон, но это не помогало, всё было по-настоящему. Внезапно моё тело ощутило прилив адреналина, который побуждал меня только к одному — бегству. Однако выбраться из дома незамеченным было невозможно ввиду местоположения кухни, поэтому, вооружившись шваброй, я выскочил из спальни с криком Довакина и ринулся в бой. Увиденное зрелище, однако, врасплох меня не застало. Дверцу мотало туда-сюда из-за того, что я забыл закрыть окно, за которым развевался сильный ветер, а сам холодильник был старый и удерживать плотно дверцу как раньше он не мог. От абсурдности происходящего из меня вырвался смешок. Закрыв окно, я решил что-нибудь выпить, дабы выветрить остатки переживаний, однако, заглянув в холодильник, страх пронзил меня вновь. Один шоколадный батончик из пяти отсутствовал, хотя я отчётливо помнил, что сегодня их не ел. Мне хотелось списать это на забывчивость или невнимательность, однако там лежал ещё и смятый кусок бумажки, которого там точно не могло быть. Взяв его дрожащей рукой, я распрямил его. На нём чёрным маркером было написано «‎Спасибо!»‎ неряшливым почерком, а рядом нарисовано сердечко.