Лена и нож

— Какая грация! — мелькнуло в голове.

Блестящее лезвие хромированной стали так красиво выглядело в лунном свете. Лунный серп, отражавшийся на наточенном до зеркального блеска острие, был похож на маленький драгоценный камушек, украшающий смертельную игрушку.

— О, да! — прошептала я, легонько полоснув себя им поперёк руки. Тонкая струйка алой крови потекла вдоль к локтю, согревающее тепло разлилось по всему телу от этих нехитрых процедур. — Он идеален. К кому бы наведаться с ним?

Жаль, никто в лагере не разделяет моих странных для обычного человека пристрастий, ни к ножам, ни к боли. Может быть, Семён? Вряд ли он поклонник таких штучек, зато парня можно неплохо встряхнуть, а то слоняется днями по лагерю, как неприкаянный. А так какое-никакое развлечение…

Тем временем капельки крови с локтя закапали вниз. Опасаясь испачкать ими форму, я с удовольствием слизнула алый нектар жизни со своей руки. Интересно, есть ли такой термин, как «нарциссизм» в отношении представительниц прекрасного пола? Эта нежная кожа, сладкая кровь… нет, не сейчас.

Пора ночной прогулки. Может быть, повстречаю какого-нибудь пионера в ночной час на узенькой тропинке… Нет, не буду калечить, резать. Зато можно заставить его сделать всё, что мне угодно, столько, сколько мне угодно — блеск ужаса в испуганных глазах того, перед чьим лицом в пяти сантиметрах останавливается стальная смерть, красноречиво говорит о полнейшей покорности жертвы. Ах, эти дети, маленькие людишки, готовы на всё, лишь бы сохранить свою жалкую душонку.


***


Да как же это так? За полчаса ходьбы по всему лагерю никого не встретила? Даже вожатую?

— Ну где же вы все, пионеры? — томно простонала я в темноту леска. Никто не ответил.

Делать нечего. Можно зайти чуть-чуть поглубже в лесную чащу и там делать с собой самые разнообразные вещи. Сердечко ёкнуло от предвкушения забавы, а внизу живота потеплело. Хотя бы так найду себе развлечение на ночь.


***


В лесной чаще всё так тихо ночью. Только кузнечики да сверчки стрекочут в холодной траве. И где-то вдалеке ухает совёнок.

— Ух, добралась бы я до тебя! — погрозила я далёкому сычу. Было бы веселье, окажись этот зверёныш под рукой. Я бы его…

В прошлый раз разве что Семён не дал мне добраться до этого полуночного певца. Пришлось разыграть бедную маленькую девочку, напуганную злым и страшным совёнком.

А вот и старая полянка. Старая, конечно, неправильно — я тут была всего раза три-четыре за эту смену, первый раз — недели полторы назад. Хорошо, что здесь никого нет… или есть? Всплески воды в ночной тиши слышно как нельзя лучше. Крадусь через кустики и низенькие деревца к месту, откуда доносится этот шум…

А кто это у нас в ночной час купания устроил в лесном пруду? Кто у нас пионерка-активистка-спортсменка славянской наружности?

Я тихо пробралась к маленькому закутку на берегу пруда, где Славя оставила свою форму. Тоже мне, девочка-пай. Голышом посреди ночи в лесу, да одна. А был бы на моём месте какой-нибудь Семён с такими же «тараканами»? Замучилась бы Славичка меня ублажать.

Задумавшись над сценарием этой глупой незамысловатой сценки, я и не заметила, как плеск у пруда утих, тихие шаги раздались со стороны берега, а через несколько секунд передо мной в полный рост стояла голая Славя.

— Лена?! — Славя в ужасе отшатнулась назад, разглядев меня в тени.

— Лена, Лена, — ехидно прошептала я в ответ.

Славя застыла на месте, неумело прикрываясь.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она меня, хотя в моей ситуации подобный вопрос был не менее уместен.

— Гуляю со своим… другом.

— С кем это? — недоверчиво спросила Славя.

— А вот, полюбуйся, — ярким серебряным пламенем вспыхнуло лезвие в ночном мраке, так же, как и неподдельный страх на лице Слави.

— Ле-ена… Лен, ты-ты чего? — заикаясь, девочка попятилась назад, споткнувшись и растянувшись на земле.

— Ты не подумай… я не буду тебя резать.

— А зачем те-ебе э-э-этот?..

— Они мне так жутко нравятся, — призналась я. — Я сюда шла, чтобы посидеть в одиночестве себе, а тут ты…

Я наигранно отвела взгляд, будто бы в обиде. Славя, кажется, немного успокоилась, да и мне не хотелось обижать её, в конце концов, она неплохая подруга, а теперь подумает обо мне невесть что.

— Я, конечно, не нож… — Славя тем временем встала и томно зашептала мне на ухо. — Но тоже могу тебе понравиться.

Последние слова зазвучали таким неожиданным звоном в моей быстро опустевшей голове, настала моя очередь пугаться и удивляться.

— Ты-ты о ч-чём? — переспросила я её, понимая и так, к чему девочка клонит.

Славя вытянула нож из моей ослабевшей руки, полоснула себе им по ладони, слегка сморщившись, затем капнула пару капель мне на шею и слизнула их своим горячим язычком.

— Но я ник-никогда н-не… — запинаясь, пролепетала я.

— Я тоже, — Славя с игривой улыбкой кивнула на порезанную ладонь. — Всё бывает в первый раз. Спроси себя — хочешь?

И даже выбора не было.

— Да…