10.

Маленькая Сецуна с любопытством смотрела на них. Похоже, она ожидала, когда ее будут спасать. Эти ожидания нельзя было не оправдать. Сецуна до сих пор помнила, какой восторг в детстве у нее вызывала магия, любое ее проявление - и как эти ожидания рухнули. Это было очень горько.
Поэтому повернулась к Май и негромко спросила:
- А я могу использовать магию?
Та пожала плечами и ответила:
- Конечно. Только природа твоей магии не изменилась. Ты по-прежнему можешь использовать лишь заемные силы, любовь моя.
- Понятно, - кисло отозвалась Сецуна. - Значит, без волшебной зверушки и без своего жезла я ничего не могу?
- Да.
- А ты?
- А я могу, - легко ответила Май. - Только отец предал мое имя анафеме, и потому из всех своих способностей я могу использовать лишь власть над зеркалами и еще некоторые фокусы. Хотя я и раньше не была сильна в магии, любовь моя. Помнишь ведь?
Сецуна помнила.
Когда Моэми с Каной поставили перед ней выбор - либо принять участие в эксперименте, либо уйти из девочек-волшебниц, она без раздумий выбрала первый вариант. Эксперимент предполагал алхимический брак с любой из Корпуса девочек-волшебниц. Как объяснил ей доктор Танидзава, из яйцеклетки Сецуны предполагалось синтезировать мужские гаметы - и после оплодотворить ими яйцеклетку другой девочки-волшебницы. Ребенок, рожденный от такого брака, должен был стать поистине могучим, великолепным созданием, вершиной генетического искусства; унаследовав способности обеих матерей, он бы стал невероятно мощным. Доктор так и сказал: "Мощным". Пока он сыпал перед ней этими эпитетами, Сецуна только морщилась. Казалось, Танидзаву даже не волнует, как будет чувствовать себя этот гомункул. Не иметь нормальных родителей... понимать, что ты - всего-навсего казус природы, продукт изощренных эксприментов... нет, все это нисколько не волновало доктора Танидзаву. Это казалось ему лишь "великолепной прикладной генетикой".
Сецуна согласилась на экспримент, но отвергла всех предполагаемых "невест" с хорошей родословной. Особенно ее возмутили кандидатуры Рифико и Юкари с Аякой. А последней каплей была кандидатура Сэн.
"Сэн? - взревела она. - Вы хотите моими генами обрюхатить Сэн? Эту тварь с мозгами набекрень?"
"Она очень талантлива", - возразил доктор Танидзава.
"Да ни в жисть!"
"Вы будете жить вместе и воспитывать вашего ребенка".
"Я ее прикончу. Или она прикончит меня. Она - мой враг, - раздельно произнесла Сецуна. - Вы это понимаете? От самой мысли, что придется к ней прикасаться, меня просто воротит. Я сама выберу себе невесту, или, как вы выражаетесь, "алхимического партнера", и здесь вы мне не указ. Понятно вам, болван?"
Танидзава только покачал головой и сдался.
А Сецуна отправилась в Сумеречный мир, чтобы похитить самую завидную невесту во вселенной - маленькую дочь короля Хацумото. Хотя кого тут еще надо называть "маленькой": Май оказалась на голову выше ее. Она почти не сопротивлялась и безропотно позволила Сецуне похитить себя. Позже они с Сецуной стояли в белой, холодной лаборатории, и Май выглядела невозмутимой, но Сецуна поняла, что она боится. И тогда она стиснула ее ладонь в своей руке.
"Ничего! Все будет нормально. У тебя просто мазок возьмут. Это не больно, я тебе обещаю, - сказала она. - А потом я тебя отпущу".
Май долго рассматривала ее.
Затем покорно склонила голову и закрыла глаза.
- Я не сильна в магии, любовь моя, - повторила Май.
Сецуна стряхнула с себя воспоминания.
- Ладно.
- Конечно, я могла бы кое-что из своего...
- Нет, хватит, замолчи, - сказала Сецуна. - Я сама разберусь.
Май кивнула.
Она привыкла, что в стрессовой ситуации Сецуна берет все в свои руки. На этом зиждились все их отношения. Сецуна во всем подавляла ее, а Май лишь соглашалась. Так было во все времена.
- Ладно, - пробурчала Сецуна. - Ладно. Где твои бандиты?
- В доме, - сказала маленькая Сецуна.
- И они так просто разрешили тебе гулять во дворе? С этим низким забором, через который даже я перелезла? Ты же сбежать можешь в любой момент.
- Нет, - замотала головой девочка.
Это вдруг напомнило ей манеру Хикари по-дурацки трясти головой. Наверное, такие привычки передаются на генетическом уровне.
- Почему это?
- Они взяли в заложники Веронику.
- Кто такая Вероника?
- Моя кукла, - словно полной идиотке, пояснила ей маленькая Сецуна. - Я притворилась, что она мне очень дорога. Но это не так, потому что я все равно никого не люблю. Я просто жду, когда мои матери узнают об этом. Но уже почти день прошел, а они меня так и не стали искать. Они... они...
Она сморщила нос. И кажется, собралась заплакать - разом став похожей на самую обыкновенную маленькую девочку, какой и являлась.
- Тише. Ну, успокойся, - растерялавсь Сецуна. - Мы... эээ... вернем тебя родителям! Да, Май?
- Вероника? - бесстрастно спросила Май. - Что за странное имя. А это кто тогда? - она указала пальцем на ту куклу, которую девочка держала по-прежнему стиснутой в кулаке.
- Это Брунгильда. Она ничто, - ответила маленькая Сецуна.
- Не приставай к ребенку, - Сецуна стала искать, что можно использовать в качестве оружия. Камень? Не годится. Штакетник из забора? Тоже слабо будет бить. Жаль, она не взяла в прошлое свой любимый кастет. Сейчас бы он сильно пригодился. Но нет, так нет.
Придется по старинке делать все.
Сецуна вошла в дом под взглядами Май и маленькой копии себя. В прихожей валялась чья-то грязная обувь. Непорядок. Она отодвинула ногой ее к стенке, затем прошла дальше. Здесь слышался шум телевизора. Прокравшись к входной двери, Сецуна услышала:
- "В ресторане "Людовизи" пройдет сбор известных персон Италии. Здесь будет и сам Папа Римский, и певица Мадонна. Наиболее одизной персоной вечера станет...
Понятно, какие-то старые новости.
На огромном вдавленном диване лежал толстый мужчина в застиранной футболке. Он дремал, подложив под голову стопку журналов. Перед телевизором сидел второй, замасленными пальцами извлекая из банки маринованных кальмаров и отправляя к себе в рот.
Сецуна подошла к нему как можно незаметнее, но пол скрипнул под ее ногой, и мужчина обернулся.
- Че? - сказал он.
- Вы девочку похитили? - без обиняков спросила Сецуна.
- Мы, - согласился бандит. - Она ж генеральская дочка, наверное, за нее выкуп дадут. А ты чего здесь околачиваешься? Я и тебя похищу... похитю... как там правильно?
- Где Вероника? - требовательно спросила Сецуна.
- Кто? - бандит почесал в затылке жирными пальцами.
Он не выглядел удивленным.
Наверное, привык за время общения с маленькой Сецуной к разным странностям.
- Ее кукла, - пришлось уточнить.
- Я ее под шкаф подложил, чтобы не шатался, - сказал бандит.
- Ты сделал ЧТО?!
Сецуна вскипела. Конечно, девочка сказала, что кукла для нее ничего не значит, но ведь она знала, знала точно - значит, и еще как. Это была ее единственная подружка на протяжении долгого времени.
До тех пор, пока не встретила Май и не выкинула Веронику в мусорное ведро.
- Ты вообще кто? - спросил бандит. - Я тебя даже не...
Договорить он не успел. Сецуна подошла к нему и ткнула пальцами в кадык.
- Ты чего? - удивился бандит.
В следующий удар она вложила гораздо больше силы. Схватив его за уши, она впечатала колено ему в лицо. Закричав, бандит вырвался; из расплющенного носа потоками хлестала кровь. Не теряя времени, Сецуна вытянула его распрямленной ладонью по сонной артерии, перешибая ее насквозь - и он опрокинулся назад, рукой задев телевизор. В этот момент проснулся второй бандит, но Сецуна мгновенно оказалась рядом и схватила его за горло. Он даже понять ничего не успел. Хватка у нее была железная. В Корпусе их гоняли почем зря, уделяя большое внимание физической подготовке - на тот случай, если противник сможет убить их магического зверька или сломать жезл. Бандит выпучил глаза. Пальцами он безуспешно царапал ее руки, пока лицо его медленно наливалось синевой - и наконец он закатил глаза и потерял сознание.
Все было кончено, и потребовалось на это не больше пяти минут.
Сецуна вернулась на улицу, отряхивая руки.
- Все, я закончила.
- Ты их изнасиловала? - радостно спросила девочка.
- О да, - весело ответила она. - Еще как.
И на волне нахлынувшего адреналина вдруг ухватила Май за шею, заставляя нагнуться - и поцеловала ее взасос. Та не сопротивлялась, лишь прикрыла глаза.
Маленькая Сецуна в священном ужасе наблюдала за этим.
- Любовь моя, - смущенно произнесла Май, когда Сецуна наконец-то отпустила ее.
- Да, - сказала Сецуна. - Что ж, наши дела сделаны. Пойдем, отвезем тебя к матери, - и она подмигнула маленькой Сецуне. - Заодно с ней познакомимся.